Экономическая война против России и сталинская индустриализация

Смена политического курса США в отношении Советского Союза отразилась, прежде всего, на программе ленд-лиза. Напомним, что на первом этапе Великой Отечественной войны мы получали товары из США не на условиях кредита, аренды или безвозмездной помощи, а расплачиваясь золотом (период с 22 июня по 30 сентября 1941 г.). Затем, собственно и началась программа ленд-лиза, которая несколько раз продлялась на основе советско-американских протоколов (всего было подписано 4 протокола). Последний протокол от 17.04.1944 предусматривал поставки оружия, боеприпасов, военного снаряжения, продовольствия и товаров народного потребления до 12 мая 1945 года. Между прочим, 8 мая, в день подписания Германией акта о капитуляции, Трумэн дал распоряжение резко сократить поставки Советскому Союзу по программе ленд-лиза. Согласно духу и букве советско-американских договоренностей поставки должны были продолжаться, по крайней мере, до окончания войны СССР против Японии. Сталин, между прочим, обещал Рузвельту, что начнет боевые действия против Страны восходящего солнца через три месяца после окончания войны на западе. И он свое слово сдержал. Война с Японией длилась менее месяца и закончилась ее капитуляцией 2 сентября 1945 года. Так вот уже в августе (18 числа), еще до окончания войны президент Трумэн распорядился прекратить поставки в СССР по ленд-лизу, что выглядело не вполне дружелюбным актом со стороны Вашингтона. А уже в конце 1945 года, когда наша страна еще лежала в руинах, Вашингтон напомнил, что нам пора бы и погашать долги по программе ленд-лиза. Согласно закону о ленд-лизе, оплате подлежала только уцелевшая в ходе войны техника; для согласования итоговой суммы сразу по окончании войны начались советско-американские переговоры.

Неожиданно начался торг, который затянулся даже не на годы, а на десятилетия. В 1947 году американцы выставили нам счет на 2,6 млрд. долл. Затем Америка снизила счет до 1,3 млрд. долл. в 1948 г. и до 0,8 млрд. долл. в 1951 г. Тем не менее, Сталин платить отказался, считая и последнюю сумму завышенной. Прошло еще два десятилетия, прежде чем было подписано соглашение о порядке погашения долга (18 октября 1972 года). Сумма долга вновь была снижена, на этот раз до 722 млн. долларов; срок погашения – 2001 год. СССР пошел на это соглашение при условии предоставления ему кредита Экспортно-импортного банка США. В 1973 году СССР произвел два платежа на общую сумму 48 млн. долларов, но затем прекратил выплаты в связи с введением в действие в 1974 году поправки Джексона-Веника к советско-американскому торговому соглашению 1972 года. В июне 1990 г. в ходе переговоров президентов США и СССР стороны вернулись к обсуждению долга. Был установлен новый срок окончательного погашения задолженности – 2030 год, и сумма – 674 млн. долларов. В настоящий момент Россия за поставки по ленд-лизу все еще должна США 100 млн. долларов.

В чем суть возникших споров? В том, что Вашингтон стал на переговорах к нам относиться не как к союзникам по войне, а как просто к участникам некоего бизнеса. В 1946 году Вашингтон определил сумму долга для Великобритании по одной формуле (как для союзника по войне), был создан прецедент урегулирования требований по ленд-лизу. А к нам эту формулу он применять отказался, что значительно увеличивало сумму долга. Это, конечно, еще нельзя было назвать «экономической войной», но было очень явным признаком охлаждения наших отношений.

Попытка Вашингтона заманить СССР в сети Бреттон-Вудса

В этом году исполняется 70 лет со времени проведения Бреттон-Вудской конференции, решения которой легли в основу послевоенной мировой валютно-финансовой системы. СССР участвовал в этой конференции. В этой связи возникают вопросы: Чем диктовалось решение Советского Союза участвовать в работе конференции? Какую позицию занимала советская делегация? Подписал ли СССР документы конференции? Как решения конференции повлияли на СССР? Можно было бы избежать Советскому Союзу «экономической войны» со стороны Запада, если бы он стал членом Международного валютного фонда и Всемирного банка?

О конференции в Бреттон-Вудсе. Напомним коротко о конференции. Она проходила с 1 по 22 июня 1944 года в США в местечке под названием Бреттон-Вудс (штат Нью-Хэмпшир). Целью конференции было урегулирование международных валютных и финансовых отношений по окончании Второй мировой войны. Полное официальное название конференции – Валютно-финансовая конференция организации Объединенных Наций (The United Nations Monetary and Financial Conference). На конференции присутствовали 730 делегатов из 44 государств, участников антигитлеровской коалиции. В работе конференции участвовал СССР. Председательствовал на конференции министр финансов США Генри Моргентау. Делегацию США возглавлял высокопоставленный чиновник министерства США Гарри Уайт, делегацию Великобритании – известный экономист и чиновник министерства финансов Великобритании Джон М. Кейнс, делегацию СССР – заместитель министра внешней торговли М. С. Степанов, делегацию Китая – Чан Кайши.

Тон на конференции задавали делегации США и Великобритании. У Г. Уайта и Дж. Кейнса были заранее подготовленные предложения по послевоенному устройству мировой валютно-финансовой системы. По некоторым моментам позиции Уайта и Кейнса совпадали. Но были и принципиальные различия. Кейнс предлагал для проведения расчетов между странами создание Международной клиринговой палаты и введение наднациональной денежной единицы под названием «банкор», а от золота как мировых денег рекомендовал вообще отказаться. Уайт предлагал в качестве мировых денег использовать американский доллар, эмиссией которого с 1914 года занималась Федеральная резервная система США. Для этого Америка готова была обеспечивать свободный размен долларов на «желтый металл» на основе фиксированного золотого паритета. Для поддержания равновесия платежных балансов отдельных стран и поддержания стабильности курсов валют (по отношению к доллару США) предлагалось создать Международный валютный фонд (МВФ), который бы выдавал странам стабилизационные займы. А для восстановления послевоенной экономики предлагалось создать Международный банк реконструкции и развития (МБРР), который бы выдавал займы и кредиты для реализации инвестиционных проектов.

Естественно, что предложения Дж. Кейнса в первую очередь отражали интересы Великобритании, а предложения Г.

Уайта— Соединенных Штатов. Победила позиция США. Не потому, что Уайт был более убедителен. Причиной была военная, политическая и экономическая мощь Америки, которую представлял Уайт. Между прочим, к этому времени в подвалах казначейства США было сосредоточено около 70 % мировых резервов золота (без СССР).

«Наш человек» в американском казначействе? Решение об участии СССР, безусловно, принимал И. В. Сталин. Решение было совсем не простое. Было очевидно, что Вашингтон будет использовать конференцию для международно-правового закрепления своего финансово-экономического доминирования в послевоенном мире. Хотя еще шла война, а союзники еще только готовились к открытию второго фронта, исход войны был очевиден и доминирование США не вызывало ни у кого сомнения. Также было очевидным, что Великобритания на конференции будет вынуждена уступить Соединенным Штатам. Великобритания боролась уже за то, чтобы не лишиться своей колониальной системы и не превратиться во второразрядную страну.

Еще не была создана Организация Объединенных Наций (ООН), а Вашингтон уже выступил с инициативой назвать встречу в Бреттон-Вудсе конференцией Объединенных Наций. Видимо, для того, чтобы поднять значимость тех решений, в принятии которых он не сомневался.

У Сталина были хорошие (можно сказать, даже доверительные) отношения с американским президентом Франклином Рузвельтом. Когда у Сталина проходили личные встречи с Рузвельтом, удавалось о многом договариваться. Рузвельт шел навстречу советскому руководителю по многим вопросам. Но вот никаких признаков того, что Рузвельт активно участвовал в подготовке Бреттон-Вудской конференции, нет. Считается, что предложения американской делегации лично готовил выскопоставленный чиновник американского казначейства (министерства финансов) Гарри Уайт (который и был затем назначен руководителем этой делегации). Личность Г. Уайта уже несколько десятков лет активно изучается и обсуждается многими экономистами, историками, конспирологами. Идут споры по поводу того, был он советским шпионом или нет. Биограф Уайта Д. Риз упоминает о тайных связях Уайта с компартией США и даже подозревает Уайта в шпионаже в пользу СССР. Перебежчик Олег Гордиевский уверенно заявляет, что Уайт еще в 1935–1936 гг. был завербован НКВД СССР. Судя по всему, Уайт симпатизировал Советскому Союзу. Мечтал, что послевоенный мир будет базироваться на устойчивых союзнических отношениях США и СССР. Может быть, даже способствовал принятию каких-то решений в пользу Советского Союза (в министерстве финансов он отвечал за вопросы международного финансового сотрудничества). Есть даже неопровержимые доказательства того, что Уайт передавал секретные документы Москве при посредничестве советской резидентуры в США. То, что он нарушал американские законы, совершенно доказанный факт. Но был ли он профессиональным шпионом, остается большим вопросом.

Какое место отводилось Советскому Союзу в Бреттон-Вудской системе. Впрочем, сейчас речь не о «шпионской» или какой-то иной незаконной деятельности Уайта, а о том, насколько программа этого чиновника, представленная на конференции в Бреттон-Вудсе, учитывала интересы СССР. В той модели послевоенного валютно-финансового устройства мира, которую Уайт «продавил» на конференции, роль и место Советского Союза явно не соответствовали его статусу великой державы. Более того, находясь внутри такой валютно-финансовой системы, он мог бы очень быстро потерять этот статус. Система была «американоцентричной». А если говорить еще точнее – «доллароцентричной». СССР мог находиться в такой системе даже не в качестве младшего партнера Вашингтона (как Великобритания), а лишь в качестве второразрядной страны.

Достаточно посмотреть на чисто количественные параметры будущей системы. Под нажимом США на конференции были приняты следующие раскладки квот и голосов по Международному валютному фонду. Общая сумма квот МВФ была определена в объеме 8,8 млрд. долл. Вот как эти квоты распределились в рамках «Большой пятерки» (млрд. долл.): США— 2,75; Англия – 1,3; СССР – 1,2; Китай – 0,55 и Франция – 0,45. Каждое государство – член фонда – автоматически получало 250 голосов, плюс дополнительный голос за каждые 100 тыс. долл. собственной квоты. В результате общее количество голосов равнялось 99 тыс., где США поучили 28,0; Великобритания – 13,4; СССР – 12,0; Китай – 5,8; Франция – 4,8 %. Только три страны «Большой пятерки» – США и их младшие «партнеры» – Великобритания и Франция – имели в совокупности 46,2 % голосов. Этого было достаточно для «продавливания» Вашингтоном любых нужных ему решений в Фонде.

Истинные архитекторы Бреттон-Вудса. Кстати, думаю, что многие исследователи явно переоценивают роль Г. Уайта в создании послевоенной валютно-финансовой системы. Прежде всего, потому, что последнее слово в министерстве финансов США принадлежало не Гарри Гекстеру Уайту, а министру Гарри Моргентау. Моргентау, находясь на посту министра с 1934 года, не хуже, чем Уайт разбирался во всех тонкостях мировых финансов. Моргентау контролировал работу Уайта по подготовке американских предложений, последнего скорее можно назвать квалифицированным исполнителем. Впрочем, и Моргентау не был последней инстанцией. Сегодня крайне редко вспоминают Марринера Экклса. А фигура эта крайне серьезная. Как и Моргентау, Экклс с 1934 года оказался на самых высоких этажах власти, а именно он стал председателем Совета управляющих Федеральной резервной системы. Моргентау и Экклс работали в одной связке, только первый ушел со своего поста в 1945 году, а второй – в 1948 году. Экклс пришел на олимп денежной власти из бизнеса, был миллиардером «первого ряда». Но при этом всегда оставался фигурой мало публичной, что не удивительно. Он поддерживал самые тесные отношения с банками Уолл-стрит, которые были, как известно, главными акционерами ФРС.Таким образом, основные идеи послевоенного устройства финансового мира исходили от банкиров и Федерального резерва. То есть от тех представителей мировой финансовой олигархии, которые готовили проект под названием «Вторая мировая война». Теперь они хотели пожинать плоды этого проекта. А что касается Г. Уайта, то он лишь клал на бумагу и озвучивал планы банкиров по послевоенному устройству мира. Между прочим, президента Ф. Рузвельта не очень-то допускали к этой «кухне», на которой готовилось будущее финансовое мироустройство.

Почему Сталин пошел на участие в конференции. Думаю, что Сталину результаты работы будущей конференции были известны уже задолго до начала ее работы. И даже не потому, что Уайт или какие-то иные «шпионы» из министерства финансов США по конспиративным каналам передали Москве программу американской делегации и проекты решений конференции. Еще в 1943 году и Кейнс, и Уайт достаточно часто и открыто высказывали свои мысли и предложения по поводу будущего устройства мировой финансовой системы. Вашингтон не делал большой тайны по поводу своих имперских устремлений и планов превращения доллара в мировую валюту.

И, тем не менее, Сталин принял решение об участии СССР в работе конференции. Он руководствовался чисто тактическими соображениями. Почему бы и не поучаствовать, если этого желают американские союзники? Сталин взамен рассчитывал на встречные любезности со стороны Рузвельта. Во-первых, он ждал, что Америка наконец-то откроет второй фронт и будет действовать энергично на полях сражений. Конечно, и без Америки гитлеровская Германия будет разгромлена, но при открытии второго фронта война может закончиться раньше и наши людские потери будут меньше. Во-вторых, продолжала действовать американская программа ленд-лиза, в рамках которой в СССР поступало оружие, снаряжение, продовольствие, другие товары. Сроки программы периодически продлялись, Сталин рассчитывал на продолжение поставок. В-третьих, Сталин надеялся на помощь со стороны США и по окончании войны. В конце 1943 года в Тегеране состоялась встреча Сталина и Рузвельта, на которой последний пообещал, что Америка предоставит нам кредит на сумму 6 млрд. долл. Короче говоря, «союзнические отношения» обязывали Сталина «отметиться» на конференции в Бреттон-Вудсе.

Окончательно Сталин укрепляется в этом решении весной 1944 года. В апреле Москва получает секретное донесение от агента советской разведки Дональда Маклина (один из «кембриджской пятерки») из Вашингтона (Дональд там работал в качестве первого секретаря в посольстве Великобритании). В шифрограмме сообщалось, что Вашингтон готов увеличить заем до 10 млрд. долл. Нарком иностранных дел Вячеслав Молотов тут же через советского посла Андрея Громыко в Вашингтоне информирует Госдеп США о нашей готовности участвовать в конференции. Москва еще до конца не знает, «куда кривая выведет», но ради 10 млрд. долл. поучаствовать можно и даже нужно.

Скромные наблюдатели. На самой конференции советская делегация работала в достаточно «пассивном» режиме, больше слушала, англо-американские схватки наблюдала со стороны. Руководитель делегации г-н Степанов, заместитель наркома внешней торговли был персоной малоизвестной (особенно на фоне таких фигур, как Джон Кейнс, Гарри Уайт или Чан Кайши). Ни с какими другими делегациями мы особенно не блокировались. В общем выступали в роли скромных наблюдателей. Некоторые эксперты полагают, что объективно Советскому Союзу была более выгодна английская программа, чем американская. Но с моей точки зрения, «хрен редьки не слаще».

Наша делегация затрагивала лишь частные вопросы. Например, участвовала в обсуждении вопросов о взносах в Фонд (МВФ). В заранее подготовленном проекте устава Фонда было записано, что взносы производятся в золоте и в собственной национальной валюте. Золотая часть взноса должна составлять 25 % суммы квоты. Советская делегация сделала предложение: взносы золотом стран, чья территория потерпела значительный ущерб от вражеских действии или оккупации, определяются в три четверти установленных норм. Конференция отклонила даже эту, далеко не самую принципиальную поправку. Коммюнике конференции мы подписали, со всеми решениями согласились и вежливо покинули тихий городок Бреттон-Вудс.

После Бреттон-Вудса. Решения, принятые на конференции, должны были быть ратифицированы странами-участницами до конца 1945 года. Сталину не было времени для того, чтобы обстоятельно обдумать наши последующие шаги после Бреттон-Вудса. Все силы были направлены на завершение войны, победу над фашистской Германией. Но жизнь распорядилась таким образом, что Сталину не пришлось особенно мучиться с вопросом о ратификации документов, связанных с Международным валютным фондом и Международным банком реконструкции и развития. В апреле 1945 года из жизни ушел американский президент Ф. Рузвельт, на его место заступил Г. Трумэн. Период союзнических отношений между СССР и США достаточно резко закончился. За короткий срок эти отношения переросли в конфронтацию, причем инициатором был новый президент Трумэн.

Взять хотя бы экономический аспект наших отношений. Летом 1945 года (даже до того, как СССР начал в августе военные действия против Японии, согласно Тегеранским договоренностям Сталина и Рузвельта) Трумэн объявил о прекращении действия программы ленд-лиза для нашей страны. На следующий год Вашингтон стал требовать от СССР совершенно неоправданных платежей по погашению наших задолженностей по ленд-лизу. О кредите в 6 млрд. долл. (том самом, который обещал Рузвельт Сталину в Тегеране в 1943 г.) и речи не могло быть.

В этих новых условиях Сталину стало ясно, что членство в МВФ и МБРР может нанести Советскому Союзу непоправимый урон. Поэтому в декабре 1945 года СССР отказался от ратификации документов Бреттон-Вудской конференции.

К концу 1945 г. соглашение о создании МВФ было ратифицировано 29 государствами, а в марте 1946 на учредительной сессии Совета управляющих Международным валютным фондом были приняты дополнительные постановления, регулирующие деятельность МВФ. С 1 марта 1947 года Фонд приступил к реализации своих операций. МБРР начал функционировать в 1946 году.

Последующие мировые события и практическая политика МВФ и МБРР подтвердили правильность решения Сталина, отказавшегося присоединяться к этим международным финансовым организациям. Сталин видел уже признаки начинающейся «экономической войны» против СССР и понимал, что членство страны в МВФ и МБРР только осложнит экономическое положение Советского Союза.

Американский кредит, или «Сыр в мышеловке»

Напомню, что еще на Тегеранской конференции в декабре 1943 года между Сталиным и Рузвельтом была достигнута предварительная договоренность по кредиту Советскому Союзу по окончании войны. Историки утверждают, что Рузвельт обещал кредит в размере 6 млрд. долл. Согласно донесениям советской разведки, весной 1944 года в Белом доме называлась якобы сумма даже в 10 млрд. долл. Это очень большой кредит по любым меркам. Для сравнения: объем всех поставок СССР по программе ленд-лиза составил 11 млрд. долл.

Но после ухода из жизни Рузвельта перспективы на получения кредита от США стали весьма туманными. И. В. Сталин, тем не менее, прилагал все возможные усилия в этом направлении. Так, 29 октября 1946 года корреспондент агентства Юнайтед Пресс X. Бейли беседовал со Сталиным и спросил, «заинтересована ли все еще Россия в получении займа у Соединенных Штатов?». И. В. Сталин ответил однозначно: «Заинтересована». Вашингтон эксплуатировал наш интерес к получению кредита и пытался «выжать» из нас максимум уступок, причем как экономического, так и политического характера.

В послевоенные годы Москву посещало немало различных политиков, банкиров и бизнесменов из США, которые «зондировали почву» в СССР. Много интересных сюжетов можно найти в книге американского исследователя Дж. Гэддиса «США и возникновение «холодной войны» 1941–1947», которая была издана в 1972 году. Вот одна из таких историй: «14 сентября 1945 г. делегации под руководством председателя комитета Уильяма М. Колмера от штата Миссисипи была оказана честь: Сталин принял ее. Колмер заявил советскому лидеру, что его комитет знает о желании России получить заем от США. Как, он хочет знать, Советы используют средства, как вернут их и что может Вашингтон ожидать взамен?.. Делегация… сделала отчет государственному секретарю Дж. Бирнсу, а затем совещалась с Трумэном. Группа Колмера подчеркнула в беседах с обоими, что необходимо «ужесточить наш подход к Советской Республике». Комитет Колмера был готов одобрить американский заем Советскому Союзу при условии, что русские примут определенные обязательства. Они должны сообщить, какая доля их производства идет на вооружение. Они должны сообщить важнейшие данные о советской экономике и дать возможность проверить точность этих данных. Советский Союз не должен оказывать помощи в политических целях Восточной Европе и доложит содержание его торговых договоров с этими странами. Как в СССР, так и в странах Восточной Европы, находящихся под контролем, Кремль должен гарантировать полную защиту американской собственности, право распространять американские книги, журналы, газеты и кинофильмы. Наконец, Соединенные Штаты должны настаивать на выполнении русских политических обязательств на тех же условиях, как и другие правительства. Это включает вывод советских оккупационных войск и соответствии с Потсдамскими соглашениями и Ялтинской концепцией. Коротко говоря, Колмер и его коллеги требовали, чтобы Советский Союз в обмен на американский заем изменил свою систему правления и отказался от своей сферы влияния в Восточной Европе»[6 - Цит. по: Яковлев Н. Н. ЦРУ против СССР. М., изд. «Правда», 1983, с.9.].

Атмосферу первых послевоенных лет в отношениях между СССР и США неплохо передал в своих мемуарах (вышли в 1967 году) Дж. Кеннан, тогдашний советник посольства США в Москве (впоследствии – известный советолог). Вот что мы читаем в первом томе этих мемуаров: «Тогдашние американские администрации, как Ф. Рузвельта, так и г-на Трумэна, впоследствии часто критиковали за то, что летом 1945 г. помощь по ленд-лизу России была резко прекращена, мы не предложили Советскому Союзу большего займа, а, по мнению некоторых, советским лидерам дали понять, что они могли рассчитывать на него… Должен признать, что если правительство США заслуживает критики за жесткую линию во всех этих делах, то я заслуживаю куда большей критики за то, что занял еще более жесткую позицию раньше, чем правительство, за то, что подстрекал и вдохновлял жесткость Вашингтона… Вот показательный пример моих взглядов, которые я в то время излагал послу и государственному департаменту: «Нет никаких оснований, ни экономических, ни политических, для предоставления России дальнейшей помощи по ленд-лизу или для нашего согласия на то, чтобы Россия, не являющаяся государством, делающим взносы в ЮНРРА[7 - ЮНРРА – Администрация помощи и восстановления Объединенных Наций была создана в 1943 году для целей, видных из ее названия. Совет ЮНРРА постановил, что государства, ее члены, территория которых не была оккупирована, делают взнос в ее фонд в размере двух процентов от национального дохода страны в 1943 году. Другие участники организации призывались делать посильные взносы. Наделе представители США в ЮНРРА использовали помощь в попытках добиться угодных Вашингтону целей. Организация распущена в 1947 году. – Прим. авт.], получила сколько-нибудь значительную помощь от ЮНРРА или для предоставления американского правительственного займа России без получения эквивалентных политических уступок»… Я не нахожу решительно никаких причин для раскаяния в содеянном»[8 - Яковлев Н. Н.Указ. соч., с.9.].

Хроника «экономической ВОЙНЫ»: 1946–1953 гг.

Маховик «холодной войны» быстро раскручивался. О гонке вооружений, локальных войнах, психологической войне и подрывных операциях Запада я говорить не буду. Литература по этим аспектам «холодной войны» достаточно обширная. Отмечу лишь три самые значимые вехи.

Первая веха – Фултонская речь Черчилля (5 марта 1946 г.).

Вторая веха – Доктрина Трумэна, или программа сдерживания СССР (12 марта 1947 г.).

Третья веха— создание военно-политической организации НАТО, призванной защищать Запад от «угрозы с Востока» (4 марта 1949 г.).

Уже не приходится говорить о многочисленных секретных меморандумах и доктринах Совета национальной безопасности США (СНБ), которые, помимо всего, содержали планы ядерных бомбардировок СССР. Здесь остановлюсь лишь на некоторых акциях и инструментах «экономической войны», относящихся ко времени последних лет жизни И. Сталина.

Март 1948 г. – США ввели экспортные лицензии, которые запрещали вывоз большинства американских товаров в СССР.

Январь 1950 г. – начало функционирования КОКОМ – Координационного комитета по экспортному контролю (Coordinating Committee for Multilateral Export Controls, CoCom). Эта международная организация, созданная странами Запада в конце 1949 г. для многостороннего контроля над экспортом в СССР и другие социалистические страны. Штаб-квартира находилась в Париже. Фактически входила в систему НАТО. В эпоху «холодной войны» КОКОМ составлял перечни стратегических товаров и технологий, не подлежащих экспорту в страны восточного блока, а также устанавливал ограничения по использованию товаров и технологий, разрешенных для поставки в виде исключения.

Май 1951 г. – конгресс принимает «Закон об ассигнованиях» вместе с так называемой «поправкой Кема» (по имени сенатора Кема). Она предусматривала прекращение экономической (но не военной) «помощи» тем странам – получательницам помощи по «плану Маршалла», которые будут поставлять Советскому Союзу и странам народной демократии товары стратегического характера. Список таких товаров включал более тысячи наименований. Правда, впоследствии такая поправка была признана опасной. Так, Администрация по проведению «плана Маршалла» высказала соображение, что подход Кема был настолько жестким и количество наименований товаров настолько широким, что применение его поправки полностью застопорило бы реализацию «плана Маршалла». Поэтому действие «поправки Кема» было приостановлено Национальным советом безопасности – высшим стратегическим органом Соединенных Штатов.

26 октября 1951 г. – конгресс США принял т. н. «Закон Бэттла», (по имени конгрессмена-демократа Бэттла) установивший целую систему запретов на торговлю с социалистическими странами. Правительство США опубликовало список товаров, содержавший 217 товарных групп, экспорт которых в социалистические страны был запрещен или ограничен. Под нажимом США такие же списки ввели ряд стран Западной Европы, Канада и Япония. В отношении КНР, КНДР, ДРВ действовали особые списки товаров, практически запрещавшие всякую торговлю.

В результате жестких ограничений масштабы торговли отдельных стран Запада с СССР к началу 1950-х гг. сократились до минимума. 81,1 % всего внешнеторгового оборота Советского Союза в 1950 году приходилось на страны социализма, а доля экономически развитых стран Запада составила всего 15,0 %. Примечательно также, что в торговле с капиталистическими странами экспорт СССР стал превышать импорт, т. к. действовали запреты на поставку в Советский Союз очень широкого набора товаров (см. табл. 1).

Табл.1. Внешняя торговля СССР с социалистическими, развивающимися и капиталистическими странами в 1950 г. (млн. руб., в текущих ценах)

Примечательно, что у США как главного организатора «экономической войны» против СССР внешнеторговый оборот упал даже по сравнению с показателями довоенных лет. Так, в 1940 году оборот торговли Советского Союза с США составлял 95,3 млн. руб. А в 1950 г. оборот упал до 50,4 млн. руб. К началу 1950-х гг. мы практически полностью прекратили закупки товаров в США (см. табл. 2). А ведь в целом за предвоенное десятилетие (1930-е годы) США были экспортером № 1 в Советский Союз.

Табл. 2 Торговля СССР и США (млн. руб., в текущих ценах).

В фарватере антисоветской политики Вашингтона следовали и другие капиталистические страны. В Англии были приняты соответствующие меры, вытекающие из этих американских законов. В 1951 г. были наложены ограничения на экспорт каучука из Англии и Малайи в страны демократического лагеря. Затем был проведен закон, запрещающий экспорт 250 видов товаров в СССР, Китай и европейские страны народной демократии. В результате товарооборот Англии со странами демократического лагеря сократился в 1951 г. по сравнению с 1937 г. в 6 раз.

К концу 1940-х гг. у Сталина исчезли последние иллюзии по поводу того, что с Западом можно будет развивать тесное и взаимовыгодное торгово-экономическое и кредитно-финансовое сотрудничество. Был взят курс на экономическую интеграцию социалистических стран и укрепление мировой социалистической системы хозяйства.

Финансовый интернационал выстраивает новый мировой порядок

Итак, Финансовый интернационал активно выстраивает новый мировой экономический и финансовый порядок. В конце 1940-х гг. уже действуют контролируемые Соединенными Штатами и их младшим партнером международные финансовые институты— МВФ и МБРР. О них мы уже выше сказали. Действует также Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ). Несколько подробнее о ГАТТ. Еще на Бреттон-Вудской конференции в 1944 году ее участники решили, что кроме МВФ и МБРР следует также создать Международную торговую организацию (МТО). В 1946 г. в Гаване была проведена международная конференция по торговле и занятости с целью учреждения МТО. Но в силу существенных разногласий отдельных участников конференции организация не была создана. В октябре следующего года 23 государствам все же удалось договориться, они подписали упомянутое выше Генеральное соглашение по тарифам и торговле, а с 1 января 1948 г. оно вступило в силу. Советский Союз, который немного раньше отказался от участия в МВФ и МБРР, не присоединился и к ГАТТ. Основная цель ГАТТ – добиваться снижения странами своих таможенных барьеров. Официально – «для содействия экономическому развитию стран-участниц», а в реальности – для того, чтобы мировые монополии могли беспрепятственно захватывать национальные рынки отдельных стран. Финансовый интернационал извлек уроки из кризиса 1929 года, когда все страны «закрылись», международная торговля резко стала сворачиваться, Западу без внешних рынков было сложно выходить из депрессии.

Важным элементом послевоенного мироустройства стал также план Маршалла. Он был представлен как план помощи США европейским странам, рассчитанный первоначально на 4 года Начал действовать с апреля 1948 года. Получателями помощи были 17 стран, включая Западную Германию. Общая сумма ассигнований по плану Маршалла (с 4 апреля 1948 по декабрь 1951) составила около 13 млрд. долл., причем основная часть помощи (70 %) пришлась на следующие пять стран: Англию (2,8 млрд.), Францию (2,5 млрд.), Италию (1,3 млрд.), Западную Германию (1,3 млрд.), Голландию (1 млрд.).

При этом Вашингтон, в качестве предварительного условия предоставления помощи, потребовал выведения коммунистов из состава правительств стран, подписавших договор. К 1948 году ни в одном правительстве Западной Европы коммунистов не было.