Замковая гора

– Оставьте, место начальник отдела напишет оклад сам, когда будет подписывать заявление.

– Хорошо! – стараясь придать голосу больше уверенности, солидно ответил я. Написав заявление, я передал его начальнику отдела кадров. Тот на заявлении поставил отметку, что вакансия свободна, отдал его мне со словами:

– Идите в наш архив, там Зинаида Максимовна выпишет Вам пропуск, я подпишу, и идите на подпись в отдел Гольде. Потом ко мне за бланками.

– Есть! – по-военному отчеканил я и вышел.

Начальник конструкторского отдела смотрел на меня сквозь массивные очки, висевшие на носу, как на крючковатой ветке саксаула хамелеон, а его серые глаза впились в меня, как две сверкающие линзы. Он держал в руках мое заявление, и листок чуть вздрагивал в его руках, покрытых черными кудряшками густых волос, хорошо видных из-за коротких рукавов цветастой тенниски.

– Ну-с, молодой человек, я Вас так сразу взять не могу на эту должность. Мне надо, какой-то испытательный срок, а там будет видно. Я подпишу заявление позже. Сейчас пойдете к Любченко Александру Владимировичу на собеседование, будете работать у него в конструкторско-технологическом секторе отдела сопровождения изделий в производстве.

Александр Владимирович оказался немногословным, не старым еще но, уже не молодым начальником с виду лет сорока пяти.

Увидев меня, он, молча, и вопросительно посмотрел в мою сторону, жестом указал на стул, приставленный к его рабочему столу, с папками чертежей. Я, молча, уселся на указанное место.

– Ну, рассказывайте что умеете, кто рекомендовал Вам прийти к нам?

– Да не кто. Просто проходил мимо, дай, думаю, зайду. Ну, вот зашел. Кадровик направил в отдел Гольде.

– Александр Аскольдович, конечно, принимает только по рекомендации с допуском на объект не ниже первого.

– Так у меня допуск номер первый по секретной части. Тут все в порядке.

– Ну, тогда все отлично. Мы работаем на оборонную промышленность, и случайных людей тут нет.

– Так я закончил ВУЗ подведомственное Машиностроительной промышленности, а все эти институты исключительно обучают специалистов для военной промышленности.

– Ну, тогда этих проблем не будет. В основном Вы нам подходите.

С этими словами Любченко набрал внутренний номер телефона и сообщил:

– Александр Аскольдович, в принципе пусть оформляется. Он мне подходит. – Он выдержал паузу, слушая, что отвечал Гольде, затем добавил, – А, что с окладом? Да, хорошо. – И уже обращаясь ко мне, сказал, идите к Александру Аскольдовичу он напишет Вам оклад для отдела кадров, и когда планируете на работу?

– Сегодня четверг, май на улице, хочется еще подышать Весной. С понедельника.

– Хорошо. Работа у нас на заводе начинается с восьми, сотрудники ИТР выходят на девять, так что милости просим в понедельник, хоть Вы мне нужны еще вчера. – Говоря эти слова, он начеркал на моем заявлении, что собеседование проведено и поставил дату выхода на работу.

Александр Аскольдович молча, подписал заявление. Я обратил внимание, что оклад не проставлен.

– Извините, Александр Аскольдович, а что с моим окладом?

– Выходите на работу. В зарплату увидите свой оклад.

Как от неожиданного укуса пчелы больно прозвучали эти слова. В ответ я промолчал, а про себя подумал, что оборонная промышленность финансируется без перебоев и стабильная зарплата мне обеспечена. Распрощавшись с новым руководством, я с подписанным заявлением выбежал за проходную к начальнику отдела кадров. В кабинете он уже поджидал меня. Молча, взял заявление, сказав:

– Трудовая книжка остается у нас, так как Вы приняты на работу. Вот в понедельник зайдете в отдел кадров отдадите заполненные бланки и принесите две фотографии, чтобы мы могли оформить Вам постоянный пропуск. Временный будет на проходной, назовете свою фамилию, и Вас пропустят на работу. Всего хорошего.

– Постойте, а, что с окладом?

– Я думал, что Гольде напишет Вам персональную надбавку к окладу, но у нас должность инженера конструктора-технолога первой категории сто двадцать рублей плюс квартальная премия сорок пять процентов. Вот и считайте, со всеми вычетами набегает сто шестьдесят в месяц.

– Ну, что – ж и на этом спасибо.

– И еще, почему Вы сказали, что Вас прислал Гольде оформляться? Когда Вы с ним не встречались?

– Потому, что мне нужна эта работа. До свидания.

– Всего доброго.

Я уже открывал дверь кабинета, когда начальник Отдела Кадров окликнул меня.

– Подождите! Я совсем забыл сказать, что пока вы шли ко мне, позвонил Любченко и потребовал Вас обратно в отдел.

У меня холодком заползло нехорошее предчувствие: – «А, что если передумал принимать этот Любченко», – подумалось мне, вслух я ответил: – Да, хорошо, уже иду.

Начальник кинул вдогонку: – Временный пропуск уже на проходной, кабина номер шесть.

Любченко встретил меня приветливой улыбкой. Рядом с ним стояла женщина и моложавый мужчина.

– Знакомьтесь, Валентин Альбертович. – Начал Любченко, – Вы идете в группу к Исаю Александру Васильевичу.

Мужчина протянул мне руку, – Александр Васильевич, начальник группы сопровождения. И, обратите внимание, рядом со мной Тамара Петровна, тоже из нашей группы.

Женщина протянула мне маленькую и сильную ладонь, пожала мою руку, сказав, – Я буду Вам подсказывать и введу Вас в курс дела. Проведу по цехам и отделам, чтобы Вы, Валентин, вошли в курс дела.

– Ну, не наседайте так, Тамара Петровна, – вмешался Любченко, – пусть обвыкнет немного. – И, обращаясь ко мне, сказал, – Пройдемте Валентин Альбертович, я Вам покажу Ваше рабочее место, вон там рядом с моим, за тем кульманом.

Мы прошли вдоль ряда чертежных досок, закрепленных на металлических стойках к моему рабочему месту. Там уже лежали папки с чертежами на моем теперь уже письменном столе, к которому меня подвел Александр Владимирович.

– Вот здесь Вы устраивайтесь и можете посмотреть чертежи. Мы проверяем правильность чертежа и вносим изменения согласно действующим стандартам. Надеюсь, Вам это знакомо.

– Конечно. Я ведь работал конструктором первой категории в ОКТБ при Министерстве Торговой Промышленности Украины, и все действующие Госты знаю.

– Очень хорошо. Ну, смотрите и желательно, чтобы вы досидели до восемнадцати ноль-ноль. До конца работы. Этот день Вам будет зачтен, как рабочий. Ну и еще, если захотите выйти раньше на работу, то милости просим. Пока Вы будете в отделе, в цеха сможете ходить после того, как получите специальный пропуск, так как ведомство наше принадлежит Военно-Морскому Флоту и многие разработки, которые выполняются у нас с грифом секретно. У Вас же есть номер первый допуска, вот после соответствующих проверок, что будет длиться месяц полтора, Вам выдадут цеховой пропуск.

Я уселся за свой стол и стал листать чертежи, внимательно рассматривая детали механизма, и выявил несколько ошибок. Любченко меня похвалил. За работой время промелькнуло быстро. У Лили рабочий день кончался раньше, и она меня встретила в слезах и в упреках:

– Что, не мог скотина позвонить, что ты уже работаешь, а?

Я, конечно, оправдывался, как мог. Жена немного смягчилась, конечно, помогло мое трудоустройство. Затем, утерев слезы носовым платком, спросила:

– Ну, и сколько тебе дали денег? – на что я не смог ответить внятно, сказал лишь, что узнаем в зарплату. И, в конце концов, все обошлось мирно.

Работа мне нравилась, но была очень однообразной и нудной. От этого клонило ко сну, и часто с сотрудниками я выходил на перекур, чтобы хоть как-то прогнать наплывающую сонливость, и конечно же, никогда не курил.

Глава вторая

Я уже проработал четыре месяца. Получал исправно аванс и зарплату вовремя. Как то Любченко сказал, что уезжает в Питер, так на заводе «Электроприбор» называли Ленинград в то памятное время, когда мы жили и работали в Советском Союзе. Командировка его должна была продлиться две недели, за себя начальник сектора конструкторско-технологического отдела оставил Исая Александра Васильевича. Александр Васильевич несказанно был рад этому, и настроение его было не просто приподнятым, а, сверх приподнятым. Он шутил со всеми, сыпал остротами и рассказывал анекдоты. В отделе, царила у сотрудников всеобщая эйфория в связи с отъездом начальника сектора в командировку в «Питер». Я не понимал такого приподнятого счастья, хоть по лицу Любченко не скажешь, что он обрадовался этому. При каждой приближающейся к нему сотрудницы, он робко вздыхал, доставал свой карманный блокнот и заранее уже знал, что от него хотят, аккуратно записывая, что привезти тому или иному сотруднику.