Электричка была практически пустая. В вагоне всего несколько пожилых людей, дремавших возле окна и небольшая компания молодых людей, изредка смеющихся в противоположном конце вагона. Они часто бегали курить в тамбур и что-то показывали друг другу на экранах своих смартфонов.
Нина сидела возле окна, рассматривала пробегавшие мимо поля, леса, деревеньки. Строила планы на предстоящие выходные, думала о том, что довольно давно не навещала родителей, но с перевязанной ногой к ним лучше не соваться.
– Белорусская природа – прекрасна. Не так ли?
Нина вздрогнула. Напротив нее, задумчиво глядя в окно, сидел Анчут и теребил в пальцах кончик хвоста.
– Особенно в зависших над полями аистах есть какая-то завораживающая волшебная красота. Как будто тысячу лет парят они в небе и владеют всей мудростью и знают всю историю нашего края, – задумчиво продолжал бес.
– А ты философ, да?
– А ты нет?
– Для философии я еще слишком молода! – отмахнулась Нина.
– Ты себе льстишь, – захихикал мелкий гадёныш.
Нина фыркнула:
– Возраст женщины не в паспорте, а в глазах.
– Так и я про то же!
– Прекрати хамить, – с улыбкой сказала девушка. – Ты как здесь оказался? И почему никто не обращает на тебя внимания? Они тебя не видят? Им кажется, что я сумасшедшая и разговариваю с пустым местом?
– Давай по порядку. Во-первых, корректнее было бы задать вопрос не «Как», а «Зачем». Мне придется все время быть поблизости от тебя, куда бы ты не направлялась, чтоб успеть спасти твою жизнь, когда подвернется такая возможность, и таким образом вернуть должок. Во-вторых, внимания на меня не обращают, потому что не видят, и сумасшедшей тебя считают если только из-за расцветки рюкзака. И в-третьих, никто не видит, что ты с кем-то разговариваешь. Всем кажется, что ты молча смотришь в окно. Я не знаю, как это объясняется с точки зрения законов физики или анатомии строения глаз, но это факт.
– Интересненнько. Значит, ты поедешь со мной в город? Будешь постоянно надоедать мне дома и на работе?
– Вообще-то я максимально тактичен и воспитан, – неожиданно обиделся Анчут.
– Ага, я заметила.
– Это просто ты пока мало с нечистью общалась и тебе не с чем сравнить. Ладно, не смею мешать, – сказал он, недовольно поджав губы, и растаял в воздухе.
16.
Нина вернулась домой поздно вечером, забрала у соседки ключи, до отвала накормила кота и наелась сама. Упала на кровать и, уткнувшись носом в родную подушку, провалилась в глубокий сон.
Разбудил ее запах кофе и корицы, доносившийся из кухни.
– Ничосе, – сонно пробормотала она, – Маркиз, я знаю, ты скучал, но чтоб настолько?
Так. Что? Девушка одним рывком села на кровати и поморщилась от боли в ноге. Какой Маркиз? Как бы ни скучал кот, поверить в то, что заварил кофе именно он, совершенно невозможно. Но если это не кот, то кто? Ключи от ее квартиры были только у родителей. Лечь спать с незакрытой дверью она не могла…
– Проснулась, красотка? Поспать ты, конечно горазда.
Нина бросила взгляд на часы: 9 утра.
– В смысле горазда?
– Выражения «вставать с рассветом» или «с первыми петухами» для тебя пустой звук? Хотя, чего еще от вас городских можно ожидать?
В двери спальни заглянул Анчут и почесал за ухом чайной ложечкой:
–Тебе сахар в кофе добавлять?
– Ой ладно тебе, сегодня воскресенье. Если б не ты, я б часов до одиннадцати проспала. Сахар не добавлять, молока тоже не надо.
– Я тебя часов с семи утра дожидаюсь, завтрак приготовил, с котом твоим познакомился – на редкость мерзкий тип.
– Сам ты, Анчутка, мерзкий тип, а котик мой самый лучший. Кс-кс-кс, Маркузя, ты где? Скажи мне, он тебя обижал? – Нина завертела головой в поисках кота. Перегнулась вниз и заглянула под кровать, протянула руку, отодвинула штору и проверила подоконник. Котика нигде не было.
– Я его в ванной закрыл, чтоб шерстью своей на выпечку не тряс. Как ты терпишь его на кухонном столе?
– Мой кот, мой стол и булочки я не ем! Чего это ты вообще со своим уставом в мой монастырь приперся ни свет ни заря?
– Я вообще-то хотел как лучше, – обиделся Анчут. И если булочки ты не ешь, то зачем тогда тебе в доме яйца, мука, сахар и корица? Совпадение? Не думаю!
Нина улыбнулась, поправила пижаму, встала с постели и направилась вызволять кота из ванны.
– Не обижайся и спасибо за кофе.
– Да пожалуйста.
– У тебя есть какие-то конкретные планы или ты просто в гости с утра зашел? – спросила она, скрываясь за дверью ванны
– Я не знаю, – Анчут примостился на край кухонного стола и задумчиво помешивал кофе столовой ложкой в литровой пивной кружке.
– А ты горазд кофе пить, я смотрю – девушка появилась на кухне и во все глаза удивленно уставилась на посуду, в которой Анчут заварил себе ароматный напиток.
– Кофе я люблю, что да, то да. У вас в городе кстати кофеен много? В какой из них кофе самый вкусный? Может пойдем по городу погуляем, покажешь мне, что тут у вас. Я в Гродно лет тридцать не был. Тут, наверное, все поменялось.
– Ого, а сколько тебе лет?
– Какой невежливый вопрос, давай про это не будем, –поморщился бес.
– Ну как скажешь. Хорошо, я соберусь и пойдем гулять. Все равно на сегодня никаких дел не планировала.
17.
В центре города было многолюдно. Погода стояла отличная: травка зеленеет, солнышко блестит – благодать, да и только. Горожане сняли куртки, надели очки и улыбки, подхватили детей и пошли занимать места на открытых верандах и многочисленных лавочках.
Нина с Анчутом прошли мимо парка, вышли на площадь Ленина.
–О! Ленин. Тут как тут! Живее всех живых. Не убрали еще? Я думал давно снесли уже к чертям.
–Да ну… зачем? Это ж наша история, никого не раздражает, все привыкли и к нему, и к танку, и Соколовскому.