Я буду любить тебя всегда…

– Ах, Люси, Люси! Паганини считают самым великим скрипачом всех времен и народов. А еще он композитор. А жил он много веков назад в бедной семье с отцом-самодуром. Когда тот обнаружил, что сын играет на скрипке, заставил его играть по многу часов подряд. Если отцу не нравилась игра, он избивал его, мог не кормить. Постепенно у мальчика стало что-то получаться. Тогда отец стал водить мальчишку по злачным местам: сын игрой зарабатывает, отец тратит.

– И долго это продолжалось?

– Как сказать. Однажды он сбежит из дома, а еще станет великим музыкантом. С Ротшильдом было еще проще. Он еврей. Был портовым менялой. Иностранным морякам менял деньги. Например, у нас тишки, а мы приехали в Америку – там доллары. Мы отдаем ему тишки, а он нам взамен доллары, а если Герда, например, едет из Америки к нам, она даст ему доллары, а взамен возьмет тишки. Бизнес не из легких. И клиентура тоже, но ведь поднялся. Создал первую транснациональную банковскую систему! А ты чего хочешь?

– Не знаю. До того как меня избили, я хотела быть воспитателем в нашем Центре или нянечкой – кем возьмут. Потом, когда посмотрела журналы, решила просто быть красивой и знаменитой. Понимаешь, ты говорила: «Давай купим платье». А я же понимаю, что деньги однажды кончатся. Значит, дешевле сшить самой. Когда я первый раз попала в город, я обрадовалась: как много разных вещей, как много разных тканей! А потом испугалась. Откуда я возьму деньги, чтобы жить? С карты счастливого человека? Но ведь там мало? Правда?

Нэнси нечего было сказать.

– Люси, чего ты хочешь в жизни, кроме тебя самой никто не знает. И путь к цели каждый тоже выбирает сам!

– Нэнси, ты ведь всегда будешь рядом? Я разберусь, чего

 хочу. Но ты ведь будешь рядом? Правда? Ты не бросишь меня? Ты поможешь?

– Люси! Поднимайся, идем шить накидку. Завтра у тебя закрытие выставки. Возможно, там будут знаменитости, надо хорошо выглядеть!

– А завтрак?

– Ты поднимайся, заправляй постель, делай зарядку, а завтрак я тебе принесу!

Глава 21 Выставка

В музей современного искусства, где проходила выставка, поехали втроем: Герда, Люси и Нэнси.

Как выглядела Люси? Немного глупо. Девочка из Центра с претензией на звездность! В выставочном зале она вообще растерялась: много людей, одеты все обычно, никаких вечерних платьев, дорогих украшений, все просто. Нэнси взяла ее руку и слегка сжала:

– Держись! И держи ровно спинку.

Сама она была в строгом костюме, хотя строгим его назвать нельзя, он имел какой-то игривый вид. Или игривость придавали ее образу русые локоны? При всей строгости костюма виден был веселый счастливый человек.

Герда тоже была в деловом костюме. И выглядела она строго. Этакая мама при двух дочерях, и у каждой из которых свой характер.

– Ну что? Пойдем изучать конкурентов.

Выставка проходила в просторном зале, картины были небольших размеров и располагались одна под другой. Работы выглядели не как произведения искусства, а как картинки в слайд-шоу. Зрители переходили от картины к картине.

– Какая красивая японка. Сережа, купи эту работу для меня!

Люська узнала говорившую – это была Дина Донетти, та самая, из журнала.

– А мне больше нравится «Любимая заводь весной». И динамика есть и настроение. Этакая красивая сказочная птица!

– Ну вот себе и купи лебедя, а мне японку.

За Диной Донетти и ее спутником следовали операторы с камерами.

– Узнала? – шепотом спросила Нэнси.

– Да, Дина Донетти. А кто с ней рядом?

– Это кто-то из России. Очень знаменитый и очень богатый, собирается в Элизбурге открывать клуб верховой езды.

Вышли организаторы выставки, началась торжественная часть.

Долго и скучно говорил представитель министерства культуры о непреходящих ценностях и молодых талантах.

Потом еще более скучно – хорошо, что мало! – директор музея.

От авторов слово предоставили какому-то мужчине неопрятного вида.

– Он что, прилично одеться не мог? – спросила Люси Герду.

– Художник! – только и ответила за нее Нэнси с улыбкой.

Потом дошла очередь до спонсора. Им оказался спутник Дины Донетти.

Федоров говорил легко, улыбался всем как давним друзьям, а микрофон в его огромных руках казался совсем крохотным.

– Мы благодарим всех за участие в выставке и хотим вручить заслуженные награды.

Люси напряглась.

– Сарсет Абрай – третье место за работу «Город строится»…

Все зааплодировали, Люси тоже.

«А я?»

И словно ей в ответ прозвучало:

– Элизабет Штайн – второе место за работу «Весенняя гармония». Почетный диплом и приз – три тысячи тишек.

Вблизи Федоров был еще больше. Он пожал своей огромной лапой маленькую ручку Люси, вручил диплом и конверт с банковской выпиской.

Что было дальше, Люси не помнит. Ей хотелось снять свои работы и подарить их Дине Донетти и Сергею Федорову.

К ним подошел организатор выставки:

– Музей хотел бы купить у вас картину «Весенняя гармония» для передвижных выставок. Триста тишек вас устроит?

– Нет.

– А сколько бы вы хотели? Лучше сразу за обе. Если нас устроит цена, мы купим обе.

– Вторую картину я продавать не буду, – вдруг сказала Люси, минутку помолчав, – да и эту тоже. Я лучше подарю ее вашему музею!

– Что ж, могу только сказать спасибо за щедрый дар.