Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Я сохраню тебя любовью

<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 >>
На страницу:
7 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Нюра! Я ходил в магазин, зашёл на всякий случай на почту, а мине Маруся, почтальонша наша, письмо дала, говорит от Нины, от дочки. А я жа, Нюра, без очков-то не вижу почитать, а домой итить пока не хочу, чёбы мою бабку не волновать заране, ты жа знашь, у неё сердце слабое. Нюра, почитай мине письмо.

– Давай, дед, твоё письмо.

Дед Трофим вытащил из кармана сложенный пополам конверт и подал дрожащей рукой мне. Я взяла его, посмотрела на деда, он сидит напряжённый, а в глазах страх и страдание. Я быстро открыла конверт, вытащила оттуда листок бумаги в клеточку, заглянула в него, потом подняла глаза на деда, он смотрел на этот листок, как заворожённый, я спросила:

– Дед, ты как?

– Я нормально, Нюрок, давай ужо читай! – нетерпеливо воскликнул он.

«Здравствуйте отец и мама. Простите, что не писала вам писем, жизнь меня закрутила так, что хорошего ничего не было, а о плохом писать и вас расстраивать не хотела. Муж у меня оказался очень жестоким и все эти годы у меня даже не было возможности сообщить вам, где я живу, потому что он запретил мне общаться с родственниками. Мне удалось с дочкой сбежать от него, теперь мы живём пока в другом городе, но я всё время боюсь, что он нас найдёт и убьёт, не о себе беспокоюсь, о дочке. Отец, мама, можно мы с дочкой Назирой приедем к вам? Я понимаю, что мне нет прощения и приму любое ваше решение. Напишите мне на Главпочтамт, потому что у нас нет постоянного адреса, мы живём у добрых людей, приютивших нас ненадолго. Если я не получу от вас письма, значит вы меня не простили и не ждёте, тогда буду как-то устраиваться здесь, в этом городе. Жду вашего ответа с нетерпением. Вот адрес, куда писать… Ваша любящая дочь, Нина».

Я дочитала, посмотрела на деда, а по его глубоким морщинам ручьями бежали слёзы, а дед Трофим их даже не замечал, сидел и молча смотрел в пол. Потом дрожащей рукой взял письмо, спрятал его в карман и сказал:

– Ну чё за девка така. Не глянулось ей дома, в городу захотела жить, а оно вона, как обернулося. Нюра, пойдём со мной, а то я боюсь один бабке сообчать таку весть, как ба не померла от радости. Мы ужо не думали, чё дождёмси хучь кого-нить, ан нет, вона, дочка объявилася, теперь хорошо будеть, весело.

Мы с дедом встали и отправились к бабе Мане. Она хлопотала на кухне, готовила обед. Увидев нас с дедом, напустилась на него:

– Ты где, старый, шляисси? Тебя тольки за смертью посылать! Купил молоко?

– Старая! Рано нам думать о смерти, мотри чё мине дали на почте! – дед вытащил из кармана письмо и ткнув в него пальцем, проговорил дрожащим голосом, – дочка… Нинка наша нашлася и наша внучка с ей, Нюр, как её зовут, забыл я? – спросил дед, повернувшись ко мне.

– Назира.

– Вот, слышала бабка? Назира! Надоть скоре отправить им письмо, чёбы приезжали, неча мотатьси по чужим людям. Эй, эй, бабка, ты чего? Ты куды заваливаесси, держися за меня, пойдём на диван, не падай здеся, – дед, бережно поддерживая бабу Маню, повёл её в комнату, довёл до дивана, я помогла её уложить, дед поправил подушку под головой, приговаривая, – ты, старая, дажеть не начинай болеть, некода нам, дочка приезжат, – дед наклонился к бабе Мане и заботливо спросил, – ну как ты, старая, где болить? Можа за врачихой сбегать, а? Ты токо скажи, я мигом, – а в глазах застыл страх и растерянность. Дед не знал, что делать и куда бежать, он очень боялся за свою бабку.

– Не надоть, старый, никуды бежать, людей беспокоить, маненько полежу и пройдёть.

К утру бабе Мане стало хуже, я позвонила в медпункт вызвала нашего деревенского фельдшера Елену Николаевну. Она пришла быстро, поставила какой-то укол и сказала, что, бабу Маню, надо срочно везти в больницу. Елена Николаевна ушла и вскоре приехала на скорой помощи, которую вызвала из города и увезла её. Дед сидел на диване расстроенный, разводил руками, говоря самому себе:

– Дык, ты, старая, чего удумала болеть то? Нинка вот приедеть с дочкой, а тебя нет дома. А я как жа тута, без тебя буду? Мине ведь одному ну никак незя, я дажеть обед не умею постряпать. Нюрк! Чё теперя делать-то?

– Дед! Ты не переживай так. Обед я тебе буду готовить, а баба Маня скоро поправиться. Видишь, как бывает, иногда сердце и радости не выдерживает. Ты не волнуйся, я завтра съезжу в больницу и навещу её.

– Нюра, ты мине помоги письмо Нинке написать, я ведь ужо и карандаш не удержу в руках. Давай, мы прямо чичас и напишем, пущай ужо скоре приезжають.

– Ладно, дед, напишем. Там баба Маня обед приготовила, давай я тебя накормлю, а потом схожу домой за ручкой и бумагой, будем писать письмо.

Я пошла на кухню, собрала обед и позвала деда. Он зашёл, сел и, посмотрев на стол, взял ложку дрожащей рукой и стал есть, но через несколько минут, которые он потратил на то, чтобы донести до рта ложку со щами, он оставил свои попытки и, повернувшись ко мне, попросил:

– Нюр, ты пообедай со мной, а то мине одному тяжко тута сидеть, без старой. Не привык я один. – сказал дед, отложил ложку и заплакал, прикрыв глаза рукой. Он горько вздыхал и всхлипывал, а я смотрела на него и понимала, что я не нахожу слов для его успокоения, что бы я сейчас не сказала, толку от моих слов не будет, потому что дед с бабой Маней за всю жизнь не расставался ни разу и теперь он очень сильно переживал за её здоровье, боялся потерять свою «старую». Через некоторое время дед немного успокоился, взял ложку и стал есть. Я устроилась за столом, налив себе борща, чтобы деду не было так одиноко. Обедали мы молча, но думали оба о бабе Мане, беспокоясь о её здоровье.

После обеда я принесла бумагу, ручку и мы с дедом стали сочинять письмо Нинке. Дед строжился, размахивал руками, тыкал пальцем в бумагу и говорил:

– Пиши, пиши. Всё, как сказываю, пиши. – а говорил он много и не по делу, – пиши Нюра, пущай чичас жа сбираются и возвертаются домой. Неча по чужим углам болтатьси, чай дом родной есь и родители пока ишшо живы, слава те хосподи. – сказал дед и широко перекрестился в передний угол, в котором и намёка не было, что там хоть когда-нибудь стояла икона.

Мы написали письмо, и дед быстро засеменил вдоль улицы на почту, чтобы его отправить. Уехать в город я теперь не могла, надо было присмотреть за дедом и дождаться возвращения бабы Мани из больницы. Хотелось бы, конечно, и Нинку с дочкой дождаться, но это как получится. На следующее утро я поехала в больницу к бабе Мане. Пришла я туда рано и меня не пустили, сказали, чтобы подождала, пока закончится обход. Я села в коридоре на лавочку и, дождавшись, когда врач уйдёт в свой кабинет, пошла в палату. Открыв дверь, заглянула и не сразу увидела бабу Маню, обвела взглядом всю палату и обнаружила её на кровати, в углу, около окна. Кроме неё в палате лежали ещё две женщины. Она меня увидела и позвала:

– Нюр, здеся я. Ты пошто приехала-то? Мине здеся хорошо, тепло и кормют вкусно.

– Попроведать приехала. Как ты, баб Маня?

– Ужо легше, Нюра. Как тама дед?

– Дед нормально, я присматриваю за ним. Переживает, что Нинка с дочкой приедут, а ты в больнице.

– Нюра! Неужли дождалися Нинку? Никода не думала, чё завалюся в больницу от радости.

– Ты, баб Мань, главное не переживай, тебе нельзя расстраиваться, а то надолго здесь задержишься.

– Нет, Нюра, мине незя здеся долго разлёживатси, я хочу дома встренуть дочку с внучкой. Как ты давеча сказала её зовуть?

– Назира.

– Вот имечко, прости хосподи, хоть ба запомнить, а то позору не оберёсси.

– Ничего, баб Маня, увидишь свою кровиночку и уже никогда не забудешь её имени. – я посидела ещё некоторое время, успокоила её, чтобы она не волновалась за деда и собралась домой. – Ладно, ты лежи, выздоравливай, а я поеду, дел много, да деду надо обед приготовить, чтобы он без тебя не похудел.

– Ой, Нюра, кака ты хорОша девка, спасибо тебе.

В следующую поездку к бабе Мане в больницу, дед Трофим напросился поехать со мной, говоря:

– Нюра! Возьми меня с собой, я без своей бабки жить не могу, ты жа знашь, как я её, лахудру, люблю. Я хучь одним глазком на неё гляну и мине легше будеть её дожидатьси, када она возвернётси домой.

– Ладно, дед, поехали.

Я привезла его к бабе Мане. Он зашёл в палату, увидел её в кровати, подошёл, сел рядом с ней и сказал:

– Чё, старая, лежишь? И скоко ты собираесси тута валятьси? Я тама один, никакого ухода за мной нет, а ты тута пристроилася и тебе дела нет до меня? – сказал дед, смахнув рукой вдруг набежавшую слезу.

– Умолкни, старый, за тобой ухаживат Нюра. Ты зачем ко мне приехал? Жаловатьси? Ехай домой и не волнуй меня. Нюр! Ты зачем его привезла?

– Так дед соскучился по тебе, баб Маня.

– Ой, я не могу! Соскучилси. Вот пущай      без меня поживёть, тада узнат, почём фунт лиха. Соскучилси он.

– Старая, не ругайси, мине и так плохо, я жа за тебя волнуюся, хожу один по дому, как привидение, а ты всё ругаесси и ругаесси, а тебе незя, у тебе сердце слабое. Лечись ужо, да давай скоре домой возвертайси.

– Ладноть, старый, потерпи маненько, скоро уже приеду, врач обещал отпустить через неделю.

– О-ё-ё-ё-й! Старая! Как через неделю? Это жа так долго, попроси его, пущай побыстре отпустить тебя домой.

– Ладноть. Попрошу. Всё, ехайте. Нюр, увози деда, сил моих не хватат мотреть на его страдания.

Прошло две недели. Баба Маня выписалась из больницы, я её привезла домой. Дед выскочил её встречать к калитке. Не успела баба Маня выйти из машины, как мы увидели деда Саню, который на всех парах семенил к их дому. Баба Маня остановилась, поджидая его. Дед Саня подбежал и, запыхавшись, спросил:

– Манечка! Ты как? Выздоровела?

– Саня! Тебе чё за дело? Да, выздоровела.
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 >>
На страницу:
7 из 11