Её некромант

Свист кнута, ржание коней и карета, сильно покачнувшись, замерла посреди дороги.

Маг всё также молча протянул руку и щёлкнул открываемой дверцей. Я торопливо спрятала лицо в шапку, и сидела так, ничего не видя, пока лорд Редман в абсолютном молчании покидал экипаж.

Покинул. Дверь за собой закрыл, оставляя меня вновь во мраке, и уже так, сидя в темноте, я услышала его слова, обращённые не ко мне:

– Довезите девушку туда, куда она прикажет, – прозвучало холоднее зимнего мороза.

Звон монет, короткий невнятный ответ возницы и удаляющиеся шаги.

Вот и всё.

Лорд Редман, как я того и хотела, убрался из моей жизни, так и не узнав моей личности и не навестив моего отца. Мне ради этого даже убивать никого не пришлось, и девичья честь осталась при мне.

И жизнь прекрасна! Правда, его поведение немного напрягло, а ещё как-то слегка повеяло фальшью, но… мне до этого не было уже никакого дела.

Поэтому, повысив голос, я велела:

– Заведение «Лунный свет», будьте так любезны!

А что? Я временами могу не понимать очевидных вещей, но я совершенно точно не настолько дура, чтобы вот так запросто называть свой настоящий адрес. Приедем мы домой, а лорд Редман, который вообще-то маг, весело прилетит следом. И всё! Конец! Всему конец!

Поэтому мы поехали в бордель.

И я вот вообще не удивилась столпотворению карет возле увеселительного дома. Причём большая часть этих карет была личной, а не наёмной, и среди них я даже заприметила несколько знакомых… Вот эта, кроваво-красная с золотыми украшениями, принадлежит лорду Ведель-Кастр, члену городского совета, а эта тёмно-синяя с двумя запряжёнными вороными скакунами – лорду Лувейн.

Мало того, что по борделям ходят, будучи женатыми, так ещё и не скрывают этого! Я бы на их месте точно взяла наёмный экипаж… хотя нет, я бы на их месте в подобных местах даже и не появлялась.

Мой экипаж остановился, покачнулся – это возница на землю спрыгнул, торопливо подошёл, дверь открыл и затянутую в перчатку ладонь мне протянул.

Натянув на голову шляпку так, чтобы она скрывала приличную часть лица, но при этом не лишала меня способности видеть, я подхватила юбки, приняла руку помощи и попыталась выбраться на улицу.

Попытка была провалена с треском! Трещала ступенька, по которой я съехала лишённой каблука туфелькой, и трещала юбка моего за что-то зацепившегося платья.

И так как я держалась за ладонь возницы, то в момент падения машинально попыталась использовать его в качестве крепкой и надёжной опоры. К несчастью, мужчина оказался против и роль опоры, не говоря уже о крепкой и надёжной, брать на себя попросту отказался. Проще говоря, он чуть не упал сверху меня, но в последний момент всё же опёрся второй рукой о собственный экипаж, устоял и ещё и меня почти удержал.

Во всяком случае, повторного возлежания леди Авель на холодном снегу не случилось.

– Ух, благодарю, – выдохнула я, кое-как вставая нормально и машинально поправляя ладонями шубу.

В этот момент было обнаружено неприятное: перчатка одна! И я даже помнила, где осталась вторая – в той подворотне, где я её с руки стянула, активируя кольцо артефакт!

Да что ж за день сегодня такой?

– Леди, вы пьяны? – Участливо вопросил возница, подозрительно вглядываясь в моё лицо.

Пришлось натянуть шляпку пониже.

И, чувствуя обращённые на себя взгляды других управляющих конным транспортом, я совершенно честно сказала:

– Да!

Нет, вообще я думала сказать «нет», но потом вспомнила свой вид… И, в общем, гордо вскинув голову, самая настоящая леди с самым невозмутимым видом похромала прочь.

И вот иду я, чувствую сопровождающие меня изумлённые взгляды и боюсь даже представить, как со стороны выгляжу.

Но делать нечего, выбора особо не было, так что я пошла дальше.

А у входа в бордель горели розовые фонари. Их странный, непривычный свет заливал всё вокруг и издавал непонятное, но весьма приятное гудение, похожее на игру на пианино. Представляю, сколько денег ушло на создание и поддержание функциональности вот этой красоты.

И вот стоило мне только-только поравняться с входом в сомнительное заведение, как бело-серебряные двери резко распахнулись! И на улицу, чуть пошатываясь, вышел отчего-то крайне довольный, сияющий взором и широченной улыбкой мужчина в безупречном коричнево-золотом костюме. Пальто на мужчине не было – оно летело следом.

– О! – Выдал этот, едва нездорово сверкающий взор остановился на мне.

Очень хотелось передразнить, но я сдержалась и похромала дальше.

Зря.

– Леди, вас что, били?! – Понеслось мне вслед изумлённое.

Скрип снега, быстрые шаги и прямо передо мной выросла мужская фигура, напрочь заступившая дорогу.

Да что же это такое? Вот надо же было именно сегодня из дома выйти и в такие дебри запутаться!

С трудом подавив раздражение, ответила, не поднимая головы:

– Да. Ногами. Идите и разберитесь.

И я сама попыталась мужчину обойти и продолжить движение, но кто ж мне позволил?

Лишённые перчаток широкие ладони легли мне на плечи, удерживая на месте и не позволяя уйти, а незнакомец, который вначале показался мне пьяным, поразительно чётко и серьёзно вопросил:

– Кто это сделал? Где это случилось?

И этот вдруг ухватил мой подбородок двумя пальцами и попытался откинуть мою голову, намереваясь взглянуть на моё лицо.

Ну и наглость, конечно! Ещё чего не хватало, чтобы меня узнали у входа в бордель!

– Уберите руки! – Потребовала я гневно, но довольно тихо, дёрнула головой, освобождаясь из хватки, и сделала шаг назад, избавляясь ещё и от руки на своём плече. – Желаете помочь – замечательно. Уйдите с дороги.

Думаю, приказ звучал бы внушительнее, имей я возможность взглянуть мужчине в лицо. Но так рисковать я не стала, вместо этого опустила голову ещё ниже, по дуге обошла отчего-то застывшего на месте незнакомца и, внезапно почувствовав острую на то необходимость, практически побежала прочь.

Бежать на сломанной туфельке было неудобно. Вот прямо очень неудобно, но выбора, увы, не было.

Дойдя до конца большого здания из бело-розового камня, я свернула в первый же относительно тёмный переулок, торопливо пересекла его и вышла по другую от борделя улицу. Светлую, здесь даже гуляло несколько пар и проезжала мимо пустая бричка, но ловить её я не стала, хотя очень-очень хотелось. Вместо этого свернула вправо, прохромала вдоль длинной улицы, пересекла дорогу, юркнула ещё в одну подворотню… искренне понадеялась, что она не станет последней подворотней, в которую я вхожу, в смысле, что меня сейчас тут не убьют.

Не убили.

Случилось кое-что похуже.