В тусклой утробе двора
Листьев бездомных игра —
Чет или нечет…
1990 г.
7
Плакал котенок в подъезде,
Еле живой уголек.
В небе последних созвездий
Переливался дымок.
Ломкое утро хрустело,
Словно стекло, под ногой.
Чье-то округлое тело
Плыло, что шар голубой.
Плыли затылки и спины,
Как заготовки Творца:
Вот очертания сына,
Рядом набросок отца.
И оставалось Слово
Камнем лежать на тропе —
Не было Духа Святого
В этой печальной толпе.
1996 г.
«Осадили морозы Рождественский пост…»
Осадили морозы Рождественский пост,
Что ни день, то суровей и круче.
И печные дымы поднялись во весь рост,
Небеса подпирая на случай.
Все бледнее закат
И прозрачнее ночь.
Тени елей острей и тревожней.
Даже словом себе не посмею помочь.
Здесь и Слово опутано ложью.
И куда ни посмотришь —
Сплошной лазарет:
Забинтованы рощи и реки…
Только в церкви бессонной —
Молитвенный свет.
Значит, живы еще человеки.
1993 г.
Глава вторая
Рождество мое белокрылое
Зимняя соната
Снег.
Путей переплетенье.
Воля – памяти моей…
Невесомое скольженье
Невесомых лошадей.
Взор луны потусторонний.
В пустоте полозьев скрип.
На закрытом перегоне
Снова шепот, смех и… всхлип.
(Прежней жизни отголоски
Так стеклянно коротки.)
Из серебряного воска
Край закутанной щеки.
И на полости медвежьей
Оседает снежный рой.
Сквозь тоску и неизбежность
Возвращаюсь я домой,
Где теплы еще предметы
И свежи твои цветы.
Здесь граница тьмы и света —
Неприступность высоты.
2007 г.
«Декабрь. От радуги – тревога…»
Декабрь. От радуги – тревога…
И тридцать первое число.
Сугроб хрустальный у порога
Пресветлым ветром нанесло.
А кот, охваченный волненьем,
С хозяйкой заключил союз.
И новое стихотворенье
Я праздновать не тороплюсь.
Не тороплюсь бокал наполнить,
Прошедший год перечеркнуть.