Чародейка по ошибке

– Просто Даяна? – насмешливо уточнил Эв.

Он внес меня в просторный коридор, свернул к одной из дверей, за которой оказалась ванная.

– Даяна Элим, – исправилась я.

– Эвальд.

Я не сдержала смешок. Не у одной меня девичья память?

– Эвальд Ариес. После нашего совместного купания можно просто Эв, – добавил темный.

Уши у меня тут же согрелись.

Ванная была обставлена со знанием дела. Большая ванна, отдельная кабинка для омовений и отгороженный стеклянной стеной угол парилки. Лавочки и стенные шкафы для белья и мыла, притираний. Все как в Леории. Правда, вместо кранов на краю ванны лежали кристаллы, напитанные чарами.

Эв аккуратно поставил меня на пол, придержал рукой, убедился, что я не собираюсь падать к его ногам, и лишь потом отпустил.

– Разберешься? – Он кивнул на кристаллы.

– Угу, я про них читала. – Я протянула дрожащую руку к синему камню.

– Уверена? – усмехнулся Эв.

– Да. – Я взяла синий камень, провела пальцами по рунам. – Тут же все написано. Вот этот – воду включить или убрать. Красный – подогреть, голубой – остудить.

– Смотри не сварись, умница, – поддел темный.

– Не сварюсь, – ответила я закрывшейся за спиной Эва двери.

Свариться не сварилась, но согрелась отлично.

Вначале парилка, потом ванна. Мыло у них оказалось с магией. Чары усиливали аромат, делали цвет куска ярче, потому как маг посчитал, что его творение недостаточно привлекательно. Но магия совершенно не улучшала свойств мыла. С тоской вспомнились результаты наших с тетушкой трудов. Абсолютно натуральные. С настоящими ароматами.

Выбравшись из ванны, я вытащила из шкафа банный халат. Мужской, синий и очень большой! Но другой одежды не имелось. Дважды обмотав вокруг себя пояс, я крепко завязала его, закатала рукава и, придерживая волочащиеся полы, уселась на скамейку.

Кольцо после помывочных процедур блестело особенно нагло. Казалось, оно счастливо испортить мне настроение напоминанием о женихе. Кстати, надо проверить. Вдруг с Бренданом случилось что-нибудь плохое? Мысленно молясь светлой троице богов, я повернула кольцо.

Поток чужих мыслей заставил дернуться назад. Скамейка покачнулась, и я с грохотом улеглась на деревянный пол. Не успела подняться, как в ванную, проскользнув прямо сквозь дверь, влетело лохматое коричневое нечто размером с собаку. И, сверкая изумрудными глазами, суетливо запричитало:

– Убилась, несчастная! Молоденькая совсем, худенькая! Недоглядела! Ой, горе-то какое!

– Я не убилась, – пробормотал я, поворачивая кольцо. – По крайней мере, не насмерть…

Брендан был более чем жив! Его голова буквально пухла от мыслей, куда и как его сплавила интриганка-невеста.

Меня это тоже интересовало. Но больше беспокоили темные круги перед глазами. Я села, потрогала шишку на затылке.

– Как это «убиться не насмерть»? – озадачился беспокойный шар шерсти.

– Вот так, – поморщилась я, моргая.

Помогло. Я наконец разглядела гостью как следует. Меховым шаром она казалась, если хорошенько приложиться головой о пол. А так передо мной стояла вполне приятная упитанная женщина в меховом платье. Невысокого роста, лицо и руки покрыты короткой коричневой шерстью. А стянутые в пучок на затылке волосы изрядно растрепались.

– Глядишь на меня, как сом на верблюда! – улыбнулась незнакомка. – Домовиков, что ли, не видела?

– Нет.

– Из какого же ты леса? – всплеснула руками домовик… домовушка? И сама же ответила: – Из Леории. Ты ж, бедная, ничего не знаешь! Я домовичка Туя. За домом присматриваю, хозяевам помогаю. Мы тут с Араной уже лет триста. Ана, правда, то в дом перенесется, то на озеро какое, а я дом не могу бросить… Плохо ему без домовика. Батюшка Эва этот дом у нашего хозяина купил. Тот на мага смерти денег не пожалел, хотел нас вывести, не угодили мы ему чем-то. А батюшка Эва возьми и предложи ему: давайте, мол, выкуплю. Теперь он сюда редко заглядывает. Все хозяйка с Эвом ездили. А теперь вот сам Эв иногда. А мы скучаем. Но он же маг смерти, профессия, мы понимаем!

Хорошо, что я сидела. Эв – маг смерти… Да их же почти нет! Конечно, кому захочется иметь дело с самой страшной из стихий? Им да демонам с некромантами. И то некроманты со смертью слабее связаны.

– Эй? Ты чего? – всполошилась домовичка. – Эв хороший, не обидит.

– Если не разозлишь. – Мара заглянула в ванную прямо сквозь дверную створку.

Видимо, открывать двери и появляться обычным способом тут не принято.

– Ну и чего на пол села, лавки не видишь? – ехидно поддела Арана, довольно поглаживая белую прядь. Уже успела избавиться от моего облика.

– Да не трогай ты ее! – заступилась Туя. – Она чуть не убилась!

– Ну, зная, что ее ждет, я бы тоже выбрала быть вечно прекрасным призраком, – ехидно отозвалась Арана.

– А что меня ждет? – вмешалась я.

Мара прошла сквозь дверь целиком, вытянула ко мне когтистые руки и провыла:

– Пытки!

– Да тьфу на тебя! – Домовичка шлепнула ладонью по ее пальцам, шерстка на щеках женщины забавно встала дыбом. – Ужин тебя ждет! На кухне все готово! Ты же не против поесть на кухне? Нет, если хочешь, я могу в столовой накрыть или в комнату подать. Я тебе в бывшей детской постелила. Тут рядом. Но вначале покушать! Скромненько…

– Двенадцать блюд всего, – влезла вредная мара. – Особый вид пыток, Туя – их создательница. Действуют безотказно, после двенадцатого блюда сдаются даже маги смерти!

– Ана, тебя там кружево не заждалось? – обиделась Туя. – И вообще, Эв тебе в дом сегодня не разрешал заходить!

– Разрешал. Как его вызвали, так и разрешил. Он же не хочет, чтобы утром вместо этого рыжего котенка сидела рыжая свинка?

Обе совершенно забыли обо мне и явно получали удовольствие от перепалки, будто я не переносилась никуда.

Рядом с домом Миранды жили две пожилые дамы, чопорные и правильные. Ровно до того момента, пока не оказывались рядом. А когда это случалось, весь квартал слушал, чья шаль мягче, почему и сколько горошин душистого перца надо класть в суп, двенадцать или пять. Как и старушек, мару и домовичку было бесполезно одергивать. И уж не приведи светлые боги вмешаться. От обеих достанется.

Поправив узел на поясе, я подхватила полы халата, встала и побрела в коридор. Закрыв за собой дверь ванной, огляделась, пытаясь понять, где кухня с пыточными блюдами. Есть хотелось зверски!

Но двери выглядели одинаково. А их тут было… Досчитать я не успела, вначале потянуло холодом, потом за спиной сердито возмутились:

– Да чтоб мне снова умереть!

Я обернулась и застыла с открытым ртом. В воздухе висел призрачный старичок в ливрее. Тощий, усатый, как таракан, и страшно недовольный.