Ход колдуньи

С удовольствием смяв договор, я забросила его в камин. Саламандра опасливо покосилась на бумагу, а та развернулась и легла на угли, будто в насмешку демонстрируя мне текст.

Не стоит издеваться над бытовыми магами, даже очень усталыми. Особенно теми, у кого морозный ветерок игриво шевелит занавески на приоткрытом окне, работая вместо бодрящей микстуры!

Я вытащила из кармана, скрытого в корсаже платья, набор инструментов для изучения артефактов. Или набор домушника, как, морщась, его называл отец. Вынула тонкий стальной крючок, шагнула к камину и подцепила треклятую несгораемую бумажку.

Раздался мелодичный перезвон дверного колокольчика. Но тут же оборвался на трагическом звяке и закончился грохотом, словно кто-то распахнул дверь с ноги вместе с охранными чарами и замком.

– Что вы творите?! – тут же раздался возмущенный вопль домоправительницы. – По какому праву вы рушите наш дом?!

– По праву мужа, – отрезал ледяным тоном смутно знакомый мужской голос.

– Чьего?

– Явно не вашего.

Под сердитый вскрик госпожи Бевис дверь мастерской открылась. Громко стукнула о стену, криво повисла на петлях.

Я замерла от удивления, глядя на гостя. Русые волосы, стянутые в хвост, васильковые глаза, гибкая фигура, закутанная в плащ.

– Змей?

Представление команд я пропустила, потому что меня еще не доволокли до стадиона. Поэтому имени теневика не знала. Погодите… Он что, и есть тот внезапно обнаружившийся наследник?

– Заметаешь следы? – предположил Змей, оказавшийся лаерном Стейном Боргом, глядя на бумажку на крючке.

– Провожу опыт. – Грозные взгляды и зверский тон перестали действовать на меня лет с пятнадцати.

– Уничтожить не удастся, ты перестаралась с защитой. – Теневик оказался рядом, навис угрожающе. – И как? Нравлюсь?

– Не особо. Но быть твоей женой мне не нравится больше. – А еще мне не нравилось задирать голову, поэтому я обогнула супруга – тени побери шутника! – подошла к столу, сдвинула несчастные артефакты и положила бумагу и крючок.

Теневик повернулся следом. Пола пальто и штанина оказались в непозволительной близости от камина, а у саламандры после неудачного поедания брачного договора случилось отвратительное настроение.

Остановить ее можно было лишь одним способом. Я выдвинула ящик стола, цапнула артефакт для полива. Подобрав юбку, прыгнула к теневику. Тот насмешливо вздернул бровь, явно собираясь что-то сказать, но тут его пальто затрещало и вспыхнуло. Саламандра, радостно попискивая, понеслась вверх по ткани.

Я направила на нее артефакт, нажала камни на ободке. Вода тугой струей ударила прямо в теневика, как раз в этот момент сдернувшего пальто. Пальто улетело на пол, где его тут же начала жевать упрямая саламандра. В воздух поднялись облачка пара.

С артефакта в моей руке капало. С теневика текло.

– Прежде чем ты в дополнение к принуждению к браку обвинишь меня в собственном утоплении, скажи: договор с тобой? – торопливо выпалила я, пока он опять не озверел.

– Хочешь подтвердить свою вину? – процедил сквозь зубы Змей, стирая с лица капли воды.

– Хочу узнать имя того, кому испорчу все артефакты в доме, чтобы ему жилось легко и хорошо! И без магии!

Теневик неожиданно усмехнулся и кивнул на пол. Там саламандра возмущенно шипела на близнеца моей бумаги. От пальто не осталось ни клочка.

Я бросила артефакт на стол, наклонилась и цапнула договор супруга.

Тут в холле раздался протяжный рык.

– Что ты сделал с моей домоправительницей?

– Обездвижил.

– Тебе конец, – с сочувствием сообщила я.

Некоторые люди страшны в гневе. Так вот: моя милая домоправительница была очень страшна в гневе! Потому что обладала магией тлена, звериной силой и такой же логикой. Однажды к нам залез вор. Так через десять минут стража снимала его со шпиля колокольни, его одежда осыпалась лоскутами, а он сам заикался и молился.

Избежать гнева госпожи Бевис можно было двумя способами: собственно, или быстро убежать, или спрятаться. Вор понял это не сразу.

Я покосилась на Змея… Борга… Стейна. Нет, этот бегать не станет! Бегло осмотрела мастерскую. Рычание в гостиной усиливалось. Надо же, я раньше и не замечала, что тут так мало мест, пригодных для прятанья мужей!

Шкафов три, больших и основательных, но внутри полки. Узкие, на неубиваемых креплениях. Сама заказывала, чтобы выдержали артефакт любого веса. На них он не поместится.

Стол – не убежище, разве что мой супруг сможет отгородить нас им вместо двери? Но он не похож на атлета. Поэтому вряд ли.

Камин? Он в мастерской огромный, чтобы прожорливой саламандре всегда хватало пищи и простора. Но дымоход обычный.

Портьеры на покрытых морозными узорами окнах чисто символические, шириной с пару ладоней. Потому что больше ткани – больше вероятность устроить пожар. За окном заснеженные кусты жимолости. Но лучше колючки, чем домоправительница!

– Вылезай. – Я показала на приоткрытую створку.

Саламандра насмешливо зашипела из камина. Пока я размышляла, куда девать мужа, она забралась назад.

– Мне не настолько жарко. – Стейн насмешливо посмотрел на меня сверху вниз. Он был слишком близко, чтобы избежать брызг с его мокрых волос.

Отодвинувшись, я пожала плечами.

– Тогда тебе придется воевать с моей домоправительницей.

– Я не воюю с женщинами.

Вот это новость! А кто за мной по арене гонялся? И потом…

– Ну, пару минут назад ты на меня очень вдохновенно рычал, – напомнила я, не отказав себе в скромной женской радости: ехидстве.

– А что ты решила, получив договор?

– Что у кого-то отвратительное чувство юмора. – Я постучала пальцем по столешнице рядом с нашими договорами. – Давай уже посмотрим, кто решил испортить нам жизнь?

И тут в холле раздалось радостное рявканье. Потом топот.

Змей нахмурился.

Да, походка у моей домоправительницы в злом состоянии тяжела.

– Можешь забаррикадироваться столом, – снова предложила я, – но тогда ты будешь должен новый стол.