Матвей, Аполлон и козёл Мурзик

– Знают, – ответил Матвей. – Они знают, сколько нас и ещё они почуяли запах котов.

– Ну и что? – удивился Аполлон.

– А то, – сказал Мурзик, – они знают, что коты не умеют плавать, а значит, на чём-то плывут.

– Верно, – подтвердил Мотя и строго приказал: – А сейчас всем отдыхать! Вахтенного будем менять каждые три часа. Меня сменит Аполлон, потом на руль встанет Мурзик, там уже будет светать.

НОЧЬ НА РЕКЕ

Плыли в полной темноте и в полной тишине. Раздавался только негромкий всплеск воды под рулём, когда Матвей поворачивал плот влево или вправо.

– А как он знает, в какую сторону плыть? – прошептала Лаура.

– Кто? – не понял Аполлон.

– Чёрный кот, – пояснила Лаура. – Ведь сейчас ночь, и ничего не видно.

– Коты видят в темноте, – тихо произнёс Мурзик, – у них такое зрение.

– Удивительно, – произнесла козочка.

– Да, мы такие коты – удивительные, – горделиво сказал Аполлон. – Ой, вы даже не знаете, как нас зовут. Давайте знакомиться.

– Давайте, – обрадовалась Лаура.

– Меня зовут Аполлон. Я самый красивый белый кот на свете, поэтому меня назвали в честь бога солнца – Аполлон. Между прочим, моё имя пишется через два «л». Я это точно знаю, потому что я грамотный и умею читать и писать.

– Как интересно, – восхитилась Лаура.

– Ну, это не все мои достоинства, – расхвастался Аполлон, – я о них вам потом как-нибудь расскажу. А чёрного кота зовут Матвеем. Он у нас всё знает и умеет, поэтому он – капитан.

– А меня зовут Мурзик Котов, – сказал козлёнок.

– Какое у вас необычное имя, очень красивое – произнесла Лаура и обрадовалась, что ночью никто не видит её смущения.

– Меня так назвали Аполлон с Матвеем. Я ведь тоже сирота. Мою маму съел волк. А коты меня нашли и приняли в свою семью.

– Всё как у меня, – вздохнула Лаура. – Теперь и у меня семьи нет.

– Не печальтесь, Лаура, – мягко сказал Аполлон, – если вы захотите, мы примем вас в свою семью. У меня большой опыт по воспитанию козлов: я всё знаю про их рога. Ну, как, вы, согласны вступить в нашу дружную семью?

– Соглашайтесь, Лаура, – сказал Мурзик, – мне без вас будет очень грустно.

– С радостью, – ответила Лаура, – мне как-то спокойно рядом с такими необыкновенными котами и с вами Мурзик.

Лаура опять обрадовалась, что в темноте никто не видит её смущения.

Вскоре на плоту все уснули, кроме вахтенного.

Забрезжил рассвет. Река, укутанная в туман, тихо и спокойно несла плот на юг. Кругом было тихо. Мурзика, а он был в это время на вахте, стало клонить в сон. Козлёнок не заметил, как уснул.

Плот, потеряв управление, тихо ткнулся в берег и остановился.

ОДНОГЛАЗЫЙ

Лаура проснулась как от толчка. Что-то её насторожило. Мурзик и коты спокойно спали, на реке всё было спокойно. Страх шёл с берега, но в редеющем тумане ничего не было видно. Она замерла и прислушалась.

– Они здесь, атаман, – хрипло сказал кто-то на берегу.

Лаура толкнула ножкой Матвея.

– Что случилось? – мгновенно вскочил Мотя.

– Там кто-то есть, – тихо сказала Лаура и показала на берег.

– Подъём, – негромко скомандовал капитан.

Мурзик и Аполлон проснулись.

– Ну чего так рано вставать? Поспали бы ещё, – заканючил белый кот.

Матвей зажал ему рот лапой:

– Тихо. Похоже, волки нас выследили. Мурзик, отводи плот на середину реки.

Но было поздно.

Из кустов выпрыгнул волк, один глаз его был завязан черной тряпкой. За ним выпрыгнули ещё четыре волка.

– Какая встреча! – сказал одноглазый волк и облизнулся. – Не ждали? Вы меня не забыли?

– То, что ты сделал с моей мамой, я никогда не забуду! – сказал Мурзик.

– Вот и отлично! Будет о чём нам с тобой поговорить. А я за вами давно иду по следу, от самого вашего дома. А дом я ваш сломал! Нет больше вашего дома!

Волки захохотали.

– Ты сломал мой милый дом?!! – у Аполлона шерсть встала дыбом от злости. – Я тебе этого никогда не прощу!

– Зачем ты за нами идёшь? – спросил Мотя. – Тебе мало, что я оставил тебя без глаза?

– За глаз я с тобой ещё посчитаюсь! А пока верни мой долг!

– Мы тебе ничего не должны, – сказал Аполлон.

– Должны! У вас мой крёстный сын, а теперь и крёстная дочь! Отдавайте их мне, и мы в расчёте! Я без них жить не могу! Я даже ненадолго прощу вам свой глаз! А не отдадите, сделаю из вас черно-белые воротники для моих волков!

Волки опять злобно захохотали.