Литературные страницы – 4. Группа ИСП ВКонтакте

Развязала узелок незаметный на платке. Зуб достала золотой, к свечке тут же поднесла, сверху провела рукой, заговор произнесла. Красной каплею густой воск по свечке начал течь. Зуб мгновенно стал гнилой.

– Я хочу предостеречь от беды тебя, друг мой. Осторожен будь.

Учти! Неприятности порой поджидают на пути. Будет встреча у тебя…

– С кем?

– Не вижу. Так… постой.

– А его хоть знаю я?

– Знаешь, дух тот непростой! Страшно глянуть на него! – Собрала всё со стола. – Всё, не знаю ничего. Лишь скажу: плохи дела.

И, махнув ему рукой, показала: уходи. Промелькнул чёрт за спиной.

– Эй, Анчутка, погоди! Ты как тут? Остановись! – леший в ярости вопил. – Ты куда? Назад вернись!

А его и след простыл.

Час спустя чёрт был далёк. Снова от родни бежал. Чувствовал, как одинок. Он за эти дни устал. Сел уныло на пенёк, книзу опустил глаза. Словно яркий уголёк, на груди зажглась слеза.

«Что за странное тепло? Раньше я не замечал. И от сердца отлегло», – чёрт Анчутка размышлял. В нём проснулась доброта. Не надолго, лишь на миг. Понимал, как никогда: чувство новое постиг.

Леший долго шёл тропой. Мысленно он размышлял: «Это что за дух такой, что аж ведьму напугал?» Лес пошёл совсем иной: ни дороги, ни тропы, мох, валежник, сухостой, ядовитые грибы. Лес дремучий, лес глухой, ни проехать, ни пройти, неприветливый, чужой, жди преград на всём пути. Сучья метят в глаз попасть. Змеи – ноги заплести. Пауки спешат напасть, паутиной оплести.

Труднопроходимый лес многое в себе таит. Сосны прямо до небес. Ветер с ними говорит, а стволы в ответ скрипят. Аж мурашки пробегут по спине до самых пят. Духи лес свой стерегут.

Леший шёл к Лесовику. Через пущу выбрал путь. Он решил к Пущевику на минутку заглянуть.

Под ногами – бурелом. Мох, наросты на стволах. В гуще леса – старый дом на больших трухлявых пнях. Перекошен на бок он, и сараем не назвать, мхом оброс со всех сторон так, что окон не видать.

Полисун дверь отворил. Только в дом хотел зайти, кто-то с ним заговорил:

– В гости или по пути?

– Я тебя и не узрел. Ишь, устроился в углу! – на корягу посмотрел, что лежала на полу.

Это дух лесной глуши. Как и многие – старик. В пуще он живёт в тиши. Именуют – Пущевик. Глазки, будто угольки, в темноте огнём горят. Сучья – две его руки. Серый мох – его наряд. Весь в наростах старый пень, у него корявый лик. Вместо шляпы набекрень нацепил гриб-трутовик. Кто не знает, не поймёт, что коряга – Пущевик, стороною обойдёт, но придирчивый старик непременно проследит. «Что здесь надо, кто такой?» – пугануть он норовит, зацепить сучком-рукой за одежду, чтоб порвать. Так старается людей из лесу скорей про- гнать, как непрошенных гостей. Нрав горячий и лихой, он на месте не сидит, Пущевик – ведь дух лесной, за порядком он следит. Чтобы лес не пострадал от ребяческих затей, чтоб с огнём кто не играл из непрошеных гостей. Польза духа велика: уж пожар предотвратить сможет он наверняка, время лишь не упустить.

– Чё разлёгся, старый пень? – Полисун тут подшутил.

– Так устал за целый день, – нос-сучок он опустил. – Только затушил пожар, что возник из-за костра. Тяжело, совсем я стар и на отдых мне пора. Чуть огонь не упустил, пламя – по округе всей. Тумаками угостил я непрошеных гостей. Не боятся в глушь ходить, заблудиться средь болот.

– Им бы только навредить. Обнаглел совсем народ. Как за всеми уследить? Ведь владенья велики. Сложно стало нам ходить.

Горевали старики…

– Так, немного отдохнул. – Пущевик со скрипом встал, подошёл к печи, зевнул, из печи горшок достал. – Супчик я вчера варил. Отобедаешь со мной? – лешему он предложил. – На, попробуй, суп грибной. Мухоморчиков собрал, их приправил сон-травой. – Пущевик на стол подал. – Супчик просто мировой! Чтоб трухою не сорить и высматривать, как пень, супчик следует варить, им питаться каждый день. Дал рецепт когда-то дед. До сих пор он не забыт. Диетический обед!

– Благодарствую, я сыт. К Ворожее заходил, у неё пил с мёдом чай. Ешь, пока суп не остыл. Мне пора, пойду. Прощай.

Сокол и тополь (басня)

Гульмира Джумагалиева

Одинокий тополь на холме стоит,
В небесах высоко соколок летит.
– Ах, ты, бедный тополь, вс? один, один,
Надо жить, как ветер. Вместе полетим!
– Сокол мой, не надо мне твоих страстей!
Я расту на радость всех земных зверей.
В холод, зной и стужу, словно постовой,
Я стою на страже и храню покой.
В зной под кроны листьев заяц мчит стрелой,
Чтобы охладиться и побыть со мной.
Нужен я и птицам в долгий перел?т:
Отдохнуть стремится – и опять в пол?т.
Путник вон усталый вдалеке бред?т.
Отдохн?т немного, дальше в путь пойд?т.
Дождик мне исполнит музыку в ночи,
Путник улыбн?тся, посидев в тиши,
Зайчик, тот всплакн?т в ласковой глуши
И домой пойд?т, успокоившись.
Разве одинокий? Это ты один!
Хоть взлетишь высоко, в сердце ты един.
Ни одна зверюшка в гости не зайд?т.
Ни одна былинка душу не зажж?т.

Роза

Гульмира Джумагалиева

Цветок на высоком кургане
Расцв?л по ошибке в ночи.
Песчинка в земном океане.
Лишь зв?зды – как отблеск свечи.
А дождик поил его нежно,
Как лучший на свете отец.
Ты верил, что счастье безбрежно,
В мечтах видел светлый венец.
Но тучи нахмурились гулко,
Курган осветило огн?м.
Вдруг вышли из логова волки,
Слетелось во тьме воронь?.
В тот миг лепестки поклевали,
На землю закапала кровь,
Но душу твою не отняли —
Ты краше сиял вновь и вновь.
Дождю улыбался сквозь сл?зы.