Дуэт. Валентина Иванова (Спирина) & Олен Лисичка

Оказывается, я бездушный человек, плюнувший своими замечаниями в душу автора. Он раскрылся передо мной в своём стихотворении, а я, грязными ногами потопталась по всему святому, что у него было. Он писал от души, а я «баба с каменным сердцем», этого – не понимаю.

Напишу, извинюсь, успокою. Такой ранимый творческий человек. Ой, а я уже в чёрном списке. Вечер, начавшийся так хорошо, испорчен. Сижу и думаю. Ответа нет. Попробуйте и вы. «Что важнее, душа или рифма?»

Спасибо Валентине Ивановой (Спириной) за отличные стихи и моральную поддержку.

    Олен Лисичка

Геррод

Валентина Иванова

Среди диких варваров и по сей день живет легенда, что если вырвать сердце врага и съесть его, то к твоим годам жизни прибавится ровно столько, сколько прожил твой враг…

– Ты любишь меня? – спросил Ирвант

– Да, – ответила Мари, посмотрев ему прямо в глаза.

– Мари, будь моей женой!

– Я согласна, любимый. – всё так-же глядя в глаза, ответила Мари.

Они стояли на высокой скале. У подножья скалы мирным сном спала их деревня. Они стояли, обнявшись, и смотрели на бескрайние просторы своей страны. Они мечтали о светлой и долгой жизни. Мечтали о детях. Мари – первая красавица деревни, с ярко рыжими волосами и огромными зелеными глазами. И Ирвант – воин и охотник, мечта многих девушек.

– Пойдем спать? Завтра много дел. – произнесла Мари.

– Да, любимая. – прошептал мужчина. Он взял её на руки и понес.

– Ну вот мы и дома. – Сказал Ирвант, ставя девушку на землю у дверей хижины.

– Спокойной ночи, любимый. – сказала Мари и скрылась в доме.

Была теплая, тихая, звездная ночь. Мари проснулась от шума и криков. Чьи-то сильные руки схватили её и потащили прочь из дома. Деревня горела. Повсюду были слышны стоны, крики, плач. Двое мужчин тащили её наверх, на скалу, где совсем недавно она стояла со своим любимым. Теперь там стояли чужие.

– Я Герр из рода Гераймов. – представился он.

– Нет, ты убийца из рода убийц! – Прокричала Мари.

– А ты дерзкая, люблю таких, и ты очень красивая. Ты будешь замечательным украшением моего дома. – с усмешкой сказал Герр.

– Никогда! Слышишь, никогда моя нога не ступит на порог дома убийцы моих родных, близких, любимых людей!

Внизу догорала деревня. Уже не слышно было стонов. Всё было кончено.

– У тебя нет выбора, красавица. – сказал Герр.

– Выбор есть всегда! И однажды ты тоже будешь стоять перед выбором. И тогда я приду к тебе как самый худший твой кошмар! – сказала Мари и ринулась вниз со скалы…

Крики ворон… Запах гари… Боль… Ирвант пытался открыть глаза, пытался пошевельнуться. Но не мог. Он лежал под обломками сгоревшего дома, глаза залила кровь.

– Мари! – Мысль как иглой прошла голову. Собрав всю силу воли, он стал выбираться из под обломков. Над деревней кружило воронье. Ирвант, шатаясь, стоял посреди руин и дикий крик рвался из его груди.

– Кто бы ты ни был! Где бы ты ни был! Сколько бы времени ни прошло! Я найду тебя, подлый убийца! Найду и вырву твоё черное сердце! – Поклялся Ирвант.

Ирвант шел, не разбирая дороги. Постепенно силы и разум возвращались к нему. В соседней деревне нашлись выжившие, которые рассказали о нашествии, в другой деревне он узнал имя своего врага, перевернувшего ему всю жизнь. Так капля за каплей, слово за слово, по крупицам он собрал всю нужную ему информацию.

Прошло время…

Ирвант собрал свой отряд из хороших воинов и с упорством искал своего врага. И вот однажды… Ирвант сидел около костра, его воины спали утомленные нелегкой схваткой с отрядом наемников… Он сидел, обхватив голову руками: «Мари… Мари… Мари… прости, я не смог защитить и уберечь тебя» – шептал он.

– Господин! Господин! – Раздался чей-то крик. Ирвант поднял голову. Перед ним стоял мальчишка. Слёзы текли по его лицу.

– На нашу деревню напали! Защити, помоги! Я сбежал, но там мама, папа, сестры!

– Подъем! – Прокричал Ирвант. Спустя полчаса отряд Ирванта уже входил в деревню, где всё ещё шел бой.

Его глаза сразу вырвали из всех врагов предводителя. Орудуя топором, он прорубал себе дорогу. И вот он достиг своей цели. Вот уже виден щит врага. Герр из рода… Сумел различить Ирвант. Ярость затмила ему глаза и разум. С диким рёвом он кинулся на того, кто сломал его жизнь.

– Я нашел тебя! – прокричал Ирвант и наотмашь ударил топором. Поверженный враг пал у его ног. Герр лежал на спине, над ним навис воин, который что-то кричал, но Герр не различал слов. Дикая боль взорвала его грудь. И вдруг перед глазами мелькнуло рыжее облако волос, огромные зелёные глаза…

– Выбор есть всегда… – раздался тихий голос Мари, – Так что же ты хочешь? Умереть, как доблестный воин сейчас или всё-таки жить? Без сердца. Жить чудовищем. Жить, покрытым позором. Жить, проклятый тысячами людей, за всю боль и слёзы, что ты принес в этот мир? Выбирай.

– Жить. – прошептал Герр.

Ирвант стоял посреди деревни. В руках он держал сердце своего врага. Стоял и не верил глазам. Какое-то рыжее облако подхватило тело Герра и поволокло к горам…

– Спасибо, любимый – словно эхом донеслось до него.

Рыжее облако исчезло в горах.

Но с тех пор ходят слухи, что Герр из рода Гераймов (народ сократил его имя и стали называть его просто Геррод) так вот ходят слухи, что иногда Геррод вырывается из своего заточения, нападает на варваров, вырывает их сердца и сжирает их, чтобы жить дальше. После его набегов отряды варваров собираются и идут в логово, чтобы убить Геррода. Но в логове царит вечная тьма и там начинается бойня. И всеобщее безумие продолжается.

И легенда живет.

Вырвать сердце, вырвать как можно больше сердец, чтобы жить вечно…

    Валентина Иванова

Конечная остановка

Олен Лисичка

Пятничный вечер в коне мая. В ярком пятне света остановка «Машиносчётная» на улице Пионерской. Стою, жду автобус. Надеюсь, это будет тридцать второй, а не тридцать третий, идти лишние сто метров к подъезду, поздно вечером никакого желания нет.

«Вот же гад» – вспоминаю своего начальника. Из-за него, так поздно возвращаюсь домой. За границей светового пятна – пьяная компания. Им лет по двадцать, наглые, развязные, шумные. Громко разговаривают, смеются, гремят пивными банками. Скорее бы автобус приехал. Неуютно. Иногда бросаю взгляд в сторону разгорячённой спиртным молодёжи.

– Ты чё, мля, вылупился, дядя? В глаз захотел?

Неприятный голос из темноты заставляет вздрогнуть.