Виктория Шатохина
Я родилась в краю степей и терриконов,
В двадцатом веке, в постосеннем ноябре.
Года летели мимо жизненных перронов,
В любви, конечно, в счастье, и в борьбе.
Два высших есть, и я технарь-гуманитарий.
Психолог, инженер, логист, поэт…
Так разнопланов и цветист судьбы гербарий,
Так много было поражений и побед.
Люблю семью, кота, горячий кофе сладкий.
Пишу стихи, веду красивый инстаграм.
Храню все главное в душе своей-тетрадке,
Любовь и нежность там, все остальное-спам.
Лилия Авербах
Я прожила довольно долго,
Но жизнь прошла почти без толку.
Начав восьмой десяток лет
Я не оставила в ней след.
Конечно, есть и дочь, и внуки,
Что не гарантия от скуки.
У них у всех своя семья
И там не очень нужна я.
Я жизнь за них отдать готова,
А жду от них всего три слова:
Родная, как твои дела?
Спасибо, что ещё жива.
Дочь безупречна, деловита:
Есть ли еда? Полы помыты?
Приду, всё сделаю сама.
В моей семье она – глава.
Две девочки мои, две внучки
И обе непростые штучки.
Характер у обоих крут,
Преграды в жизни все сметут.
Одна – готовый архитектор,
Отзывчива, хотя сурова,
В мозгу безумные проекты
Улучшить город наш готова.
Другая – в облаках витает,
Художник, что и говорить,
Но стоит обратиться с просьбой,
Всегда готова услужить.
А вот в семье, вдруг, ниоткуда
Такое счастье, восторг, чудо.
Как солнца луч после дождя,
Родилась правнучка моя.
Она прелестна, как все дети,
Дороже нет на целом свете
И столько, сколько буду жить,
Мне суждено её любить.
Теперь о брате я скажу,
Чьей дружбой очень дорожу.
На кукол он своих взирает
Они поют, глаза моргают,
Всю жизнь он в куколки играл,
Их делал, сам их обшивал,
Он с ними вместе выступает,
Сейчас Израиль он охраняет.
Его жена шестой десяток
Всегда в ответе за порядок,
Порядок в доме, головах,
Поездках, встречах и делах.
И не могу молчать о зяте,
Он для меня всегда приятен.
Ценю в нём верность, доброту,
К чему придраться, не найду.
Семьи надёжная опора,
Хоть не обходится без спора:
Кто должен первым замолчать?
Кому решенье принимать?
Семьёй своею я довольна,
О лучшем трудно и мечтать,
Но почему тогда так больно
Одной в квартире засыпать.
Равешаны кругом картины
Людей, которых больше нет.
И смотрит на меня мужчина,
С кем были долгих сорок лет.
Родной по крови и по коже,