Писатель года – 2020. Август. Первая онлайн-премия «Писатель года» по версии группы «Территория Творчества»

Рэм вырос и превратился в красивого статного пса серого с более тёмным налётом цвета. Но была в его внешности одна особенность, которая не давала возможности назвать его чистокровной овчаркой. Подводил хвост, который должен держаться мягко свисающим изгибом, при этом в возбуждении и в движении быть более поднятым, однако не выше горизонтали. У него же хвост был крючком, как у самой настоящей дворняги. И это считалось даже не недостатком, а пороком. Но наш пёс был настолько умным и обучаемым, что занимал первые места на собачьих соревнованиях и хвост ему совершенно не мешал!

В клубе собаководства, куда мы с ним ходили, была очень красивая овчарка по кличке Астра. Чёрная шерсть её отливала синевой и блестела ухоженностью и здоровьем. Рэму она сразу приглянулась. Астра тоже приняла его благодушно и они стали гулять вместе, а когда мы расходились по домам после занятий, то наши питомцы скулили и громко лаяли, говоря на своём собачьем языке: – Пока! Завтра увидимся!

Помню, что в один из дней все были особенно заняты и с собакой пошла гулять наша бабушка. Её долго не было, мы даже заволновались, а когда она пришла, то Рэма с ней не оказалось. Мы поняли, что он убежал. Ждали его до вечера и были уверены, что он всё равно прибежит, так как пёс умный и знает свой дом. Но он не пришёл. Часов до двух ночи мы бродили по округе, звали его, но безрезультатно. Со слезами легли спать, а утром в дверь позвонили. Когда мы открыли, то на пороге стоял хозяин Астры с нашим Рэмом на поводке! Он рассказал нам, что Рэмка всю ночь провёл у их дверей, скрёбся, скулил – так хотел к своей любимой! С тех пор он часто убегал и ночевал у дверей Астры на коврике, который хозяева специально для него постелили. Вот такая любовь! Но детей совместных у них не было, потому что Астра была чистокровной овчаркой и её деткам не подобало иметь крючковатые хвосты, о чём нам тактично намекнули. Настоящие собаководы за этим очень сильно следят. Поэтому «брюнетке» подобрали другого мужа, а наш Рэм продолжал её любить, но остался холостяком.

Однажды нашей бабушке сделалось плохо после прогулки и она упала в прихожей, потеряв сознание. При этом ударилась об угол тумбочки и сильно разбила голову. Дома никого не было. Рэм зализал рану (это мы потом узнали) и выбежал из квартиры на улицу искать нас и предупредить о случившемся. Он знал все места, куда мы с ним ходили, поэтому быстро нашёл старшую сестру при выходе из магазина недалеко от нашего дома, стал тянуть её за подол платья и скулить. Сестра поняла, что что-то случилось и быстро пошла за Рэмом, который привёл её домой. Приехала «Скорая помощь» и врач был очень удивлён тому, как собака спасла нашу бабушку, потому что если бы не пёс, она могла умереть.

Рэм жил долго, двенадцать лет, и умер стариком по человеческим меркам. Если средняя продолжительность жизни людей примерно семьдесят лет, а собак – десять, то, чтобы узнать, сколько лет четвероногому другу, достаточно умножить его годы на число семь. Наш пёс был долгожителем, так как при умножении получилась цифра восемьдесят четыре!

Благодетель

Наталия Варская

В магазин вошла интереснейшая парочка: мужчина лет пятидесяти пяти, невысокого роста, с жидкими, длинными, седеющими волосами, забранными в хвост и девушка, лет двадцати в «голом» наряде, состоявшем из коротеньких шортиков и топика, открывающего живот. Девушка была на голову выше своего спутника.

В руках мужчина держал два мотоциклетных шлема, а сам он был одет в джинсы и кожанную куртку косуху.

Девушка с восторгом смотрела на прилавки, заваленные дешёвыми, но яркими вещами, а мужчина покровительственно кивал головой, как бы разрешая своей спутнице приступить к выбору нарядов. Видно было, что спонсора этого шопинга переполняет чувство собственной важности: он смешно раздувал щёки, передвигался вразвалку, как бы желая занять собой как можно больше пространства. Кроме того, мужчина не забывал поглядывать по сторонам, жадно ловя восхищённые, как ему казалось, взгляды покупателей и продавцов. Если бы существовал переводчик с языка мимики и жестов, он перевёл бы примерно так: – «Ну что? Съели? Я ещё ого-го! Я чувствую себя лет на 25. Я не на маршрутке сюда приехал и не на автомобиле. Видите шлемы? То-то! На мотоцикле! Я – волк, я – хищник, я супер! Видите, какая со мной деваха? Могу себе позволить! Я всё могу себе позволить!»

Девушка лихорадочно сгребала с прилавков горы одежды, продавщицы, с незаметными ухмылками, относили выбранный товар в примерочную.

Примерка являлась, как бы, вторым, отдельным актом этого фарса. Эх, жаль не звучала музыка из фильма «9 с половиной недель»! Девушка выбегала из кабинки то в одной, то в другой нелепой, жалкой вещице и демонстрировала наряды своему благодетелю, глупо и неумело кривляясь. Благодетель одобрительно кивал. Наряды были похожи один на другой: маечки и топики из вялого трикотажа, синтетические коротенькие юбчонки и почти невидимые шортики. Разница была лишь в ядовитых цветах: розовый, салатовый, жёлтый.

Второй акт подошёл к концу и начался третий: парочка направилась к кассе. Мужчина спросил девушку, что она всё-таки выбрала. Конечно – всё! Кто бы сомневался! Девушка капризно надувала губки, косила глазами и перебирала ножками. Так и хотелось сказать: «Папенька согласился!» Но мужчина был вовсе не папенька, а папик, который, конечно же, одобрил покупку и оплатил, глазом не моргнув. Надо отметить, что вся эта гора дешёвого тряпья обошлась в астрономическую сумму – десять тысяч рублей. На лице девушки было счастье. На лице мужчины – превосходство надо всем и всеми.

Когда парочка удалилась, продавщицы уже не скрывали своих насмешек, а нам с подругой будто кто-то сказал: «Отомри!» Все три акта мы простояли с открытыми ртами, не в силах уйти, хотя забежали в этот магазинчик по ошибке.

Мы зашли в кафе и долго фантазировали на тему, из какой дали приехала в Москву эта девушка, в каких ужасных условиях она росла, как она горда собой, что выбилась-таки в люди, как она мчится на мотоцикле, вцепившись в спину своего благодетеля, а холодный ветер пронизывает её полуголое тело насквозь. Ветер громко шелестит пакетами с покупками, привязанными к малюсенькому багажнику, и этот шелест согревает замёрзшую девушку, а тонкие, сальные, седые волосы щедрого байкера, лезущие девушке в лицо, кажутся ласковыми кошачьими хвостиками.

Лягушки

Дмитрий Никитин

Кристина была красивой и начитанной девушкой. Редко, кто не видел её с книгой. Она читала везде, будь то улица, автобус или цветочный магазин, где она работала продавцом. Но была у девушки одна странность. Каждую ночь, зажигая фонарь она шла на лягушачий пруд, что находился прямо за забором её дома. Отвязывая от берега лодку, Кристина выплывала на середину пруда и освещая воду фонарём начинала тихо петь. Ей тут же отвечали лягушки, которые сотнями запрыгивали в лодку, заполняя её своими зелёными, мокрыми тельцами. Кристина брала лягушек в руки, гладила их скользкие спинки, животики, называла ласковыми словами и кормила всякими насекомыми, которые за небольшое вознаграждение, ловили ей местные мальчишки.

Кристине было двадцать, когда она вышла замуж за плотника по имени Филипп. Жили они счастливо. По началу Филипп был против ночных прогулок жены на пруд, называл это глупостью, ругался, пытался не выпускать из дома, но спустя пол года смирился с этим. И даже иногда ходил на пруд вместе с женой, наблюдая за кормежкой с берега. Сама Кристина говорила что все детство провела на лягушачьем пруду, беседовала с её обитателями, придумывала им имена, читала в слух книги. А когда её родители погибли в автокатастрофе, лягушки стали для неё самыми близкими существами.

И все же Филиип в тайне надеялся, что когда у них родится ребёнок, супруга перестанет выходить на пруд и забудет своих водяных друзей. Но время шло, а детей у молодых не было. А два года спустя после свадьбы Кристина завела себе любовника.

Однажды Филипп застал их дома в постели и в приступе бешенства принёс из сарая топор.

Когда стемнело, Филипп сел в лодку жены, отплыл от берега и бросил в тёмную воду мешки с расчлененными телами.

В ту ночь, не смотря на большое количество выпитой водки, он не мог уснуть. Всему виной лягушки, которые квакали так оглушительно и мерзко, что можно сойти с ума. Открыв глаза, Филипп ругаясь, хотел закрыть окно в спальню, но было поздно. Лягушки уже были по всюду, на подоконнике, на полу и постели. Крича от нахлынувшего ужаса, мужчина в одних трусах выбежал прочь. Зелёные твари были по всему дому. Громко квакая они прыгали на него отовсюду. Все полы в доме были мокрыми и тошнотворно пахло гнилой тиной. Отбиваясь чем попало, Филипп выбежал во двор, и дальше за ворота. Не зная почему, он повернул в сторону пруда где ярко горел жёлтый огонь фонаря и звучала тихая песня, которую пела его жена. А вот и она. Сидит в лодке, одетая в белое платье и зовёт его по имени.

Утром соседи с помощью сетей выловили из пруда мёртвое тело Филиппа. Его зрачки были широко раскрыты от ужаса а все тело изгрызенным, словно чьи то маленькие зубки понемножку откусывали от него кусочки плоти.

Проня

Наталия Варская

Жила-была Проня из мещанского сословия, но очень хотелось ей быть принцессой. Все говорили:

– Нечего и мечтать! Уродилась не принцессой, значит живи как есть.

Но Проня как есть жить не хотела, а мечтала о том, чтобы дважды два было не четыре, а от осины уродились бы апельсины. Девицей она была упрямой и к цели своей следовала твердой поступью. Она раздобывала пригласительные билеты на светские вечеринки, а там внимательно наблюдала за принцессами: во что они одеваются, о чём говорят, как ходят, танцуют и как едят. И так Проня в науках тех поднаторела, что в высшем обществе стали её за свою принимать. А тут и принц подвернулся, стали встречаться и вскоре он Проне предложение сделал.

Одно было плохо, не знала она как жениха родителям представить, ведь сразу станет понятно, что никакая она не принцесса.

– Прикинусь-ка я лучше сиротой, чем так позориться, – решила Проня.

Только родители принца не дураки были, стали справки о невесте сына наводить, частного детектива наняли и в конце концов до правды дознались. Выяснили они, что никакая Проня не сирота. Как узнал об этом принц, стал мрачнее тучи:

– Как же ты могла себя за сироту выдавать при живых-то родителях?! Видеть тебя не хочу!

А Проня отвечает:

– Ага! Вот вы тут все какие! Кость у них, видите ли, белая! Конечно, я вам не ровня! Да только демократия давно на дворе! А вы слишком гордые, народ за людей не считаете!

И ушла Проня в негодовании, а в приличных домах её принимать перестали. Но главного она так и не поняла: не от того от неё общество отвернулось, что не дворянских она кровей, а от того, что отреклась от родни своей.

А вскоре принц женился на простой, скромной девушке и родители её сидели за свадебным столом на самом почётном месте.

Параллельный мир

Гюнай Гусейнова

Я живу в большом мире среди таких же, как сам. Мы легкие, умеем парить. В нашем мире много света, хотя сами мы – тени. Некоторые из нас верят, что существует отличный от нашего другой, параллельный мир. Но я в это не особо верю, быть может потому, что сам никогда его не видел. По свидетельству очевидцев, побывавших там в состоянии клинической жизни, тот мир состоит из предметов и сами тени похожи на предметы, они тяжелые.. тени входят в некий сосуд, называемый телом… В нашем мире существует лишь природа, в которой мы живем. А еще бытует у нас поверье, будто бы каждая тень, оживая, вовсе не оживает, а просто переходит в другое состояние, в то самое тело. Я не знаю правда ли все это или нет, я не знаю сколько еще осталось мне, но однажды наступит тот день, когда мне откроются эти тайны. Быть может я просто исчезну, а может превращусь в тело… возможно не зря тени верят, что жизнь – продолжение смерти…

Жаба

Наталия Варская

Моя подруга Алла говорит, что изо всех человеческих пороков самым отвратительным является жадность. А я всё больше убеждаюсь, что Алла права.

Разновидностей жадности очень много. Порой она маскируется под рациональность, рассудительность, безвыходность от бедности, но тем не менее корень у неё один. Недаром жадность и жаба начинаются на «жа». Жаба жадности действительно душит своих владельцев.

Вот, например, Вика, моя бывшая подруга, потому что с некоторых пор всех обладателей жабы я гоню от себя прочь. Ходить с Викой по магазинам было сущей каторгой. Что бы она не покупала, этот процесс длился часами.

– Девушка, дайте мне другую кружку, у этой какая-то царапина на ручке, – говорила она о пластмассовой ерунде за 30 рублей, которую вполне можно считать разовой посудой. Я бы взяла такую не глядя, а если что не так – выбросила бы. Когда мы с Викой ходили по клубам, она всегда проносила с собой фляжку с виски, чтобы и веселиться, и не тратиться. Не подумайте, что Вика малообеспеченная, всё у неё более чем в порядке. Это натура такая. И обоснование у Вики железное: копейка рубль бережёт.

Другая обладательница жабы тошнотворно дарила подарки. Например, за месяц до моего дня рождения она звонила и нагнетала интригу:

– Люська, Я тебе подарок уже приготовила. Волнуюсь, понравится ли.

– Не переживай, Лика, мне всегда всё нравится, – говорила я.

Но Лика раз в три дня говорила о подарке. В назначенный день она стабильно звонила и сообщала, что на празднике быть не может – срочная командировка, но подарок вручить не терпится и она не будет спать ночами. Неподготовленный человек представил бы себе невообразимое: изумрудное колье или айфон. Я же Лику хорошо знала и ничего от неё вообще не ждала. Лика, напротив, полагала, что я вся исстрадалась ожидаючи и тянула с приездом как можно дольше. А когда, наконец, она появлялась, начинался спектакль под названием «Подарок». Лика доставала из сумки пакет, из пакета свёрток, из свёртка коробочку. Всё это сопровождалось рассказом, как искала-искала, выбирала-выбирала. Наконец, коробочка открывалась, из неё извлекался мешочек, а из мешочка, конечно же, серёжки из посеребрённого металла. Но это не важно, так как уши у меня не проколоты и Лика об этом должна бы знать. Она гарантированно охает, сокрушается и говорит, что отнесёт серёжки в мастерскую, чтобы из них сделали клипсы. И так из года в год. Клипс я ни разу так и не увидела, а серёжки, по моему, дарятся одни и те же.