Писатель года 2020. Сентябрь. Первая онлайн премия в социальной сети ВКонтакте по версии группы «Территория Творчества»

убежденному, что Антихрист уже пришел.»

Конрад Цахариас Лоренц

Я уже и забыл когда видел такие сны. Раньше они снились мне часто. Может из-за той депрессии, что преследовала меня тогда по пятам или же, потому что прятался от своей тоски в книгах и фильмах соответствующей тематики. Были, однако, и отличия. В тех снах я всегда был один. Сейчас же меня занесло в сон вместе с семьёй…

Этот мир пережил, если можно так сказать, большую эпидемию. Кто-то выпустил в большом городе искусственно выращенный вирус, и мир пал меньше чем за год. Были уничтожено свыше девяноста процентов населения земного шара. Точное число выживших уже не было возможности подсчитать. А возможно и некому. Потому что здесь и сейчас я знал только несколько человек с врожденным иммунитетом, и все мы были родственниками в той или иной степени. А семья наша не была такой уж особо распространенной. Собственно нас было всего десять человек. Моя супруга и четверо наших детей да четыре моих родственничка, с которыми мне приходилось считаться.

Когда всё началось и выяснилось, что у моей жены есть иммунитет, все сильно удивились. Даже заподозрили кровное родство, но правда оказалась куда проще. Я был донором крови для нее, когда она получила сильную травму и потеряла много крови. У врачей не было под рукой готовой донорской, но моя подошла как нельзя лучше и всё окончилось благополучно. Уже позже, когда вирус обошел стороной не только меня и мою родню, но и её с детьми, стало понятно, что вместе с кровью ей передался и наш иммунитет.

Наверное, меня можно было бы назвать счастливчиком, раз и жена и дети выжили. Вот только родственники стали смотреть из-за этого на меня волком. Я не осуждаю их. Сестра потеряла мужа. Троюродный брат жену. Детей не было ни у кого. Ещё было два брата уголовника. Я даже не знаю, кем они вообще мне приходились. Про свою жизнь они особо не распространялись, но по их повадкам несложно было догадаться. Поскольку нас было мало, и выживать в черте города было нереально, мы переселились в частный сектор, где нашли добротный двухэтажный дом с большим садом и огородом. Даже колодец был, но не на участке, а вообще на улице через два дома от нас.

Сначала было тяжелее всего. Родня, включая моих детей, были типичными городскими жителями. Вести хозяйство неумел никто. Да и я, откровенно говоря, с юности в земле не ковырялся. Сестра самоустранилась, мотивируя это тем, что ей нужно уделить как можно больше внимания себе, а значит ковыряться на грядках ей некогда. Братцы маргиналы тоже свинтили. Мол, мы лучше по хатам и магазинчикам будем мародерствовать. Хотя, по правде говоря, в этом был определенный смысл. Лекарства были нужны всегда. Да хотя бы те же бинты и йод от ран и порезов. Троюродный родственничек собрался промчаться по поселку и поискать какую-нибудь живность, если повезет. Вдруг где куры уцелели или ещё кто. В итоге все хлопоты легли на меня с женой и детьми.

Супруга взяла на себя заботу о саде. Я целыми днями таскал с колодца воду для домашней цистерны. Ну а что? Мыться всем нужно. Посуду и стирку никто не отменял. Готовить опять же… Вспахал в ручную огород. Была весна и уже подошло время для посадки картофеля. Благо по подвалом соседских домов нашлось много семенной. Если бы родственнички были не в отказе помочь, то можно было бы посадить и пару соседских огородов. Но все как всегда «заняты» а я вроде, как и не нанимался работать для всех на износ. Дети помогали, где с поливкой, где-то с грядками или хотя бы те же дрова помогали складывать в поленницы, когда я брался за их рубкой. Сестра, в какой-то момент, поняв, что так просто не отсидеться начала помогать супруге с заготовками на зиму. Кстати этого у нас и так было в избытке за счет соседских закромов, что обшарили наши братья мародеры, но запас как говориться карман не тянет…

Троюродный брат всё же раздобыл живность. Где-то гуляло около двух десятков курей, и среди них было даже несколько гусей. На выпасе у заготовленных с прошлого года стогов сена даже пара коров обнаружилась. Вот только помощь братца завершилась на том, что он помог загнать всю эту живность в наш и в соседский сарай. Уход за всей живностью так же лег на меня. Благо хоть старший сын согласился помочь с птицей. Позже к нам прибилась пара собак, а спустя некоторое время и кошки пришли. Причем сами. Просто однажды два пушистых комка ввалились в дом, словно всю жизнь тут прожили и так в нем остались.

Прошел, наверное, год и быт был полностью налажен. Мы установили и подключили панели с солнечными батареями. За счет этого смогли запитать мотор в скважине, и колодец уже стал не так актуален. Для коров, которых к тому времени было уже шесть (часть родилась у нас, а ещё двоих включая быка, пригнали из соседней деревни), мы с родственничками и старшим сыном возвели большой загон. Братья мародеры пригнали большую цистерну с топливом и пару добротных грузовичков с запчастями к ним. Были запасы и прочее. Вот только с началом весны меня попытались пнуть с общины. Мол, я внес самый небольшой вклад. И живность не я привел. И транспорт исправный у нас появился не благодаря мне да хоть бы те же батареи…

Плюнул и, посовещавшись с женой, уже на следующий день погрузились с детьми в соседский микроавтобус, что я ещё год назад «прихватизировал» для своих нужд. Даже не стал смотреть в зеркало заднего вида, когда уезжали. Было и было. Бог им судья…

После долгих обсуждений решили прорываться к региональной столице. Там в пригороде по любому должны были уцелеть какие-нибудь сельскохозяйственные животные, да и подходящие дома так же должны быть в избытке. Сказано – сделано. Вот только до самой столицы мы не доехали.

К вечеру мы въезжали в городок, что был предпоследним пунктом в нашем пути. Мы были изумлены. Здесь были люди. Не много, но всё же. Было налажено уличное освещение. Правда, только на центральной улице, но уже что-то. Работал один большой супермаркет. Однако выдача шла по каким-то странным карточкам. Впрочем, это уже своего рода денежный оборот, что говорит о централизованной власти. Остановившись у первого же патруля (в полицейской форме, но без знаков отличия и шевронов), не удержавшись, начал расспрашивать.

Оказалось, в местной больнице работал человек, у которого тоже был иммунитет как у моей семьи. Когда вирус свирепствовал и выкашивал население, тот внезапно обнаружил свою особенность, и экстренно начал делать переливание всем кому подходила его группа крови. В местных условиях целенаправленно выделить антитела было не возможно. Потому и пришлось таким варварским способом. К сожалению даже так выживал далеко не каждый. Банальное отторжение чужой крови иммунной системой человека было невозможно исключить. Из выживших получались, спустя какое-то время, новые доноры. Позже начали подтягиваться те, кто спрятался от заразы в глухих деревнях и хуторах. Кому смогли, иммунитет тоже привили. Вот так понемногу городок стал оживать.

В столицу перебираться никто особо не спешил. Тут домов хватало. Сотни брошенных квартир и десятки разных предприятий. Да ещё и угольная шахта рядом, что позволило наладить горячее водоснабжение за счет добываемого угля. Пока под заселение было отдано три улицы примерно на полторы сотни домов в общей сложности, но из них полностью обжитыми не было и четверти. Нам посоветовали занять любую понравившуюся квартиру в доме сталинской постройки в конце главной улицы. Что ж… Раз приглашают, значит, не хватает людей. Умелые руки всегда и всем нужны.

Переночевали в машине, а рано утром подъехали к указанному дому. Уже в дворике я почувствовал, что словно вернулся в детство. Простая детская площадка, чуть заросшая бурьяном, лавочки со столиками ещё с советских времен и несколько гаражей. И г-образные сталинские пятиэтажки вокруг.

Нам сразу бросился в глаза дом с большими балконами. Самый большой был на втором этаже и выступал за счет пристройки первого этажа. Толи там когда-то была молочная кухня, толи ещё что-то подобное. Как раз в этот момент из дома напротив, вылезла на свою лоджию какая-то тетка и, перекрикиваясь с соседкой по этажу, начала обсуждать ту самую квартиру с большим балконом, который нам приглянулся. Суть разговора была в том, что эта мадам собиралась подгрести под себя «нашу» квартиру для сына с невесткой. Вы же понимаете, что я не стал выжидать и вместе со всем своим семейством двинулся навстречу судьбе.

Нас встретила пожилая индианка. Сари и даже красная клякса на лбу. Было неожиданно увидеть её, но всё объяснилось на удивление простым стечением обстоятельств. Индусы купили у моей страны судно, а в этот городок зашли на ремонт. Был тут судоремонтный заводик. На момент вспышки болезни эта несчастная женщина была на борту в качестве обычного кока (корабельного повара). Вот так она тут и осталась, единственная кому помогло переливание. Взяла на себя дом, в котором сейчас мы смотрим квартиры. Пока шли по коридору, она обклеивала молярным скотчем крест-накрест двери в незанятые квартиры. На ломаном русском кое-как пояснила, что почти все квартиры были пустыми. Выносить трупы пришлось только из нескольких.

Наконец мы зашли в «свою» квартиру. Что сказать… Старая мебель и чуть затхлый воздух, но при этом чувство, что мы дома. Ну и что с того что свет дается на два часа в день. Это лишь пока. Главное что нет назойливых родственничков. А кстати как они? Не знаю, почему, но мне кажется, что они самостоятельно недолго проживут. К слову глядя на брошенные гаражи, в общем дворе я уже знаю, чем буду зарабатывать на жизнь. Кто сказал, что нельзя разводить кур и свиней в городской черте?

Я проснулся с тяжелой головой. Уже который день мучаюсь с температурой. Дурное самочувствие и как следствие снова сниться какая-то на удивление яркая, а от того пугающая по своей реалистичности дичь. Но впервые я был там не один и возможно только потому мой сон закончился не так уж и плохо…

Лже-Дмитриевна

Наталия Варская

Однажды Элеоноре Дмитриевне не повезло, но и в то же время повезло. Вы скажете, наверное, что так не бывает? А вот и бывает!

Было это лет двадцать назад: дружила, тогда ещё просто Элеонора, с Викой Макаровой и с Веней Лапиным. Дружили они дружили, вместе в кино ходили, на дискотеки, а потом вдруг между Веней и Элеонорой возникло чувство и Вика оказалась в их троице, как бы, лишней. Но Элеоноре не хотелось Вику обижать, и она отклоняла предложения Вени сходить куда-либо вдвоём.

Как-то уехала Элеонора на две недели в Сочи с мамой и братом, а когда вернулась, оказалось, что Вика и Веня стали встречаться. Элеонору они в кино приглашать перестали и вообще прекратили с ней общение.

Это было настоящим предательством, причём двойным. Кстати, вскоре Вика и Веня сыграли свадьбу, на которую Элеонору даже не пригласили.

Мать страданий Элеоноры не поняла, а говорила совершенно неутешительные вещи:

– Не об этой ерунде сейчас думать надо! Пора тебе на работу устраиваться, денег в семье совсем нет! А этих любовей у тебя ещё сто будет.

Долго Элеонора пребывала в депрессии и так к ней привыкла, что обустроилась в коконе своей несчастности очень даже уютно. Во-первых, теперь Элеоноре не приходилось испытывать чувство вины, если что-то в её жизни не складывалось. Причина-то ясна – предательство друзей и непонимание со стороны матери. Как человек с такими травмами может быть счастливым? Что он может изменить?

А во-вторых, у Элеоноры сложилось крепкое ощущение того, что мир к ней был несправедлив, а значит это не она что-то должна миру, а мир должен ей, как потерпевшей, как жертве, в конце концов. Это было очень удобно.

Жизнь шла, появлялись новые подруги и все они, по мнению Элеоноры, были просто обязаны ей сострадать, выслушивать постоянное нытьё и жалеть.

Если кто-то отказывался от такой роли в жизни Элеоноры, она обвиняла такого человека в бессердечии, в предательстве и приговаривала:

– Горя ты в жизни не видела! Не предавали тебя так жестоко, как меня! Не была твоя мать такой бесчувственной!

Многие Элеонору Дмитриевну избегали, но находились люди совестливые, мягкие и добрые, которые считали своим долгом утирать слёзы этой несчастной женщине. Элеонора нисколько к ним благодарности не испытывала, а считала, что должна же быть в мире хоть какая-то справедливость, должен же мир посылать ей хоть какое-то утешение.

Личная жизнь Элеоноры Дмитриевны не складывалась, так как по известной пословице: «Брат любит сестру богатую, а муж жену здоровую». Видимо, мужчины здоровой Элеонору Дмитриевну счесть не могли из-за её постоянно минорного настроения, а рассказы о предательстве друзей, о сложных отношениях с матерью, никого не впечатляли, так как даме было почти сорок лет, взрослая уже девочка.

Как-то познакомилась Элеонора Дмитриевна с мужчиной по имени Егор, стали они встречаться, а через месяц решили и жить вместе.

Через три месяца совместного проживания отношения начали портиться, Егор стал всё позднее приходить с работы и Элеонора решила с ним серьёзно поговорить:

– Если ты ко мне остыл – так и скажи.

– Да не в этом дело, Эля, просто мне дома как-будто душно, у тебя постоянно настроение плохое и я начинаю думать, что это из-за меня.

– Но я же тебе рассказывала о своих психологических травмах. Да и психолог, к которому я обращалась, сказал, что все проблемы у человека идут из детства.

– Ну а что с этим делать, психолог сказал?

– Сказал, что нужно всех простить и отпустить ситуацию.

– Ну и?

– А что – ну? Не получается у меня простить, ведь они все жизнь мою поломали. А на тебя я так надеялась, думала, что буду за тобой, как за каменной стеной, смогу на тебя положиться.

– Знаешь что, Эля, я ведь не каменный, я не супер герой из комиксов. Ты когда-нибудь моим детством интересовалась? Или детством своих подруг? У всех были свои тяжёлые моменты, но одна ты со своми травмами носишься, как курица с яйцом, да спасателей ждёшь мифических.

Элеонору Дмитриевну ужасно разозлило одно только предположение, что кто-то мог в своей жизни испытать бОльшие трудности, чем она. Казалось, что женщина буквально кричит всему миру: «Моё горе самое горькое! Я самая травмированная! Я самая нуждающаяся в помощи!» Казалось, что кругом одни конкуренты, что её норовят запихнуть в конец очереди за сочувствием.

Егор будто прочитал мысли Элеоноры:

– Да вся эта твоя концепция жертвы – маскировка лени, твой способ существования, который менять хлопотно, ведь тогда надо повзрослеть и взять ответственность за свою жизнь на себя.

– А! Да ты тоже предатель! – воскликнула Элеонора.

– А ты – Лже-Дмитриевна!