Золото осени. Девять жизней

А сомнений тяжесть перед сном сотри.
Милая, ложись и спи…

«А я знаю точно – наша жизнь начнётся скоро-скоро. Знаю…»

А я знаю точно – наша жизнь начнётся скоро-скоро. Знаю.
Вот она уже. Шагами необъятными Вселенной сокращает расстояние.
Каждый миг с тобой – как первое наисладчайшее свидание.
Каждый вдох с тобой – как заново себя открыть. Навстречу раю.

А я верю. Слышишь? Верю! Ты – Мужчина! Тот, кто до конца и рядом!
Тот, с кем шелуха земная не страшна. С кем ветер-будней не изменчив.
И с кем раны заживут от поцелуев. Время нас не лечит.
Люди лечат. Самые родные. За руку. Мечтами общими. И взглядом.

Странно. Как порой нас за нос водят жизни-линии, играя судьбами в карты.
Чередой несчастий нас готовя к счастью.
Чтоб со всей душой. Открыто. Честно. И с глубокой страстью
Приняли в себя любовь, как Божий Дар, и отныне не боясь расплаты.

А я знаю точно. Скоро-скоро!

«Мне бы укрыться пледом. Напополам. От кромешности обстоятельств и от бумажности дней…»

Мне бы укрыться пледом. Напополам. От кромешности обстоятельств и от бумажности дней.
Мне бы из всех океанов, водопадов, озер и водоёмов – слышать голоса твоего горный ручей.
Мне бы сидеть не крылечке, прижавшись душой и телом к самой любимой – руке твоей.

Мне бы встречать с работы. Поцелуями. Сладкими, словно сны влюблённых птиц по весне.
Мне бы на кухне импровизировать ужин, бесконечно и вдохновенно думая о тебе.
Мне бы закат за столиком на двоих смаковать чашками кофе и смеяться в глаза предрассудкам-борьбе.

Мне бы тебя – уставшего-одеялом тёплым из моих каштана-волос
Укрыть. И на плечо – родное. Без тревог, дождей на душе и настроения-полОс
Обернуться радостью, счастьем, миром, гармонией, лепестками нежности-роз.

Мне бы тебя, любимый!

«В любом месте – дом, если я в объятиях твоих…»

В любом месте – дом, если я в объятиях твоих.
И неважно – время, место, обстоятельства, город.
Обними меня, скорее обними. Мир заботится о нас двоих.
Для меня весной цветёт ноябрьский холод.

Твои руки – вечнолюбящие, укрывающие от проблем.
В них – тепло, уют, мгновение, плывущее часами.
Твои руки стали для меня, определённо, всем:
Раем, былью, сказкой, истиной-любви-парусами.

И вокруг реальность самая живая стелется.
Краски дней сольются в чаши две – радостью и счастьем,
А сердцам без разницы – ливни за пределами их или метелица,
Лишь бы вместе. И тогда не страшно ни одно ненастье.

Ведь в любом месте дом,
Если я в твоих объятиях.

…А ты иди – к себе. Сквозь паутину-обманов. Через туманы. И ни победы ради. Ни ради лавр-кричаще-первых. И помни… Только ради пути – стоит тебе идти…

«Молчи. Не говори, пожалуйста, ни-че-го…»

Молчи. Не говори, пожалуйста, ни-че-го.
Дай просто сердца твоего ритм слушать,
Дай просто прочитать тебя в глазах-родных.
Молчи-молчи. Держи за рУку. Радуйся вещам простым.
Пойми наивную, прекрасную свою душу,
И, наконец, пойми себя самого.

Молчи. Слова, порой, помощники разума.
А у любви помощники – глубокие взгляды,
Да нежности-объятия самые – самые.
Молчи. Лечи молчанием общие расстояния-раны.
И пусть сейчас телами бренными мы не рядом,
Но ведь Москва не строилась сразу.

Молчи, любимый. Говори, только если веришь в эту силу слов.
И только если хочется делать, строить и смеяться вместе.
Ты знаешь. Говорила я уже, что мы с тобой из одной песни.
И сердца два давно познали наивысшую любовь.

«Ох, как бы я хотела лунным светом в постель к тебе…»

Ох, как бы я хотела лунным светом в постель к тебе
Сквозь щель пробиться между сонхранящих штор,
Подслушать сердца-ритм-любимого и сна-скользящего разговор,
И раствориться сладостью на груди-родной в темноте.

Ох, как бы я хотела ночью кареглазою – в руки,
Чтоб смаковал, да горьковато-пряный кофе пил, разбавляя вкус во рту шоколадом.
Осыпаться в мечты твои самые заветные – звездопадом.
И ни одну секунду более не испытывать струнырвущую разлуку.

Ох, как бы я хотела кухню-уютомдышащую. И халат нацепить,
И, стоя, у плиты, мурлыкать тебе песни, только что душой придуманные-нежно.
На волю – град желаний, вихрь надежд, эмоций океан безбрежный.
И чувства от меня – к тебе не держать отныне на цепи.

«М и Ж встретились из одной песни…»