Никогда не верь пирату

Парочка обменялась взглядами, из которых стало ясно, как они преданы друг другу. Такие красивые, счастливые, молодые…

Даньелл тихо вздохнула. Как редко встречаются подобные пары!

Встав, она подошла к маленькому столу рядом с дверью.

– Мадемуазель ла Кросс предъявила превосходные рекомендации, – добавила леди Дафна.

– Рад это слышать.

Лорд Кавендиш похлопал себя по карманам и продолжил шарить в буфете.

– Она почти не потратила времени на мою прическу. Поразительно!

– Звучит неплохо.

Лорд Кавендиш обратил взор на стол перед их креслами и принялся искать там.

Даньелл сунула руку под газету, лежавшую на столике, рядом с которым она стояла. «Черный Лис снова наносит удар», – гласил заголовок. Она быстро схватила предмет, который заметила со своего места, и повернулась.

– Вы не это ищете, милорд? – спросила она, протягивая виконту золотые часы.

Тот остановился, выпрямился и широко открыл глаза.

– Собственно говоря, да. Где они были?

– Здесь. Под газетой.

– Боже. Даньелл, я даже не слышала, как вы встали! Ходите, как кошка, – покачала головой леди Дафна. – И вы увидели часы с того места, где сидели?

– Всего лишь догадка, – пояснила Даньелл в надежде, что леди Дафна не придаст слишком большого значения ее способности отыскивать вещи. – Я заметила, что вы похлопали себя по карманам, и предположила, что вы ищете что-то маленькое, что обычно носите с собой.

Лорд Кавендиш прищурился и тоже улыбнулся:

– Так оно и есть. Спасибо.

Леди Дафна подбоченилась:

– Полагаю, вам удалось дважды произвести на нас впечатление. Мой следующий вопрос: когда вы сможете приступить к работе?

Глава 4

Театр был не из тех развлечений, которые занимали воображение Кейда. Он предпочитал прокуренный, забитый людьми игорный дом или выпивку до утра в кабачке, заполненном женщинами, продающими свою благосклонность за деньги. С которыми можно переспать и забыть об этом наутро. Но сегодня он сделал исключение. Брат просил его поехать, да и Дафна разве что не умоляла. Большую часть прошлого года – с тех пор, как он бесцеремонно ввалился в их дом, – они старались сделать из него респектабельного джентльмена. И даже были готовы забыть скандал с Амандой Джоунз, ставший скорее семейной шуткой, чем поводом стыдиться. Но все равно, разве возможно сделать из Кейда респектабельного джентльмена?! Вряд ли это удастся, черт возьми! Но он восхищался их стараниями и в редких случаях, вроде сегодняшней ночи, шел на уступки.

Кейд, разумеется, был в городе по своим причинам, которые только сейчас начинали оправдываться. Сегодня утром, в клубе, когда Рейф увидел газету и упомянул имя Даффина Оуклифа, в желудке Кейда все перевернулось. Сколько всего брат знает о нем?

Вот Рейф был респектабельным членом высшего общества, служащим министерства обороны, и на его образ жизни и саму жизнь могли повлиять дела и проблемы брата. Кейд жалел, что не может поделиться своими секретами с Рейфом, но так будет правильнее. Рейфу не должно ничего грозить. Чем меньше он знает, тем лучше.

Целью жизни Кейда было отомстить за все, что претерпел брат в руках французов. Но он скорее умрет, чем признается в этом Рейфу. К тому же Кейд давно смирился со своей ролью паршивой овцы в семье.

В любом случае, брат любезно позволил ему остаться в его доме. Поэтому Кейд просто обязан попытаться делать то, что ожидает от него виконт. Даже если эти занятия будут чертовски утомительными. Вроде посещения театра.

Все трое вошли в личную ложу Рейфа. Кейд так и не привык к тому, что многие люди называют его близнеца Рейфа милордом и с недоумением переводят взгляд с одного брата на другого. Когда Кейд находился за пределами Лондона, никто не принимал его за родственника Рейфа. Кроме одного случая. В Лондоне же это происходило ежедневно, а иногда и ежечасно. Правда, когда они были вместе, на них, конечно, глазели, но никто не задавал назойливого вопроса.

– Что ты думаешь о Даньелл? – спросила Дафна мужа, садясь в переднем ряду.

– А я должен что-то о ней думать? – удивился Рейф. – Она чертовски помогла мне с карманными часами, нужно отдать ей должное. У этой женщины зоркий глаз.

– Кто такая Даньелл? – спросил из вежливости Кейд. Все это время он исследовал взглядом сидевшую в партере публику. Здесь ли человек, с которым он позже должен встретиться?

– Моя новая камеристка. Я наняла ее сегодня, – пояснила Дафна, посылая Кейду сияющую улыбку. Подобно Рейфу, она была умна, любезна, сердечна и полна надежд. Какой контраст с Кейдом! Кейд был слишком хорошо знаком с темной стороной этого мира. Надежду и сердечность лучше оставить людям, испытавшим в жизни больше радости, чем боли. Но он был искренне рад, что брат нашел свое счастье, хотя понимал, что подобное никогда не случится с ним самим. Любовь не для людей вроде него. Это брат был способен на глубокое чувство, верность, ответную любовь и неравнодушие.

Кейд тоже мог отвечать на любовь, скажем, на протяжении одного чрезвычайно приятного вечера, но требовать преданности на более долгий срок – это уже слишком. Нет, он ни в коем случае не предназначен для порядочной маленькой аристократки, вроде Дафны. Его, скорее, можно назвать ценителем дам, любивших дарить и принимать наслаждение, не задавая лишних вопросов о том, чего от него ждать утром. Именно это Кейд и предпочитал. Клятвы верности, титулы и лондонские дома причитаются брату, примерному сыну их семьи.

А паршивая овца Кейд будет находиться в городе, пока не получит необходимую информацию. Это уже заняло куда больше времени, чем он предполагал, а модная одежда и необходимость притворяться светским джентльменом действовали на нервы. Но в конце концов все образуется. Газеты разыскивали Черного Лиса, и Кейд договорился о свидании с человеком, с которым собирался потолковать. Скоро все решится. А потом он уедет туда, где ему самое место, то есть куда угодно, кроме Лондона.

– Она француженка, – пояснил Рейф.

– Кто именно? – спросил Кейд, все еще оглядывая огромную толпу, едва поместившуюся в театре.

– Моя новая камеристка, – ответила Дафна, расправляя пунцовые юбки. – Вы хотя бы слышите меня? Рейф? Мне нравится, что она француженка. Только взгляните, какую чудесную прическу она мне сделала!

Она кокетливо повернула голову, давая братьям полюбоваться.

– Ты знаешь, что я небольшой почитатель французов, – ответил Рейф. Горечь сделала его голос резким.

Кейд сжал кулаки. Он знал причину этой горечи. Во время войны Рейфа и брата Дафны Дональда, тогдашнего графа Свифдона, послали во Францию, выполнить одну из многочисленных миссий. Их поймали и подвергли пыткам. Дональда убили. Кейд знал, что больше всего на свете Рейф сожалеет о том, что не смог спасти брата любимой женщины.

Дафна и остальные друзья знали подробности и не винили Рейфа, особенно после того, что ему пришлось вынести. Произошло чудо, Рейфу удалось бежать. В прошлом году он вернулся, чтобы найти людей, которые пытали его и убили Дональда. С помощью Дафны он добился, чтобы почти все предстали перед судом. Кейд, вернее Даффин Оуклиф, знал даже больше брата о том, кто стоял за поимкой и пытками Рейфа. И французы за все заплатят, причем скоро.

– Она жила в Париже и разбирается в последних модах и прическах, – добавила Дафна.

– А, да, моды и прически куда важнее войн, – хмыкнул Рейф.

– Даньелл не имеет ничего общего с войнами, – подчеркнула Дафна. – Правда, Рейф.

– Согласен с твоей женой, – кивнул Кейд. – Вряд ли можно затаить зло на ни в чем не повинную камеристку.

Правда Кейд уже не доверял этой женщине.

– Откуда мы знаем, что ей можно доверять? – вторил его мыслям Рейф, хотя при этом улыбался.

Дафна закатила глаза.

– У меня нет причин подозревать, что она тайный агент французов. Ради всего святого! Она камеристка с превосходными рекомендациями.

– Французскими?

– Нет. Прекрасные, солидные английские рекомендации. В жизни не встречала такой подозрительности, как у тебя, – фыркнула Дафна.