Трое

Он кивает – да.

Недоверчивое или сомневающееся «да». «Да», испугавшееся Нининой порывистой искренности. За кадром звучит тревожная музыка.

– Я с удовольствием выпью что-нибудь крепкое, – произносит она на выдохе.

– Присоединюсь.

Ромэн отправляется на кухню. Нина слышит, как он открывает дверцы шкафчиков, достает стаканы. Ее сердце колотится, как при первой встрече с морем. Нужно оглядеться… Лампы, книги, низкий столик, телевизор работает с выключенным звуком, показывает документальный фильм об Индии, на экране течет Ганг, по берегу ходят женщины в сари. Стоп! Главное – ни о чем не думать! Поверь себе в кои-то веки!

Ромэн приносит стаканы и бутылку рома. Они пьют, глядя в глаза друг другу. На них даже одежда похожая, джинсы и черные свитера. Мать могла бы одеть так своих близнецов.

Он открывает рот, хочет что-то сказать – и их губы сливаются в поцелуе. Первый шаг сделали оба, одновременно. Несмотря на колебания и некоторую неловкость, они находят путь друг к другу, возвращаются плавность движений и стремительность жестов. Попытки. Подходы. Как у спортсменов. Он снимает свитер и футболку. Ей нравится запах его кожи. Первую ступеньку она одолела. Если тебе нравится запах другого человека, если он вызывает ассоциации и опознается как «свой», все остальное получится. Он хорошо целуется.

Она не ошиблась, выбрав его. Такт и чувственность.

Его язык касается ее языка. Она не надеялась снова испытать это с кем-нибудь другим после…

Она как во сне. Все нереально, словно ее загипнотизировали. Она запускает пальцы в его густые волосы, суточная щетина колет ей щеки, подбородок, губы. Она сбрасывает одежду, и он чувствует аромат ее кожи. Она пахнет сладостью тропиков, отпуском.

Он говорит:

– Нам будет удобнее в спальне.

Она отвечает:

– Погасите свет.

Он спрашивает:

– Уверены, что вам нужна темнота?

Она кивает.

– Уверена.

Он улыбается. Они улыбаются.

Ромэн наливает им еще рома. Посошок на дорожку. Подняться по лестницам. Пройти босиком по ковру. Оба исходят жаром. Прижимаются друг к другу влажными телами. Стон. Прелюдия. «Нет ничего слаще предварительных ласк…» – думает Нина. Юность возвращается, и это прекраснее обещаний. Они обнимаются, цепляются друг за друга, встречаются, торопятся, нет, не стоит, у нас много времени. Вся ночь впереди. Она принадлежит только нам. Мы богачи, у нас полные руки сокровищ. Не упустить бесценный миг.

29

Май 1994

– Я беременна.

Они занимаются любовью в комнате Этьена. Он снимает презерватив кончиками пальцев, бросает взгляд на лежащую рядом Клотильду и в который уже раз думает: «Рот у нее как у грызуна… Некрасивый, слишком маленький. И губы тонкие, а она их красит и подчеркивает этот недостаток!» Зубы у девушки белые и ровные, но слегка выдаются вперед, глаза голубые, а веки Клотильда красит сиреневыми тенями. Все обращают внимание на ее красивые глаза, и парни и девушки. Носик тоже хорош, прямой и тонкий. Кожа молочно-белая. Этьен обожает ее грудь с бледно-розовыми сосками и плоский упругий живот. У Клотильды поджарое тело спортсменки, ростом она с Нину. Всех покоренных им девушек Этьен всегда сравнивает именно с ней и никогда с сестрой. Малышка Луиза вне конкуренции. Нина – другое дело, не сестра, но некто, не определяемый словами. Подруга детства. Так он ее представляет, знакомя с друзьями: «Моя подруга детства…» – что избавляет от необходимости давать пространные объяснения. Например, такие: «Она моя женщина, мы никогда не расстаемся, но мы не вместе…» Об Адриене Этьен говорит: «Он мой лучший друг», хотя думает иначе. Адриен, он тоже «другое дело». Раньше что бы они ни делали, рядом была Нина, но как только Адриену исполнилось четырнадцать, он стал приходить к другу один – поиграть на синтезаторе или сразиться на Sega. Консоль круглые сутки подключена и стоит рядом с их клавиатурами. Они устраиваются на старом диванчике, выбирают Cosmic Carnage[66 - Cosmic Carnage – боевая видеоигра, разработанная Almanic Corporation совместно с ALU и опубликованная Sega.] или Sonic[67 - Sonic the Hedgehog – серия видеоигр, созданная студией Sonic Team, а также торговая марка, основанная на этой серии и принадлежащая японской компании Sega.] и играют часы напролет. Когда появляется Нина, Этьен нехотя уступает ей «рычаги управления», но она нетерпелива, и мальчишки злятся.

Он делает затяжку. Закрывает глаза. Снова открывает, когда Клотильда говорит:

– Не знаю, как это вышло, наверное, забыла принять пилюлю.

Этьен прикрывается простыней, словно его вдруг одолела стыдливость или он решил положить конец близости.

Он думает об отце. Как он отреагирует, если узнает? Марк – гордый и вспыльчивый человек, до сих пор он молчал, потому что Мари-Лор терпеть не может, когда Этьена сравнивают с Полем-Эмилем. Известие о том, что отпрыск «заделал» девушке ребенка, освободит его от сдержанности. Ох уж он поиздевается!

– Дерьмо… Дерьмовское дерьмо! – стонет Этьен.

– Согласна, – отвечает Клотильда.

– Уверена?

– Да.

– У врача была?

– Еще нет.

– Не откладывай.

– Ладно.

– Через месяц у нас бакалавриатский экзамен.

По средам после обеда Клотильда с Этьеном кувыркаются у него дома. Запирают дверь, не торопясь разогреваются, экспериментируют. Два семнадцатилетних неофита ищут и открывают для себя телесное наслаждение, покоряют вселенную эроса. Переменка, передых, а с любовью разберемся позднее. Свое будущее Этьен видит с Адриеном и Ниной в Париже.

Пять месяцев… Он впервые так надолго завис с девушкой, и почва из-под ног ушла тоже впервые.

Этьен пока что не осознал смысла слов Клотильды. Его отец назвал бы случившееся «оборотной стороной медали». Шарахнуло Этьена сильно, он словно бы раздвоился. Одно «я» вопит: «Смывайся!», другое только что не лопается от гордости. Клотильда залетела от него! Самец выпячивает грудь, трусу с каждой минутой все страшнее: стать отцом в семнадцать – чистый кошмар… Придется остаться в Ла-Комели. Повторить судьбу родителей. Уходить на работу не выспавшись, поздно возвращаться, забыть о своих мечтах. Ребенок займет его место в бассейне, на скейте, в ночном клубе, за синтезатором и игровой приставкой, пока молодой отец будет вкалывать, чтобы прокормить птенца. НИ-КОГ-ДА!

А вот Нина только о том и думает, как бы поскорее выскочить замуж, завести детишек и жить в собственном доме. Тоска. Этьен не верит, что Нине вправду нужна такая «имитация счастья». Она повзрослеет, и они заживут – втроем, свободные, как вода в ручье, будут много концертировать, может, даже организуют себе мировой тур.

Этьен одевается. Ему пора к друзьям, они часами занимаются, задают друг другу коварные вопросы. Без Адриена и Нины он ни за что не перешел бы во второй и уж тем более в первый класс. Родители предоставляют ему свободу действий только за хорошие результаты по всем предметам, в Париж отпустят, если он поступит в институт. В любой. Но не ради занятий музыкой. Этьен всегда любил сериалы «Наварро» и «Комиссар Мулен», вот и решил стать сыщиком. Сыщик и музыкант, един в двух лицах, высший класс! Кроме того, он хороший спортсмен, это дополнительное преимущество при поступлении.

Он наблюдает за Клотильдой. Беременная подружка – это сюр почище Нининых месячных в десять лет. В мире Этьена подобные фокусы не случаются.

– Я тебя отвезу, – говорит он.

Они проходят мимо Луизы – она уютно устроилась на диване и читает, – коротко прощаются: «Пока, до вечера…» «Интересно, как можно добровольно читать роман, если тебя не принуждают, просто для собственного удовольствия?» – рассеянно думает Этьен. Адриен и Луиза обмениваются книгами. Между ними что-то происходит, это очевидно, но Этьен притворяется слепым кротом. Ему удобнее не знать.

Он седлает мотоцикл, уступает Клотильде свой шлем и мчится по улицам Ла-Комели. Девушка держится за него, и ему хочется резко затормозить, чтобы она отцепилась, завалилась назад, перестала быть. Эти мысли ужасают Этьена, и он чувствует… да, облегчение, ссадив Кло у ее дома, а на прощание просит подругу сходить к врачу не откладывая. Ему почему-то не верится в ее историю. Как их сексуальные потягушки могли привести к беременности? Она говорит, что принимает таблетки, они пользуются презиками. Раз или два резинка соскальзывала или рвалась, но таких совпадений не бывает.

– Поедешь к ним? – спрашивает Клотильда.

В вопросе содержится упрек: «Сколько можно? Брось их хоть ненадолго! Вы не устали друг от друга?»

– Угу, – отвечает Этьен. – Мы всегда занимаемся вместе.

Он в прямом смысле сбегает к Нине. Врывается в дом, поднимается на второй этаж, прыгая через ступеньку. Они давным-давно перестали стучать, прежде чем войти, и во всех трех домах чувствуют себя дома. Взрослые привыкли. Пока дети были маленькие, они говорили: «Это пройдет, изживется, в коллеже у каждого появятся новые друзья!» – и ошиблись. Оставалось одно – смириться. Всем вокруг кажется, что эти ребята – члены одной семьи. Они вместе взрослеют. Ночуют, едят и развлекаются в выходные. Взаимная привязанность чрезвычайно сильна. Жозефина просто обожает Этьена и Нину, часто нежно целует и обнимает их, знает любимые блюда каждого и специально готовит. Пьер привязался к Адриену с Этьеном, как к детям брата или сестры, которых, увы, у него никогда не было. Мари-Лор и Марк всегда зовут ребят ужинать с ними и, если те долго не появляются, чувствуют некоторую пустоту. Уже много лет все говорят друг другу «ты», каждая семья наблюдала, как меняются характеры чужих детей и их тела.