Боец 3: Лихие 90-е

– Боец, прикинь, пальма, блин, как в Африке! – восхитился парень, тыча в чешуйчатый ствол. – Гля, финики, по ходу, растут.

Он подошел ближе к дереву и начал срывать оранжевые ягоды.

– Ты че делать собрался? – спросил тренер.

– Захавать, – сообщил Танк и положил в рот сорванные плоды, принявшись с аппетитом жевать.

– Ну-ну, – хмыкнул Степаныч. – Приятного.

Через несколько секунд лицо у Танка изменилось, он наморщил рот. Я увидел, что над нами с балкона одного из номеров наблюдают братки, которые вышли покурить.

– Че то не вкусно, – протянул Танк.

– А не хрен все, что попало в рот тянуть, – пояснил Степаныч. – Это канарский финик, он несъедобный, а съедобный финик – пальчатый.

– Блин, – Танк выплюнул в яркую зеленую траву кашицу из пережеванных желтых плодов. – Я-то думаю почему такой вкус… Владимир Степаныч, а кокосы в Сочи растут?

Братва с балкона, слышавшая весь наш разговор, заржала. Явно выхватывая с Танка, который действительно себя вел, как идиот.

– Колхозники, – послышалось от одного из них.

И, побросав бычки в жестяную банку, которая вместо пепельницы у них была, братки зашли в свой номер. Танк, смекнув, что это его стебут, сжал кулаки.

– Я не понял, это они кого колхозником называют?

– Забей, – я хлопнул его по плечу. – Идем.

– Сука, козлы… думают, раз рубашки с брюками нацепили, так нуворишами стали?

– Просто в следующий раз не суй в рот эти ягоды, – я улыбнулся.

Но не пальмами и цветами едиными. Я видел, как у гостиницы уже сновали братки, помимо тех, кого я на балконе видел. Явно не наши, потому что в Ростове Демид разрешал своим ходить в чем придется, а тут здоровенные бугаи со свернутыми набок носами и взглядом исподлобья ходили в рубашках и брюках, как чертовы лондонские денди. Тут же стояла целая россыпь дорогих немецких машин, на которых, собственно, бандюки подъехали. Пусть до сходки оставалось несколько дней, но, видимо, братве тоже требовалась акклиматизация, раз они раньше времени начали приезжать.

Мы, наконец, зашли внутрь гостиницы и пошли к стойке администратора. Нас встретила молодая красивая девчонка с длинными волосами, в белой рубашке и строгой юбке-карандаше. Завидев нас, она нацепила обворожительную улыбку.

– Добро пожаловать в гостиницу «Кавказ»! – затараторила она.

– Здрасьте-здрасьте, – ответил Степаныч, подтаскивая к столику свои чемоданы. – Нам бы заселиться, любезная, поможете?

Администраторша виновато, как бы заранее извиняясь, пожала плечиками и своим бархатистым голосом пропела.

– К сожалению, у нас нет в наличии свободных номеров на ближайшие дни, поэтому заезд к нам невозможен. Для туристов существуют другие прекрасные места в городе Сочи.

Понятно, очень похоже, что номера в «Кавказе» забронировали братки на все время проведения турнира и сходки. Я знал, что только Демид едет сюда с двумя десятками человек в сопровождении. Прибавь сюда Яшку Кривого, Карена, московских и прочих бандюков, и становилось очевидно, что они как раз заселят всю гостиницу под завязку. Хотя гостиница была довольно просторной и имела больше сотни номеров. Но, видимо, их все расхватали, как горячие пирожки. А в нас администраторша, похоже, разглядела разве что обычных туристов. С чемоданами, одеты как попало, а не в рубашки с брюками… Степаныч девчонку выслушал, не перебивая, кивнул, как будто понимающе, ну и в один из своих чемоданов полез.

– Ща, милая, у нас есть бронь, у меня из головы вылетело, погодь-ка, – сообщил он.

Я понятия не имел, что за бронь такую ищет тренер, но предположил, что у Степаныча она наверняка была «подпольная». Не официально же такие дела проводить, не по паспорту заселяться, а то можно так насобираться, что все встречи в отделе милиции закончатся. В Ростове вон недавно проходили, когда Демид и Карен на Левом берегу Дона устроили терки.

– Так, где она у нас есть, – заворчал тренер, копаясь в чемодане.

Сначала в одном поковырялся, ничего не нашел, полез в другой и начал рыться там. Девчонка терпеливо ждала, когда Степаныч найдет нужную бумажку. Я зевнул, огляделся – внутри гостиница была самой простенькой, ничего примечательного, разве что настеленные на полах красные ковры, которые шли, будто тропинки, через зал и расходились в разные стороны.

Пока тренер продолжал рыться в чемоданах, в вестибюль с лестницы зашла троица хмырей. Я их узнал сразу – те самые, которые нас колхозниками обозвали. Всего три лба, широкие шифоньеры. Все вместе они двинулись к нам. Слава богу, что Танк за пару минут до этого решил проведать уборную, видать, сказались те оранжевые ягодки, а то разгорелся бы конфликт. Эта троица подошла и встала сзади нас, отвешивая плоские шуточки и хохоча на весь вестибюль.

– Странно, милочка, я все перерыл и бумажки не нахожу, – подытожил Степаныч, не теряя присутствия духа. – Давайте, может, как по-другому заселимся? Хотите, я своим позвоню, спрошу что делать?

– Одну минуточку, – девушка потянулась к телефону. – Я уточню, как в такой ситуации поступить.

Владимир Степанович тем временем повернулся ко мне и зашептал:

– Прикинь, Боец, только же, как с вокзала вышли, перепроверял – лежали в чемодане, прямо сверху, чтобы удобнее доставать было, оо вздохнул он. – А сейчас нигде нет.

– Что вы ищете? – уточнил я. – Как выглядит?

– Да листки обыкновенные, на них номера наших комнат написаны, – пояснил тренер. – Без них хрен нас сюда заселят, сам видишь.

Я кивнул, рассчитывая, что администраторша разберется. Братки сзади нас прекратили шутить, перешли на более серьезные темы, если так можно сказать. Из последующего разговора я быстро смекнул, что передо мной такие же спортсмены, как и мы. Разговаривали они о подготовке к турниру подпольных боев, особо не парясь по поводу нашего присутствия рядом. Вряд ли делали ставку на то, что в гостинице «Кавказ» чужих и посторонних нет. Просто пофигу им было.

– Драться, вроде как, будем в «Рубине», – говорил один из них. – Сегодня все объявят.

– Ну, ты готов? – спрашивал второй.

Я не услышал ответа на этот вопрос, потому что администраторше не удалось дозвониться. Она почему-то нервно улыбнулась, покосившись на братков за нашей спиной.

– Не могу дозвониться, может быть, вы пока погуляете? А то мужчины сзади вас будут вынуждены ждать, – предложила она.

Степаныч повернулся к братве за нашими спинами, смерил их взглядом, хмыкнул что-то себе в усы.

– Ну нет, дорогуша, пускай мужчины ждут, а ты дозванивайся, – Степаныч сложил на столешницу руки.

Видно, что тренер тоже слышал, как нас эти ребята колхозниками обзывали, и обиду затаил. Тем временем, браткам сзади нас надоело ждать, они закончили обсуждение турнира и обратили внимание, что мы слишком долго торчим у стойки администраторши. Наверняка, как и администраторша поначалу, не признали в нас своих «коллег».

– Че так долго, Лен? – спросил один из них.

– У уважаемых гостей нет брони, – сообщила она и по совету Степаныча начала во второй раз набирать номер на телефоне.

– Какая им на х*й бронь, – гоготнул один из братков, как раз тот, который предполагал, что бои в «Рубине» пройдут.

Все трое опять заржали, а тот, который про подготовку спрашивал, нас узнал.

– Да это ж те колхозники, которые пальму обгладывали… а того толстого, по ходу, пронесло. Что-то я его не наблюдаю.

Девушка опять улыбнулась, не зная, как реагировать на эти слова. Среагировал я, видя, как Степаныч начал краснеть и усами шевелить, а я хорошо помнил, что в исполнении тренера такие действия не предвещали ничего хорошего.

– Уши пообрезаю, – выдавил тренер.

Ясно, что угрозу от Степаныча братки услышали. Здесь, в Сочи, никто в лицо тренера не знал, поэтому для этих них Степаныч был всего лишь обычным старикашкой. Ну а то, что у этих ребят уважение к старшим отсутствовало, мне стало понятно сразу.