Оценить:
 Рейтинг: 0

Страж последнего рубежа

<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
2 из 5
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Двери поезда с резким скрипом захлопнулись. Девушка тряхнула головой, как будто выходя из анабиоза. Кот самодовольно посмотрел на подобранную хозяйку. Он не сомневался, что ехал именно к ней.

Девушка подхватила нового питомца, развернулась спиной к железной дороге и зашагала, не глядя на удаляющийся поезд.

Кот устроился у неё на руках, положив лапы на плечо. Она смотрела вперёд. Он – назад. Он видел, как зыбкий тающий мир остаётся за её спиной.

ГЛАВА 2 | СВОДЫ ПЛАТОНА

Девушка с единственным сошедшем с поезда пассажиром удалялась от железнодорожной станции. Пассажир – он же чёрный кот – сидел на её руках.

Она шла по берёзовой аллее к шоссе. Ветер волной прошёлся по кронам, заставляя их шуршать, как будто берёзы передавали эстафетную палочку. Эстафету завершали ветви старого вяза у покосившегося здания кассы.

Девушка несла кота и думала, что заперта внутри собственного черепа. И кот для неё только тень кота, живущая в её мозгу. Интеллектуальный объект с набором характеристик. Объект, который она наделяет душой и смыслами. Кота, как и людей, она никогда не знала – только слепки с внешности и поведения. Тени Платона. А вместо пещеры – своды черепа.

Навстречу девушке шёл низкий ушастый парень с острыми чертами лица. Они обменялись короткими кивками вместо приветствия. И отвели друг от друга глаза. Нелюдимый Франц работал железнодорожным техником. И всегда как будто ёжился от контакта с людьми. Даже от простого приветствия.

Вот он, Франц, – в голове брюнетки с котом. Она бы сильно удивилась, если бы реальный Франц повёл себя иначе. Например, радушно поздоровался и потянулся обниматься. Она бы скорее поверила, что его подменили инопланетяне. А всё почему? Потому что он стал бы слишком сильно расходиться с её внутричерепным Францем.

Кот вовсе не кот. Франц вовсе не Франц. Всё, что она о них знает, всего лишь набор характеристик. Как у вилки, автомобиля, дороги…

Девушку догнал железнодорожный гул – мимо их маленькой станции на полном ходу пронёсся поезд.

– Или у поезда, – продолжился список в голове девушки.

Странная парочка миновала автобусную остановку – автобус подбирал пассажиров прямо с обочины шоссе. Двери со скрипом распахнулись, но несостоявшуюся пассажирку ждала другая дорога. Она пошла мимо кладбища, по узкой тропке, по мосту через пересохший ручей.

Кладбищенская стена представляла из себя домино из заборов разных времён – вот витиеватый, ещё дореволюционный чугунный сектор. А вот добротный деревянный – сделано в Советском Союзе. Тонкий стальной – кто-то на личные деньги поставил в лихие девяностые. А вот и отлитые из цемента мрачные серые квадраты, которые испещряли бесконечные граффити и рисунки.

Взгляд девушки наткнулся на знакомую надпись: «Кто положил Лубеллу witch elm?». Сколько она себя помнила, надпись традиционно появлялась на цементе. Видимо, смысл налип на забор и отказывался сдаваться. Слова можно закрасить, смысл – нет. Человек может умереть, но будет живым в памяти других людей. Если Франц умрёт, человека не станет. Но его тень будет просыпаться в голове. Человек по имени Франц умрёт. Смысл с именем Франц останется.

И вновь витиеватый кованый забор. Из-за него выглядывают постаменты, кресты и скромные надгробия.

Девушка видела, как по центральной кладбищенской дороге шагает дама пенсионного возраста в аккуратном голубом платье и в прозрачном клеёнчатом дождевике поверх него. Перед собой она толкала ярко-розовую детскую коляску. На плече – хозяйственная сумка. Судя по всему, пустая. А значит, дама торопится в магазин и сокращает через кладбище, иначе придётся идти кругом минут на пятнадцать дольше.

Внутренний голос подсказывал девушке крикнуть:

– Не боитесь идти через кладбище?

И тот же внутренний голос подсказывал ответ, который дама каждый раз даёт на этот повторяющийся вопрос:

– Я не боюсь привидений.

Фигура с яркой коляской скрывалась среди крестов, живая – среди мёртвых. Там, в могилах, – люди, а в мире остались тени людей – то, какими их знали близкие. Те же интеллектуальные объекты. То, какими они при жизни никогда не были.

Воспоминания о тех, кто никогда не существовал. Как не существовал кот, которого девушка несла на руках. Он такой, каким она его знает , приехавший специально к ней на поезде, тот пассажир, которого она ждала, – такой кот никогда не существовал. А она запомнит его именно таким. Объект в хранилище. Папка данных под сводами черепа.

Дама растворилась среди крестов и надгробий, а девушка шагнула на перекрёсток центральной деревенской улицы. Ламповой улицы.

ГЛАВА 3 | ПРОЦЕНТ ОПАСНОСТИ

Столб на перекрёстке.

Светловолосая женщина клеила плакат с красными буквами на место старого, размокшего. Рядом с ней играли трое её детей: рыжая девочка четырёх лет и такие же светловолосые и сероглазые, как мать, двойняшки – брат с сестрой шести лет.

На противоположной стороне дороги – дом светлой семьи. И двухэтажный сарай. Со второго, жилого этажа сарая за действиями женщины зорко следила старая матрона – глава матриархальной ячейки общества. Что она увидела?

Из пролеска на перекрёсток вышла голубоглазая девушка с таким же голубоглазым котом на руках. Женщина кивнула односельчанке. Новая владелица кота неловко кивнула в ответ.

– Ксюша, Ксюша, кто это?! – дети облепили девушку в попытке потрогать кота, но Ксюша отстранила малышню со словами:

– Эй! Дайте коту освоиться. Мой новый сосед.

Ксюша поспешила домой. Она чувствовала себя не в своей тарелке. До сих пор. Уже четыре года мать семейства обновляла плакат с красной надписью на перекрёстке.

Красные буквы складывались в слова: пропал ребёнок.

Рыжий голубоглазый мальчик смотрел с плаката на случайных прохожих. Старший сын.

До этого исчезновения в их деревне больше ста лет была нулевая преступность. Теперь Ксюша официально жила в очень и очень безопасном месте – 1 % преступности. Рай на земле.

Белокурая многодетная мать возразила бы: «Какая разница, живёшь в районе с 1 % преступности или с 99 %, если убили именно тебя?»

Кот напрягся, глядя на остающуюся позади женщину. Ксюша почувствовала, как в нём нарождается гудение. Ксюша поймала его взгляд, посмотрела в глаза.

– Для Ромы, – и в голове кота тут же возник мальчик с плаката, – статистика преступности была нулевой. Он открыл счёт. Статистика – это про прошлое, а не про будущее.

Старая матрона проводила девушку с котом внимательным недоброжелательным взглядом с вершины своей сарайной башни.

ГЛАВА 4 | ЩУПАЛЬЦА ПАМЯТИ

«Память тонкой рукой лепит нас изнутри». Л. Киргетова

Двойняшки обогнали Ксюшу и встали дозором у её калитки. Мать, которая продолжала возиться с плакатом, бросила зоркий взгляд на двойняшек, задержалась, но младшая дочка засмеялась, и мать переключилась-выдохнула.

Навстречу ехала полицейская машина, неспешно. Когда машина поравнялась с девушкой, Ксюша встретилась глазами с пассажиром – черноглазым молодым мужчиной. Он выглядел напуганным и напряжённым. Момент – и движение машины разорвало их столкнувшиеся взгляды. Кот отёрся головой о Ксюшин подбородок.

Дети-стражи о чём-то быстро говорили у калитки и переминались с ноги на ногу. Они заговорщицки поглядывали на Ксюшу и кота.

Ксюша подумала о том, как за эти четыре года изменилась Марина, их мать. Усталое лицо. Постарела. Четыре года после пропажи.

В голове возникла мысль: «После не значит вследствие». Крысиная мысль.

Отношения как щупальца. Любишь кого-то, протягиваешь к нему щупальце – образуется связь. Дружишь – ещё одно щупальце. У кого-то таких щупалец больше, у кого-то -меньше. У Франца, быть может, вообще ни одного. Однако стоит человеку тебя оставить – бросить навсегда или умереть, – и именно то щупальце, которое от тебя тянулось к нему, раз – и обрезают. И оно болит. И каждый раз как по привычке тянешься к человеку, испытываешь эту боль – боль фантомной отрезанной руки.

Память требует найти подтверждение для образа из головы в реальности. Требует дотянуться внутренним щупальцем до реального человека. А там – пустота. И боль. Внутричерепному человеку нужна подпитка – общение с человеком реальным. Без подпитки он тает. И мать, потерявшая ребёнка, раз за разом тянется к нему, развешивая плакаты.

Девушка с котом подумала, что мать скучает по тому своему сыну, каким он был четыре года назад. Узнала бы она его? Испытывала бы боль потери при общении? Не обжигалось бы внутреннее щупальце на новом человеке, на том, кем он стал?

ГЛАВА 5 | ДРАКОН
<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
2 из 5