Неокантианство. Первый том. Первая часть. Сборник статей, текстов книг немецких мыслителей второй половины XIX – начала XX веков

Далее КОППЕЛЬМАНН рассматривает в формальной логике «основные классы значений слов», сначала «слова для категорий». Следует различать категории ощущения и категории понимания. Последние (цвет, запах и т.д.) чисто субъективны, тогда как первые (положение, длительность, причина и т.д.) строят картину мира на основе сенсорной данности. В отношении проблемы понятий КОППЕЛЬМАНН также предполагает «смешанные значения слов» или" полупонятия, которые должны стоять посередине между чувственными представлениями и понятиями. Цель формирования понятий описывается просто как" мыслительно-экономическая». Из практических соображений реальность должна стать «исчислимой». – В учении о познании КОППЕЛЬМАНН отвергает точку зрения, «согласно которой связи и отношения нашей действительности имеют свою причину вне нас, существуют без нашего вмешательства, должны быть признаны нашим разумом как данные par excellence».

С другой стороны, он также утверждает, вопреки КОГЕНУ и НАТОРПУ, «что воспринимаемое или порядок восприятия есть нечто данное, неизменное и не зависящее в своем существовании от мышления». Но эта данность «совершенно отлична от объективного факта, реального, который может быть установлен только мышлением». Задача эпистемологии – определить принципы построения, в соответствии с которыми мы конструируем реальность. В результате получаются законы, которым реальность никогда не может противоречить, так как они везде являются основой этого построения. Это относится как к пространственному, так и к временному построению реальности. В обоих случаях КОППЕЛЬМАНН стремится раскрыть определенные априорные законы конструирования. В органическом мире учет цели является неотъемлемым принципом исследования. – Исследования КОППЕЛЬМАННА часто отличаются своей тщательностью и рассмотрением многочисленных научных областей. Сочетание неокантианского и позитивно-прагматического подходов является своеобразным. – КОППЕЛЬМАНН также пытается развить кантовскую этику в этической сфере. Согласно КОППЕЛЬМАННУ, этическим принципом является истина как условие всякого сообщества.

В своей книге «Weltanschauungsfragen» КОППЕЛЬМАНН предпринимает попытку получить мировоззренческий синтез (ср. OESTERREICH, JELLINEK и др.) Результат таков: Из естественных наук, несмотря на все их достижения в деталях, нельзя получить ясности о сущности внешнего мира. Все остается гипотезами и теориями, которые постоянно меняются. Нигде нет твердых результатов. Философия так же не способна дать информацию о сущности внешнего мира. Но она «приблизительно» открывается нашему чувству, когда мы смотрим на природу. Судьба человека, то есть цель, соответствующая его внутренней сущности, – это высшее благо, то есть «состояние разумных существ, в котором на основе высшей нравственности расцветает высшее счастье». Нравственность является также основой, из которой возникает единственная религиозная уверенность, которую человек получает как дар и не может создать для себя произвольно. – В более позднее время КОППЕЛЬМАНН обратился к философии политики.

RUDOLF WEINMANN, «Wirklichkeitsstandpunkt», Hamburg 1896, «Die Erkenntnistheoretische Stellung des Psychologen», Zeitschrift f?r Psychologie, Vol. 17, также занимает реалистическую позицию. Он считает пространство, время и причинность априорно привносимыми нами в концепцию мира, но полагает, что они отражают объективный мир. Он уже требует «освобождения от Канта». – ЛУДВИГ ДИЛЛЕС (р. 1870 в Bielitz), «Weg zur Metaphysik als exakte Wissenschaft», 2 тома. Единственное, что абсолютно достоверно, – это наши ощущения, из них мы имеем абсолютное знание; они – «реальный кусочек вселенной», но не весь мир, а указание на что-то совершенно вне «я», по отношению к чему из них (ощущений) возможны некоторые утверждения. На ДИЛЛЕСА особое влияние оказали Кант, Спиноза, Фейербах и другие.

IV. Логико-методологическое направление

Совершенно новый поворот в толковании Канта совершил ГЕРМАНН КОГЕН, основатель так называемой Марбургской школы, в судьбоносных основах которой преобладают единые убеждения; кроме КОГЕНА, ее важнейшими представителями являются НАТОРП и КАССИРЕР. КОГЕН окончательно устранил вещь-в-себе и дал критицизму интерпретацию, согласно которой все вещи растворяются в мысли. Самый существенный пункт, в котором КОГЕН в данном случае идет дальше КАНТА, – это отказ от признания Anschauung как разнородного источника знания равного ранга, вторичного по отношению к мышлению. Оно тоже является мышлением. Объект» как полностью определенное содержимое мысли в пространстве и времени – это лишь идеал, недостижимая цель.

Признавая эмпирическую обусловленность всякого знания о действительности, КОГЕН выдвигает перед философией задачу выяснения его логических условий; при этом, как и у КАНТА, знание понимается им односторонне в смысле математической физики, которая для него представляет идеал всякого знания. КОГЕН составляет резкий контраст со всем эпистемологическим психологизмом.

Как и в эпистемологии, КОГЕН развивал учение Канта в этике и эстетике. Он и НАТОРП являются главными философскими представителями социального движения последних десятилетий, содержание которого они понимают, идеализируя его, в терминах кантовской философии человеческого достоинства. Религиозность, также после выдвижения КАНТа, почти полностью растворяется в морали Марбургской школой. Важность НАТОРПА заключается, помимо социальной этики, от которой он перешел к социальной педагогике, в эпистемологии математики и физики. Это относится и к КАССЕРЕРУ, чьи эпистемологические достижения также лежат в области точных наук и который в то же время выделяется как историк проблемы знания.

ГЕРМАНН КОГЕН, родился в Coswig в 1842 году, приват-доцент в Марбурге в 1873 году, полный профессор в Марбурге в 1876 году, вышел в отставку в 1912 году, с тех пор жил в Берлине, умер в 1918 году, начинал с исторических исследований, которые, впрочем, он с самого начала проводил с систематической точки зрения. Поэтому его публикации по истории философии являются одновременно и систематическими исследованиями мыслей философов, которыми он занимался. Историческая работа КОГЕНА шла в трех направлениях: во-первых, до ПЛАТОНА, во-вторых, до основателей бесконечно малого исчисления и, в-третьих, до КАНТА. Между всеми тремя направлениями работы существует внутренняя связь; именно становление идеализма (как его понимает Коген) он стремился разъяснить. Благодаря этим работам, Коген стал основателем новой концепции кантовской системы и, одновременно, ее дальнейшего развития; кроме того, он внес начальные черты в новую концепцию ПЛАТОНА, которую затем подхватил НАТОРП. Своей работой об исчислении бесконечно малых он первым открыл дискуссию об эпистемологических проблемах высшей математики.

Собственная система КОХЕНА – это возобновление и последовательное развитие кантовского мира идей в том виде, в каком он предстает перед нами, по его собственному мнению. «С самого начала я был озабочен дальнейшим развитием системы Канта. Исторический Кант был лишь краеугольным камнем, в направлении которого должно было вестись дальнейшее строительство». Как и КАНТ, КОГЕН также исходит из научного опыта, как он существует в современном математическом естествознании, которое для него является единственной истинной наукой. Этот научный опыт дан, и задача философии состоит в том, чтобы выяснить, каковы имманентные логические условия этого опыта (= «трансцендентальный метод» философии). Это не означает исследования того, как возникают познания индивида; это было бы задачей психологии.

Философия имеет дело только с чисто логическим вопросом о том, какие концептуальные предпосылки составляют условие sine qua non [основное условие – wp] математической физики. Основным инструментом чистого естествознания является исчисление бесконечно малых, центральным понятием которого является понятие бесконечного. Этот метод исчисления еще не нашел места в логике. Поэтому, по мнению КОГЕНА, логика не выполнила свою задачу и до сих пор не поняла новую проблему, которую наука ставила перед ней в течение 200 лет. Даже КАНТ потерял здесь нить.

Вторая ошибка КАНТА, по мнению КОГЕНА, заключается в том, что он позволил чувственности предшествовать мышлению. Третий главный пункт, в котором КОГЕН идет дальше КАНТА, – это полный отказ от вещи-в-себе. КОГЕН утверждает даже, что КАНТ никогда не имел в виду это понятие в реалистическом смысле. Он придерживается тех отрывков «Пролегомены», в которых КАНТ называет вещь-в-себе предельным понятием.

Философия КОГЕНА решительным образом противоречит любой реалистической концепции, которая рассматривает вещи как данные и просто приемлемые для нас. Согласно КОГЕНУ, вещи не даны нам независимо от нашего мышления, но только в процессе мышления они вообще существуют для нас, и поэтому эпистемология также должна начинаться с мышления. Необходима самокритика мышления, «диалектика», как говорит ПЛАТОН; сам КОГЕН называет эту работу «логикой». Необходимо отметить, что во всех работах КОХЕНА и НАТОРПА под этим словом следует понимать логическое содержание. Вся их философия относится не к мышлению как психологическому процессу, а к содержанию мышления, к тому, что мыслится. Эту особенность их терминологии, которая, несомненно, затрудняет понимание, нельзя оставлять без внимания. Таким образом, прогресс мысли, движение мысли и т. д. почти всегда означают «прогресс», «движение» самих понятий и поэтому должны пониматься образно. – С противопоставлением КОГЕНА всякому реализму, получается, что для него познавательное мышление – это нечто творческое. Поэтому он заменяет кантовское выражение синтеза выражением порождения, поскольку синтез все же был. «Все неделимое содержание мышления должно быть продуктом мышления».

КОГЕН называет проблему мышления как порождения «проблемой происхождения», и благодаря позиции, которую он отводит мышлению как порождению, вся его логика становится «логикой происхождения». Все суждения движутся в определенных направлениях, которые называются «категориями». Это не врожденные понятия, а основные направления, по которым движутся суждения – еще один пункт, в котором КОГЕН выходит за пределы Канта. Коген также отвергает кантовское выведение категорий из типов суждений, поскольку предположение о соответствии каждой категории каждому типу суждения несостоятельно. Сам КОГЕН выделяет 12 классов суждений: I. суждения законов мышления: 1. суждение происхождения, 2. тождества, 3. противоречия; II. суждения математики: 1. суждение действительности, 2. большинства, 3. всего; III. суждения математического естествознания: 1. суждение субстанции, 2. закона, 3. понятия; IV. суждения методологии: 1. суждение возможности, 2. действительности, 3. необходимости.

КОГЕН ставит своей целью показать, что все категориальные функции мысли требуют друг друга и не могут существовать друг без друга. – На вершине всего ряда находится суждение о происхождении. Оно присутствует, когда что-то описывается как «данное». Математический знак x, который означает не неопределенность, а детерминированность, говорит именно о том, что имеет в виду КОГЕН, когда говорит о «данном». Откуда берется эта данность, это нечто? КОГЕН отвечает: «В отвлеченном небытии суждение представляет собой происхождение чего-то». Для КОГЕНА «нечто» – это «не-ничто», поскольку он имеет в виду бесконечное суждение, которое несправедливо отодвигается новой логикой; через него возникают понятия атома, необусловленного, бессмертия и т. д. Второе суждение, требующее объяснения, – это суждение о реальности. Под реальностью КОГЕН здесь не понимает «действительность»; это вопрос ощущений, которые, со своей стороны, не являются законным источником знания. Реальными, можно сказать, в понимании Когена, являются также минералы в недрах земли, хотя мы их не видим.

Все, что больше нуля в математическом естествознании, является реальным. Минимум, так сказать, реального – это бесконечно малое. «Бесконечно малое есть бытие». Здесь КОГЕН ссылается на ПИФАГОРА, учение которого о том, что число есть бытие, было просто не «понято в должной степени научной серьезности». Однако КОГЕН причисляет к реальности не только положительные числа, но и мнимые и отрицательные.

Согласно КОГЕНУ, этика – это учение о должном, и его условия подлежат исследованию, аналогично тому, как логика чистого познания должна определить условия точной физики. В этой концепции этики возникает противоречие с характером науки, задача которой состоит в исследовании бытия. Решение заключается в том, чтобы смешать бытие с сущим. Должное – это бытие, но не конечный результат. Этика также является социально гуманитарной. Концепция человеческого достоинства является ее центральным понятием.

КОГЕН с большим энтузиазмом подходит к социализму, причем не в одинаковой степени к социалистической партии, чей эвдемонизм он отвергает, атеизму и революционным тенденциям. Сознательно следуя классической немецкой эпохе, он исповедует определенный космополитизм, хотя и хочет, чтобы особенности национальностей сохранялись. Государство – не самоцель, а лишь организация для морализации общества. – В области религиозной философии КОГЕН исповедует чистую религию морали иудаизма с резким отрицанием всех мифологических элементов. Даже понятие Бога понимается лишь как идея совершенной нравственности; даже предсказание Богом «существований» отвергается вместе с МАЙМОНИДОМ как выходящее за пределы человеческого познания. КОГЕН дает понять, что он считал свободную от метафизики еврейскую религиозность, как он сам ее представлял, превосходящей христианство. – Существенного изменения точки зрения, которое хотелось бы найти в последней работе КОГЕНА «Понятие религии», на самом деле не произошло. Как и прежде, он отвергал все мистическое и делал упор на этическое.

Общее положение КОГЕНА в философии религии было напрямую обусловлено его крайне рационалистической натурой, которая, помимо познавательных и социальных ценностей, симпатизировала лишь эстетическим, но была совершенно недоступна для всего специфически религиозного опыта. К этому добавился горький личный опыт сострадания, который он как еврей пережил под давлением антисемитизма, что также заставило его искать ориентиры в моральном.

Эстетика также рассматривается КОГЕНОМ как часть философии и, в принципе, неотделима от нее. Коген далеко отходит от эстетики КАНТА. Органом искусства является чувство, а именно «чистое чувство», под которым КОГЕН понимает любовь человека во всей полноте его существа, включающего также и животные моменты. Написанная в чрезвычайно трудном для понимания стиле, «Эстетика» богата духовным содержанием, но также богата произволом.

Еврей по происхождению и личным убеждениям, КОГЕН, тем не менее, чувствовал себя немцем в душе и видел свою миссию в представлении культурной традиции немецкого классицизма. Он также активно выступал в качестве интеллектуального защитника во время войны. В то время как типичная английская философия была сенсуалистической и эвдемонистической, КОГЕН видел в немецкой философии законное продолжение ПЛАТОНА. КАНТ «довел этический дух германизма до совершенства». – 20 последователей КОГЕНА опубликовали «Философские трактаты», подаренные Герману КОГЕНУ на его 70-летие, Берлин 1912.

ПАУЛЬ НАТОРП, родился в Дюссельдорфе в 1864 году, в 1881 году преподавал в Марбурге, в 1885 году стал доцентом. Он относит себя к Марбургской школе под руководством ГЕРМАННА КОГЕНА, не считая, однако, ее философию окончательной и не подлежащей дальнейшему развитию. Если в работах КОГЕНА своеобразный и очень мрачный стиль часто затрудняет понимание, то изложение НАТОРПА гораздо более легкое и плавное. НАТОРП также соглашается с эпистемологическим определением философии. Ее объектом является познание. Познание, по своей внутренней сути, всегда одно и то же: оно стремится к самодостаточной, закономерной картине мира, подобной той, к которой стремится математическая физика. Если присмотреться к этому познанию, то окажется, что оно является мышлением. Даже всякое восприятие, которое так легко противопоставить мышлению, в конечном счете тоже является мышлением: что-то говорится об объекте, он «определяется» в соответствии со временем, типом и пр. «определяется».