Мирохранение России. Книга Вторая. Разумная теория Всего: практическое руководство для Homo sapiens

• Не пора ли над этой ситуацией абсурда подняться и прекратить контрпродуктивные споры о том, кто более прав в объяснении картины мира – наука или религия?

• Не пришло ли время всем нам выбрать для себя принципиально новый социально-поведенческий тренд – тренд разумного развития, по определению наиболее соответствующий биологическому виду Человек разумный?

• Не наступил ли для нас своеобразный «момент истины», требующий установить новую мировоззренческую «моду» на разумный универсализм, который на основе творческого синтеза неискаженного идеализма и материализма позволит достичь продуктивного единства в ответе на важнейший для человека и человечества вопрос: для чего Всё существует, то есть какова цель всего происходящего в Мироздании и нашем с Вами мире?

Ответы попытаемся найти сообща с надеждой, что позитивному преобразованию человеческой ментальности сможет содействовать именно Разумная теория Всего.

При этом будем отдавать себе отчет в том, что как адекватная реальности Разумная теория Всего необходима для формирования разумной ментальности, так и разумное сознание выступает базовым условием создания адекватной теории Всего.

3. Каким образом кризис сознания мешает нам адекватно понять реальность как цельное Всё

За общим понятием «кризис сознания» скрываются вполне конкретные явления, негативно сказывающиеся на человеческой ментальности.

Помимо уже отмеченных нами в качестве односторонних, противостоящих друг другу и потому препятствующих созданию разумной теории Всего мировоззрений – идеализма и материализма, адекватному восприятию реальности мешают:

• постмодернизм, проявляющийся, во-первых, как доминирующая сегодня на планете антигуманная основоотрицающая и всеискажающая антикультура, которой свойственны нравственная беспринципность, отсутствие рациональности, функциональности и позитивного смысла, и, во-вторых, как парадигма мышления, неразумный ментальный стиль, который тотально навязывается человечеству в рамках Постмодерна при помощи так называемых «высоких», а на деле манипулятивных гуманитарных (High-Hume) технологий и характеризуется, в частности,

– отрицанием традиционных супероснований и идеалов («смерть Бога», «смерть субъекта», «смерть автора», «вечные ценности – это мертвые тоталитарные и параноидальные идефиксы, которые препятствуют творческой реализации»), утверждением, что «истинный идеал – это хаос как состояние “нескованных возможностей”»;

– искажением смыслов явлений и понятий, подменой истинной реальности реальностью виртуальной, созданием симулякров и фейков;

• деструктивизм, проявлениями которого в подходе к формированию ментальности являются:

– зашоренность сознания, боязнь или неспособность отступить от установленных норм и представлений, выйти из плена стереотипов, отказаться от своих узконаправленных интересов;

– сосредоточенность познания на бесконечном множестве второстепенных вопросов, уводящих от главного – от понимания смысла бытия сущего и не раскрывающих предназначение человека и человечества;

– отсутствие целенаправленной деятельности по созданию конструктивных инноваций в области гуманитарных технологий, гуманитарной науки и мировоззрения;

– игнорирование ошибок в формировании сознания и рекомендаций по их устранению.

– отказ от комплексного знания и от логики как первоосновы научности, нарушение логических законов, прежде всего, закона тождественности понятий и допущение многовариантности истины;

– искажение и противопоставление диалектического и метафизического методов познания;

– ограниченность пространственного и временно?го горизонтов мышления, сведение их в максимуме к космологическому горизонту;

– искаженность целеполагания познавательного поиска, приоритетное стремление ответить на вопрос «как?» в ущерб поиску ответа на вопрос «зачем?», включая тему предназначения человека, человечества и планеты Земля;

– превращение науки в самовоспроизводящийся фетиш без цели постижения истины;

– претензия на монопольное право определения научности или ненаучности (псевдонаучности) тех или иных исследований;

– применение таких надуманных критериев научности, как соответствие принципам бережливости или экономии (бритва Оккама), верифицируемости или проверяемости (критерий Шлика), фальсифицируемости или опровергаемости (критерий Поппера), из которых первый необязателен, второй и третий взаимоисключают друг друга, последний априори подразумевает неистинность, т. е. ошибочность любого конкретного научного исследования.

Навязанную нам «кризисную деструкцию» сознания попытаемся преодолеть в процессе формулирования разумной теории Всего, в том числе посредством использования разумного метода «не наступать на чужие грабли».

Для этого рассмотрим наиболее показательные примеры потенциально опасных «граблей» в современной науке, религии и философии, а также постараемся ответить на вопрос, почему эти «грабли» появились в принципе.

4. Чем созданию теории Всего вредит сайентизм ученых

Сайентизм/сциентизм (от англ. science и лат. scientia – наука, знание) как деструктивная мировоззренческая позиция значительной части ученого мира и общества характеризуется тем, что абсолютизирует роль науки и научного (точнее, естественнонаучного) знания в социокультурном процессе и познании реальности, ставит задачу уподобить социальные (гуманитарные) науки по методам и теоретическому обоснованию естественным наукам, в частности, физике и математике и категорически игнорирует метафизику, её знания и методы познания.

Показательно при этом, что безграничная вера в науку вполне уживаются с неприятием любой другой веры, в частности религиозной. Этот двойной стандарт и непоследовательность отчетливо прослеживаются на условном примере выбора методологии создания теории Всего, который демонстрирует определенную несостоятельность науки.

Так, казалось бы, для каждого думающего человека очевидно, что любая теория должна быть проверяемой на практике и любой эксперимент – воспроизводимым. Но как быть, если теория (в нашем случае – теория Всего) включает постулаты, которые невозможно проверить физическим опытом, нельзя экспериментально воспроизвести в силу их вселенской пространственно-временной масштабности и можно опровергнуть только логически?

Из трех теоретически возможных вариантов создать такую теорию – а) посредством подмены эксперимента через уменьшение его масштабности, чтобы затем опосредованно с помощью математических расчетов экстраполировать результаты на реальный масштаб и принять эти результаты на веру; б) на основе религиозного знания, принятого на веру; в) в рамках реального эксперимента на основе результата, полученного посредством логического осмысления физических и метафизических знаний, а также применения научных и иных методов, и принятого на веру – одержимая манией горделивого сайентизма наука, не раздумывая, выбирает первый. На что религия (как справедливо отмечают некоторые исследователи), будучи сторонницей второго варианта вправе заявить: «Нас уводят за пределы возможного эксперимента и пытаются с помощью чистой математики раз и навсегда объяснить устройство Вселенной», тогда как «объяснение у нас уже есть – это Священное Писание, которое объясняет не только физическое, но и духовное устройство, причём всего Мироздания, что более важно для человека и не в пример утешительнее, чем теория суперструн».

К сожалению, сайентизм не дает ответа на следующий принципиальный вопрос, адресованный современной науке: «В какой степени её теории, иногда очень многоярусные, как в случае тех же суперструн и множественных вселенных, соответствуют реальности, если они так же не поддаются экспериментальной проверке, как и религиозные теории?»

Впрочем, сайентизм не дает ответа и на базовый мировоззренческий вопрос: какова адекватная картина мира, способная выявить причину происхождения Всего сущего во Вселенной и возникновения в ней разумной жизни, а также объяснить, что есть человек и в чём смысл его существования?

Категорически отвергнув религиозный креационизм как идею «шестидневного сотворения мира Богом», сайентистски настроенная наука, что называется, «с водой выплеснула ребенка». Обойдя вниманием идею «творческой эволюции», она сосредоточилась на ничем не доказанной и многое не объясняющей идее «случайного и самопроизвольного» эволюционизма. Тем самым лишила себя возможности разумно осмыслить креационную идею так, чтобы непротиворечивая религиозная картина мира соответствовала достоверным научным данным.

Между тем, сторонник эволюционного развития и создатель теории естественного отбора в природе Чарльз Дарвин, переживая сомнения, которые наполняли его в последние годы жизни, говорил: «Может ли разум человека, происшедшего, как я полагал, от низшего животного, внушать доверие, если этот разум вовлекает нас в такие большие переживания?» [8 - Цлав, И. Бог или атеизм. 2016. – Электронный ресурс: URL: https://www.litmir.me/br/?b=544876&p=20] А переживать было за что, ибо предсказанный им в книге «Происхождение видов путем естественного отбора» [9 - Оригинальное название: On The Origin of species by mean of natural selection or The Preservation of favoured races in The struggle for life. Книга вышла в свет 24 ноября 1859 года в Лондоне, в издательстве Джона Мюррея. – Прим. ред.] прогноз о том, что «число промежуточных разновидностей, существовавших в прошлом, должно быть поистине огромным» не сбылся. Дарвин вынужден был констатировать: «Геология не обнаруживает с несомненностью ни одной из таких четко постепенных цепочек. И это, пожалуй, – самое очевидное и самое серьезное возражение, которое может быть выдвинуто против данной теории» [10 - Моррис, Г. Сотворение мира: научный подход. 1981. – Электронный ресурс: URL: https://www.litmir.me/br/?b=93004&p=5].

Сомнения своего учителя объяснил один из последователей Дарвина Давид Лак: «Наука стоит перед опасностью уничтожения своего собственного основания. Ученый должен доверять выводам своей собственной логики. Следовательно, он не может принять теорию, что человеческий разум произошел в результате естественного отбора. Если бы это было так, тогда выводы нашего разума должны полагаться не на Истину, как она есть, а на продукт естественного отбора. Этот вывод делает все научные теории, включая теорию естественного отбора, – ненадежными» [11 - Цлав, И. Бог или атеизм. 2016. – Электронный ресурс: URL: https://www.litmir.me/br/?b=544876&p=20].

Увы, ненадежной получается теория Всего, зацикленная исключительно на так называемой научной идее «случайно-спонтанного эволюционного развития Вселенной», ибо такое «развитие», в соответствии с научными же критериями, является настолько маловероятным, что может быть определено как невозможное.

5. Почему философия тормозит процесс создания адекватной теории Всего

Современная философия, стремясь к обретению статуса «науки» в рамках волюнтаристски установленных критериев «научности», отказывается разумно сформулировать свою исследовательскую задачу и цель познания как поиск истины. Она не считает необходимым осознать реальность как Всё, т. е. так, чтобы убедительно и непротиворечиво объяснить мир в целом, определить смысл разумной жизни, дать четкие и однозначные ответы на вопросы, определяющие предназначение человека и человечества в этом Всём.

Так, в исследовательском труде «История западной философии» английский философ Бертран Рассел приводит наиболее показательные философские вопросы, среди которых, увы, нет вопроса обо Всём: «Разделен ли мир на дух и материю, а если да, то что такое дух и что такое материя? Подчинен ли дух материи или он обладает независимыми способностями? Развивается ли вселенная по направлению к некоторой цели? Если же существует образ жизни, который является возвышенным, то в чем он состоит, и как мы его можем достичь?» [12 - Рассел, Б. Истории западной философии. 1945. – Электронный ресурс: URL: https://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Rassel/IstFil_intro2.php] Показательно, что он называет их «вечными вопросами философии», т. е., по сути, констатирует неспособность философской науки хоть когда-нибудь дать на них четкие и однозначные ответы.

Наиболее близко к теме Всего (правда, с противоположной стороны – со стороны Ничто) подошел один из виднейших мыслителей XX века Мартин Хайдеггер, который критическим образом характеризует философию: «Философия всегда несвоевременна. Это чудачество… Её изначальная задача – делать вещи более трудными, более сложными» [13 - Хайдеггер, М. Интервью журналу «Экспресс». 1969. – Электронный ресурс: URL: https://heidegger.ru/].

В книге «Время и бытие» он не без горькой иронии описывает по существу «застойное» состояние философской мысли, перманентно требующей толчка для своего развития в виде осмысления Всего сущего: «Философия приходит в движение только благодаря своеобразному скачку…, чтобы в своих взлетах она постоянно возвращалась к основному вопросу метафизики, самим Ничто вынужденному: почему есть Сущее, а не наоборот, Ничто?» [14 - Хайдеггер, М. Бытие и время. 1927. – Электронный ресурс: URL: https://bookscafe.net/read/haydegger_martin-bytie_i_vremya-145061.html#p1]

В противовес теоретико-волюнтаристскому философскому подходу Хайдеггер утверждает: «Для меня основной вопрос философии заключен не в назывании феноменов (кто знаком с критическим подходом немецких классиков, тот понимает его абсурдность – “вещь в себе» всегда будет представать перед нами как «вещь для нас»), а в том, чтобы, проживая жизнь, человек обретал собственную обоснованность» [15 - Там же.].

Между тем, философия как будто забывает о том, что не надуманное определение феноменов, включая феномен «Ничто», а именно изначальный Логос-Слово задает истинный смысл Всего сущего, и именно логика как проявление неискаженного смысла лежит в основе познания и подлинной научности.

В качестве показательного примера негативного результата философской алогичности рассмотрим так называемый «основной вопрос философии» в интерпретации диалектического материализма, который в XX веке явил себя наиболее цельным, заостренным на социальную практику учением, «вершиной философской мысли» и концепция которого сегодня после развала СССР «рассыпалась, как изветшавший и безжизненный дом» [16 - Касавин, И.Т. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. 2009. – Электронный ресурс: URL: http://philosophy.niv.ru/doc/encyclopedia/epistemology/index.htm]. Последнее, кстати, неудивительно на фоне постоянной борьбы многочисленных противоречащих друг другу философских течений, а также с учетом откровенно негативного отношения к философии создателей диалектического материализма, в частности, Карла Маркса, писавшего в работе «Немецкая идеология»: «Нужно “оставить философию в стороне”, нужно выпрыгнуть из неё и в качестве обыкновенного человека взяться за изучение действительности. Для этого и в литературе имеется огромный материал, не известный, конечно, философам. … Философия и изучение действительного мира относятся друг к другу, как онанизм и половая любовь» [17 - Маркс, К. Немецкая идеология. 1846. – Электронный ресурс: URL: https://www.litmir.me/br/?b=199881&p=1].

Вопрос «об отношении мышления к бытию и сознания к материи», который рассматривается с двух сторон: «Что является первичным – мышление или бытие, сознание или материя?» и «Способно ли мышление достоверно познавать мир?», был обозначен диалектическим материализмом в качестве основного потому, что «от характера его решения в конечном счете зависит рассмотрение не только всех без исключения проблем самой философии, но и мировоззренческих проблем любой конкретной науки, а также практических вопросов политики, проблем морали, искусства, воспитания, юридической практики и т. д.» [18 - Ляховецкий, Л.А. Философская энциклопедия. 1970. – Электронный ресурс: URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/4639/]. Как говорится, всё было бы хорошо, но искаженность сегодняшнего философского сознания, которое в той или иной степени наследует диалектическому материализму, свидетельствует либо об ошибочности ответов, данных на «основной вопрос философии», либо об ошибочном выборе самого вопроса.

В интересах верного осмысления Всего вкратце рассмотрим непоследовательность рассуждений и неоднозначность выводов диалектического материализма при попытке ответить на «основной вопрос философии».

«Что является первичным – мышление или бытие?» – такова «первая часть первой стороны основного вопроса философии». О чём это?

Если это о мышлении конкретного человека и о его личном бытии, то ответ очевиден: конечно же, бытие! Ведь когда человека нет, он и не мыслит, ибо, с точки зрения ставящих вопрос материалистов, мышление есть процесс рассудочной деятельности мозга, т. е. осязаемой материи.

Если речь идет о человеческом мышлении вообще и о бытии действительности, то опять-таки ответ ясен: бытие! Ибо, не будь действительности, не было бы и мыслящего человека.

Спрашивается, если ответы применительно к человеку и человечеству столь очевидны, то почему философия (ни во времена торжества диалектического материализма, ни сегодня) сама ими не удовлетворена?