Полная версия
Купить и скачатьДобавить В библиотеку
Полное собрание стихотворений
Автор:
Год написания книги: 2009
Тэги:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
О, государь! с тоской смиреннойНедель и лет мы встретим бег;Припев пребудет неизменный:Увы, где прошлогодний снег!
<1913>
Песня из темницы
Загорелся луч денницы,И опять запели птицыЗа окном моей темницы.Свет раскрыл мои ресницы.Снова скорбью без границы,Словно бредом огневицы,Дух измученный томится,На простор мечта стремится.Птицы! птицы! вы – на воле!Вы своей довольны долей,Целый мир вам – ваше поле!Не понять вам нашей боли!День и ночь – не все равно ли,Если жизнь идет в неволе!Спойте ж мне, – вы на свободе, —Песню о моем народе!Солнце, солнце! ты – прекрасно!Ты над миром ходишь властноВ тучах и в лазури ясной.Я ж все вижу безучастно,Я безгласно, я всечасноВсе томлюсь тоской напрасной —Вновь увидеть край желанный!Озари те, солнце, страны!Ветер, ветер! ты, ретивый,На конях взвиваешь гривы,Ты в полях волнуешь нивы,В море крутишь волн извивы!Много вас! вы все счастливы!Ветры! если бы могли выПронести хотя бы мимоПеснь страны моей родимой!Светит снова луч денницы.За окном щебечут птицы.Высоко окно темницы.Слезы виснут на ресницы.Нет тоске моей границы.Словно бредом огневицы,Дух измученный томится,На простор мечта стремится.1913
Виланель
Все это было сон мгновенный,Я вновь на свете одинок,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.Мне снился облик незабвенный,Румянец милых, нежных щек…Все это было сон мгновенный!Вновь жизнь шумит, как неизменныйМеж камней скачущий поток,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.Звучал нам с неба зов блаженный,Надежды расцветал цветок…Все это было сон мгновенный!Швырнул мне камень драгоценныйВодоворот и вновь увлек…Я вновь томлюсь, как в узах пленный.Прими, Царица, мой смиренныйПривет, в оправе стройных строк.Все это было сон мгновенный,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.26 декабря 1910
Италия эпохи Возрождения
Сонет в духе Петрарки
Вчера лесной я проезжал дорогой,И было грустно мне в молчаньи бора,Но вдруг, в одежде скромной и, убогой,Как странника, увидел я Амора.Мне показалось, что прошел он многоИ много ведал скорби и позора;Задумчивый, смотрел он без укора,Но в то же время сумрачно и строго.Меня, узнав, по имени окликнулИ мне сказал: «Пришел я издалека, —Где сердца твоего уединенье.Его несу на новое служенье!»Я задрожал, а он, в мгновенье ока,Исчез – так непонятно, как возникнул.<1912>
Сонет в духе XIV в.
Тебе ль не жаль родимых побережий,Где так в садах благоуханны розы!Я здесь брожу, на сердце раны свежи,И, как ручей, из глаз струятся слезы!Не так с небес поток свергают грозы,И осени дожди нежней и реже.О, посмотри, все залито, и где жеДомой пройдут со склонов горных козы?Ручей течет; ручей из слез весь в пене;Сломал цветы, и ветви гнет растений,И смыть дома, рассерженный, грозится.Что делать мне? моя тоска безмерна,Не внемлешь ты! одно мне – в честь невернойВ пучину слез упасть и утопиться!<1914>
Англия
Смерть рыцаря Ланцелота
Баллада
За круглый стол однажды селСедой король Артур.Певец о славе предков пел,Но старца взор был хмур.Из всех сидевших за столом,Кто трону был оплот,Прекрасней всех других лицомБыл рыцарь Ланцелот.Король Артур, подняв бокал,Сказал: «Пусть пьет со мной,Кто на меня не умышлял,Невинен предо мной!»И пили все до дна, до дна,Все пили в свой черед;Не выпил хмельного винаЛишь рыцарь Ланцелот.Король Артур был стар и сед,Но в гневе задрожал,И вот поднялся сэр МардредИ рыцарю сказал:«Ты, Ланцелот, не захотелИсполнить долг святой.Когда ты честен или смел,Иди на бой со мной!»И встали все из-за стола,Молчал король Артур;Его брада была бела,Но взор угрюм и хмур.Оруженосцы подвелиДвух пламенных коней,И все далеко отошли,Чтоб бой кипел вольней.Вот скачет яростный Мардред,Его копье свистит,Но Ланцелот, дитя побед,Поймал его на щит.Копье пускает Ланцелот,Но, чарами храним,Мардред склоняется, и вотОно летит над ним.Хватают рыцари мечиИ рубятся сплеча.Как искры от ночной свечи, —Так искры от меча.«Моргану помни и бледней!»—Взывает так Мардред.«Ни в чем не грешен перед ней!»—Так Ланцелот в ответ.Но тут Джиненру вспомнил он,И взор застлался мглой,И в то ж мгновенье, поражен,Упал вниз головой.Рыдали рыцари кругом,Кто трона был оплот:Прекрасней всех других лицомБыл рыцарь Ланцелот.И лишь один из всех вокругСтоял угрюм и хмур!Джиневры царственный супруг,Седой король Артур.<1913>
Германия
Пляска смерти
Немецкая гравюра XVI в.
Крестьянин
Эй, старик! чего у плугаТы стоишь, глядясь в мечты?Принимай меня, как друга:Землепашец я, как ты!Мы, быть может, не допашемНивы в этот летний зной,Но зато уже попляшем, —Ай-люли! – вдвоем с тобой!Дай мне руку! понемногуРасходись! пускайся в пляс!Жизнь – работал; час – в дорогу!Прямо в ад! – ловите нас!Любовник
Здравствуй, друг! Ты горд нарядом,Шляпы ты загнул края.Не пойти ль с тобой мне рядом?Как и ты, любовник я!Разве счастье только в ласке,Только в том, чтоб обнимать?Эй! доверься бодрой пляске,Зачинай со мной плясать!Как с возлюбленной на ложе,Так в весельи плясовом,Дух тебе захватит тоже,И ты рухнешь в ад лицом!Монахиня
В платье черное одета,Богу ты посвящена…Эй, не верь словам обета,Сочинял их сатана!Я ведь тоже в черной рясе:Ты – черница, я – чернец.Что ж! поди, в удалом плясе,Ты со Смертью под венец!Звон? то к свадьбе зазвонили!Дай обнять тебя, душа!В такт завертимся, – к могилеПриготовленной спеша!Младенец
Милый мальчик, в люльке малой!Сердце тронул ты мое!Мать куда-то запропала?Я присяду за нее.Не скажу тебе я сказки,Той, что шепчет мать, любя.Я тебя наставлю пляске,Укачаю я тебя!Укачаю, закачаюИ от жизни упасу:Взяв в объятья, прямо к раюВ легкой пляске понесу!Король
За столом, под балдахином,Ты пируешь, мой король.Как пред ленным господином,Преклониться мне позволь!Я на тоненькой свирелиЗовы к пляске пропою.У тебя глаза сомлели?Ты узнал родню свою?Встань, король! по тронной залеЗавертись, податель благ!Ну, – вот мы и доплясали:С трона в гроб – один лишь шаг!1909. 1910
Das Weib und der Tod[44]
Две свечи горят бесстыдно,Озаряя глубь стекла,И тебе самой завидно,Как ты в зеркале бела!Ты надела ожерелья,Брови углем подвела, —Ты кого на новосельеНынче в полночь позвала?Что ж! глядись в стекло бесстыдно!Но тебе еще не видно,Кто кивает из стекла!Припасла ты два бокала,Пива жбан и груш пяток;На кровати одеялаОтвернула уголок.Поводя широкой ляжкой,Ты на дверь косишь зрачок…Эх, тебе, должно быть, тяжкоДо полночи выждать срок!Так бы вся и заплясала,Повторяя: «Мало! Мало!Ну еще, еще, дружок!»У тебя – как вишни губы,Косы – цвета черных смол.Чьи же там белеют зубы,Чей же череп бел и гол?Кто, незваный, вместо друга,Близко, близко подошел?Закричишь ты от испуга,Опрокинешь стул и стол…Но, целуя прямо в губы,Гость тебя повалит грубоИ подымет твой подол.12 – 13 ноября, 1909
Надписи на воротах
1
Кто поздно иль рано придет к сим воротам,Пусть говорит учтиво и другом станет нам.Молчание не трудно, и в нем позора нет,А болтовня пустая приносит часто вред.2
Путник! в этом городе можешь дни провесть.Путник! в этом городе можешь выбрать гроб.Всех, живущих в городе, можно знать и счесть.Всех, умерших в городе, знает только бог.3
В этом замке живет рыцарь сильный.Если хочешь его дружбы, – поклонись.Если хочешь с ним побиться, – постучись.Всего лучше ж, молча иди мимо.1913
Франция XVII-XVIII вв.
Послание Малербу
XVII в.
Мой дорогой Малерб! Ты долго ль будешь гореСкрывать в глуши лесов,Оплакивая ту, что с кротостью во взореПрияла смерти зов?Не сам ли посылал ты, осушая слезы,В стихах живой урок:«Ей, розе, дан был срок, какой цветут все розы:Лишь утра краткий срок!»Ужель, когда теперь сошла под сень гробницыЛюбимая тобой,Ты видишь только скорбь, без края и границы,Повсюду пред собой?Ты б предпочел ужель, чтоб, по твоим моленьям,Она всю жизнь прошла,И, в косах с сединой, к грядущим поколеньямСтарухой подошла?Ты думаешь: она, в обители небесной,Была б тогда милей?Тогда б не так страдал и лик ее прелестныйОт гробовых червей?Нет, нет, мой друг Малерб! как только руки ПаркиСрезают нашу нить,Отходит возраст наш: под сумрачные аркиНе может он сходить!Тифон, что одряхлел и мал стал, как цикада,И юный АрхеморСравнялись возрастом пред властелином Ада,Смежив навеки взор.Пусть сладостно пролить сердечные страданьяЧрез акведуки глаз,Ты тень люби, как тень, но угаси мечтаньяО пепле, что угас.Ввек неутешным быть, кропить слезами вежды,Томиться в тишине, —Не значит ли забыть, что нам даны надеждыЛюбви в иной стране?Приам, который зрел, как сыновей любимыхРазит в бою Ахилл,И для страны своей ждал бед неотвратимых, —Дух твердый сохранил.Франциск, когда Мадрид, бессильный в правом бое,Дофину яд послал, —Был твердым, как Алкид, и за коварство вдвоеСтыд на врага упал.Да! без пощады Смерть в Аид низводит души,Напрасно к ней взывать;Жестокая, она, заткнув упрямо уши,Не хочет нам внимать.И к бедняку в шалаш, под крышу из соломы,Она властна взойти,И стража, что хранит вход в луврские хоромы,Ей не запрет пути.Роптать на власть ее, терять пред ней терпенье, —Тоске плохой исход.Покорно принимать все божия решенья —Лишь это мир дает!<1910>
Летний бал
XVIII в.
Я вас благословляю, рощи,Где под завесой из ветвейМне было легче, было прощеШептать о радости своей!Я помню, как в тиши беседки,Где бала шум звучал едва,Вдруг сделались, как стрелы, меткиМои любовные слова.И как, едва луны пугливойЛик потонул меж облаков,Она покорно и стыдливоПрикрыла блеск своих зрачков.Недолгий сумрак, запах лилий,И сырость мраморной скамьи —В тот сладкий час благословилиВсе, все желания мои!Мне не забыть, как плющ зеленыйМоих коснулся жарких щек,Как наши сладостные стоныПомчал по листьям ветерок.Мне не забыть, как нежно, рядом,Назад мы шли меж темных лип,Не смея обменяться взглядом,Стыдясь шагов нарушить скрип.Вернувшись к музыке и танцам,Туда, где реяли огни,Зачем у нас горит румянцемЛицо, – мы ведали одни.И, вновь кружась в весельи бала,Легка, как призрак, как мечта,Одна она лишь понимала,О чем твердит мне темнота!26 декабря 1910
Прогулка
Как вдруг нежданно стали гулкиШаги среди больших стволов!И в первый раз, во всей прогулке,Смолк смех и говор голосов.И вы, Алина, с робкой дрожью,Ко мне прижались в полумгле,И – как, не знаю, – но к подножьюСосны мы сели на земле.Ваш детский страх, ваш страх наивныйЯ успокаивал, шутя…А вечер, пламенный и дивный,Гас, иглы сосен золотя.Не потому ль, когда догналиДрузей мы у лесной реки,Заката отблеском сверкалиУ вас два пятнышка щеки?1911
Ручей
Ручей, играющий в долине,Ты к нам бежишь издалека;Ты родился на той вершине,Где льды в покое спят века.И над тобой орлы кричали,Когда ты, неприметно мал,Сбегал, журча, к зеленой далиПо граням обнаженных скал.Природа в утреннем туманеБыла невинна и тиха,Когда внимал ты на полянеБеспечным песням пастуха.И, огибая замок древний,Под сенью ивовых ветвей,Ты слышал, как звучат в деревнеЖивые оклики детей.Теперь, катясь волной кристальнойСредь тучных, плодоносных нив,Ты поишь люд многострадальный,О горных высях позабыв;И ниже, повертев колесаШумливой мельницы, опятьСпокойной речкой вдоль откосаПойдешь пристанища искать.А вечером на берег темныйДве тени юные придут,Чтоб близ тебя найти укромныйДля непритворных клятв приют.И в миг, когда они с улыбкойСклонятся к легкой дрожи струй, —Ты отразишь, картиной зыбкой,Их первый, чистый поцелуй.16 августа 1913
Латыши
Подражания народным песням
1
Дай мне вечер, дай мне отдых,Солнце, к богу уходя.Тяжкий труд мой долог, долог,Вечеров нет для меня.А – а – а – а—а– а – а!Черный Змей на камне в мореМелет белую муку:Хлеб для тех господ суровых,Что влекут меня к труду.У—у—у—у—у—у– у!Солнце в лодочке вечернейПоздно едет на покой,Поутру нам рано светит,Челн покинув золотой.О—о—о—о—о—о– о!Что сегодня поздно встало?Где гостил твой ясный лик?– Там, за синими горами,Грея пасынков моих.И—и—и—и—и—и– и!2
Листья бледные кружатся,С ветром осени шуршат.Тихо, тихо речка льетсяИ о зимнем грезит сне.Дети Дуба, дочки ЛипыЗавели с рекой игру:Дубы желуди бросают,Липы – легкие венки.Наряжайтесь, дети Дуба,В блеклый липовый венок;Надевайте бусы, Липы,Из дубовых желудей!Ах, увяли листья ЛипыНа пустынном берегу;Дуба желуди застынутПодо льдом, на дне реки.Щука синяя, зеленая,Приходи играть со мной}У тебя вода глубокая,У меня дубовый челн.Брошу в море сети частые,Белый парус подыму.Челн несется в даль блестящую,Белый парус ветром полн.Челн несется в даль блестящую,К дальней Северной стране.Ах, прекрасна дева Севера,На нее взглянуть плыву.– К нам приехал ты напрасно,За тебя я не пойду:Дома лучше по грязи ходить,Чем по гатям на чужбине.<1913>
Романтизм
Иньес
В духе французских поэтов начала XIX века
Вам знакома ли Иньес,Та, чьи косы – цвета смоли,А глаза – лазурь небес?Вам знакома ли Иньес,Та царица своеволий,Каждый взгляд которой – бес?Поднимая кастаньеты,Выгибает стан она,Шалью шелковой одетый;Поднимает кастаньеты, —И толпа уже пьяна;Все – безумцы, все – поэты!Веер черный приоткрыв,Чуть она им губы тронет, —Toros весь – один порыв!Веер черный приоткрыв,Чуть она лицо наклонит, —Каждый ею только жив!Говорила вся Гренада,Будто в двери крался к нейКак-то ночью наш. эспада;Говорила вся Гренада,Будто с ним она – нежней,Чем с мужчиной быть ей надо.Только это, верно, – ложь!Как Иньес быть благосклоннойК одному? – Другие что ж?Если б то была не ложь,Каждый был бы – оскорбленный,А у каждого есть – нож!1913
Песни в духе Г. Гейне
1
Тихо плещут воды Рейна,Лижут сглаженный утес.На моей груди лилейнойВорох спутанных волос.Странник, ты, что правишь лодкой!Задержись на полчаса.Хочешь видеть, как красоткаГребнем чешет волоса?Я когда-то здесь бродилаС милым другом над рекой;Я страдала, я любила,Но теперь в душе покой.Если хочешь быть свободным,Подплывай скорей ко мне:Во дворце моем подводномМы с тобой уснем на дне!2
Луна была скрыта за тучей,Мы сидели с тобою в саду,И о счастии ветер летучийТебе шептал, как в бреду.И о счастии ты мне шептала,Наклоняясь к моим губам.А липа цветы ронялаС вышины на колени нам.И казалось, что будет сыпатьСвой дождь она вечный срок.Отчего же сегодня липаРоняет цветы на песок?<1912>
В духе Эйхендорфа
Я стою на опушке леса;Луна прогнала облака.Надо мной – голубая завеса,Внизу – как лента, река.Ударяет колокол мерно —Далеких зов деревень.Показала голову сернаИ скрылась тотчас же в тень,Не дрогнут листом ни единымДеревья, преданы сну,И бог идет по вершинам,Озирая свою страну.<1912>
Друзья
Народность в русской поэзии
Вышел Леший, сел на пень,Чует запах деревень,Палку новую кремнем обтесывает,Порой бороду почесывает,Сидит, морщится,Уши у него топорщатся,Видит: узенькой тропойИдет в гости Домовой.«Здравствуй, дед! давно не бывал!А я стар стал, жить устал;Нет бывалого простора!Вырубили половину бора.Куда ни пойдешь, везде мужик.Инда я гулять отвык!»Домовой присел меж кочек,Будто съежился в комочек.Говорит: «Да, старина,Пришли худы времена!Мужики в меня не верят,То есть как бы вовсе херят.Не дают мне молока,Замыкают в два замкаНа конюшне лошадей.Впору помирать, – ей-ей!»Леший бороду почесывает,Палку сумрачно обтесывает,Кремень щёлк да щёлк.Домовой примолк.Пень обтянут повиликой,Пахнет свежей земляникой,Сосны дюже велики.Слышен сиплый крик с реки.Вопрошает Домовой:«То не дед ли Водяной?»1912
Черт и ведьма
Народность в русской поэзии
Ну, затеял перебранкуКосолапый лысый черт!Голос – точно бьют в жестянку,Морда – хуже песьих морд.Да и ведьма тож не промах;Черт ей слово, баба – два.Лапы гнутся, как в изломах,Точно дыня голова.Дьявол за косы; так что же!Изловчилась, и самаКулаком его по роже.И пошла тут кутерьма!Ругань, крики, визги, на-кось!Сбилось туш до десяти.Ну, такая вышла пакость,Хоть оглобли вороти.Всё смешалось в перепалке,Раскачался наш котел.Тут нечистый к этой свалке,Помело взяв, подошел.Крикнул, гикнул, дунул, плюнул,Разом всех остепенил.Этот хвост меж ног засунул,Этот губу прикусил.Сели, смотрят. А хозяинЛишь рогами покачал,Да проклятый черт, умаян,Поясницу зачесал.13 ноября 1913
Романтические баллады
Похищение Берты
Шел пир небывалый за круглым столом,Блистали в шелках паладины,И кравчие в кубки огромным ковшомЦедили шипящие вина.Был красен от выпитых кубков Наим;Гемон, улыбаясь, дремал перед ним;Атласный камзол ОливьераБыл яркими пятнами весь обагрен;И только один неподкупный МилонХранил все величие пэра.Вдруг, в страхе, весь бледный, вбегает гонец.«Случилось великое худо!Послала меня в Ингельгеймский дворецС такими словами Ротруда:Пока, позабыв про воинственный стан,Вы заняты пиром, проник великанНеведомый в нашу обитель,Разграбил капеллу, монахов убил,Кресты поломал у священных могил,И дочь мою, Берту, похитил!»Услышав известие, Карл задрожал,Он встал с золоченого трона,Звеня, покатился упавший бокал,Упав, застучала корона.«О, горе нам! – так он воскликнул, дрожа, —Мне Берта дороже, чем жизнь и душа,Не жить без нее мне, поверьте!Вы, рыцари! тотчас берите мечи!Наим, мой любимец! вставай и скачиНа помощь к беспомощной Берте!»Наим, в колебаньи, угрюмо встает,Лицо его слишком румяно.«Ну, да, – говорит, – если б знать наперед,Где должно искать великана!Есть много ущелий, леса велики,Нельзя же идти по теченью реки,Подумать нам должно сначала,Где дерзкого вора возможно словить.Когда же отыщем, не трудно сразить:Я в жизни побил их немало!»«Но ты, Оливьер, —тогда Карл говорит, —Наверно, ты медлить не будешь!Хватайся за меч, надевай верный щит,Ты внучку обратно добудешь!Награду любую проси у меня!Ты будешь любимцем моим с того дня,Тебя я над всеми поставлю,Я имя твое в назиданье другим, —Того, кто был Карлом Великим любим, —По целому миру прославлю!»«Конечно, недолго, – в ответ Оливьер, —Дать хищнику суд и расправу!На нем покажу я злодеям пример,А, кстати, добуду и славу.Спокоен будь, Карл! будешь ты отомщен!» —Сказал Оливьер, и направился онВ покой, подле залы соседней:Пред подвигом должен он был отдохнуть,Прилег, и собрался направиться в путьНаутро лишь, после обедни.«А ты, – Карл взывает, – мой верный Тюрпин,Снесешь ли обиду такую?Ты – церкви служитель и ревностный сын,Вступись же за веру святую!Тебе ли терпеть разрушенье капелл,Тебе ли снести, что неверный посмелСлужителей храма коснуться!Сам бог поведет по дороге прямойТебя к гордецу. С великана главойТы должен обратно вернуться!»Тюрпин отвечает: «Я знаю свой долг,Сумею и честь уберечь я,Но все ж великан не кабан и не волк,В нем все же душа человечья.И прежде, чем в яростный бой полететь,Мне должно хоть сутки одни поговетьИ богу грехи исповедать.Беда – нераскаянным встать под копье:Сгублю тем навек я спасенье свое,А боя исход как изведать?»В отчаяньи Карл взором пэров обвел,Опять говорит – Ганелону:«Ты мудр, как судья, все науки прошел,Подпорой ты был всегда трону,Ужель не поможешь сегодня ты мне?Ужель не поскачешь на быстром конеВдогонку за наглым злодеем?Нам Берту верни, что милее цветка,И щедро откроется наша рука, —Друзей награждать мы умеем!»В ответ Ганелон: «Что за польза сгубитьЦвет рыцарства в тщетной погоне?В таком предприятьи поможет не прыть,Не копья и борзые кони.Но должно обдумать, где скрылся злодей;Составить отряды из ратных людей;Потом у проклятой пещеры,Костры распалив, гнать усиленно дым,И сам, как медведь, тогда выйдет он к ним…Вот будут разумные меры!»И Карл уронил безнадежно главу…Выходит тогда граф Агландский.«Я стар, – говорит, – много лет я живу,Но помню обет христианский:Наш первый обет – жизнь за веру отдать,Второй наш обет – за сеньора стоять;Я ныне исполню их оба!Подайте мне меч, подведите коня, —Иль с Бертой увидите скоро меня,Иль лягу в объятия гроба!»Еще говорил неподкупный Милон,Еще не докончил он речи,Как клики со всех загремели сторонИ отзвук помчался далече,Раскрылася дверь, и, лучом осиян,Предстал сын Милона, отважный Ролан,В доспехе и бранной кольчуге.Главу великана держал он в руках,И Берту за ним на скрещенных мечахНесли восхищенные слуги.И Карл возгласил: «Будь прославлен, герой!Проси чего хочешь в награду!А ты, моя Берта! садись здесь со мной,И деда улыбкой обрадуй!»И все восклицали Ролану: «Добро!»И только шепнул Ганелон: «Не хитроДобиться любого успеха,Когда в состязаньи соперника нет!Легко в наши дни изумить целый свет!»И весь он затрясся от смеха.6 марта 1912
Прорицание
Блистает шелковый камзол,Сверкает сбруи позолота,С гостями Князь летит чрез долВеселой тешиться охотой.Все – в ярком шелке, в кружевах;Гербы – на пышных чепраках;Вдали, – готовы на услуги,Несутся ловчие и слуги.Синеет недалекий бор,И громким кликам вторит эхо.Шумней беспечный разговор,Порывистей раскаты смеха.Уже, сквозь сумрачную сень,Мелькнул испуганный олень.Все об удаче скорой мыслят,Заранее добычу числят.Но вот седой старик с клюкойСтоит у старого колодца.И Князь, с поднятой головой,Замедлил поступь иноходца.То был – известный всей стране,За святость жизни чтим вдвойне,Отшельник, сумрачный гадатель,Судеб грядущих прорицатель.«Скажи, старик!– так Князь к нему, —Сегодня встречу ль я удачу?Я сколько ланей подыму,И даром сколько стрел потрачу?Скажи: от скольких метких ранПадет затравленный кабан?И если счет твой будет точен,Ты мной доволен будешь очень».Подняв тяжелую клюкуИ кудри разметав седые,Старик в ответ: «Что я реку,То и исполнят всеблагие!Узнай: еще до темнотыВсе стрелы с лука спустишь ты,И, прежде чем налягут тени,Ты всех своих сразишь оленей!Но слушай, – продолжал старик, —И вещий глас волхва исполни.Я нынче видел твой двойник,В лесу, под гром и в блеске молний.Испытывать страшися Рок,Вернись назад, пока есть срок.Твой замок пышен и уютен,Там веселись, под звуки лютен!»Смиряет Князь невольный гнев,Дает коню лихому шпоры,Кричит, надменно поглядев:«На предсказанья все вы скоры!Но нынче ль, завтра ль, все равно —Всем пасть однажды суждено,Так лучше пасть в бою веселом!»И поскакал зеленым долом.Сверкают звезды с вышины,Давно окончена потеха.Опять луга оглашеныДалеко – буйным гулом смеха.С гостями едет Князь назад,Их лица от вина горят,И, дедовский блюдя обычай,Кренятся слуги под добычей.И вновь старик с своей клюкойСтоит у старого колодца.И Князь с усмешкой роковойВновь замедляет иноходца:«Ну что ж, старик! Прошел и день,Настала тьма, упала тень,А у меня в колчане целыЕще не пущенные стрелы!»И Князь глядит на старика…Но вдруг, с неистовым порывом,Взнеслась тяжелая клюкаИ рухнула над горделивым.И Князь с коня упал ничком,Во прах, с рассеченным челом,Чуть вскрикнул, чуть повел руками…И труп лежит перед гостями.И гости в ужасе глядят,И кони дыбятся в испуге…Пред мертвым выстроились в ряд,Сняв шапки, трепетные слуги.Уже старик в руках другихИ связан. Громкий смех затих,И говор смолк. На тверди синейСонм звезд – как звезд на балдахине.И слышен голос в тишине, —Старик взывает к тайной силе:«Исполнить то досталось мне,Что вы, благие, не свершили.Не может лгать язык волхва:Вы подсказали мне слова,Чтоб стало правдой прорицанье,Я сам свершил предначертанье!»5 марта 1912
Дополнение
Песня гренландцев
Высока гора Кунак на Юге,Я вижу ее.Высока гора Кунак на Юге,Я смотрю на нее.Яркий блеск над горой на Юге,Я дивлюсь на него.Солнце блестит на облаках на Юге,Я любуюсь на блеск.Смотри на цвета над горой на тучах,Я смотрю на Юг.Смотри, как черна гора под тучей,Я поеду на Юг!<1913>
Песня древнего народа
Тема Райдера Хаггарда
Лесная птица, влетевшая в сумрачный зал;Рука ребенка, зажавшая острый кинжал, —Ты облик Жизни узнал ли? узнал ли? – Узнал!Красиво небо в уборах вечерней зари,Но солнце тонет в крови, всё в крови, всё в крови.Звезды сиянье в воде непрозрачной пруда,Расцвет фиалок в равнине, где скачет орда, —Ты облик Смерти узнал ли? узнал ли? – О, да!Темнеет небо в уборах вечерней зари,Но солнце тонет в крови, всё в крови, всё в крови!Нельзя проснуться от сна этих дней без примет,Порвать ли цепи, где звенья – ряд стертых монет,Ты облик Тайны узнал ли? узнал ли? – иль нет?Померкло небо в уборах вечерней зари,И солнце скрылось в крови, всё в крови, всё в крови!19 марта 1923
Песня североамериканских индейцев
Маниту! Маниту! Маниту!Ты благ, ты мудр, ты велик!Маниту! Маниту!Услышь мой крик!В небесах, в облаках, я вижу,То заря, то полдень, то тень.В небесах, я вижу,Ночь и день.В лесах, в равнинах, я слышу,Свист, пенье, рычанье, зов.По долинам я слышуВой волков.В битвах стучат – дело смелых! —Томагавки, копья, щиты.В битве смелыхЛюбишь ты.Маниту! Маниту! Маниту!Я храбр, но кругом враги.Маниту! Маниту!Помоги!4 апреля 1923
