Полная версия
Купить и скачатьДобавить В библиотеку
Полное собрание стихотворений
Автор:
Год написания книги: 2009
Тэги:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Сестре
Прости меня, сестра, я много виноват:Я просмотрел твой взор, молительно скользнувший,И этот скорбный взор, в мгновеньях потонувший,Вошел в мои мечты и не уйдет назад.Он вспыхнул пламенем бессвязным и случайным,На чуждых высотах зажегся, как маяк,И светом трепетным вдруг озарил сквозь мракЕще безвестный путь к непересказным тайнам.3 августа 1898
К Бальмонту
Есть ясное безветрие
Без плачущего «я».
«Тишина»Погасни, исчезниВ безбрежной бездне,Мой бедный друг…И откроется вдругВ миг забвеньяНа дне усыпленья,Что мир темноты,И призрак звездный,И самая бездна —Это ты!29 августа 1898
Перепевы Бальмонта
Моя душа свободная,Моя душа мятежная,Тебя пустыня воднаяПленила вновь безбрежная.Моя душа безумнаяВ пространства неба просится,Безумные и шумныеПод нею волны носятся.Она – как привидениеНад безднами мятежности,И снятся ей виденияНепересказной нежности.29 августа 1898
* * *
«Костей, бутылок продавать!»С мешком проходит он дворами.«Костей, бутылок продавать!»С мешком идет он между нами.Взглянув рассеянно в окно,Ты возвратился к прежним книгам,Но мысль, знакомая давно,Не умерла с умершим мигом.«Костей, бутылок продавать!»Призыв угаснет без ответа.Но отзвук властен оборватьИ стих любимого поэта.12 ноября 1898
* * *
Засияла моя стена,Я ее не узнал: на нейОт уличных фонарейОтпечатались рамы окна.Далеко от меня фонари,Но свет их близок, со мной.Рожок отдаленный, гори!Ты не знаешь? – ты мой!На небо взошла луна,И, пространства мира пройдя,Отпечатала рамы окна…О, царица небес! – ты моя!12 ноября 1898
Сонет, посвященный поэту П. Д. Бутурлину
Придет к моим стихам неведомый поэтИ жадно перечтет забытые страницы,Ему в лицо блеснет души угасшей свет,Пред ним мечты мои составят вереницы.Но смерти для души за гранью гроба – нет!Я буду снова жив, я снова гость темницы, —И смутно долетит ко мне чужой привет,И жадно вздрогну я – откроются зеницы!И вспомню я сквозь сон, что был поэтом я,И помутится вся, до дна, душа моя,Как море зыблется, когда проходят тучи.Былое бытие переживу я в миг,Всю жизнь былых страстей и жизнь стихов моих,И стану им в лицо – воскресший и могучий.4 декабря 1698
Рондо
Не смею все мечты вложить я в стих,И все ж его ласкаю и лелею…Но громко повторить среди другихНе смею.И вот теперь, пред чем благоговею,Несу на шум базаров городских…Не осмеять ли детскую затею?Не смею.О, если б был, кто книгу дум моихПрочел, постиг и весь проникся ею…Хотя б на миг!.. Но верить в этот мигНе смею.4 декабря 1898
Дома
Я люблю высокие дома,Где небо чуть светит у крыши,Я люблю высокие дома, —И тем больше люблю, чем они выше.Мне грезится город, как дом,Вместо улиц – стеклянные своды,И высятся этаж за этажом,Сады, и залы, и переходы.Мечтая о таких домах,Я охвачен волнением странным,Это бред о грядущих веках,О человеке ином, но желанном.О, я люблю высокие дома,Где небо чуть светит у крыши,Я люблю высокие дома,Тем больше люблю, чём они выше.22 декабря 1898
* * *
Я в высокой узкой башне,Кто меня привел сюда?Я в высокой узкой башнеГость – надолго, гость – всегдашний,Узник навсегда!Помню горы, лес и поле,Все раздолие дорог.Помню горы, лес и поле,Где по воле, где на волеЯ скитаться мог!Помню быстрые ночлегиВ шалаше иль у костра.Помню быстрые ночлеги;Ночи ласки, ночи неги!Хохот до утра!Кто возвел меня высоко,Двери запер кто за мной?Мир – внизу, во мгле – далеко,Здравствуй, жизни одинокойПодвиг роковой!1898
На заданную тему у Случевского
Март! Пора нам жить наруже!Как бегут ручьи из пены!Но недвижны в полной лужеОпрокинутые стены.»Много шумов, много звонов,Мчатся конки, как живые.И стоят без капюшоновНа постах городовые.19 марта 1899
Сонет о поэте
Как силы светлого и грозного огня,Как пламя, бьющее в холодный небосвод,И жизнь, и гибель я; мой дух всегда живет,Зачатие и смерть в себе самом храня.Хотя б никто не знал, не слышал про меня,Я знаю, я поэт! Но что во мне поет,Что голосом мечты меня зовет вперед,То властно над душой, весь мир мне заслоня.О, бездна! я тобой отторжен ото всех!Живу среди людей, но непонятно им,Как мало я делю их горести и смех,Как горько чувствую себя средь них чужимИ как могу, за мглой моих безмолвных дней,Видений целый мир таить в душе своей.2 августа 1899
Железный путь
На середине жизненной дорогиТы встретишь мост, свободно изогнутый,Его столбы властительны и строги,Его черты в самих себе замкнуты.Но не прельстись их торжеством над бездной.Не восходи на лестницы крутые:Там путь проложен – каменный, железный,И он уводит в области пустые.Нет! Не пленись безжизненным покоем,Останься верен избранной дороге.И будешь счастлив ты дождем, и зноем,И вечной близостью к земной тревоге.2 августа 1899
На осуждение Дрейфуса
(29 августа 1899)
Люди! Вы слышите:Звон похоронный?Что же вы дышитеЛеностью сонной!Что же в беспечностиРадостей ждете!Голоса вечностиНе узнаете?Пробудитесь, уходитеПрочь от башен и дворцов,Прах сандалий отряситеЗа порогом городов.Мы уйдем в глухие степи,Убежим в ущелья гор,Там в тиши, как в тайном склепе,Спрячем, скроем свой позор!Человек был в нас унижен, —Душу вновь мы обретемВ тишине пустынных хижин,В дебрях скал над шалашом.Пусть на улицах, у зданийСтонут сосны и трава,Бродит зверь в немом тумане,Кличет филин и сова.Пусть разрушится твердыняСтрогих башен и дворцов.Лучше, братья, нам в пустыне,За порогом городов.Братья! вы слышите:.Звон похоронный?Что же вы дышитеЛеностью сонной!Что же в беспечностиРадостей ждете!Голоса вечностиНе узнаете?29 августа 1899
За пределами сказок
Под навесом темной ели,На ковре из мягкой хвои,Оба друга рядом сели —И теперь их в мире двое.Души их трепещут жаждойПрошлой жизнью поделиться,Обменяться думой каждойИ в одно сознанье слиться.Ищут речи, – не находят,Гладят ласково друг другаИ с тоской бессильной бродятВ стенах замкнутого круга.29 августа 1899
* * *
Я люблю в твоих стихахСмутный сумрак, жадный страх,Вспышки всемогущих словИ тяжелый стук оков.Я люблю в твоих стихахВетра перелетный взмах,Ширь пространства до конца,Трепет страстного лица.Я люблю в твоих стихахКолыханье трав на мхах,Под звенящий звон волныВ мире звучной тишины.Сентябрь 1899
* * *
А сколько радости и негиВ бегущих медленно часах!Следов доискиваться в снеге,Взметать на лыжах белый прах.Найти медвежий путь, тропинку,Сидеть у проруби весь день,Пока в воде разрежет льдинкуТяжелой головой тюлень.Владея радостной тревогой,Готовый жить и умереть,Встречать уверенной острогой,Когда подымется медведь.И пировать под крышей снежной,И охранять под снегом челн,И ждать, что океан безбрежныйОпять раскинет гребни волн.23 сентября 1899
* * *
Будущий век,Тебе посвящаю я песни!По теченью невидимых рекВсе быстрей, все смелей, все чудеснейУплывает вперед человек.О, времен потрясающий бег!Словно тает мучительный снег,Словно гаснут узорища песни,Словно никнут виденья чудовищ…Уплывает вперед человекВ мир цветов и весны,В мир всеобщей волны,Предугаданных смутно сокровищ.Я грядущее люблю,Я грядущему молитьсяНикогда не устаю.Я хочуВерить белому лучу,В блестках искристых дробиться,Каждым мигом насладиться.Жизнью мировой дышать —И холодной властью мысли…Дням, что в вечности нависли,Как словам, повелевать!Но жалкие мечты! кругом и отовсюдуВидения идут – герои, короли,Поэты властные, избранники земли,И вопят, и зовут! о нет! не верю чуду!И я, как все, томиться осужденВ цепях веков и в тягости времен!Октябрь 1899
Матери на именины
От ранних детских лет, как свет среди теней,Люблю я этот день, наш праздник, вечно жданный.И вот, когда он вновь приходит в смене дней,Все снова для меня прозрачней и нежней,Как в годы первые, во дни зари туманной.9 ноября 1899
Из детской книжки
Мой плющ расцветает; живые побегиЛюбовно обвили суровые нити.Садитесь на лавочку, дети, смотритеИ думайте вместе со мною о снеге.Когда разбегутся веселые санкиИ воздух дрожит от бубенчиков ясных,Невольно припомнишь о маковках красных,Горящих, как угли, на нашей полянке.Чему ж вы смеетесь? Ах, глупые дети!Так вам никогда ничего не расскажешь!Вяжи, Маргарита! – ты к осени свяжешьКрасивые, длинные, прочные сети.12 ноября 1899
* * *
Есть слова волшебства. Вы всесильны,Роковые слова о былом!Разве годы не камень могильный,Разве смерть называется сном?Мы идем бесконечной долиной,С каждым шагом все больше теней,И из них не отстать ни единой:То бледнеют, то снова ясней.И при вспышке могучего словаТень прошедшего странно жива.И глядит умоляюще снова,И твердит прямо в душу слова.14 ноября 1899
* * *
Я от стыда закрыл лицоИ пал, целуя прах дорожный…Кричите, смейтесь мне в лицо:Я все свершил, что невозможно!Есть оправдание рабу, —Он и не знает лучшей доли, —Но я изведал всю судьбуИ властен выбрать жребий воли.Я знал, что будет, наизусть,Мне даже нет и заблуждений,И вот иду к позору… Пусть!Хочу и жажду унижений.Январь 1900
* * *
Заботы дня, как псы, меня бесславно травят,Взывает ловчий рог, бегу я, как кабан…Но горе им! Они вступить в борьбу заставят!Стонать вам всем, ловцы, от боли свежих ран!Февраль 1900
За городом
В городе дышит весна,Сгинул истаявший снег,Даль ожиданьем полна,В воздухе радостный смех…Первые проблески нег!Здесь – неизменен покровБелых и мертвых снегов,Сосны упрямо встают,Хмуро туманится лес…Стынет движенье минутВ холоде зимних небес.Был я встревожен весной,Верил и вторил ручью,Шел воспаленный, больной…Холод целебный я пью.Гаснут, как солнца, мечты,Сладок привет темноты,Словом весенним «люблю»Я ли покой оскорблю!Тысячи маленьких свечВспыхнули в тайнах души…Нет! Мне не надобно встречВ царственно чистой тиши.13 марта. 1900
* * *
Люблю я имя Анна,Оно звенит, как свет,Оно, как сон, пространно…Люблю его – и нет.И двойственно, и чудноОно мелькает мне.И в ночи непробудной,И в тихом, ясном дне.Люблю я имя Анна,Во мгле – как сладкий грех.Оно зовет и странноЗвучит, как дальний смех.Люблю в нем – униженийТаинственную власть…И молча сходят тени,И ночь должна ниспасть…Но утро вновь туманно,И день забрезжит вновь.С ним имя Иоанна,С ним мудрость и любовь.Вновь солнца круг высоко,Спокойный свет лучист,И мой венец пророкаТоржественен и чист.Так двойственно, так чудноОно мелькает мнеИ в ночи непробудной,И в тихом, ясном дне.2 апреля 1900
* * *
Я жду у ветхого забора,Мне в окна комнаты видны,Людей, неведомых для взора,Мелькают тени вдоль стены.Я вижу статуи, картиныИ пальмы веерную сень,Но взор не встречу ни единый,Лишь изредка проходит тень.Когда б я мог туда проникнутьИ видеть, там ли ты, у них?К запрету как мечтам привыкнуть?Как быть, чтоб трепет дум утих?Не так ли мы, в сем мире дольномИного мира ловим теньИ рвемся в ужасе невольномВступить на высшую ступень.9 сентября 1900
* * *
– Кто ты? – «Я – чувство, я – любовь.Ты видишь: я в короне звездной».– Зачем же ты приходишь вновьТревожить мукой бесполезной?«Вернулась я из дальних стран;Прими беглянку, как подругу».– Твои обеты – лишь обман.Твои пути – пути по кругу.«Я – тайна духа».– Ты – мечта.«Я – дрожь».– Ты только манишь дрожью.«Я – неизбежна!» – Есть черта,За ней я властвую над ложью.«Ты – снова мой!» – Свободен я!Сентябрь 1900
* * *
Настали дни печальные, как водыВ наполненном пруду под сенью ив.Я вдаль иду один, и дни, как годы,Растут в числе, растут, нас разделив.Я вдаль иду один. ВоспоминаньяКак будто тянут сотни жадных рук.Лишь оглянусь, их нет. Столпились зданьяНа мировом пути; светло вокруг.Закрыв глаза, забудусь. ВспоминаюМолчанье, лампы свет и груды книг…Я вновь с тобой! Я лгу! Смеюсь! Желаю!На миг я дрожью воскрешаю миг.Откуда эта власть живых желаний?О, страсть! – перед тобой стою я, как боец,Толпа со мной идет ущельем зданий,Но ей незрим палящий мой венец.Сентябрь 1900
* * *
Вы неисполненных надеждНад бездной реющие лики.Из-под прикрытых бледных веждКак ваши взоры странно дики.Вы дерзкой юности мечты,Прозрачных теней хороводы!В венцах из лилий вы чисты,И ваши локоны, как воды.Вы творчества бессильный бред,Недовершенный замысл фурий!Ты, жажда властвовать! Привет!Ты, как всегда, в порывах бури.Но чьи уста – живая кровьС усмешкой беспощадной власти?Неразделенная любовь,Мечта неутоленной страсти!6 октября 1900
* * *
Я жизнью пьян. Напиток жгучийПо жилам разошелся… жжет.Не стынь, огонь, кипи и мучай,Кружи, влеки, водоворот.Октябрь 1900
* * *
Торжествовать! какие звуки!Их плеск расплесканный мне люб.Еще мне внятны эти рукиИ язвы впечатленных губ.Но в сладких думах о победеИз глубей памяти встает,Как образ, воплощенный в меди,Холодных замыслов расчет.И сдавлен, с судорожной жаждой,Над ужасом померкших глаз,О миги страсти, каждый! каждый!Смеясь, предчувствовал я вас.Торжествовать! люблю я звуки,Люблю моих заклятий власть,Мне нужны слезы, чьи-то муки,Победа, гордость – но не страсть.Ноябрь 1900
* * *
В глуби тайные вселенной,В воды темные столетийМы бросаем с лодки бреннойЗолотые сети.И из прочных уз мы радыДоставать морских чудовищ,И растут в челне громадыСкопленных сокровищ.<1900 >
* * *
Хорошо бы нам додуматьсяДо весенних песен птиц,Но шумит немолчно улицаГордым грохотом столиц.Хорошо бы мне доверитьсяВзорам нежным и простым,Но в ночном сияньи месяцаСлишком манит дальний дым.Хорошо любить в созвучииВерность буквы и черты,Но мечта – звезда падучая —Видит бездны с высоты.Январь 1901
Мона Лиза
Есть обольщение в вине,В его манящем аромате,Как поцелуи в тишине,Как вздох в безмолвии объятий.Как хорошо дрожать, молчать,Тревожиться при каждом звуке,И жечь лобзанья, как печать,Впечатлевать, как символ, руки.Предчувствовать слова, глаза,Утаенные в сердце речи,Мечтать, как черны волоса,Обжегшие случайно плечи.И разойтись без клятв, без слов,Скользнуть, как спугнутые тени,Чтоб эта ночь, как греза снов,Вплелась в гирлянду сновидений.Есть обольщенье в тишине,Восторг в безмолвии объятий,Как сладость тайная в вине,В его манящем аромате.9 февраля 1901
Братья бездомные
Братья бездомные, пьяные братья,В шуме, дыму кабака!Ваши ругательства, ваши проклятья —Крик, уходящий в века.Вас, обезличенных медленным зверством,Властью бичей и желез,Вас я провижу во храме отверстом,В новом сияньи небес.Много веков насмехавшийся Голод,Стыд и Обида-сестраНыне вручают вам яростный молот,Смело берите – пора!Вот растворяю я хриплые двери:Город в вечернем огне,Весело вспомнить опять, что мы звери,Воле отдаться вполне.Видите зданье за зданьем, как звенья,Залы для женщин и книг…Разве не вы приносили каменья,Строили храмы владык?Ринемтесь дико и смоем лавинойВсю эту плесень веков!Пусть оглушит ее голос звериный,Наш торжествующий рев.Полно покорствовать! видите, братья,Двери открыты в века.Слышу ругательства, слышу проклятьяВ шуме, в дыму кабака.21 марта 1901
* * *
Так это будет летом. КисеяВся заблестит, пронизанная светом,И мне покажется в наряде этомЕще милее красота твоя.В широких складках, полных трепетанья,Повиснет неба полог голубой,И побледнеем оба мы с тобойОт чувства счастья и от ожиданья.Настанет вечер, в чуткой тишинеКоснется ветер до твоей вуали,И улыбнутся из прозрачной далиНам взоры звезд, как мужу и жене.14 июля 1901
* * *
Вот брошен я какой-то силойНа новый путь.И мне не нужно все, что было!Иное будь!Вокруг туманность и безбрежность,Как море, высь.Мечта моя! в том неизбежность:Ей покорись.В ночном лесу, где мгла и сыро,Ищу тропу,Иду но ней и к тайнам мира,И вспять, в толпу.Как укрощенная пантера,Покорной будь:Да снидет к нам обоим вераВ безвестный путь.Август 1901
* * *
Нет душе покою,Глянул день в глаза,И опять я строюШаткие леса.Снова сердцу надоВеровать в чертеж,И мечтам – усладаНовых планов ложь.Снится, снится зданье,Купол золотой,Бракосочетанье,Ночь с тобой, с тобой.Мы во мраке двое…Двери тишь хранят…Зыблются обои…Душит аромат…– Тщетно, дерзкий! тщетно!Не воздвигнешь вновьКупол огнецветный,Новую любовь!Будешь вновь обманут,Разберешь леса,И руины глянутПрямо в небеса.Ноябрь 1901
* * *
Непересказанные думы,Неразделенные слова —Вы беспокойны, вы угрюмы,Как перед молнией трава.Что просияло, что мелькнуло,Что душу пламенем прожгло,Ужели в прошлом потонуло,И гладь былого – как стекло.И в сердце сдавленные речи,Навеки смолкшие словаБезумно ждут желанной встречи,И сердце не кричит едва.Я жажду жадных откровений —Все повторить, все рассказать,Чтоб в час заветных оживленийС тобой все пережить опять.<1901 >
* * *
Я снова одинок, как десять лет назад.Все тот же парк вокруг, за елью звезды те же,С черемухи и с лип знакомый аромат.Там где-то лай собак. Повеял ветер свежий.И вечер медленный мне возвращает бред,Который жжет мечты все реже, реже.Я жил здесь мальчиком, едва в шестнадцать летС душой, отравленной сознанием и чтеньем,Неловок, как дитя, застенчив, как поэт.Мне этот шумный парк служил уединеньем,Я не имел друзей. Для женщин был несмел,И в сумраке следил за парами, с томленьем,Но я в мечтах нашел все, все, что я хотел.1901
* * *
Все бездонней, все безмерней,Недоступней глубина,Но, как свет звезды вечерней,Светят водоросли дна.Плотны синие преграды,Обступили взгляды рыб.Словно знают, словно рады,Что еще пловец погиб.Но на родине чудовищПосреди живых цветовНе ищу морских сокровищИ жемчужных слизняков.<Январь 1902>
* * *
Надо струны перестроитьВновь на новый лад,Песни вещие усвоитьЯ готов, я рад.Сердце, мертвое от жажды,Слышишь? – бьют ключи!Песнь одну не петь нам дважды,Лучше замолчи.Я, как феникс, в пламя кинут,Гибну, взор смежив…Но едва мученья минут,Встану юн и жив.Я в земле, под грудой гнили, —Мертвое зерно.Но дожди меня вспоили —Цвесть мне суждено!Дух живительный и юныйВлился в грудь мою, —Строю заново я струны,Верю и пою.21 февраля 1903
* * *
Неужели это была ты —В сером платьеРобкая девочка на площадке вагона —Моя невеста!Помню, как оба тонули мы в первом объятьи,Жестоком до стона,Были безумны и святы мечты.Пели удары колес.Вереницы берез,Качаясь, глядели в окно,Вечер осенний померк незаметно, и на небе было темно.В поздний безмолвный часЯ сидел одиноко.Странно дрожал за стеклом раздражающий газ.Думы дрожали, как газ, раздражающе тоже.Я жаждал упрека.О, если б предстал мне таинственный Кто-тоИ тайну открыл мне пророческой, внутренней дрожи,Чего я боюсь в этот поздний обманчивый час.О, если б предстал мне таинственный Кто-тоИ властно позвал бы меня для отчета.Что женщина?– Мать, принявшая в лоно, —Чтобы длить бесконечно преемственность сил.Вы пестры, миражи бытия: рождений, падений, могил– Женщина – некий сосуд драгоценный,Тайну таящий во мгле сокровенной.Женщина – путь до глубин божества.Женщина – мир естества,Его золотая корона.Свята, свята ее жизнь, дающее лоно.Но мы?В нас не все ли – стремленье вовне, из предела?Разве не мыПрироду наполнили звуками слова?В дымной пропасти тьмы,Где дышит и движется тело.Нам разве не душно?Мы жаждем иного,В вечном стремленьи идем и идем до предела,Кажется, близки мы к области звездной.Миг – и повиснем в полете над бездной,Вдруг снова, влеченью земному послушны,Падаем в душные пропасти тьмы.А есть красота.В звуках, в красках, в линиях, в теле,В обнаженности женственной.Жажда ее не в одной крови разлита,Это не жажда веселий.Ее поток благоденственныйВ тайных глубинах шумит,Струя его сладко чиста,Он вечной божественной влагой поит.Да, есть на земле красота.Или мы крылья у птицы?И нам сужденоМетаться к гробнице от старой гробницы?И нам сужденоТолько взаимным усильем весь путь побороть?Только вдвоем долететь до свержения уз?Церковь венчает как святость союзДвух осужденных сердец.– Примем ли мы, как тяжелое бремя, венец?Да, людям дано только вдвоем этот путь побороть.Слава тебе, освященная плоть!Ночь незаметно погасла, и свет набегал на окно.Я сидел одиноко.Дрожал за стеклом замирающий газ.Был светлым и утренним час,И город вечерний остался далеко.Я знаю.Я в зеркале видел всю душу мою,Все, чему верю, и все, что люблю.Там нет проклятья.Как теплым волнам, я отдамся душистому маю,Пусть будут безумны и святы мечты,Робкая девушка в сереньком платье,Да, это ты,Моя невеста.4 марта 1902
* * *
Я много лгал и лицемерил,И много сотворил я зла,Но мне за то, что много верил,Мои отпустятся дела.Я дорожил минутой каждой,И каждый час мой был порыв.Всю жизнь я жил великой жаждой,Ее в пути не утолив.На каждый зов готов ответить,И, открывая душу всем,Не мог я в мире друга встретитьИ для людей остался нем.Любви я ждал, но не изведалЕе в бездонной полноте, —Я сердце холодности предал,Я изменял своей мечте!Тех обманул я, тех обидел,Тех погубил, – пусть вопиют!Но я искал – и это виделТот, кто один мне – правый суд!16 апреля 1902
Sub specie aeternitatis[58]
Отселе мне видно потоков рожденье.
ПушкинО, господи, какое счастьеБыть художником!Самовластным, гордым, свободным, —Царем над созвучиями и образами.Они меня оскорбляют,Какое мне дело?Я на тех бесконечных высотах,Где небо и лед,Куда и мечта о дольних заботахНе досягнет.Выше нет ничего. Небо сине.Вдалеке очертанья таких же вершин.О, как вольно дышать в беспредельной пустыне,Повторять неземное, великое слово: один!Мне видна земля,Моря золотое пространство,Нагорий живое убранство,Распростертые низко дороги, поля.И местами селенья,Как столбы при дороге, как на перекрестках каменья.Но мне не видно людей,Их суеты вседневной.Я увидал бы движенья двух ратей,Падение царства, созданье столицы.Я смотрю на жизнь мной отвергнутых братии,Как смотрят на землю птицы.Солнце!Здравствуй, солнце, мой двойник!Я люблю твой ясный дик.Как и ты, я с высотыВижу горные хребты,И узорчатых лугов,И кипенье городов…Ноябрь 1902
* * *
Я путешественник случайный,Бродяга в мире, дикий скиф,Любуюсь на земные тайны,На храм, на башню, па залив.И медлю пред душой безвестной,Внимательно любуясь ей,Как перед статуей чудесной,Жалея покидать музей.Ноябрь 1902
* * *
Да, в нашей жизни есть кумир для всех единый —То лицемерие; пред искренностью – страх!Мы все притворствуем в искусстве и в гостиной,В поступках, и в движеньях, и в словах!Вся наша жизнь подчинена условью,И эта ложь в веках освящена.Нет, не упиться нам ни чувством, ни любовью,Ни даже горестью – до глубины, до дна!На свете нет людей – одни пустые маски,Мы каждым взглядом лжем, мы прячем каждый крик,Расчетом и умом мы оскверняем ласки,И бережет пророк свой пафос лишь для книг!От этой пошлости обдуманной, обычнойГде можно, кроме гор и моря, отдохнуть?Где можно на людей, как есть они, взглянуть?– Там, где игорный дом, и там, где дом публичный!Как пристани, во мгле вы выситесь, дома,Убежища для всех, кому запретно поле,В вас беспристрастие и купли и найма.В вас равенство людей и откровенность воли.Вот мир восторженной победы и борьбыВ разврате искреннем и слов и побуждений.Мы дни и месяцы актеры и рабы,Оставьте же притон для искренних мгновений!<1902>
* * *
Дивный генуэзец! как нам стали понятныТвои пророческие слова:«Мир мал!»Мы взором одним озираем егоОт полюса до полюса —Нет больше тайн на земле!Прежде былинка в безмерных просторах,Упорно – за веком век —Работал, боролся, вперед продвигалсяИ своей планетой, наконец, овладелЧеловек.Нет больше тайн в надземном тесном мире!Стальные иглы рельс, обвив материки,Бегут сквозь цепи Анд, бегут в степях Сибири —К верховьям Крокодиловой реки;Земля, земля! настало время!Ты – достояние людей.Не то или другое племя,Не тот иль этот из царей,Тебя взял Человек, его спокойный гений,Его холодный ум, его упорный трудИ смелый взлет безумных дерзновений!И правит скорбного Судьи бесстрастный суд.Человек! торжествуй! и, величье познав,Увенчай себя вечным венцом!Выше радостей стань, выше слав,Будь творцом!<1902>
* * *
– Пусть лобзает меня – он лобзаньем своим!Удовольствия ласк его – свыше вина.Запах риз его – ладанный дым,Как пролитое миро – его имена!Девы ради сего – возлюбили тебя!За тобой и к тебе, царь, пойду я, любя.Опаленная солнцем, лицом я смуглаИ прекрасна, как полы в китарских шатрах,Как завесы во храме на пышных вратах.Виноградник отца я все дни стерегла,Но сберечь не сумела я свой виноград.Где пасешь ты? скажи мне, возлюбленный брат!Где почиешь в полуденный жар, – возвести!Чтоб к друзьям твоим мне, заблудясь, не прийти.– Если ты угадать не умела, где брат,Приходи к пастухам по следам наших стад.Кобылице моей в колеснице царяУподоблю тебя я, подруга моя!Хороши твои щеки в серьгах золотых,Хороша твоя грудь в ожерельях твоих.Золотые подвески я дам с серебром…О, как сладостно ладаном пахнет кругом.– Ветка мирры – мой брат – на груди у меня,В винограднике, брат мой, покойся до дня.– Ты прекрасна, сестра, – как у голубя взор.– Ты прекрасен, мой брат, – ароматен убор.– Сень над ложем у нас наклоняется вниз,Кровля ложницы – кедр, потолок – кипарис.1902
