А не смердя попробуй-ка прожить,
Родили если этаким уродом!
Вулканы – как камчатские бичи,
Их столько, что не сразу сосчитаешь,
И все как будто из одной печи —
Одни потухли, а другие – тают.
Но дунет ветер и раздастся треск,
Воспламенится и холодный уголь,
И искрами покроет всё окрест,
И всем окрестным будет очень туго.
Я сам, признаюсь, тот же самый бич,
Вулкан камчатский, хоть и из потухших,
Не избежавший общей здесь судьбы,
Подслеповатой и тугой на ухо.
Но вы напрасно плюнули на нас,
Мы зашипим совсем не так, как печка,
Огонь в груди вулкана не погас,
И он совсем не бедная овечка.
Мой тип – Везувий, есть и пострашней,
У пролетария всегда своя «Аврора»,
И холостые пушки ли на ней
Узнаете вы после приговора.
Пока дымим, трясём, порой, слегка
Окрестности своей родной Камчатки,
Она на вашем горле как рука,
И если что – бегите без оглядки!
Последний рыбак
Я последний рыбак на планете,
Где и рыбы почти уже нет,
И её современные дети
Если ловят, то только во сне.
Или есть ещё способ похуже —
В ресторане огромным сачком,
Чтоб зажарили рыбу на ужин
С только-только потухшим зрачком.
А я помню огромные тралы
И огни промысловых судов,
Их сегодня почти что не стало
У причалов морских городов.
Только сивучи кучей скучают
Там, где раньше стоял СРТ,
И лениво зевают на чаек
В первозданной своей красоте.
Им и памятник нынче построят,
Ну а наши уже не нужны,
И не мы уже нынче герои
У забывшей героев страны.
Мы кого-то кормили, спасали,
Рисковали своим кораблём
И сидели на нерпичьем сале,