Кто подставил Ратмира Котрандашева

– Спасибо, – выслушав ее, усмехнулся Павел.

В ответ на вежливое обращение Павла женщина на удивление ничего не ответила, закутавшись в безрукавку. Она слегка опиралась о частокол ограды.

– Спасибо, – не скрывая белозубой улыбки, поблагодарил ее Павел.

Женщина, решив не тратить свое драгоценное время на незнакомца, пожала плечами, ответила «пожалуйста» и отвернулась.

Запущенные после сошедшего снега грядки, бледный наполовину разобранный парник за забором, две оголенные яблони, стоявшие возле забора, где стоял Павел, заполняли собою весь образ дремоты. Едва показавшиеся из почек зеленые листья, казалось, пробуждали это запущенное сонное царство.

– А, извините, – решил спросить он у удаляющейся женщины, – вы не скажете, где здесь дом под номером двадцать восемь?

Остановившись, будто перед ней резко затормозила машина, поправляя распахнувшуюся безрукавку, женщина без какого-либо желания повернулась к Павлу.

– А? Вы что-то хотели? – спросила женщина.

– Видите ли, я рассматриваю одно дело, – Павел прикоснулся к забору, обрадовавшись, что женщина расположена к разговору. «Может быть, она даст мне немного полезной информации о несчастном случае», – подумал он.

Уголовное дело такого рода, в котором он вел свое расследование, было для него впервые, профессиональный стаж адвоката был не велик. Закончив три года назад юридический институт, Павел был автоматически направлен в адвокатскую палату, которая находилась в столице, и через месяц после комиссии он был отправлен обратно. Посидев немного над бумажной рутиной, после очередной комиссии он получил профессиональный статус. В течение полугода Павел уже отработал защиту двух обвиняемых: одному из них лишь сократили один год, другого же из его подзащитных отпустили с испытательным сроком на один год за то, что тот сделал ложное обвинение на своего товарища, чем отвлек от работы милицию.

Павел заметил, что заданный им вопрос заинтересовал женщину, но в то же время она замотала головой, махнув безразлично рукой, скрылась за домом.

«Странная она какая-то, может, она сумасшедшая?» – подумал было Павел, но женщина вдруг выглянула из-за угла.

– Если вы ищете дом Суховых, то это через три дома, по правой стороне сверните… – крикнула она. – Он первый к воде…

Павел хотел поблагодарить жительницу, но женщина уже успела исчезнуть с крыльца, юркнув в дом. Теперь, как подумал Павел, совсем. Но тут же послышались ее выкрики, женщина вновь звала сына домой. Адвокат продолжал идти по деревне, по еще не полностью вытоптанной после сошедшего талого снега тропе.

Становилось тепло. По бледно-розовому небу в своем свободном просторе, не торопясь, куда-то вдаль плыли задумчивые облака. Лучики солнца пробивались при возможности, все больше нарастая из-под этих облаков, и заставили Павла распахнуть весеннюю капустного цвета курточку. Начинавшийся день, казалось, предвещал быть хорошим. В этот момент молодому адвокату хотелось забыть обо всех проблемах, особенно о загадочности того дела, к которому он был прикреплен.

Он вспоминал. Еще каких-то три месяца назад за недоказанностью преступления дело Котрандашева было возвращено прокурору обратно в область. Этим-то молодой адвокат и воспользовался, чтобы как можно точнее прояснить всю суть расследования для предоставления защиты в суде. К тому же он действовал не как государственный чиновник, Павел был сам не прочь узнать больше о мистической форме рассказанной истории подозреваемого в убийстве отчима Эллы. Не встретив на улице никого из людей, он посмотрел на часы. Стрелки показывали одиннадцать часов десять минут. Пройдя по тропе вдоль домов, как указала женщина, Павел вышел к очередной калитке по правую сторону тропы. Случайно зацепил за забор ветровку, порвав при этом внутренний карман, Павел выругался про себя. Осмотрелся. Где-то поодаль доносился звук топора, кто-то колол дрова. Но ему теперь это было совсем не интересно. Приоткрыв калитку, Павел оказался во дворе одного из однотипных маленьких деревенских домов. Все дома, как и этот, были одноэтажными, крыши покрыты еще старым деревянным покрытием из досок и толи. С краю этих крыш виднелись массивные кирпичные выкрашенные известкой печные трубы. И сейчас, смотря на эти неплохо сохранившиеся постройки, Павел сравнивал с теми домами, что находятся в третьей и первой деревнях, как называли их городские жители. Как давно здесь поселились первые люди, Павел не знал, вероятно, с появлением первых лодок. Да и задаваться этим вопросом сейчас было ни к чему, домики выглядели великолепно и представляли собой, скорей, дачный поселок, нежели деревню. Закрыв калитку, пройдя по узкой мостовой, молодой адвокат понял, что зашел в чужой огород. Как ни странно, но Павел предполагал, что все люди, кто живет на даче либо в деревенских домах, пусть даже и на этом острове, в это время должны были заниматься хозяйством. Рыться в огороде, наводить порядок после зимы, впрочем, кроме этих дел, Павлу казалось, что здесь заниматься больше было нечем. Но на хозяйском дворе никого не было. Справа, где-то поодаль, в глубине села, снова послышалось, как кто-то колет дрова.

Проходя дальше мимо крыльца, Павел бросил короткий взгляд на окно. Оно было аккуратно расшторено, создавалось представление, что здесь кто-то все-таки проживает. Заметил внутри метнувшуюся тень, однако не стал заходить внутрь дома, поспешил к выходу. Пройдя по разрушенным доскам деревянных мостков, подошел к калитке, открыл ее, попав на едва заметную тропку, ведущую сквозь голые кустарники и погреба, очутился у русла. Он заметил, что дом на другом краю пустого огорода, которым он проходил, находится ближе всех к воде. Павел осмотрелся. Вдоль берега, едва узнаваемая и успевшая затянуться свежей травой, тропа вела вдоль темной, очистившейся после сошедшего льда водяной глади реки, представляя обзор разбросанных одних против других таких же домов в сторону начала рукава. Вдалеке появился тянувшийся вверх тонкий поток темно-серого дымка. Видимо, хозяйка одного из этих домов решила с утра протопить остывшую за ночь печь, или же кто-нибудь из приезжих на теплоходе успел уже попасть в свои квартиры и разбудить быт, казавшийся уснувшим на зимовье. Павел еще раз стал разглядывать местность. «Надо бы здесь кого-нибудь разыскать, – подумал он, – чтобы хоть немного получить информацию о произошедшем случае. Может, кто да и протянет маленькую ниточку чего-нибудь нового? А то уж здесь слишком, как мне кажется, мрачновато…»

Слегка поглаживая начисто выбритый с утра подбородок, он, к своему удивлению, ощутил легкую поросль на подбородке и под носом, решил, во что бы то ни стало надо скорей отыскать людей.

Пройдя по широкой тропе, разделяющей два дома, он решил вернуться к калитке, в тот же огород, из которого он вышел.

Елка

Элла Береза, девушка двадцати двух лет, с белыми до плеч волосами, закрыв учебник по бухгалтерскому учету, направилась к телефону, трель которого раздавалась из соседней комнаты.

– Алло?

– Привет, Елка.

– Привет…

– Конечно, извини, Елка, но ты все же не права по отношению к Рату, ты ему все-таки, кажется, нравилась…

– Юля!

Элла отвечала своей давней подруге монотонно и неохотно. Обе девушки, дружившие еще с детства, решили, что не будут касаться истории, произошедшей между ними более полутора лет назад. Но как ни была сдержанна подруга Эллы на запрет не упоминать имени ее товарища, будучи студенткой по деловому праву, Юля этим летом собиралась поменять место жительства и уехать в Москву, все же о бывшем друге Эллы она никак не могла забыть. Еще бы, ей не верилось в виновность Ратмира, и, быть может, Элла не все знала о произошедшем случае, гадала она, но знала о невиновности наверняка. И после того, как судебное дело было отложено для дополнительного расследования, девушка с прической «а-ля гриб» не хотела интересоваться подследственным, тем более вспоминать о криминале.

– Да ладно, ладно, Элка, я вообще хотела поговорить не об этом, точнее, об этом пареньке, но о том, что касается его дела.

– Ну…

– Ну-ну! Супер гну… – передразнила Юлия. – Ты что, забыла, как ты мутила ему мозги, долго не хотела ему отвечать. За кем он так долго бегал?! Когда Васька Потехин надарил тебе цветов, аж отдалась бы, ты сама мне об этом говорила, помнишь? А когда он стал возить эту… коренастую… так даже не пришел, извинения не попросил, а Ратька все не унимался, звонил тебе, успокаивал.

– Да он мне никогда не нравился.

– Ну, подруга, знаешь, тебе не угодишь. Ратька – хороший мужик, ну, робкий, не спорю. Тебе что, вояка нужен?

Юлия переживала за подругу, но с упрямым характером Эллы не могла ничего поделать.

– Ладно, твое дело, – успокоилась она, поняв, что уговоры результатов никаких не дадут, – завтра суббота, идешь в «М-33»? Там, я слышала, «Комиссар» приезжает. Я, правда, к нему не очень… но, может, познакомишься с кем-нибудь.

– А сколько билет стоит?

– Две, три… где-то в этом районе сотни.

– Пойду, а ты одна или с Сашкой? – спросила Элла, но тут же поняла, что тему о товарище Юльки, двадцатипятилетнем юноше, она задела зря. Но ничего сделать было нельзя. Она почувствовала, как на той стороне трубки та насупилась и, быть может, в этот момент хотела бы даже бросить трубку, сказать что-то обидное, но промолчала. Элла не знала, что сказать.

Пауза затягивалась, казалось, прошлое некой невидимой стеной встало между ними, первой ее нарушила Элла.

Год назад Юлия рассталась со своим приятелем Петром Романовским. Элла, намекая подруге, что это судьба, решила втайне встречаться с Петром, мол, она девушка одинокая, никто ее не любит, а парень оказался бесхозным. Разузнав телефон у подруги, Элла решила переманить парня на свою сторону. Конечно, Юля об этом все же узнала, и оказалось, что разлука между молодым человеком и девушкой была кратковременной, что особой серьезности в их перерыве не было, что, казалось, не повлияло на их будущие отношения. Так, обычная ссора между молодой парой. Однако в конце концов обе подруги кое-как наладили между собой дружбу, а Петр Романовский навсегда исчез из жизни кареглазой Юлии.

– Ладно, подруга, я тебе перезвоню. Только деньги завтра на всякий случай прихвати, а то вдруг никого не зацепим, ты же знаешь, какие сейчас ребята жадные стали, как под юбку залезть, так первые…

Она отключила трубку, села в кресло, по телевизору начиналась передача для молодежи «Дом».

***

Павел приоткрыл калитку, откинув затворку с внутренней стороны, снова вошел в тот же двор. Внимательно всматриваясь в полуприкрытые окна, он прошел мимо них, оглядевшись по сторонам, постучал два раза в дверь. Дверь, как и ожидал Павел, никто не открывал. Постояв некоторое время на крыльце, внимательно, насколько можно было, рассматривал квартиру сквозь стекло. Он надеялся заметить кого-нибудь внутри дома. Решив, наконец, что никого здесь нет, он собрался уходить. В приоткрытую им калитку мимо ног юркнула кошка, немного пробежав, остановилась, присела, оглянулась по сторонам и, задержав взгляд на Павле, что-то мяукнула, побежав дальше, исчезла за забором, откуда Павел попал во двор в первый раз еще двадцать минут назад. Сплюнув, удивившись, как это ему удалось попасть в такое место, еще не ведая, что ему предстоит вынести, закрыв наконец со скрипом калитку, Павел направился к дому напротив.

Внезапно его остановило чье-то едва уловимое шуршание. Оглянувшись, Павел заметил на лестнице дома высокого бледноватого на вид старика. Он стоял прямо, нисколько не сутулясь, придерживая входную дверь. Павел не сразу отреагировал на его появление.

Еще минуту назад Павел был уверен, что в доме никого не было, впрочем он мог и ошибиться.

– А, простите, я думал, что здесь кто-то может находиться, – зачем-то сказал он, – точнее, я думал, здесь никого нет…

– Ну, я здесь, а что?

– Извините, что, возможно, побеспокоил вас, просто здесь… Моя фамилия Салтахов… Павел, я адвокат и провожу следствие. Вы не могли бы рассказать о случившемся происшествии здесь, на острове?

– А что здесь произошло, Павел Салтахов?

– Я имею в виду преступление, я могу войти в дом?