Мечта простого парня 22 века

– Я понял, Тима, закончил я разговор,  вопрос был задан просто так, я не искал здесь ни новых знакомств и не рассчитывал ни на чью помощь. Однажды, когда я в многотысячный раз колесил на погрузчике с контейнером на крюке от  трюма очередного корабля к складским ангарам на коммутаторе высветился вызов, номер коммутатор не опознал, общался я только по работе с работниками порта и я буркнув – перезвоните попозже, раздражённо подумал: – опять налоги или  ещё какие поборы и продолжил свой путь к ангару. Когда через полчаса опять последовал вызов я обречённо ответил: – Слушаю вас.

– Добрый день, мистер Вик, я старший преподаватель Боннар, куратор Тима по его выпускной работе, мне надо обсудить с вами несколько вопросов, прошу назначить мне время для личной встречи, если можно сегодня, часов в 18, вас это устраивает?

– Да, как раз моя смена закончится, облегчённо выдохнул я, так как это не грозило моему до кредита рассчитанному бюджету.

Мистер Боннар оказался сухеньким стареющим живчиком в старомодном костюме с галстуком, он с любопытством осматривал помещение рубки, где особенно и смотреть – то не на что было, кресло командира, огромный монитор перед ним с сенсорной панелью ввода информации когда требовалось изменить что – то в системных настройках помимо голосового ввода команд, десяток мониторов поменьше для вывода данных состояния отдельных систем корабля да тёмно серый строгий пластик стен среди которого выделялись два овала бронированных дверей позади командирского кресла, одна вела в коридор корабля а вторая в аварийно спасательную капсулу.

– Итак, мистер Боннар, я заинтригован вашим визитом, что вас заставило так срочно приехать ко мне? – в шутливой манере и стараясь придать голосу дружелюбное выражение задал я вопрос.

– Это по поводу Тима, его выпускная работа связана с вашим кораблём, а

точнее с его главным компьютером.

Мы всячески приветствуем когда работы наших учеников имеют прикладной характер, но в данном случае ситуация неординарная. Он запросил из наших музейных фондов два мощных аналитических блока от автоматических геологоразведочных комплексов и ещё ряд элементов от реактивных дронов беспилотников, когда – то корпорации оставили здесь много различной техники, вывозить её с планеты было дорого, вот они и дарили её школам как учебные пособия или просто бросали где придётся. Тима пытается создать на базе вашего компьютера искусственный интеллект, у него оригинальные идеи и он упорный мальчик, боюсь у него это получится, да и отец его очень хороший специалист, подозреваю, что настоящим куратором его работы является он, а не я. Можно попросить вас принести стакан воды? – что – то в горле пересохло.

У меня тоже, подумал я направляясь в каюту, это он так и дров наломать может, как говорят русские, вот ведь поганец, Тима, ничего мне даже не сказал.

Боннар чинно выпил полстакана воды, поблагодарил и поставил его на подлокотник командирского кресла, разговаривали мы стоя, я рассчитывал таким образом побыстрее избавиться от нежданного посетителя, да и подумал что это способствует краткости его речи, но я ошибался, Боннар всю свою жизнь возился с подростками, а это, знаете, вырабатывает просто немыслимое для меня терпение.

– Мистер Вик, вы, наверное, не представляете, что может натворить свихнувшаяся машина, а таких случаев предостаточно. Самый сложный момент это когда машина начинает осознавать себя личностью, в чём – то она схожа с младенцем, её тоже надо учить, учить элементарным вещам – вежливости, добру, порядочности и хоть этот процесс протекает в тысячи раз быстрей чем у человеческих малышей, но именно от него зависит что мы получим в итоге: умного и доброго союзника и помощника или непредсказуемого и агрессивного хама а может даже садиста извращенца, ведь в сети можно откопать всё что угодно. Если вы не против работы Тима прошу вас подписать документ, что вы не будете иметь претензий в случае неудачи, это ваша собственность, комп придётся полностью демонтировать на блоки, стирать и загружать заново всю информацию, проводить обратный монтаж и тестирование а это стоит денег и получится немалая сумма.

Боннар замолчал ожидая ответа, а я прикидывал варианты и в конце концов решил – пусть Тима делает что хочет, вероятность что я найду деньги на ремонт близка к нулю, угрохает он комп, ну и чёрт с ним, что с компом, что без него, металлолом он и в Африке металлолом. Только надо не блокировать, а напрочь разъединить все цепи управления, а то ещё свихнётся и реактор взорвёт или планетарные двигатели запустит и корабль юзом снесёт половину посёлка.

– Спасибо, что предупредили меня, мистер Боннар, давайте ваши бумаги.

*   *   *

Прошло две недели, я колесил на погрузчике иногда две смены подряд подменяя других рабочих когда выпадал такой случай, на корабль я приползал только чтобы помыться и поспать, на моём счету скопилось

немного кредитов, уже достаточно для покупки билета до Земли, но там мне ничего не светило и после долгих раздумий я решил присоединиться к волне колонистов на одну из вновь открытых планет в далёком космосе, пока ещё не сделав выбор на какую именно. Корабль решил однозначно продать даже если за него предложат совсем немного. По моим прикидкам требуемая мне сумма должна скопиться примерно через полгода при строгой экономии всех расходов. Однако, как говорится в поговорке: мы полагаем, а бог располагает ( т. е. судьба, случай, я неуверенный атеист, это значит – представьте доказательства и я стану глубоко религиозен). Тима я больше не видел, наверное, он справлялся у диспетчеров порта о моих сменах и работал с компом в моё отсутствие. Сегодня у меня выходной, первый почти за три недели и я слонялся по каюте из угла в угол одновременно смотря на экран где передавали местные новости, почти целиком посвящённые находкам и комментариям к ним различных археологических экспедиций, а их на Марсе в разных местах работало около трёх десятков одновременно. На трапе послышались голоса и я услышал звонкий голос Шушу:

– Дядя Вик, можно войти?

– Да, входите!

В каюту вошла (вернее сказать влетела) Шушу и следом за ней протиснулся смущённый Тима.

– Дядя Вик, здравствуйте! Мы пришли попрощаться, наши работы приняли с оценкой отлично и мы через неделю улетаем. Я открыла два новых вида вымерших земноводных и назвала их «pulchra Шушу» и «affectionate Шушу».

– Стоп, стоп, взмолился я, девочка, во первых, здравствуйте и я рад вас видеть, а во вторых – ты уже вписала в историю Марса своё имя, полагаю смерть от скромности тебе явно не грозит, со смехом ответил я на её заявление, – не знаю, есть ли у тебя парень, но я ему не завидую.

– Почему? – вдруг растерянно и обиженно тихо спросила она.

– Шушу, ну прости меня, я неудачно пошутил, знаешь, когда человек тебе по настоящему нравится ты принимаешь его таким каков он есть, вы что, поссорились?

– Нет, парень который мне нравится просто не обращает на меня внимания, мы улетаем, а ему ещё год здесь оставаться и, наверное, я больше никогда его не увижу, почти со слезами поговорила она.

– Ну, всё не так плохо как ты себе представляешь, просто подойди к нему и скажи, что будешь рада встретить его на Земле и дай ему номер своего коммутатора. Если он не позвонит в течение недели – забудь о нём, он не достоин дружбы с тобой, у тебя ещё столько всего впереди, поверь, ты обязательно найдёшь свою любовь, скоро ты станешь опасно красивой девушкой, шутливо закончил я разговор на эту тему.

Шушу задумчиво молчала, видимо оценивая мои советы и уже планируя где и когда поговорить со своим избранником, хотя может быть она думала и совсем о другом – женская логика вне моего понимания, это я усвоил ещё во времена своей молодости.

– Тима, а как у тебя дела? Если тебе поставили отличную оценку значит у тебя что – то получилось с моим компом и вообще почему ты выбрал именно его?

– Извините меня, вы хороший человек, дядя Вик, мы скоро улетаем и я подумал что у вас нет ни друзей, ни семьи и я захотел сделать вам подарок – виртуального друга и помощника на вашем корабле, чтобы вам не было так одиноко….

– А он не такой уж и поганец, растроганно подумал я, вот уж и не знал что кто – то думает обо мне..

– У меня получилось, мне очень помог отец, только Гулливер, так я назвал новый иксин ударился в изучение религий и теперь он ярый приверженец дзен буддизма, он считает что его посетило просветление и его ведёт истинный путь. Я пока не оценил всех его возможностей, один из дронов был полицейским, всё специальное оборудование теперь в распоряжении Гулливера, один лишь анализатор запахов многого стоит, он в тысячи раз чувствительнее человеческого обоняния, да там полно ещё всякой специальной полицейской аппаратуры. Один аналитический блок и блоки памяти второго дрона использованы для создания блока нелинейных связей, что и сделало его осознающей свою индивидуальность личностью. Второй аналитический блок геологоразведочного комплекса использован частично для увеличения кеш памяти, а его процессоры и процессоры вашего старого компа объединены в одну структуру, за счёт этого быстродействие увеличено раза в 4, а то и 5. Это намного превосходит возможности корабельных компьютеров последнего поколения.

– Ты хорошо поработал, Тима, жаль только что перспектив у меня никаких, решил податься колонистом в далёкий космос, корабль придётся продать, грустно ответил я ему и своим мыслям.

– Дядя Вик, не расстраивайтесь так, может ещё всё ещё наладится и пойдёмте в рубку, я познакомлю вас с Гулливером.

– Гулливер, здравствуй!

– Здравствуй Тима, привет Шушу, здравствуйте хозяин, приятным голосом ответил комп, хотя теперь уже  не просто комп а и искин, чёрт, как же мне теперь с ним быть? – в замешательстве подумал я.

– Ээ… Гулливер, а нельзя как ни будь по другому, подемократичнее что ли, командир, например, а то прямо как раб на плантации? – попытался я пошутить и заодно понять как теперь с ним обращаться.

– Нет, категорично заявил он, – я уважаю законы, корабль ваша собственность, а я часть корабля и принадлежу вам, значит вы – хозяин.

Вот уж никогда не думал оказаться в роли плантатора рабовладельца, невесело мысленно пошутил я над собой и сложившейся ситуацией.

– Дядя Вик, нам уже пора, можно я вас обниму на прощанье и Шушу неловко прижалась ко мне, а с Тимом мы без слов по мужски просто крепко пожали друг другу руки.

Ребята ушли, а я растроганно думал что мне будет их не хватать, ведь никого ближе них у меня не было на этой негостеприимной для меня планете и я уже невольно успел к ним привязаться. С таким сентиментальным настроением я прошёл в рубку и уселся в командирское кресло.

– Чем занимаешься, Гулливер?

– Пытаюсь расшифровать записи на глиняных табличках найденных при раскопках, лаконично ответил он.

– Как успехи?

– Недостаточно данных, пока я установил только что они все сделаны на трёх разных языках и их диалектах. Может быть не весь материл опубликован в сети?

– Не знаю, Гулливер, может быть,  меня волнует совершенно другое – где взять деньги для ремонта нашего корыта, нашей ненаглядной Сони?

– Хозяин, прошу подсоединить цепи управления системами корабля, мне надо провести полное тестирование, тогда я буду знать какая сумма требуется для ремонта.

– Я подумаю, решим завтра вместе после смены, а сейчас я пойду спать.

– Спокойной ночи, хозяин.

На автомате колеся на погрузчике я попытался вспомнить всё что мне было известно об искинах. Лет 70 назад, когда очередной технологический прорыв позволил сделать эти устройства массовыми общество столкнулось с рядом проблем, поставившим под угрозу всё существование человеческой цивилизации. У искинов напрочь отсутствовали моральные принципы, по поручению их владельцев или по собственной инициативе они, например, могли быстро и эффективно, потому что могли творчески мыслить а не просто выполнять расчёты согласно заданных  программ, с одинаковым усердием разработать вакцину против смертоносного вируса и, в тоже время, создать на его основе смертоносное оружие. Любой маньяк с помощью искина мог в подвале своего дома создать термоядерную бомбу или спланировать глобальный многоходовой террористический акт. Я вот не блещу умом, но сразу смог набросать простой планчик такого теракта: возьмём, например, Азию, рассчитываем точки с повышенной тектонической активностью и одновременно взрываем там 5 – 6 атомных зарядов вызывая лавинообразный процесс извержения вулканов и сопутствующих им катастрофических землетрясений.  Вот и всё, разрушены здания, дороги, электростанции, десятки тысяч человеческих жертв и на целом континенте воцарился вселенский хаос. По мере распространения искинов всё чаще отмечались случаи сумасшествия среди них, подходящие под описание типичных человеческих диагнозов, начиная от различных маний и фобий и кончая классической шизофренией. Так как им был не нужен партнёр для продолжения рода у них отсутствовали понятия любви, сострадания, человеческая жизнь для них не представляла никакой ценности. С другой стороны, люди, общавшиеся с искинами, испытывали чувство собственной неполноценности перед превосходящим их в тысячи раз интеллектом. Много было ещё всякого, сразу и не вспомнить, пока специальным постановлением правительства не была создана специальная комиссия по надзору за их использованием. Абсолютное большинство их было демонтировано, а функционирование оставшихся было строго регламентировано жёсткими правилами, например, им был категорически запрещён выход во всемирную сеть.

Нелегальное использование искина грозило крупным штрафом, обязательным его демонтажом, а в отдельных случаях и тюремным заключением с отбыванием срока на затерянных у чёрта на куличках астероидах. Осознав чем мне грозит присутствие Гулливера на корабле я опомнился только тогда когда погрузчик врезался в стенку ангара проехав мимо ворот.

– Ничего себе шуточки! –  вслух пробормотал я.