Капкан для киллера – 1

– Зайди, пожалуйста, ко мне. Заодно собери наших ребят, скажи, чтобы командировки оформляли. Завтра утром вылетаем в Курган...

Глава 5

Адвокат всегда вежлив, улыбчив, корректен и обходителен. Внимательно слушает любого собеседника, никогда не прерывая, а если уж так случится, что перебьют его, тут же замолкает на полуслове, терпеливо подбадривая собеседника. Любому куда приятней рассказывать о себе самом, чем слушать других, – для профессионала, проработавшего с людьми десятилетия, это прописная истина. К тому же человек, который слушает внимательно, не перебивая, вызывает безотчетное уважение и доверие клиента, что в многотрудной адвокатской работе зачастую определяет успех дела.

Рабочий день Адвоката забит с раннего утра и до позднего вечера. Мобильный телефон пищит не переставая, пейджер выдает законспирированные тексты, подчас на махровой блатной фене. Адвокат должен, мгновенно сориентировавшись, перевести сообщение на нормальный язык и вспомнить, кому давал номер пейджера. А главное – сообразить, о ком и о чем идет речь, предварительно прикинув, как оградить клиента от неприятностей при следствии.

Вот Адвокат и мотается: садится утром в черный «БМВ» и ездит с одного конца Москвы на другой: с Петровки, 38 – в следственный изолятор Лефортова, оттуда – на Шаболовку, 3, в штаб-квартиру РУОПа, оттуда – в «Матросскую тишину», затем в прокуратуру, в суд, в свою юрконсультацию...

В бывшем Советском Союзе, да и в теперешней России Адвокат всегда одиночка. За его спиной подследственный, для которого защита – последняя и единственная надежда. Перед ним огромный, хорошо отлаженный, смазанный кровью и слезами механизм государственной машины: милиция, прокуратура, суды, изоляторы временного содержания, тюрьмы и зоны четырех режимов. У следователей план по раскрытию преступности, у судей пресловутое внутреннее убеждение плюс телефонное право, у прокуроров общие фразы о том, что государство и так слишком гуманно к преступникам. Хотя назвать подследственного преступником, пока вина его не доказана, нельзя: все та же презумпция невиновности. Это дело обвинения – доказать, что сидящий на скамье подсудимых преступник, а вовсе не подследственного – доказывать, что он чист перед законом.

Возраст и жизненный опыт дают многое, и прежде всего здоровый профессиональный цинизм. Адвокат, как никто другой, понимает, что это такое. Ему приходилось защищать откровенных криминальных авторитетов и явно невиновных, попавших в СИЗО по сфабрикованным РУОПом делам. Заниматься матерыми убийцами и теми, на кого вешали чужие убийства. Помогать профессиональным кидалам банков и валенкам, бравшим на себя чужие кидки, маньякам и тем, кого таковыми представляли... И нередко на процессах с участием Адвоката свидетели обвинения перебирались на скамью подсудимых, а подсудимых освобождали из-под стражи прямо в зале суда.

Вот и теперь, погожим сентябрьским утром, он, усевшись за руль машины, ехал на деловую встречу к друзьям очередного клиента. Встреча была, в общем-то, обычной, рядовой, чего не скажешь о самом подследственном. Этот человек, занимавший довольно серьезное место в криминальном раскладе Москвы, сидел теперь в печально известной Бутырке и обвинялся в дерзком убийстве серьезного уголовного авторитета. На первый взгляд, шансов вытащить убийцу из-под стражи не было никаких: случайно проходивший мент скрутил его рядом с еще теплым трупом. У задержанного обнаружили пистолет «ТТ» с полупустой обоймой и парик, то есть классические вещдоки. Нашлись сразу три свидетеля, слышавшие выстрел, и это, по мнению следствия, не оставляло обвиняемому никаких шансов.

Сидя за рулем «БМВ», Адвокат уже знал, как следует поступить. До того, как отправиться на эту встречу, он несколько часов кряду беседовал со специалистом по судебной психиатрии из знаменитого института Сербского, три дня провел в библиотечном читальном зале, изучая литературу по контузиям и психическим расстройствам. На заднем сиденье в спортивной сумке лежала общая тетрадь, куда защитник того, кто расправился с бандитом-беспредельщиком, скрупулезно выписал все, что могло понадобиться при будущей защите...

Конечно же, Адвокат не был уверен в успехе на сто процентов, но кое-какие шансы вытащить клиента из-за решетки у него появились. Дело в том, что за год до убийства на этого человека было совершено покушение, и несомненно, тем самым беспредельщиком. «Мерседес» клиента взорвали в самом центре Москвы, владелец получил серьезную контузию, после которой лечился более полугода. Следствие, по мнению защитника, допустило явный прокол: при задержании не была проведена психиатрическая экспертиза, определяющая состояние обвиняемого на момент убийства. А это давало шансы заменить большой срок куда меньшим, к тому же не в исправительно-трудовом учреждении строгого или специального режима, а в психиатрической больнице закрытого типа.

Черный «БМВ» спокойно катил по столичным проспектам и улицам, запруженным автомобилями. Адвокат не торопился, а в который раз прокручивал в голове возможные следовательские подставы и собственные контраргументы. Конечно же, он и не мог подозревать, что и это уголовное дело, и предстоящий разговор с друзьями клиента отнюдь не самая большая жизненная проблема, которая ожидает его сегодня...

Неприметная в московской автомобильной толпе серая «Волга» с таксистскими шашечками вела черный «БМВ» от Кунцева, где находилась юридическая консультация Адвоката, до станции метро «Динамо». Там «Волгу» сменила белая «семерка», но вскоре вместо нее появилась потрепанная бежевая «шестерка».

В салоне «шестерки» сидели двое. Вроде бы обыкновенные мужички, мотающиеся по своим делам, – неброско одетые, с угрюмыми, неулыбчивыми физиономиями. Так могут выглядеть и торговцы средней руки, и мелкие клерки, и институтские инженеры. Правда, выражение лиц этих людей, цепкие и колючие взгляды, которые они бросали по сторонам, свидетельствовали, что это наверняка не торгаши и не инженеры...

Тот, что сидел рядом с водителем, взял черную коробочку рации с толстым отростком антенны и, нажав кнопку связи, произнес:

– Ноль-первый, я ноль-пятый. Объект приближается к «Садко-Аркаде». Видимо, остановится там. Черная «БМВ» пятой модели, государственный номер...

Послышался характерный шум, и сквозь эфирные помехи рация прохрипела: – Ноль-пятый, я ноль-первый. Вас понял. Держите объект в пределах видимости.

Говоривший положил рацию рядом с собой и, обернувшись к водителю, произнес:

– Он, видимо, тут припаркуется. Давай где-нибудь рядом встанем, если что – подстрахуем ребят...

Вскоре черная «БМВ» Адвоката заняла место на паркинге. Открылась водительская дверка, и хозяин машины, заметив знакомых, помахал им рукой. Разумеется, он не обратил внимания ни на бежевую «шестерку», вставшую несколько поодаль, ни на темно-вишневый «жигуль» девятой модели, медленно выезжавший ему наперерез...

– Ну, привет! – Огромный, под два метра атлет, подойдя к Адвокату, с чувством пожал ему руку. – Может, в кабак какой забуримся, там перебазарим?

– Доброе утро, – вежливо поздоровался тот в ответ и на всякий случай взглянул на роскошный шестисотый «мерс», на котором приехали друзья клиента. – Нет, давай тут переговорим, у меня времени мало – через час должен быть на Бутырке, у вашего друга.

Атлет сразу же согласился.

– Ну давай тут перетрем. Сколько ему светит? А главное – можно нашего братана конкретно со шконок выдернуть?

Облокотившись о багажник своей машины, Адвокат лаконично изложил свою точку зрения по поводу предстоящей защиты.

– Вообще-то трудно, но попробовать можно. Надо добиться психиатрического освидетельствования. Завтра утром у меня в прокуратуре встреча, я уже обо всем договорился. Пока ничего не обещаю. Но, как говорится, попытка не пытка, – закончил он.

– Да ты уж сделай, а? – Собеседник просительно взглянул на Адвоката. – А мы уж в долгу не останемся, в натуре, слово пацана. Ты же нас знаешь! А он-то сам как? Не прочь под психа закосить?

Адвокат хотел было что-то ответить, но не успел: неожиданно взгляд его остановился на темно-вишневой «девятке», медленно катившей вдоль забитого автомобилями паркинга. Антрацитно-черное тонированное стекло задней дверки медленно опустилось, и оттуда высунулось тупое дуло «АКСа» с пламегасителем...

То, что произошло дальше, Адвокат запомнил на всю оставшуюся жизнь: ствол «калашникова» чуть приподнялся, и обманчивую тишину автомобильной стоянки пропорола длинная автоматная очередь.

Стрельба велась вроде бы прицельно. Во всяком случае, Адвокат видел, что ствол был направлен прямо на него, и потому, повинуясь инстинкту самосохранения, повалился на асфальт, у колеса собственной машины.

Нападавшие явно не жалели патронов: автоматные очереди заглушали звон разбиваемых автомобильных стекол, скрежет металла, панические крики прохожих.

Как ни странно, недавний собеседник не растерялся: выхватив из кобуры, что под мышкой, пистолет, он открыл беглый огонь по «девятке». Адвокат, отползая между машинами к тротуару, видел, как встретивший его амбал, спрятавшись за чьей-то машиной, прицельно палил в киллеров из темно-вишневой «девятки».

Вскоре подоспела подмога – из шестисотого «Мерседеса» выскочили точно такие же амбалы: в руках у них были пистолеты-пулеметы «узи».

Стрельба с обеих сторон велась безостановочно. Во всяком случае, Адвокату, спрятавшемуся за задком чьего-то автомобиля, так казалось. И киллерская «девятка», и шестисотый «мерс» должны были бы превратиться в настоящее решето, и никого – ни нападавших, ни защищавшихся – давно уже не могло остаться в живых.

Но несмотря на огненный смерч с обеих сторон, факты свидетельствовали об обратном.

Все стихло столь же неожиданно, как и началось. Подняв голову, Адвокат заметил, как темно-вишневая «девятка», взвизгнув по асфальту протекторами, набрала скорость, удаляясь от места перестрелки.

Вечером того же дня из популярной телевизионной передачи «Дорожный патруль» защитник сидевшего в Бутырке авторитета с удивлением выяснил, что он стал свидетелем вооруженной разборки между шадринской и клинской группировками. Высокопоставленный офицер столичного ГУВД без тени смущения пояснил в интервью телеведущему, что в Москве подобные происшествия, к сожалению, в порядке вещей, но милиция, безусловно, разыщет и накажет преступников.

Это было тем более странно, что люди в шестисотом «Мерседесе», на встречу с которыми приехал Адвокат, не принадлежали ни к шадринским, ни к клинским...

А незадолго до полуночи на его мобильный позвонил неизвестный.

– Ну что, оклемался? – послышался из трубки чей-то незнакомый голос.

Адвокат поперхнулся.

– Вы ошиблись номером... – Первое, что пришло ему в голову.

– Нет, не ошиблись. Мы тебя предупредили. И предупреждение это последнее. Поменьше трепись с журналистами о своем знаменитом клиенте...

Короткие гудки зуммера дали понять, что разговор завершен. Адвокат, конечно же, понял, о ком идет речь, да так и остался стоять посреди комнаты с телефонной трубкой в руках.

Да, стрельба у «Садко-Аркады» была инсценировкой – это было очевидно. Впрочем, в следующий раз автоматчики на темно-вишневой «девятке» наверняка будут стрелять на поражение...

Светало.

Небо над Москвой сделалось сперва грязно-серым, мутным, но всходившее солнце уже медленно окрашивало его сусальной позолотой, предвещая теплый и погожий день.

Стоя у широкого окна своего бывшего кабинета, Координатор задумчиво смотрел на панораму Большой Лубянки, по обыкновению раскачиваясь с пятки на носок и засунув руки в глубокие карманы брюк.

Сквозь неплотно занавешенное окно пробивались первые лучи восходящего солнца, отбрасывая причудливые тени от стоящей в комнате казенной мебели.

В приоткрытую форточку доносился привычный шум большого города. Завывали двигатели первых вышедших на маршрут троллейбусов. В районе Кузнецкого Моста надсадно прозвучала милицейская сирена и смолкла. Нахохлившиеся воробьи ловко прыгали по жестяным подоконникам и карнизам.

Координатор приехал на Лубянку в четыре утра, чтобы переговорить с фээсбэшным генералом, своим преемником по должности. Тот, один из немногих, знал и об истинном лице «охранной фирмы» Координатора, и об «С-4», и о киллерских отстрелах...