137-я стрелковая против танков Гудериана

– Во время этого перехода был один неприятный случай… Шли колонной, растянулись, над нами кружатся немецкие самолёты, но не бомбят. Было такое ощущение, что ждут, когда мы всем полком встанем на привал, компактно. По плану марша мы должны были в назначенное время остановиться на отдых в одном селе, я предложил командиру полка Малинову встать не в селе, а в лесу перед ним. Так и сделали. С удивлением смотрели, как в назначенное для дневки полка время немецкие бомбардировщики бомбят место нашего запланированного расположения. Как они узнали, что мы должны были именно в это время быть здесь…

К концу дня колонны авангардного 771-го полка начали втягиваться в село Сухари. На улицы выбегали жители, выносили молоко и хлеб. Но не успели части расположиться на привал, как налетели «Юнкерсы», поливая село огнём из пулемётов. Машины, повозки, упряжки с орудиями – все стали разъезжаться по сторонам, бойцы укрывались за стволами деревьев. Загорелись хаты. Застонали первые раненые. Но этот налёт вражеских самолётов не остался безнаказанным: дружным огнем полковой зенитной батареи лейтенанта Христенко один «Юнкерс» был подожжён и упал на землю…

Похлебаев Г. Г., командир батареи 76 мм орудий 771-го полка:

– Мы подбежали к упавшей машине, вытащили лётчика, и удивлению нашему не было предела: это была женщина! Да такая нахалка – кусается, царапается, ругается…

Иванов Е. В., политрук батареи 45 мм орудий 771-го полка:

– После налёта, разговаривая с бойцами, я хотел уяснить для себя: каким было их состояние, когда на них пикировали вражеские самолеты. Наводчик орудия сержант Пётр Печёнкин ответил мне так: «Как только услышал команду „Воздух!“, сразу соскочил с машины и – в рожь. Пулеметная очередь ударила буквально в нескольких метрах от меня. Признаюсь, в первое мгновение было страшно. Но потом повернулся на спину и стал вместе со всеми стрелять по самолету. Хорошо было видно даже лицо летчика. Когда стрелял – страх совсем прошел. А, в общем-то, ничего особенного и не произошло»…

Жить сержанту Петру Печёнкину оставалось меньше трех суток…

Документы

(в части Могилевского направления)

ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА №33 к 20:00 11.7.41 г. ШТАБ ЗАПАДНОГО ФРОНТА

…Пятое. 13-я армия. Днем 11.7 части армии удерживали рубеж р. Днепр на участке Шклов, Нв. Быхов и вели бои с прорвавшимися частями противника в районе ст. Барсуки, Баркалабово, продолжая сосредоточивать подходящие части.

61-й стрелковый корпус удерживает рубеж Шклов, Могилев, Буйничи, ведя усиленную разведку севернее Шклов, где противник силой до двух батальонов перешел в наступление с утра 11.7 и мелкими группами пехоты и отдельными танками форсировал р. Днепр.

53-я стрелковая дивизия удерживает рубеж Шклов, Плещицы, ведя усиленную разведку севернее Шклов. В 14.00 2 км сев. Плещицы противник силой до 2 батальонов с танками форсировал р. Днепр. Контратакой частей 61-го стрелкового корпуса отброшен к реке, понес большие потери, подбито 15 танков противника.

110-я стрелковая дивизия – на оборонительном рубеже Плещицы, Шапочицы.

172-я стрелковая дивизия обороняет могилевское предмостное укрепление и укрепляет оборонительную полосу по восточному берегу р. Днепр на участке Шапочицы, Буйничи. Шкловский мост взорван.

45-й стрелковый корпус. В течение дня 11.7 части корпуса вели бои с переправившимися частями противника в районе Барсуки, Баркалабово. Противник удерживает район Сидоровичи, Следюки, лес южнее и сосредоточивает резервы в районе Баркалабово.

148-я стрелковая дивизия продолжает сосредоточение, одновременно ведет бой с переправившимся противником.

187-я стрелковая дивизия в течение дня вела бои с переправившимися частями противника.

137-я стрелковая дивизия, совершив марш, 10.7 сосредоточилась в районе Сухари, Приданцы.

Штакор 45 – лес с.-з. Червонный Осовец.

20-й механизированный корпус днем 11.7 выводился из боя для отвода его за линию фронта на переформирование.

Штарм 13 – в районе Чаусы.

…Седьмое. 4-я армия. Части армии закончили перегруппировку в районах укомплектования и продолжают укрепление оборонительных рубежей в своих районах.

Днем 10.7 район Чаусы, Пропойск, Кричев бомбардировался авиацией противника, в результате чего в 42-й стрелковой дивизии убито 25 и ранено 4 человека.

Как видно из документа, обстановка на этом участке фронта особенного беспокойства у командования Западного фронта не вызывала.

Из Журнала боевых действий 24-го моторизованного корпуса вермахта:

11.07.41

Несмотря на большие трудности, мосты через Днепр готовы к утру 11.07 в 06:45 у 4-й тд, в 08:00 у 10-й мд.

У 4-й тд строительство велось при обстреле со стороны противника, у 10-й мд слишком тяжёлая машина с зенитной установкой повредила мост.

В лесу восточнее Днепра 4-й тд и 10-й мд приходится ещё напряжённо воевать. У 10-й мд 41-й пп в течение некоторого времени в окружении, т.к. противник атакует с севера и с востока, но всё же выходит победителем из этой ситуации. Однако отдельные части противника всё снова появляются в тылу своих войск. Ввиду того, что тяжёлое оружие из-за задержек со строительством моста ещё не подведено, продвижение вперёд складывается очень трудно.

В течение всего дня русские самолёты подвергают построенные мосты бомбовым ударам, не причинив им, однако, вреда. Боеприпасы 4-й тд и 10-й мд сбрасываются с самолётов.

К вечеру ситуация развилась следующим образом: 4-я тд прошла 12-м мпп через Ветренка [13 км восточнее Быхова], 33-м мп через Russikovitschi. 34-й мотоциклетный батальон держит оборону на юг у переправы через Ухлясть. У 10-й мд против сильных контратак противника восточнее Сидоровичи [25 км южнее Могилёва] на восточном берегу Днепра 4 батальона. 40-й мотоциклетный батальон ещё на западном берегу Днепра в бою между Днепром и дорогой Бобруйск – Могилёв.

Намерение корпуса на 12.07.: Взять дорогу Могилёв – Пропойск [60 км юго-восточнее Могилёва], противника на северном фланге уничтожить и захватить переправу через Днепр у Могилёва.

К этому намерению приводит то мнение, что для дальнейшего продвижения корпуса на восток абсолютно необходимо овладеть дорогой Могилёв – Пропойск. Поскольку проведение 3-й тд и 1-й кд вслед за 4-й тд из-за состояния мостов у Старый Быхов и состояния дорог восточнее Днепра плохое, нужно овладеть мостом у Могилёв.

Задачи на 12.07.: 4-я тд продолжает наступление до дороги Пропойск – Могилёв. 10-я мд увеличивает свой плацдарм наступлением в общем северо-восточном направлении. Позже наступление вдоль большой дороги на Могилёв и восточнее от неё.

12.07.41

Наступление 4-й тд для овладения дорогой Пропойск – Могилёв вначале развивается хорошо. Однако у Sontoki и Beliza появляется довольно сильный противник, который побеждается 33-м мп. Во второй половине дня дорога между Черенки [40 км юго-восточнее Могилёв] и Beliza прочно захвачена. Идущий позади 33-го мп 35-й тп в районе Давыдовичи [10 км западнее Черенки] подвергается атаке с севера, вследствие чего отходит на север к Бутромеевка [5 км северо-западнее Давыдовичи] и Рыжковка [2 км северо-западнее Бутромеевка], остаётся пока там и держит оборону на север. 12-й мп доходит до Красницы [7 км юго-западнее Давыдовичи] и держит оборону в районе Дабужа [23 км западнее Быхова] на юг.

16:00. Генерал-полковник Гудериан на КП корпуса. Приказ корпусу: уничтожить противника юго-восточнее Могилёв. Могилёв взять с востока. Дальнейшее продвижение через Пропойск и Шумячи.

Итак, уже к вечеру 10 июля 24-й моторизованный корпус противника захватил за Днепром плацдарм до 20 километров по фронту и до 10 в глубину. На Чаусы и Пропойск устремились разведотряды гудериановских дивизий. Весь день 11 июля на плацдарме накапливались танки и мотопехота противника.

45-й стрелковый корпус комдива Магона, который перешел из 21-й армии в 13-ю был в составе двух дивизий. 187-я дивизия корпуса, растянутая почти на 70 км, уже сражалась, а 148-я полковника Черокманова имела всего два батальона, да и те ещё только подходили к фронту. В этот же день 11 июля на станцию Чаусы прибыло управление 20-го стрелкового корпуса генерал-майора С. И. Ерёмина. До войны в корпус входили горьковские 137-я и 160-я и владимирская 144-я стрелковые дивизии. Но 144-я по пути попала на другой участок фронта, другие две его дивизии, растянувшиеся по железным дорогам на сотни километров, не представляли собой боевых единиц. Штабу корпуса вникать в обстановку на фронте пришлось буквально с колёс и в нескольких километрах от противника.

12 июля на станцию Чаусы начали прибывать эшелоны с частями полтавской 132-й стрелковой дивизии генерал-майора Бирюзова. Эшелон с командиром дивизии при выгрузке был атакован передовым отрядом 10-й мотодивизии гитлеровцев. 132-я дивизия к началу решающих боев по защите рубежа Днепра также не успела полностью сосредоточиться. Командир 132-й дивизии генерал С. С. Бирюзов написал в своих мемуарах, как в район боев «…прибыл командир 20-го стрелкового корпуса С. И. Ерёмин и пригласил меня на свой командный пункт, который был всего-навсего хорошо утоптанной площадкой на лесной опушке. Здесь под кустом натянули полевую палатку, поставили два или три телефонных аппарата. Вот и все.

Одновременно со мной сюда прибыли командир 137-й стрелковой дивизии полковник И. Т. Гришин и командир другой, кажется 160-й стрелковой дивизии. Мы коротко доложили о состоянии наших войск, надеясь получить от своего непосредственного начальника исчерпывающую информацию о сложившейся обстановке и указания о дальнейших действиях. Но, к нашему глубокому огорчению, генерал Ерёмин сам не имел точного представления об обстановке на фронте 13-й армии…»

Управление 20-го корпуса было сформировано в Горьком в начале 1941-го года. До войны в его штабе ещё не проводилось ни штабных, ни корпусных учений. Штаб не был сколочен, как это требовалось, многие его работники плохо знали друг друга. В Горьком корпус имел большие силы, но из-за срыва сосредоточения соединений эффективно применить их в Белоруссии не удалось.

Полковник Гришин в те дни оказался в сложной ситуации: его дивизия получила приказ перейти в подчинение 45-го корпуса, но на фронт прибыл командир 20-го корпуса, его непосредственный начальник в мирное время. Чьи приказы выполнять?

Штаб 13-й армии в неимоверно тяжелых условиях, делая всё, что было в его крайне ограниченных возможностях, предпринимал необходимые меры по ликвидации Быховского плацдарма гитлеровцев. Сюда стягивались все возможные силы, к месту прорыва врага прямо с выгрузки срочно направлялись прибывающие войска. Решающая атака наших войск была назначена на утро 12 июля. Но принять в ней участие смогли всего пять батальонов различных дивизий. Удар наносился хотя и одновременно, но разрозненно и на широком фронте. Успеха он не имел. Части 132-й, 137-й, 148-й и 160-й стрелковых дивизий выйти в этот день на рубеж развертывания и сблизиться с противником не успели.

Приказ из штаба армии на выступление из Сухарей полковник Гришин получил только вечером 11 июля. Приказ был дан в категорической форме: «Сбросить противника в Днепр». Немедленно части дивизии были подняты по тревоге и маршем направлены на рубеж Дубровка – Волковичи – Усушек. Предстояло быстро пройти свыше 30 километров. В Сухарях было оставлено все лишнее имущество и снаряжение, даже шинели и вещмешки. На марше пехота то и дело переходила на бег. Ездовые погоняли упряжки лошадей с орудиями: надо было спешить.

По приказу штаба 13-й армии части 137-й стрелковой дивизии были развёрнуты фронтом на юг и к 16 часам 12 июля вместе с 498-м полком 132-й стрелковой дивизии заняли рубеж Липец, Кутия, Александров, Усушек, имея задачу к исходу дня выйти на рубеж Колония, Грудиновка, Красница и соединиться с частями, находившимися на рубеже Слободка, Сидоровичи, Перекладовичи.

Через несколько часов после начала марша полковник Гришин установил связь с командиром 45-го стрелкового корпуса комдивом Магоном, которому было поручено координировать контрудар наших войск на Быховском направлении. Полковник Гришин доложил командиру корпуса, что у него в дивизии под рукой пока лишь пять батальонов пехоты и два артдивизиона. До начала боев оставались считанные часы, а дивизию так и не удалось собрать в кулак.

«Не вина комдивов, – писал в своих воспоминаниях командир 132-й стрелковой дивизии генерал Бирюзов, – что терялись эшелоны. Командование дивизии не несло никакой ответственности за движение эшелонов по железным дорогам. Комдивы знали только серию своих эшелонов, но куда они направляются, где находятся в данный момент – ни я, ни штаб понятия не имели».

Дивизия генерала Бирюзова по ошибке железнодорожников прибыла совсем не на тот участок фронта, где ей надлежало быть по плану Генеральному штаба.