Золото по ленд-лизу

– Это голова Горгоны.

– Что еще за голова? Впервые слышу.

– А вот послушай,– заблестел глазами матрос. – Это интересно.

По греческой мифологии, Горгона Медуза, она же стражник, защитница и повелительница, наиболее известная из трех сестер – чудовищ с женским лицом и змеями вместо волос. Ее взгляд обращал человека в камень. Была убита Персеем и упоминается в «Одиссее».

– Про Одиссея читал в книжке, – сказал Тим. – Ну-ну, давай дальше.

– Ну, так вот, – продолжил Сашка. – По преданиям, она была младшей дочерью морского волшебника Форка и единственная смертная из горгон. Родилась прекрасной, с чудесными волосами и победила богиню Афину в состязании по красоте. За что та, будучи мстительной, превратила волосы девушки в гидр, а затем предательски убила на поединке рукою Персея.

Кровь же Горгоны, вытекшая из обезглавленного тела, стала обладать чудодейственным свойством: та, которая текла из левой части, несла людям смерть, а из правой – спасала их от любых бедствий.

Вот такая история, Дим, – закончил свой рассказ Сашка. – Так что это ценнейшая находка, которой позавидует любой музей. На, возьми на память и храни (протянул пряжку старшине). А я оставлю себе наконечник. Если ты, конечно, не возражаешь.

– Точно, интересно – принял находку Тим, погладив ее пальцем. – Конечно же, возьму. А наконечник твой, владей. Широко улыбнулся.

– Ну а теперь вернемся к нашим делам, – сказал, опустив пряжку в нагрудный карман. – Обходить озеро будем с юга. Там равнинная тундра, а с севера сплошная цепь сопок. В них замаемся.

Вот сейчас перевалим, ту невысокую горку, – показал на последнюю к югу сопку и, как говорят, «вперед с песнями».

Спустя час, их удалявшиеся фигуры, виднелись на далеком склоне.

Глава 7. Смерть у озера

Взобравшись на вершину, где тонко свистел летящий над пространствами ветер, друзья остановились.

Внизу, на десяток километров, примыкая одной стороной к озеру, а другой, уходя в безбрежную тундру, тянулась обширная, зеленая с розовым низменность. В центре которой что-то неясно чернело.

Старшина напряженно стал всматриваться в ту сторону, затем протер слезящиеся глаза и сдавленно пошептал, – кажись самолет.

Не сговариваясь, друзья упали в мох и замерли.

– Это, наверное, тот, из которого немец выпрыгнул, – сдавлено прошептал Сашка.

– Щас узнаем,– хищно ощерился Тим и потянул из-за пояса «вальтер». – Ты, давай, лежи и наблюдай, а я малость разведаю.

После этого, передернув затвор, ужом пополз вниз. В направлении того, что обнаружил.

Сашка достал из-за пазухи ракетницу, взвел тугой курок и ощупал висящий на поясе нож. Потянулись утомительные минуты.

Наконец сбоку послышался шорох, и возникла голова Тима.

– Кажись наш, бомбер, но вокруг никого, – сообщил он, хриплым голосом.

– Ур..! – радостно вскинулся Сашка и осекся под яростным взглядом старшины.

– Молчи, карась, – прошипел тот. – Я ж сказал «кажись», точно не разглядел. Вот туман рассеется, тогда и увидим.

Они вновь замерли на вершине, став внимательно осматривать раскинувшийся вокруг ландшафт. Расцвеченный бледными красками заполярья. Остатки последнего снега под лучами солнца таяли, и согревающийся воздух призрачно дрожал над тундрой.

Когда фосфорицирующие стрелки швейцарского «лонжина» на Сашкиной руке подобрались к полудню, туман поредел, и сквозь него проступили очертания уткнувшегося в землю самолета.

– Точно, наш русский, Ил-4, – взволнованно произнес старшина. Нас на таком под Ржевом сбрасывали, после бомбежки.

А теперь, матрос, двигаем вперед, только тихо, – бросил он Сашке.

Тот молча кивнул, они крадучись спустились с сопки и, чутко прислушиваясь и озираясь по сторонам, медленно двинулись к машине.

Тим впереди, держа наготове взведенный пистолет, а Сашка с ракетницей в руке чуть сзади и в стороне. Как в разведке. Так учил его старшина дороге.

Первое, что бросилось парням в глаза – оторванное от фюзеляжа, искореженное крыло, с красной звездой на нем и многочисленные рваные дыры в корпусе самолета. Были погнуты также лопасти одного из винтов, а правый двигатель густо закопчен. И со смятым капотом.

– Да, досталось ему, – прошептал старшина и, когда друзья приблизились к машине почти вплотную, заметил лежащее у самого корпуса, напротив большой пробоины, застывшее тело человека, в оленьей одежде, с размозженной головой. Рядом валялся искореженный автомат ППШ. С круглым диском.

Старшина поднял вверх согнутую в локте левую руку, приказывая напарнику оставаться на месте, и на секунду замер. Потом скользнул вперед, поднял атомат, и прижался к обшивке машины чуть в стороне от пробоины. Затаив дыхание прислушался – вокруг была тишина, нарушаемая только размеренной капелью где-то внутри самолета.

– Гранатой саданули, – мелькнуло в голове Тима, когда он заметил на одежде убитого многочисленные и разные по величине дыры.

Он сделал Сашке жест занять позицию с другой стороны от зияющего в корпусе пролома, а, когда тот выполнил это, приложил палец к губам, – тихо.

Затем, размахнувшись, левой рукой швырнул ППШ через пролом внутрь машины. Там раздался металлический грохот и снова наступает мертвая тишина.

Держа в крепко сжатых пальцах «вальтер», старшина осторожно переступил мертвое тело и сквозь дыру нырнул внутрь самолета.

– Саня, залазь, – послышалось через минуту оттуда, и матрос, оглянувшись, последовал за напарником.

Тот молча стоял посреди искореженного отсека, в который из повреждений и дыр в корпусе, проникали солнечные лучи.

В их свете были видны разбросанные по отсеку в самых немыслимых позах, изломанные тела людей в военном обмундировании и с оружием.

Точно, наши, – втянул голову в плечи Сашка, поднимая с рифленого пола новенькую фуражку с синим околышем и рубиновой звездочкой на ней.

– Да, судя по всему из НКВД, – хмуро сказал Тим. – Не иначе на задание летели.

– Смотри, этот даже полковник – дернул кадыком Сашка, указывая пальцем на одного. В плаще и с полевой сумкой.

– С чего ты взял? – хмыкнул старшина. – Так уж и полковник.

– У него погоны с тремя звездами. А вон тот, что рядом лежит, в кожане* – майор.

– Я таких знаков различия в 42-м не встречал,– озадачено сказал Тим, покосившись на приятеля. – Откуда знаешь?

– Точно Тим. Погоны совсем недавно ввели, после Сталинграда. Мне один пленный рассказывал. А ты не знал?

– Нет – коротко ответил старшина и поднимает с пола отсека валяющийся автомат.

– Новенький, – ласково провел рукой по лакированному прикладу и отстегнул диск. Тот был полностью снаряжен золотистыми патронами.