Шуршащею и золотистой,
Увы, опавшей, неживою
Туманным утром мглистым.
Агония
Колючих капель мелкая шрапнель
До боли ранила лицо и руки;
Кружилась вихрей лихо карусель,
И корчился ноябрь в предсмертной муке.
Потоки, распирая берега,
Неслись в бурливом русле речки;
Из туч летела снежная фольга
И думалось о теплой русской печке.
На зданиях дрожали витражи,
До горизонта небо было хмуро;
Все круче исполняла виражи
Над городом бушующая буря.
Веселья не мигали маяки;
Неся с предгорий вой шакалий,
Шершавые ненастья языки
В садах листву последнюю срывали.
1988
Драгоценность
Даль солнце огранило,
Земля, как бриллиант.
Небесное горнило-
Наш жизненный гарант.
И в каждой яркой грани
Открыт чудесный вид:
Вот степью мчатся лани,
Там гор восстал гранит.
Суровые пустыни,
Зеленые поля,
То проблеск моря синий,
То вся в цветах земля.
Творения природы
В коллекциях планет.
Под светлым небосводом
Прекрасней мира нет!
Возвращение
Подножья гор снегов снимают шубу;
Разросся мак кроваво по степи;
В распадок путь прикрыли скалы-зубы,
Песок у ног струится и скрипит.
Взвывает ветер бешеной собакой,
Течет река с вершин от ледника;
И явь была, что кончилась атака
На выдохе последнего броска.
Война не видит правых и невинных;
И жертвы стон не трогает небес;
Недвижных гор простреленные спины
Дорогу перекрыли на Термез.
Остановка
Полдень солнечной короной
Возвеличил небеса.
Под густой платана кроной
Тень прохладу поднесла.
Плов желтеет, как ромашка,
В трехпудовом казане.
Спит верблюд, забыв про жвачку,
При довольстве и тепле.
Вдохновляется чайханщик
И с пиалой тут как тут:
«Я для вас теперь заправщик,
Обслужу за пять минут!»
Горным медом пахнет дыня,
На сухих губах песок;
Беспощадная пустыня,
Дай живительный глоток!
Нам привалы мимоходом
Обозначили маршрут;
Переезды да походы,
Служба, дружба, ратный труд.
«Садилось солнце. Полоса закатная…»
Садилось солнце. Полоса закатная
Все уже становилась над землей.
Просторы открывались необъятные
И наступал божественный покой.