Лирическая летопись

из зимних оков.

Когда ставить дату под стихотворением? Когда пришла идея? Когда написана первая строфа? Когда написана последняя строка? Или после последней правки? Я думаю, что над этим не стоить ломать голову. Автор вправе решить эту проблему по своему усмотрению.

На пароходе

Туман клубится белый
В излучинах реки.
Пускает солнце стрелы
В стремнину и буйки.

С мечтою мы на старте…
Плывем меж островов.
Терзают флаг на мачте
Порывы всех ветров.

Волны прибрежной плески,
Крутые виражи,
Цветущие пролески,
Пугливые стрижи.

В Курчатовске я случайно купил (на книги был дефицит) два тома сочинений Владимира Маяковского и с огромным удовольствием перечитывал некоторые его вещи по нескольку раз. Потом сделал выписки и распечатал их, выучивал наизусть. Поэт революции до настоящего времени числится среди моих любимых авторов. Возможно, что ниже приведенные строки из моей записной книжки являются попыткой подражания.

«Откуда эта…»

Откуда эта
досада-прореха?!
Чувством
истекаю
словно…
Это острием вашего смеха
я обескровлен.

Я думаю, что в памяти сохраняются только те вещи, на создание которых тратится больше энергии, значит, они оставляют более сильный биоэлектрический оттиск в мозгу. Следующие строфы также урбанистического характера.

«Преодолев усталость…»

Преодолев усталость,
Утро венчает труд.
Сменам ночным досталась
Грузная цепь минут.

Физик своих открытий
В космос продлил чреду,
Но в каталог событий
Время несло беду.

Лайнер исчез с экрана…
Пятит глаза испуг.
Коль не вина бурана,
Значит злодейства слуг.

Воин стоял на страже,
Древний дремал вулкан,
Воры попались в краже,
Утро в крови от ран.

Во время пребывания в Забайкалье я работал по специальности, то есть врачом-хирургом. Свободного времени было мало. Точно фиксированной даты написания у моих лирических творений нет. В течение нескольких лет я обычно набирал материал, в котором будущие стихотворения представляли собой короткие наброски из нескольких строк. Для меня были важны первая строка и строфа. Как только я их придумывал, остальное становилось делом техники, и весь текст можно было доработать позже в спокойной обстановке. Таким образом, работа и хобби не мешали друг другу.

«Городок был затерян надежно…»

Городок был затерян надежно,
Как избушка в безлюдной тайге,
И текла его жизнь односложно,
Вторя ямбам в знакомом стихе

Там не ищут себе привилегий,
Где тревог обозначена суть.
Словно время, застывшее в беге,
Ледника обрывается путь.

Не забудутся горы и сопки,
Величавый скалистый пейзаж,
Перевалы, речушки и тропки,
И портрет милой юности ваш.

Забайкальские пейзажи очень красивы, особенно в летнее время, недаром их сравнивают со швейцарскими. Мне немало пришлось поколесить по просторам Забайкалья во время проведения учений, на которых я присутствовал в качестве врача и отвечал за оказание экстренной медицинской помощи. В редкие выходные дни организовывались коллективные выезды семьями на ягодники или за грибами. На последнем году службы в тех краях я приобрел автомобиль и мы всей семьей – я, жена и дочь – несколько раз ездили к источнику минеральной воды в Дарасун, где находился одноименный санаторий. По химическому составу дарасунская вода сходна с кисловодской и относится к нарзанам. По легенде к прославлению этого источника причастна младшая сестра Чингисхана, которая составила рецепт тарасун-вина, или живой воды. Туда входил сок девяти цветов на молоке, кусочек мяса бешеного животного, часть копыта быстрого коня, огонь и частица сердца мудрого человека. Ну, последние две составные части, я думаю, не нуждаются в дополнительном пояснении. Минеральную воду «дарасун» называют еще «красной водой», потому что, постояв, она приобретает бурый оттенок. Когда внушаешь себе, что вода полезна, она становится и вкусной.

На своем авто мы посетили также долину реки Молоковка, где располагался военный санаторий имени этой же речушки. Тамошняя минеральная вода, богатая радоном, использовалась для лечебных ванн и привлекала многих людей, желающих поправить свое здоровье.

В долине

На горных кручах вечные снега,
Камней и льда немое сочетанье,
А здесь внизу зеленые луга
И жизни вездесущей трепетанье.

В отрогах гор, в урочищах лесных
Одаривают ягодники щедро.
Тайга не знает местностей пустых
И стережет таинственные недра.

Из ягод солнце делает вино,
Повсюду трав волшебные настои,
У горной речки каменисто дно,
И валуны шлифуются водою.

Таежный воздух нас пьянит слегка,
Пейзажи вызывают восхищенье,
А в быстрых струях повесть ледника