Погоня за оборотнями. Детективно-психологические романы

– Стоп-стоп-стоп, – успокаивающе поднял руки Скворцов. – Ояр, выйди, пожалуйста, из кабинета, нам поговорить надо.

Олег и Федотыч наконец-таки обратили внимание на Долгоногова, с довольной ухмылкой наблюдающего за скандалом в «семействе» коллег.

– Да, Ояринь, подожди в коридоре, – попросил Олег.

– Ничего-ничего, ребята, я вам не помешаю, – Ояр совершенно не собирался отказываться от бесплатного цирка.

– Выдь за дверь! – рявкнул Федотыч.

– Всё-всё, лисапет поехал, – и быстренько покинул комнату.

– Так, все, успокоились! – начал Скворцов, когда дверь за Долгоноговым закрылась. – Олег, объясни мне спокойно, в чем дело?

– Я считаю, что рано передавать дело в суд. Еще много неясностей с Крауклисом, и нужно с этим разобраться.

– Да он у тебя уже больше месяца сидит под следствием, – вновь вступил в разговор Федотыч. – Ты же его сам арестовывал, причем на железных уликах! Прокурор, между прочим, санкционировал арест. И что, теперь ты предлагаешь идти к нему: извините, мол, уважаемый прокурор – ошибочка вышла, не того посадили!? Да он с нас шкуру живьем спустит, и правильно сделает, – вновь начал заводиться Баранников. – А уж урки[5 -

Урки – в данном случае, на местном милицейском жаргоне, сотрудники уголовного розыска.] как взвоют в благородном гневе: следаки, мол, преступников выпускают!

– Да, Олег, неприятностей не оберемся. И все же ты считаешь, что нужно продолжать разбираться с Крауклисом? – Скворцов в упор посмотрел на Островецкого.

– Считаю! – Олег выдержал взгляд. – Либо мы будем стопроцентно уверены в виновности Крауклиса, либо докажем его невиновность и выпустим. И согласия прокурора мне в этом случае не требуется! – Олег зыркнул на Баранникова.

– Нет, ты посмотри на него! – всплеснул руками Федотыч…

– Подожди, Иван Федорович, не горячись, – прервал его Скворцов. – Полагаю, надо дать Островецкому возможность продолжить следствие по Крауклису.

– А-а! – в отчаянии махнул рукой Баранников. – Делайте что хотите! Между прочим, Лева, это ты виноват! Ты ему всегда и во всем потакаешь – вот он и садится нам на голову! А потом прибежите ко мне: Иван Федорович, выручай! А ну вас! – Федотыч вновь махнул рукой и выскочил из кабинета.

– Олег, ты уж постарайся побыстрее управиться. Сам понимаешь, ситуация не из приятных! Если мы вернем людей на этап, не произведя никаких следственных действий, нам с тобой достанется по первое число…

– Лева, я все понимаю. Я постараюсь управиться до этапа.

– Ну, добро, – Скворцов вышел из кабинета.

– Что, твоя взяла? – в кабинет вошел Ояр. – Видел я, как Федотыч пулей выскочил отсюда. Командуй, начальник, что будем делать?

– Значит так, ты плотненько отрабатываешь связи Хорька и Крауклиса – ищешь, где они могли пересечься. Попробуй найти свидетелей их разговора. А я займусь личностью Художника – поговорю с его бывшей женой, соседями, схожу в КБО, где он раньше работал.

– Так у тебя же есть его характеристика с места работы?

– Не тот случай, Ояр. Здесь формальной характеристикой не обойтись. Сам поговорю с людьми. Но сначала схожу в ИВС[6 -

ИВС – изолятор временного содержания.] и допрошу всех по новой. Может, удастся что-нибудь из них вытянуть.

– Ну, тогда, как говорит один твой друг: по коням!

Олег зашел в дежурную часть заполнить бланки требований на вывод арестованных в следственную камеру.

– Привет, Олег, тебя там Крауклис с утра домогается, – сообщил дежурный, не отрываясь от телефонной трубки.

– Чего хотел?

– Очень ему нужно с тобой поговорить.

– Ну, вот сейчас и поговорим…

Олег вызвал на допрос Крауклиса, Рогиса, Гулбиса, Юркевица и Сескиса.

Первым, конечно, стоило допросить Крауклиса. Когда дежурный по ИВС ввел Художника в следственную камеру, Олегу стало немного жаль его: невысокого роста, худощавый от природы Крауклис еще больше похудел и осунулся.

– Присаживайся, – Олег кивнул на привинченный к полу табурет напротив стола следователя. – Что-то плохо выглядишь. Болеешь?

– Тюрьма никого не красит, – невесело усмехнулся Крауклис. – Не болею я, просто тяжело отходил…

– Это ж как надо бухать, чтобы получить такой «отходняк»? Ладно, говори, чего хотел.

– Товарищ… гражданин следователь, не воровал я ничего!

– Эту песенку я уже слышал. Ты бы мне чего нового спел.

– Знаете, – Крауклис ненадолго замолк, пытаясь собраться с мыслями. Русским языком он владел недостаточно хорошо и сейчас подбирал слова, чтобы поточнее высказать свои мысли. Олег не торопил его.

– Я вот что хотел сказать, – вновь начал Крауклис. – На этапе я встретил одного человека, и лицо его, это, мне показалось знакомым. Я же действительно художник, – как бы извиняясь, добавил он. – У меня хорошая память на лица…

– Ну!? – Олег пристально посмотрел на него. – Вспоминай!

– Я не помню где, но я его точно видел. А на этапе его все называли Хорьком. Он всегда пытался сесть подальше от меня и старался на меня не смотреть.

Олег вышел из-за стола и уселся напротив Крауклиса.

– Послушай, Карлис, может, мне закатать тебе в лоб, чтобы у тебя в башке образовался хоть какой-то порядок?

Крауклис опасливо покосился на внушительный кулак Островецкого. Он принял все за чистую монету.

– Господи, – вздохнул Олег, – как же с вами, алкашами, тяжело! Хорошо, давай зайдем с другой стороны. Ты в последнее время перед арестом помогал кому-нибудь перетаскивать тяжести: чемоданы там, баулы?..

Крауклиса как током ударило. Он аж подскочил на табуретке.

– Ну, конечно же! Я вспомнил! Это же Хорек и попросил меня помочь перенести ему вещи. Сказал, что даст на бутылку.

– А ну-ка поподробнее!

– Мы стояли с кем-то у винно-водочного…

– С кем именно? – напрягся Олег. – Сколько вас хотя бы было? Ну, вспоминай же, черт тебя подери!

– Да не помню я, – напрягая память, Крауклис даже скривился. – Не помню – очень пьяный был…