Красная икра – 2. Записки сахалинского таёжника. Девятая книга

– Тимоху оскорбил, ты точно Вова тупишь. Валёк, а почему ты не принялся костёр разводить?

– А зачем, когда надо, когда дров натаскаем, Тимоха сделает огонь. У меня тоже бересты нету.

Мурка стала гавкать на восток.

– Муська, заглохни собака белая, не пали нашу явку. В этом году ты со мной на путину не поедешь.

– Пусть лает, она медведя отпугивает.

– Тигра отпугивает! Такие же, как мы стоят, вот она их и учуяла. Какого хрена медведю делать на сопке?

– В ельник ломиться, от дождя прятаться.

– Ильич, не считай медведя глупей себя. Нашёл дурака, медведь будет в ельнике от дождя прятаться, косолапый от дождя в палатке укрывается!

– Ага, в зимовье, выгнал всех, забрал у омоновцев автоматы и сидит в избе чаи гоняет.

– О, костёр хорошо разгорелся. Давайте перекусим!

– Что Захарыч, засосало? – спросил Ильич.

– С чего бы это, прошли то всего нечего, даже до зимовья не добрались.

– А ты что Тимоха, есть, не хочешь?

– Я не хочу? Да я сейчас бы медведя сожрал вместе со шкурой. Надо было рыбки поймать.

– А в чём варить ты собрался?

– Я не собрался варить, нечего варить. Серёга банку нашёл, она литра на полтора, можно было бы в ней сварить.

– Там Тимоха заварка, я сейчас вторяки подниму, хоть чая попьём.

– Да уж, лихо мы в лес собрались.

– А ты о чём думал, ты то у нас спец, тебе непростительно.

– Ильич, ты сам знаешь, где был мой рюкзак. Если бы мешок был дома, то топор и котелок я бы обязательно взял. А у нас на толпу всего два ножа. И кстати ты Ильич сказал, что у вас всё есть, а на самом деле у вас не хрена нету.

– Два ножа хватит, двое будут пороть, остальные ловить.

Открыли три банки тушенки, на каждого по пол банки. хорошо хоть тушенка нормальная. Разогрели на костре, проглотили тушёнку, сели две булки хлеба. Все, больше нечего нет. Серёга принялся поднимать вторяки, немного погодя попили так называемого чая.

– А дождик то усиливается, ельник уже не помогает, надо что-то думать, делать. Мы так долго не высидим.

– А что можно Тимоха придумать?

– Верёвка у кого ни будь есть?

– Ну у меня есть моток пропиленового шнура.

– Давай Валёк пропилен. Сейчас две нитки между деревьями бросим на высоте метра два. А на нитки лапника наложим. Пропилен крепкий материал, вот только огня боится, надо как можно выше натягивать.

В темноте натянули две верёвки, ясно дело костёр светит. Кто ножом, кто руками ломал лапник. И аккуратно улаживали ветки на натянутых верёвках. Народ уселся под импровизированным навесом. Тимоха на ощупь нашёл большую дровину и приволок костру.

– Что, не капит? А что сидим, дров то нет.

– Как искать в потёмках, хватит дров.

– Вова, ты точно сёйчас по башке получишь, хотя смысла нет, ты с детства больной.

– Ты Тимоха базар то фильтруй, – Вовке ну очень не понравилось это оскорбление, ведь оно обоснованное.

– Слушай Вова. Заткнись, базар фильтруй. Тоже мне блатата нашлась. Я тебя Вова последний раз предупреждаю, не лезь руководить. Таких руководителей как ты вешать надо. Ты здесь профан, дилетант и не тебе судит, хватит дров или нет. Здесь дров на один час, любой ребёнок скажет, что дров мало.

Народ нехотя поднялся, принялись на ощупь искать дрова. А что сделаешь, Тимоха прав, дров мало. Не кому не хотелось отходить от костра. Полчаса лазили по лесу, икали дрова на ощупь, к костру волокли всё, что попадало под руку. В радиусе тридцати метров выбрали буквально всё что было. Костёр горит, дождь идёт, навес слегка капит. Навес не может укрыть шестерых человек.

Почему люди и нехотя принялись собирать дрова, они боялись за свои места под навесом. Тимоха не боялся, что не достанется места под навесом, он некогда не был чайкой, а пошёл в лес с типичными чайками. Раз не боялся, то и остался без места. Он не расстроился, укрылся ковриком и Ильичу предоставил укрытие. Одному было не плохо, к тому же Мурка нагло суёт голову под коврик, хитрая собачка, тоже от дождя прячется. Ильич родственник, брат двоюродный, хочешь, не хочешь, надо делиться укрытием.

***

За полночь, дождь сбросил обороты, народ пристроился возле костра на голой мокрой земле. Браконьеры пытаются хоть немного поспать. Парниша на коврике устроился и снова на пополам с Ильичом. Мурка, собака такая, залезла, чуть ли не на голову хозяину, не хочет спать на сырой земле.

Наверное, ворсинка собачьей шерсти попала хозяину в глаз. Тер, тер глаз, бесполезно, только веко опухло и покраснело. Моргать больно и спать не возможно, а все спят. Дождь уже прекратился, только с ёлок падают последние редкие капли.

Как долго тянулась ночь, как долго наступал рассвет. На востоке посветлело и замерло, как будто земля остановилась. Потому что Тимоха уставился слезящимся правым глазом на восток и ждёт, ждёт. Травмированный левый глаз закрыт, так оно легче. Но всё равно больной глаз непрерывно слезится. А почему стал слезиться здоровый глаз, вопрос конечно интересный. Опять он попал, всё у него не как у людей.

Костерок потихоньку горит, огня фактически нет, одни угли, потому что дров нет, идти лень, все в лёжке. Уже рассвело, одноглазый пошёл за дровами. Отошёл на тридцать метров. Вот и дрова, бери да тащи к костру. Набрал охапку поволок к костру. Шестеро отважных не как не могут, согреется, а так же окончательно проснутся. Все как поднялись, окружили костёр и стоят, глазеют на угли.

Валёк кинул в костёр свежею еловую лапку, он на ней спал. Хорошо пошла, сначала появился белый густой дым, затем огонь прорвался, с шипеньем. Народ немного посторонился. Серёга бросил сразу приличную охапку мелких еловых свежих веток. Огонь сразу забило, снова повалил густой белый дым.

Тимоха заорал благим матом. – Убирай лапку! Ты что баран делаешь?

Поздно тревогу забил. Пламя взметнулось вверх. Пропиленовая верёвка перегорела за доли секунды. Вся масса лапки, находившееся на верху, служившая навесом упала на огонь. Пламя взметнулось сразу, бес предупреждения, то есть без белого дыма. Наверху лапник почти высох, не смотря на дождь. Пламя поднялось метра на четыре, это просто чудо, что не загорелась хвоя на ближних елках. Кругом сыро, временами капает с деревьев.

Парниша бросил дрова и подошёл к Сереге. – Ты что сука творишь!

– Кого ты сучишь? Ты базар фильтруй. То баран то сука, ведь за это можно и ответить.

Тимоха злой, собака отдыхает, не бывает таких злых собак. У него остался один глаз, да и тот слезится, короче всего пол глаза.

– Ты чё фраерок разжевался, здесь тебе не зона, к ответственному не побежишь жаловаться. Я тебя научу тварь тайгу уважать. Сейчас если что ни будь ещё сука жеванёшь, я тебя убью!

Серёжа видать мало слышал про Тимоху. – Кого ты убить собрался? Да..

Все, надо прекращать разговоры и переходить к делу. Резко замахнулся правой, но ударил левой в правый глаз, оборвал речь потенциального поджигателя. И в туже секунду ударил ногой. Сережа получив сильный удар в грудь растянулся на земле.

– Тимоха, ты что творишь? Ну сделал парень косяк, но ведь тайга не загорелась.