Путешествие за край Земли

– Мне тоже.

Леденец посмотрел на часы. Он тютелька в тютельку успевал на психотерапевтический сеанс, куда его записал приятель-адвокат. Человек, с которым Леденец в быту очень даже замечательно дружил, тогда как в профессиональной сфере они были злейшими противниками.

Выйдя на улицу, Леденец попытался поймать такси, что удалось ему с первой попытки. В последнее время автомобили с забавными шашечками на оперении стали трогательно ручными, и шли к человеку совершенно безбоязненно. Конечно, среди людей были и мерзавцы, которые, воспользовавшись доверием таксистов, пытались обидеть их, оскорбить, прокатиться на халяву, а совсем уже отъявленные негодяи даже пытались грабить и убивать. Но, несмотря на это, голод заставлял таксистов вновь искать общество людей.

Сев в машину, Леденец назвал адрес: вполне нормальное поведение человека в такси.

Подглава 3

Поведай о коне мне,

Друг Гораций

Ничто так не увеличивает объем книги, как вставленные в текст стихи!

В огонь и воду я пойду за друга!
В огонь и воду?! Я?! Пойду за друга?!
В огонь и воду не на мониторе?!
Не в кинофильме?! И не понарошку!
За друга?! Я?! Не уступив дорогу?!
Так сколько ж это надо выпить водки?!
Или какой паленой хапнуть дури?!
Чтобы за друга так вот без страховки
Без спецкостюма или без дублера?!
За друга, на халяву, не за бабки?!
В огонь своей родной живою плотью?!
Сгорю иль утону во имя друга?!

А он что, сволочь, это мне позволит?!
Отправит на погибель, на мученья?!
И будет опиваться кока– Колой,
Пока в огне страдать я буду страшно?!
Иль станет обжираться он поп– Корном,
Когда я встречу смерть свою в пучине?!
Так может ли тогда назваться другом
Сей человек? А ежели не может,
Тогда зачем мне умирать во имя?!
Черт знает за кого с такою болью?!
Иль ежели он друг, то не позволит?!
А если так, то я и сам не ринусь
Ни в пламя, ни в пучину, ни в болото,
А лучше я схожу еще за пивом!

Зачем перечить другу?!
В этом дружба!

Доктор меланхолично смотрел в окно и писал стихи. Стихи он обычно писал, ожидая клиента. Доктор любил поэзию вообще, но предпочитал наслаждаться результатом собственного гения. Возможно, он бы наслаждался и поэзией других, склонных к творчеству лиц, если бы читал еще чьи-то стихи, чего он не делал уже несколько лет. Когда-тодавно, в романтической юности он зачитывался стихами. Это позволяло ему выглядеть окрыленным в нежных девичьих глазах. Девушки таяли от страстных, гениальных слов, и отдавали ему то, за что другие, менее поэтические его товарищи вынуждены были платить немалые деньги. Так еще в юности Доктор понял, что любовь и поэзия неразлучны.

Позже, когда страну захлестнул бум творчества, Доктор тоже перешел на стихи собственного производства: он предпочитал прогрессивных девушек, а с ними надо было лежать в ногу со временем.

В те времена как раз и родился его первый шедевр, посвященный будущей профессии:

Каждый день, каждый день, каждый день
Хренотень, хренотень, хренотень
Каждый день, каждый день хренотень
Каждый день хренотень, хренотень

Были и другие варианты этого стихотворения. Например, вот этот:

Каждый день, каждый день, каждый день
Каждый день, каждый день хренотень
Каждый день хренотень, хренотень
Хренотень, хренотень, хренотень

Второй вариант стиха был более совершенным с позиции структуры, но Доктору, для которого важна была суть поэзии, а не форма, он нравился значительно меньше.

Как я уже сказал, Доктор с меланхоличным видом смотрел в окно. Так он был устроен: отсутствие клиента вызывало желание писать стихи, процесс творчества вызывал легкую меланхолию, которая весьма нравилась Доктору, бывшему в душе декадентом. Меланхолия, в свою очередь, вызывала желание сидеть и смотреть в окно – замкнутый круг, который можно было разорвать только извне, например, позвонив в дверь.

В дверь позвонили. Доктор посмотрел на большие настенные часы. Во время, – подумал он, вставая, чтобы открыть дверь. Клиент был даже дважды во время: во-первых, он пришел вовремя по часам, а во-вторых, вовремя, так как Доктор как раз только что закончил стихотворение о дружбе. Это был хороший знак, несмотря даже на то, что Доктор в знаки не верил. Не верил в знаки и стоявший за дверью в ожидании Доктора Леденец.

– Здравствуйте, – сказал Леденец, когда входная дверь открылась.

– Здравствуйте, – ответил Доктор.

– Мне нужен доктор.

– Это я.

– Я – Леденец.

– Входите.

Действительно Леденец, – подумал Доктор, избавив тем самым автора от поиска предлога для описания внешности Леденца.

Леденец: Высокий, склонный к полноте, розовощекий, черноволосый, легко краснеющий человек. Чуть не забыл указать возраст. Леденцу было сорок.

– Слушаю вас, – сказал Доктор, когда Леденец устроился в кресле.

– Даже и не знаю… – Леденец робел и нервничал, – я в первый раз у психиатра.

– Я, скорее, психотерапевт.

– Вот.

– Так что вас привело?

– Кошмар, доктор.