Время первых

У обоих за плечами была служба в Военно-воздушных силах и десятки тренировочных прыжков с парашютом. Но в такую непогоду ранее прыгать не доводилось, и сейчас обоими овладел страх – обычное в таких случаях явление. Алексей понимал: единственный способ победить этот страх и навсегда от него избавиться – совершить прыжок.

– А на войне ты тоже всегда действовал по инструкции? – обернувшись, посмотрел он на Павла.

И, распахнув дверь, прыгнул в непогодную серость.

Вздохнув, Беляев тоже поднялся с откидного сиденья.

– Влад, закрой за мной дверь! – бросил он пилоту.

И сиганул в неизвестность следом за Леоновым.

* * *

В соответствии с заданием тренировки купол парашюта в данном прыжке надлежало открыть с задержкой.

Беспорядочно кувыркаясь, Алексей пролетел вниз несколько сотен метров. Затем, раскинув руки и ноги, стабилизировал и замедлил падение. Мимо проносились клочки рваных облаков.

«Он наверняка прыгнул следом за мной!» – подумал Леонов и стал крутить головой в поисках товарища.

Беляев покинул самолет на несколько секунд позже и оказался в более сложной ситуации. «Ан-2» во время его прыжка проходил сквозь мощную облачность; сильные воздушные потоки закрутили Павла и мешали сгруппироваться. Ветер и дождевые капли больно хлестали по лицу, сбивали дыхание.

Пробив одно облако, Беляев сориентировался и замедлил вращение тела. Но полностью упорядочить полет не успел – сбоку ударил плотный поток ветра. Высота таяла, но раскрывать купол парашюта, не стабилизировав положения тела, было опасно.

Он уже отчаялся бороться с ужасающими порывами ветра, как вдруг сбоку мелькнула тень, а за руку его кто-то схватил.

Это был Леонов, сумевший отыскать его в сумасшедшей круговерти. Он помог принять правильное положение, сам нащупал на подвесной системе кольцо основного парашюта и дернул его.

Ранец на спине раскрылся, купол распрямился и стал наполняться. Беляева резко дернуло – лямки системы впились в тело.

Алексей не стал медлить – высота не позволяла расслабляться – и тоже раскрыл свой парашют.

«Ну слава богу», – успел подумать он, осмотрев белевший над ним исправный купол.

И вдруг снова увидел товарища. Павел снижался на приличной скорости, траектория его полета проходила рядом. Еще через секунду Леонов понял, что он в опасности: из-за спутанных строп снижение было неуправляемым и слишком быстрым; парашют подчинялся только порывам бушевавшего ветра.

– Паша! – крикнул Леонов.

– Что? – донеслось снизу.

– Приготовься, Паша – земля близко!

– Знаю!

– Ноги! Ноги, Паша! Держи ступни параллельно поверхности!

Ответить Беляев не успел. Он врезался вытянутыми ногами в набегавшую землю и отчетливо услышал, как что-то хрустнуло.

Сильнейший порыв ветра подхватил купол и поволок Павла по пашне…

Глава вторая

СССР; Московская область.

1964 год.

– Давай-ка пошустрее, малец, – широко вышагивал по пыльной дороге Архип Алексеевич.

Проселок серой ленточкой извивался вдоль широкого засеянного пшеницей поля. По другую сторону зеленела молодая березовая рощица.

Сын поспевал за отцом, лишь перейдя на бег. В одной руке он нес узелок с куском хлеба и крынкой молока. В другой держал пруток, коим на ходу срубал растущие вдоль проселка одуванчики. После очередного взмаха из густой травы испуганно вспорхнула и унеслась прочь птица.

Удивленный Леша остановился и после секундной заминки осторожно ступил в траву, желая осмотреть то место, откуда вылетела пичуга. Приблизившись, он положил узелок, присел и осторожно раздвинул траву.

Перед ним лежало птичье гнездо с яйцами.

– Не тронь, – позвучал рядом голос отца.

Вздрогнув, мальчишка обернулся. Заметив, что сын отстал, Архип вернулся и стоял чуть позади.

– Не тронь, – ласково повторил он. – Учует птица, что человек трогал, и больше не вернется.

– А это домик ее?

– Домик.

Архип Алексеевич повернулся, чтоб продолжить путь. Но Леша не торопился встать с коленок.

– А спит она тут же? – спросил он.

– Да кто ее знает…

– Бать, ну скажи, где птичка спит: тут в гнезде или на ветке?

– Надо тебе – сам узнаешь, – проворчал тот. – Пошли, говорю!

Он уже вернулся с обочины на дорогу и вновь широко шагал, не оборачиваясь. Леша с явным сожалением бросил последний взгляд на гнездо и поспешил за отцом…

* * *

После ареста по ложному доносу Архип Алексеевич был отправлен по этапу в один из сибирских лагерей. Жилось там тяжело: работать приходилось по двенадцать часов в сутки, кормили плохо, на отдых и восстановление сил почти не оставалось времени. Там же он едва не погиб – якобы при попытке к бегству.

Охраной был изобретен довольно хитрый и жестокий способ для расправы с неугодными. Конвоиры заранее подговаривали кого-то из заключенных, и те по дороге из барака или после рабочей смены выталкивали обреченного на смерть из строя. Не ожидавший подвоха человек оказывался на обочине, и это было достаточное основание – охрана мгновенно открывала огонь на поражение.

Этим же способом они хотели покончить и с Архипом Алексеевичем. Но нашлись добрые люди – предупредили. Внутренне он был готов к провокации, и когда сосед по шеренге попытался вытолкнуть из строя, Архип увернулся. Не рассчитав свои силы, провокатор сам оказался на обочине и тут же получил пулю.

А немногим позже в Сиблаге начался массовый мор скота. Архип был опытным специалистом и помог остановить падеж.

Этот поступок оценило большое начальство и затребовало для изучения его личное дело. Ну а далее в судьбу Архипа вмешался его величество Случай: дело попало к человеку по фамилии Лудьзиш. Именно с ним много лет назад Архип Алексеевич служил в дивизии латышских стрелков.