Оперативный отряд. Книга первая. Ард Айлийюн

Найденыш ушел от Глафия. И переметнулся к Хисе. Вдвоем они обходили квартал за кварталом и шумно торговались. Но не покупали и не продавали. Им был важен сам процесс. В итоге на второй день обоих признали полноправными членами большой шумной семьи кочевников-торговцев.

Найденыш дегустировал всё подряд, и непонятно как в него оно укладывалось. Хиса действовал выборочно. Тело его помнило, что принадлежит айлу, и предпочитало мёд, ягоды и напитки. Но в напитках он разбирался плохо и скоро алкоголь, предлагаемый в самых безобидных вариантах, раскрепостил Хису до панибратства со всяким встречным. Встречные отвечали тем же. Сохраняя внешность айла, Хиса и тут не вернул себе прежнее состояние. Провал Колодца Желаний по-прежнему зиял внутри него. Колодец не препятствовал арифметике текущего бытия и алкоголизации организма. То и другое не мешали держать Хису на коротком поводке, протянутом к невидимой руке.

Айлы, изучая обстановку, следовали за Хисой и Найденышем, но никто их не замечал. Контакта не получалось ни с кем. Вождь племени, разодетый в меха и цветные кожи, зрелый до седины кочевник по имени Канантин, принял в своей палатке одного Сандра. Но на второй день после прибытия отряда и нескольких попыток получить с ним встречу. Беседа получилась недолгой и скучной. Отряд не представлял никакого экономического интереса, а голой политики тут не признавали. Дружбы без выгодного взаимообмена не могло быть.

– Народ авантинов приветствует путников. Куда вы направляетесь?

Несколько подобных дежурных вопросов дались вождю не без усилий. Он с такой тоской поглядывал на огромную курительную трубку, лежащую перед ним на столе с угощением для Сандра, что смотреть печально. От угощения, – медового алкоголя, – Сандр отказался. А вопросов вождь не расслышал. Ибо в словах Сандра не содержалось ни списка товаров, ни их стоимости в соответствующих эквивалентах. Наконец Сандр осознал, что айлы оценены кочевниками-авантинами как дикари-бродяги, сами не понимающие, чего хотят от жизни. Осознав, пожал плечами и, не попрощавшись, вышел из палатки.

Ожидающий у входа Нур, с множеством вопросов глазах, спросил неопределенно:

– Что-нибудь прояснилось?

– Нисколько. Наоборот, – заключил собственные рассуждения Сандр, – Он не желает ничего слышать ни о Свитке, ни о Кафских горах. Они для него за гранью существования. Единственный способ заставать их помогать нам, – заключить длительный и объемный торговый контракт.

– Примерно так выражается сейчас Хиса, – улыбнулся Нур, – Он обучает Найденыша торговой математике. Это пригодится им обоим? Или нам? Они могут превратиться в аваретов…

– Ты озабочен перспективой… Тебе не нравятся кочевники-авареты?

– Пожалуй… Больше нет, чем да. Они все снаружи сытые. Изнутри – жирные. Им не надо ничего из того, чего они не знают и не понимают. Я так и знал. Но ведь таким образом ни в чем не разберешься. Для чего такая жизнь?

«Я так и знал!» – Сандр уже не удивлялся переменам в Нуре. Дорожные испытания, и, особенно разлуки—потери, стимулировали в нем интерес разобраться: почему всё получается так, а не иначе?

***

Молочное стадо, – вот единственное, что Сандр перенес бы в Ард Айлийюн из опыта этого мира. На границу с Пустыней, за Большими Садами, на востоке, – там можно отвоевать у песков место для пастбищ. И завести стадо коров… Очень Сандру понравилось молоко от них. Да и некоторые из сыров тоже.

Вот только вопрос возникает: не станет ли нововведение началом отхода от сути айлов? Впрочем, отход начался давно… Просто идет он относительно медленно, незаметно для тех, кто внутри процесса. Ведь авареты прекрасно чувствуют себя в атмосфере непрерывного шума. Столько разных животных в одном месте! Это не только масса раздражающих звуков, но концентрация не лучших запахов. Отряд старается не показать отвращения, но долго так не продержаться.

Следом за айлами к аваретам явился еще один гость. Одинокий посланец дальнего, неизвестного и кочевникам народа, обладающего невиданными сокровищами. Гость вооруженный, бесстрашный, разумный, ведущий за кожаные, инкрустированные цветными каменьями поводья белого гривастого коня. Да и сам он весь в белом. Только вот цвет кожи лица и открытых до локтей рук темно-красный, почти коричневый. Джахар с Песней прикипели к всаднику и коню взглядами. А в двух кожаных мешках, притороченных к седлу, не только камни-самоцветы. Много еще чего. И, – белые листы, тонкие, непрозрачные, влекущие лунной чистотой. А к ним, – карандаши, оставляющие на белом черные следы. Можно рисовать любые знаки, которые способны храниться столько, сколько выдержит сам лист. «Карандаши и бумага, для разума и чувства», – так сказал гость, внимательно наблюдая за айлами серьезными глазами и улыбаясь аваретам. Но кочевники не знали письма. Они знали счет, прекрасно управлялись с ним в уме, не допуская ошибок. Счет их отражал не только количество, но и качество вещи, способной стать товаром.

В полдень первого дня прибытия дальний гость собрал у главного торгового чума стойбища толпу любопытствующих аваретов. Что само по себе привлекло к нему внимание вождя. К тому же гость во время демонстрации привезенных товаров предлагал заключение многолетних контрактов на их поставку. А взамен тот народ, который прислал его, готов принимать любые дары. Долгосрочной торговлей кочевники никогда не занимались, и стойбище заволновалось. И гостя пригласили к Канантину.

Вот тогда белый гость поставил условие. Найдя взглядом отряд айлов, он подошел, указал рукой в белом широком коротком рукаве на Нура и объявил:

– Я пойду к вождю с ним. Без него не пойду.

Слуги вождя не стали спорить. А Сандр отметил: этот загадочный торговец заметил айлов не только что. А на Нура обратил внимание сразу после прибытия. Очень точный глаз у гостя…

У палатки вождя шум почти стих. Айлы, стоящие отдельной группой, излучающие свет и цветное сияние, наконец привлекли всеобщее внимание. Пока только контрастом с окружающим пространством. А тут еще темнокожий торговец в белом на белой лошади с невиданными предложениями. И авареты задумались. Сразу два таких исключительных события могут знаменовать приближение перемен…

Вот так, в общей задумчивой тишине, Нур в перешитых цветных одеждах и пришелец в белом вошли в палатку вождя. Сандр успел согласовать восприятие Нура со своим. И прикрыл глаза, опершись на кол для привязи животных рядом с палаткой. Он увидит происходящее в палатке глазами Нура, услышит его ушами. Чтобы наиболее правильно и скоро оценить происходящее, требовались знания и опыт. И еще многое, чего пока не имелось у Нура.

***

Все пошло, как и положено в таких случаях.

По одну сторону, – вождь с советниками. По другую, – иноземный торговец и чуть позади Нур. Между ними на деревянном столе россыпь сверкающих камней и множество неизвестных Сандру предметов. Впрочем, кое-что можно и отождествить… Вот, статуэтки из белой кости: существа, похожие на айлов, красочно разрисованные, очень достоверные. Рядом, – вырезанные из камня фигурки животных, явно хищники. Рядом с ними стопочка листов бумаги с карандашами на ней выглядит не очень привлекательно.

А Сандра интересует в первую очередь бумага. Из такой же, скорее всего, состоят книги, собранные в Храме. Айлы не знают секрета бумаги, да и не нужна она им была. При необходимости они пишут слова на песке и, навсегда запомнив написанное, уничтожают запись. Вдруг эта белая бумага из той самой серии, из которой делались древние книги? Книжные листы, правда, больше серые да желтые. Но это, возможно, от времени или неправильного хранения.