Туманность. Книга вторая. Явь мира Тантры

– Нормально, – весело ответил Ефремов, – Но угнетает отсутствие нормального неба. Ни солнца, ни луны, ни звёзд. И цвет почти один. Тьма тьмущая. Сами себя освещаем.

В разговор вступил Фиргун:

– Темноты в Галактике вообще нет. Даже совсем! Тьма – да, имеется. Но она не обязательно тёмная. Чаще бывает наоборот. Увидишь самое красивое и ласковое – и это будет маска тьмы. А вы всей могучей экспедицией ищете врага? Подозреваете этот мир во враждебности? Чудищ там, конечно, предостаточно. Но там и склад целый полезных для вас вещей. А чудища – всего лишь охрана, смотрители музея.

Час хождения вокруг Сферы не принёс никаких открытий. И Нур попросил экспедицию вернуться. Ананда заявил, что работа разом трёх прожекторов нерентабельна. И теперь он будет включать один и на время исследований. А так, – только внутреннее освещение.

Ефремов согласился – светового коридора достаточно. К тому же увеличится вероятность контролируемого контакта с темнотой. Кто-нибудь там себя и проявит. Пока жизнь планеты изучает гостей, определяет своё поведение.

***

Ночь Капитана прошла беспокойно, в одиночестве у саркофага. Фиргун погасил свечу и исчез где-то в Галактике. Анклав бытия отмечен лишь сиянием брамфатуры. После полуночи по корабельным часам атмосфера за «бортом» взволновалась. Процесс естественный, температура падает, давление меняется, назревает шторм. Резко повысилась электромагнитная насыщенность. Вначале замигали белые и розовые огоньки, затем сформировались или спустились с горных расщелин яркие шары плазмоидов. Внутри Ананды посветлело.

Нур наблюдал за движением разномерных шаров, пытаясь угадать систему. Но никакой упорядоченности не нашёл. Ничего особенного, нормальные природные процессы. Разум или животный мир не торопятся себя проявить. А те и другие тут непременно есть. Недостаток видимого света отнюдь не запрет.

Утро подтвердило уверенность Капитана. Ефремов проснулся, облачился в скафандр, вооружился фонарём и вышел наружу. Ананда включил прожектор, высветил туннель в сторону ближних гор. Восклицание Ефремова остановило начавшийся без него коллективный завтрак, первый совместный после проверки-тестирования экипажа.

– А к нам приходили! Пока мы спали, нами интересовались аборигены!

В голосе – веселое возбуждение. На этот раз в скафандры облачились и Азхара с Ледой. Группа из пятерых выглядела солидно, и обязана заинтересовать любопытных аборигенов. А следы они оставили – углубления в чёрном песке до сантиметра глубиной и десять в диаметре. Представить существо на основании следов отказался и Ефремов.

– Всё-таки жизнь! – радовался он.

«Парадокс! – удивился Нур, – Встреча с внеземной цивилизацией Гайяны так его не возбудила. Тут неизвестно кто оставил всего лишь неопределённые следы, а он на небе от восторга».

Демьян реагировал рациональнее, сказывалось влияние фаэтов:

– Атмосфера наэлектризована. Ночной ураган… Гости, следовательно, были после, под утро. Наше утро. Выходит, наши суточные ритмы совпали с планетными. Или близки к ним. А ещё – в таком мире существа просто обязаны накапливать электричество. И разряжать его при необходимости.

– Они видят в темноте, вне оптического диапазона, – добавил Эрвин, – А на свету – слепы. Мы для них невидимы, потому что внутри светового коридора. Для них он – чёрный непроницаемый цилиндр. Или кишка.

– Мы вполне можем попасть под электромагнитный удар. Ананда уверил, что скафандры обеспечат защиту. Но как защитит он от молнии или магнитного импульса? – обеспокоился Демьян.

Ананда не согласился с ним:

– Между нами концептуальное непонимание, землянин Прохоров. Я тебе гарантирую общую, то есть универсальную защиту. А ты беспокоишься о кусочке внутри ограниченного спектра. Что с тобой? Если хочешь переживать, я помогу. Бойся не молнии, а клыков или щупалец. Мышцы надо было тренировать перед выходом в дальний космос.

Азхара, присев над ямкой-следом и дотронувшись до неё рукой в перчатке, сказала негромко:

– Интересно мне, Тьма тоже имеет гармонию внутреннюю? Не темнота, тут ясно мне. Я про мир Дзульмы. Думаю, гармония всё же есть и там. Но не совпадет с нашей принципиально. Нравственность у них иная. потому что Тьма в основе бездуховна. Я правильно думаю?

«Кого она спрашивает? – спросил себя Нур, – Или не спрашивает? А предлагает задуматься тем, кто вне Сферы. И кто в любой момент может встретиться с Тьмой лицом к лицу. Да, так. И не мне отвечать».

***

Прошёл час ближней разведки. Точнее, ощупывания почвы под ногами. Наступает новый планетный день, и он уже приготовил сюрпризы для инопланетян. Светлые почему-то рвутся в темноту, а тёмные – в свет стремятся.

Отвлекал шум в атмосфере. Непонятного происхождения, он заставлял напрягаться и прислушиваться. Звуки иногда складывались в слова, понятные всем.

– Эхо моих мыслей, что ли? – спросил себя Демьян.

– И моих! – подтвердил Эрвин.

Нур заинтересовался – сам он не смог вычленить в шуме отражения своей внутренней речи. Но заметил, что за «эхом мыслей» скрывается другой слой звуков. И он тоже претендует на осмысленность. Но так оно на самом деле? И решил снизить порог ожидания разума на планете тьмы:

– Иван Антонович! Напомню твои слова: «В недвижном воздухе морозного утра пар, вырываясь изо рта, сразу превращался в мельчайшие льдинки. Трение льдинок на лету друг о друга и производило характерное тихое шуршание. Этот тихий шелест, называемый якутами «шёпотом звёзд», означал, что мороз больше 45 градусов». Может, и тут всего лишь воздух шуршит?

Ефремов потянулся рукой к голове, но шлем помешал.

Загадка атмосферы рассеяла внимание.

Плазмоид заметили не вовремя. Пока он не приблизился к Леде и не заискрил. А затем и зазмеился голубыми молниями. Первым отреагировал Ефремов, находящийся в трёх шагах. Прыжком преодолев расстояние, он рывком отбросил её в сторону. Воздух заволновался и шар, начиненный молниями, разрядился в Ефремова, рассыпавшись снопом искр. Он покачнулся, сделал шаг вперёд, неуверенным движением отстегнул шлем, откинул в сторону. Сняв перчатку с правой руки, принялся пальцами тереть глаза.

Ослепление и шок, понял Нур и скомандовал:

– Демьян! Проводи Ивана Антоновича домой!

Роух приведёт его в порядок. Иначе зрение в опасности. А скафандр работает хорошо, держит удар. Ефремов выключил фильтр шлема. Беспечность от взволнованности. Необходима дополнительная психологическая подготовка, иначе подобные случаи превратят пребывание на планете в мучение. И Нур приказал:

– Экспедиции вернуться на Ананду!

Зрение к Ефремову вернулось через час, взбудораженная нервная система успокоилась. Он довольно улыбался.

«Как и скафандр, тоже крепко держит удар. Ведь прикрыл Леду своим телом, по сути, – с уважением подумал Нур, – А никто больше и не дёрнулся. Ни Эрвин, ни Демьян. А у них ведь солидный опыт работы в экстремальных ситуациях».

***

Экспедиция вернулась вовремя. Световой коридор заполнили плывущие в спокойном воздухе коричнево-чёрные существа, похожие на земных медуз. Тела меняют оттенки, щупальца колышутся, неспешность…

– Красиво плывут, – заметил Демьян, – Наверняка заряжены электричеством по самое «не горюй». А может, и ещё чем-то.

– Мы не готовы к соприкосновению с миром мрака, – спокойно сказал Нур, смотря на Ефремова, – Беспечны. Ты под шоком снял шлем. И подставился. Никто из вас и не задумался о близкой опасности. Малой части заряда той шаровой молнии достаточно, чтобы превратить тело человека в горстку пепла. Ни себя не бережём, ни о других не думаем. Вы так делали на прогулках в зоопарке? Лезли в вольеры к хищникам?

«Исследователи» склонили головы. Кроме Ефремова – он, коснувшись влажным платком глаз, продолжал следить за движением медуз, постепенно заполнявших световой коридор. Их уже не менее ста. Ананда усилил звук извне. Потрескивание, отрывистые щелчки. То, что доступно в человеческом звуковом диапазоне. Кея наблюдала за медузами, стоя рядом с Ефремовым. Юная гайянка наверняка фиксирует значительно более богатую картину. Надо с ней поговорить о возможности видеть её глазами. С Вёльвом такое получалось легко. Но то ведь Вёльв!

Медузы, не доплыв до Сферы нескольких метров, оживленно зашевелили щупальцами и в течение минуты исчезли из поля зрения. Сигнал! Новый шторм? Наверняка он будет отличен от ночного. Хорошо бы внимательно посмотреть из надёжного укрытия.

– Ананда! – сказал Нур, – Прошу отключить весь внешний свет. И сделать Сферу полупрозрачной извне.

И обратился к экипажу:

– Сегодня отдыхаем и наблюдаем. И – думаем, готовимся к рабочему завтра.

– Необходимо специальное оборудование. Хотя бы инструменты, – просительным тоном сказал Ефремов, – Хорошо бы геологический молоток. И отбиваться удобно. И ещё что-нибудь полезное.

– Сделаем, Иван Антонович, – немедленно отреагировал Ананда, – Для вас – всё что угодно. И скафандры усовершенствуем. Капитан, подозреваю, готовится вывести на разведку всех. А мне неинтересно остаться без экипажа.

За Сферой уже выл ветер, ветвились электрические разряды, разгорались и взрывались плазмоиды. Праздничный фейерверк в честь гостей, заметил Демьян. Темнота уже не абсолютная, и в светлых просветах можно рассмотреть какие-то изгибающиеся тени.