Блик

И говорил Платон достойным,
Что так бывало много раз:
Потоп или огонь и войны,
Беспечных, пожирают нас,
Оставив в продолженье рода
Живыми горсточку невежд,
Чтобы начать могла природа
Всё заново, пройдя рубеж
Гордыни дьявольской в крови
И оскудения любви.

Ты не узнал, зачем по венам
Струит волшебный кровоток.
И не узнаешь. В жизни энной
Вдруг изумишься: лепесток
Иль снег в предновогоднем свете,
В луче танцующая моль,
Тех кукол ненавидят эти,
А в светлых окнах си-бемоль.
Поэтому сей дивный сон
Напоминает колесо.
В конце времён или в начале
Нас ждёт закрытая тетрадь,
Чтоб мы случайно не узнали,
Что значит жить и умирать.

Пёрышко

После тайных слов
Истины просты.
После неких снов
Все слова пусты.

Этот мир – пустой,
Мал ли он, велик.
Тёмной жить водой
Сердце не велит.

Пёрышко, лети —
Смерти не успеть.
Некуда идти,
Некому хотеть.

Кончились пути:
Всё вокруг – Один.
Пёрышко, лети —
Мать, Отец и Сын.

Полёт случайности

Осия 6:6

У Филострата это всё —
Полёт случайности за лето:
Из тени в Свет, из Света в сон —
Так называемая Жизнь, и этот,
Кто в Ней живёт, у Филострата
Читает комментарий к Ней…
А Жизнь жива, она пасёт
Служителей Эдема, Ада.
Есть ум, и есть его утрата,
Непознаваемое – смысл людей.
Но как убоги эти ульи
Дворцов из мелкого песка,
Когда судьбу решают пули
И страх струится у виска.
Здесь ваши древности прокисли
Без Света, что светил всегда.
И ваша избранность – лишь мысли
Об избранности, господа.
Не эта ли гордыня падших
Творенье к гибели ведёт,
Сама желая выжить?? Дальше —
Полёт случайности за год.
Мир – нечто Целое, и в Боге
Вся тварь на равных в тварном сне.
Единство значилось в прологе,
И в эпилоге «Всё во Мне».
«Не жертв, но милости», – достойней
Сегодня не услышать нам.
Бессмысленно лелеять бойни
И верить в счастье городам.

Связующий

Вот, кажется, совсем немного,
и зачеркнутся эти дни
дождями с облака любого —
любовно сгинут ли они
в пещерной памяти столетий,
в продолговатом ли мозгу —
никто не знает, не ответит —
зачем они, зачем в пургу
об одуванчиковом лете
ты вспоминаешь на бегу,
ведь то, что есть, – одно мгновенье,
неуловимое «сейчас» —
меж тем, что предано забвенью,
и тем, что распахнётся в нас —
как будто взмах прозрачнокрылый…