С нафталином пеньюар
На Ягу накинут,
Мухоморы – фишка лярв,
В черепушках стынут.
Накудесив в жизни сей
Разных бяк излишек,
Нелюди минувших дней
Собрались под крышей.
Пили горькую под вой
Про дела былые,
Утекли как вразнобой
Годы молодые…
Без машин и городов
Не было печали,
А русалки рыбаков
В губы целовали…
Про бабу Ягу
НахОхлившись бормочет пуща в снах,
Тащусь лохматя о коряги клёши,
Струится свет из лунного окна
И никнет сном уединенья скошен.
Лес темен и томна моя душа,
Вот, занесла нелегкая кретина
Туда, где ни двора ни шалаша!
Лишь башня вековая у трясины…
Чей терем над воротами навис?
В пропащем месте кто хоромы ставил?
Глас тихо вопросил, – «Ты чё, турист?
Со время оно не было халявы!
Входи, бродяга, в дом коли забрел,
На ярус поднимайся через сени,
Да не сварганься сослепу в котел,
К светелке пробираясь по ступеням!»
Сигаю через ступы с помелом,
Гадаю чем окончится непруха.
Под пудрой зарумянившись скулой,
Приковыляла дряхлая старуха.
Подшучивает ведьма надо мной:
«Давнёхонько не пахло духом русским!»
Зачерпывает зелено вино,
Пододвигает сытную закуску.
Потеха ей, но не до смеху мне,
Застолье – приглашение к скандалу…
Обидно пропадать, в глуши – вдвойне,
Тем паче, в барбекю или мангале.
Враз выкушала рюмочку карга
И зенки затуманила слезою.
Блин! Присмотрелся, батюшки, Яга,
Персоной собственною с костяной ногою…
Тут тетка открывает третий глаз,