Капуста при свете Луны

Володя раздражённо засопел.

– Подумаешь, кондишн… Залезешь в ванну, телек врубишь. Иди, Жека, я договорюсь.

Девушка оторвала взгляд от дисплея.

– Слушай, ты чего меня выпираешь? Я мешаю тебе?

– Почему? – смутился Володя. – Ты не мешаешь, ты просто… сдвинулась с этим компьютером. – Бочком, бочком, будто краб, он пошёл к директорской двери. – У тебя вон даже глаза покраснели…

– Не хочу я домой, понял?! – огрызнулась девушка.

Володя покрутил пальцем у виска и вошёл в кабинет.

– Эберхард не звонил? – спросил он.

Директор посмотрел на часы.

– Ещё не приспело, – на этот раз Валентин Валентинович сидел за компьютером. На экране мелькали цифры и таблицы. – Вопрос к тебе другой. Помнишь, мы говорил об осмии…

– Чего-о?! – взревел Володя. – Мало нам этой меди грёбаной?!

Загар на лице директора побледнел.

– Душа моя, – Валентин Валентинович приподнялся в кресле, – сейчас я сделаю из тебя ракету. Коротким пинком под зад.

Володя опёрся ручищами о стол.

– Слушай сюда, – проговорил он сквозь зубы. – Этого осмия нет в природе. Ну, может, и есть… но в глаза его никто не видел. Примерно, как эту… красную ртуть. И вертятся вокруг разные типы из ФСБ, ГРУ и, само собой, бандиты. Бандит на бандите, Валя! Там такие бабки, что… У нас человека грохнуть, как два пальца обоссать. А за десять миллионов долларов, за пятьдесят, за сто… Эх, Валя! На кусочки распилят тебя со всей семьёй, а заодно и соседей прихватят. И кому пожалуешься: сделки—то все чёрные! Куда бы там кто ни рыпнулся – его уже поджидают… Только сунься туда, Валя! Я тебя вот этими руками… – Володя плюхнулся в кресло и перевёл дух.

Директор выключил компьютер.

– Мог бы сразу сказать.

– Я думал, ты давно эти мысли похерил. Знаешь, как бандиты бизнес там делают? Находят фраера с деньгами и дурят ему этим осмием башку. «Вот, – говорят, – инженер с завода, у него в заначке полкило. Найдёшь покупателя, бабки пополам». Ну, лох, само собой разумеется, возбуждается. Туда рыпнется, сюда – ура! Есть покупатель! Сам понимаешь, покупатель от тех же бандитов. «Цена устраивает, – говорит, – беру все полкило. Но, говорит, – хочу убедиться, что вы не гоните мне туфту. Вот я кладу в сейф шестьдесят тысяч баксов (цена одного грамма), и вы кладите столько же. Потом, – говорит, – принесите мне один грамм, я сделаю анализ: если это действительно осмий—187, я выкупаю всё остальное, если туфта, ваш залог остаётся мне. Согласны? Если нет, до свиданья». Лох передаёт эти условия «инженеру с завода», и тот рвёт на себе волосы на всех местах: где он возьмёт шестьдесят штук, эти условия ему не подходят. Но лох умеет считать и, само собой, не желает упускать свои пятнадцать миллионов баксов. Он выкладывает шестьдесят штук.