Никаких вам золушек. Чтиво для практически взрослых

– Да. Мне любопытно посмотреть, в порядке ли твоё удилище.

– Мама мия! – Антонио, хоть был в штанах, прикрыл причинное место руками. – Видно, тут все чокнутые – и рыбы, и крабы!

Рыбка хихикнула.

– Ты покраснел, Антонио! Какая прелесть! Ладно, помчусь выполнять задание! – Она скрылась под водой, выпустив гроздь пузырей.

Антонио тряхнул головой.

– Самый первый дурень – это я, – пробормотал он и пошёл вдоль берега обратно.

Краб поджидал его возле фигуры песчаной женщины.

– Как там Марина? – спросил он ехидно. – Жалуется на свои болячки или интересуется твоим членом?

Антонио воззрился на него в изумлении.

– Откуда, чёрт побери, ты…

– Эка новость! – махнул клешнёй краб. – Мы слишком давно знакомы. И скоро она опять у меня схлопочет.

– Не лезь не в свое дело! – попытался разозлиться Антонио. – Лучше давай вот, – он кивнул на песочную женщину, – ею займёмся!

– Давай, – охотно согласился краб. – Придётся снова её водой смочить.

Антонио не стал препираться, он лишь вздохнул. Господи, за последние сутки он испустил больше вздохов, чем за всю предыдущую жизнь! Прямо напасть какая-то! Антонио помчался к морю, набрал пригоршню воды – и бегом назад. Словом, всё как в прошлый раз. Когда краб сказал «достаточно», рыбак стал выправлять изъяны женской фигуры: там песочку подсыпет, здесь убавит… Опять провозился до темноты.

Песочная женщина вроде изменилась: заметно похудела и обрела вполне реальные очертания. Однако нельзя сказать, что сделалась от этого краше. Звёзды над ней, казалось, толпятся кучей и усмехаются с небес. Антонио устало осмотрел свое изделие.

– Ну как? – спросил он мнение краба.

Краб медленно прополз вокруг фигуры и с воодушевлением произнёс:

– Неуловимое очарование несовершенства.

Антонио нахмурился.

– Мудрейший, говори прямо: хорошо или плохо?

– Поживём – увидим, – уклончиво ответил краб.

Оба помолчали.

– И что теперь? – осведомился рыбак.

– Утром доделаешь.

– Мама мия, что ещё тут доделывать?!

– Оставь маму мию в покое! – рассердился краб. – Покамест у Песчаной Девы нет носа, рта и глаз! Ты ослеп, Тони?! Или хочешь, чтоб лицо твоей жены походило на половинку задницы?!

– Жены?! – обалдело переспросил Антонио.

– Кого же ещё, чёрт возтми?! – возревел краб. – О чём вообще я тебе два дня толкую?!

– Ты чокнутый морской паук!

– Тони, ты это уже говорил! Тебя что, заклинило?!

Оба примолкли, уставясь друг на друга. Рыбак угрожающе поднял ногу.

– Сейчас возьму и разрушу это чучело!

Краб воинственно нацелил на него клешню.

– Валяй, дурень! Разрушь свою судьбу!

Антонио осторожно опустил ногу. Затем сбросил с себя одежду, побежал к морю и плюхнулся в воду. Вдоволь наплававшись, он надел штаны и рубаху на мокрое тело и сказал ожидающему его крабу:

– Утром приду. Но только чтоб увидеть, что из этого получится.

Краб проговорил с комичной серьёзностью:

– Основательная причина.

Рыбак молча подхватил свои башмаки и зашагал прочь.

Дома Антонио, несмотря на голод, рухнул в постель и заснул. И приснилось ему, будто он тащит корзину, полную золотых рыбок, и все они хихикают: «Ты счастливчик, Антонио! Большой счастливчик!» Тони хочет корзину бросить, но она приклеилась к рукам, и ноги его с каждым шагом всё глубже проваливаются в песок. Вот он погрузился уже по колено, по пояс, по грудь… А рыбки в корзине захлёбываются смехом: «Счастливчик! Ты этого достоин!..»

Антонио проснулся в холодном поту. В окошко заглядывало солнце. «Чёрт знает что лезет в голову! – пробормотал рыбак, вскакивая с постели. Он умылся, наскоро поел и вышел из дому.

Меж деревьев он разглядел Лючию в белом костюме для верховой езды, в белой шляпке и в белых сапожках. Невеста вела под уздцы великолепную белую лошадь. Однако лошадь слегка упиралась, и Лючия раздражённо дёргала повод.

Бочком, точно краб, Антонио попытался улизнуть. Но не тут-то было.

– Ты куда?! – крикнула невеста. – Ну-ка, помоги! Эта упрямая тварь не слушается!

Рыбак хмыкнул.

– Молодец, лошадка, – пробормотал он.

– Тони, я не слышу! – Лючия поправила съехавшую шляпку. – Иди сюда и подсади меня!

Антонио попятился.

– Некогда, солнышко! Я попозже к тебе забегу!

– Не позже, а немедленно! Тони, вернись!