Оценить:
 Рейтинг: 0

Дядя Паша

<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
3 из 7
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– А то же самое, что и наши родители: ловили сёмгу, добывали морского зверя, заготавливали водоросли. Страна требовала этого добра всё больше и больше. Люди работали, можно сказать, даром, только за то, что они здесь жили.

Впереди деревья стали расступаться, обнажая заросшие травой поля. Молодая зелёная травка ещё только пробивалась, поэтому поля были не зелёными, а грязно-жёлтыми.

– Вот и деревня! – воскликнул Пашка, – Мы шли совсем недолго. Видишь, стоят дома. Они для жилья уже не годятся. Без ухода, отопления и своих хозяев они просто гниют.

– Жалко! Это не один дом и не два, а целая маленькая деревня.

– Дорога здесь вышла на берег и дальше тянется вдоль моря по берегу до следующего посёлка. Отсюда будет километров тридцать, не меньше.

– Что-то я уже проголодалась.

– Сейчас разведём костёр и поедим. Ой! Я, кажется, не взял спички! У тебя есть спички?

– Откуда у меня могут быть спички7

– Ладно, обойдёмся без костра. Пойдём в какой-нибудь дом.

Дети долго пристраивали найденные доски для широкой лавки, чтобы удобно было сидеть. Пашка сел рядом с Зойкой, достал бутерброды и, неловко обняв её за плечи, стал угощать.

– А нельзя без обниманий?

– Нельзя, – серьёзно сказал Пашка, – Ты очень красивая и мне сильно нравишься.

Он притянул Зойку к себе. Запах её волос дурманил и не давал сосредоточиться на чём-то главном, что Пашка хотел сказать. Его губы беззвучно шевелились и только дрожь, пробегающая по всему телу, выдавала его волнение.

– Я тебя очень люблю! – прошептал он.

– Ты мне тоже нравишься, – так же тихо, боясь, что их кто-то может подслушать, ответила Зойка.

А дальше случилось то, что и должно было случиться. Пашка, прижимая Зойку одной рукой к себе, другой рукой её раздевал. Девушка не сопротивлялась и только повторяла:

– Пашенька, не надо, не надо. Меня родители не поймут.

Потом, когда они уставшие, стыдливо одевшись, лежали на досках, Зойка сказала:

– Больше я с тобой гулять не пойду.

– Почему?

– А ты сам не понимаешь? Меня теперь из дому совсем не будут выпускать.

– Разве об этом кто-то узнает?

– Узнают. В деревне всегда все обо всём узнают. Надо идти домой. Мы и так придём только к вечеру. А я боюсь идти по лесу.

– Пойдём тогда по берегу моря, но этот путь длиннее, придётся огибать все мыски. Сейчас идёт отлив. Идти по берегу не будет никаких проблем. Ну, что решила? По берегу?

– По берегу.

На берегу было не так уютно, как в лесу, но зато не так страшно. Единственный, кто нарушал тишину – это море. Оно шумело, шептало, нарушая тишину и приглушая звук шагов по морской обкатанной волнами гальке. Вода ушла далеко, обнажив огромные территории песчано-глиняной няши, на которой резвились прибрежные птицы, выискивая червей, моллюсков, рачков, всё, что пригодно в пищу.

Вместо положенных двух часов ребята шли целых три часа. Уставшие, они добрались до деревни только к позднему вечеру. Разошлись заранее, и каждый зашагал отдельно к своему дому знакомой дорогой.

До окончания учебного года Зоя и Паша вне школы больше не встречались. Как-то так получалось, что всё время были какие-то дела: сначала подготовка к экзаменам, потом экзамены, а в свободные минуты родители всё время подкидывали какую-нибудь работу, как будто специально отнимая выдавшиеся свободные минуты.

На выпускной вечер Зойка не пришла. Сколько ни высматривал её Павел, она так и не появилась, а потом исчезла совсем. Поговаривали, что она то ли уехала поступать в учебное заведение, то ли устраиваться на работу.

Пашка заскучал. Точнее скучал он только тогда, когда было свободное время. Алексей Сергеевич сильно скучать не давал. Подошло время основных заготовок, а начались они с заготовки дров. Весенние майские шторма выбросили на берег очередную партию леса, по разным причинам оказавшегося бесхозным и свободно плавающим по воле волн. В конечном итоге этот лес в виде брёвен и всякого хлама всё равно оказывался на берегу.

– Ты чего, тянешь пилу, как сонная муха? – ругался на него Вовка, старший брат, видя, что Пашка с отрешённым взглядом всё время о чём-то думает.

– Я тяну хорошо, – огрызался Пашка, – Это ты пилить совсем не умеешь, поэтому у тебя все виноваты.

– Вот пилой-то проеду по твоему языку, тогда пилить сразу научишься! – сердился Вовка, старавшийся не допускать, чтобы младшие поучали старших.

Сестрёнки в спор не ввязывались, стараясь вообще не попадать Вовке на глаза, чтобы случайно не попасть под горячую руку. Пашку они тоже побаивались, но не так сильно, как Вовку.

Младшая Валька, пожалуй, одна никого не боялась, поскольку её, как самую младшую, все жалели и берегли, даже работать не заставляли. Она сама по своей инициативе поднимала маленькие отпиленные чурки и по одной носила их к поленнице, где другие сёстры, по возрасту старше её, складывали дрова в поленницу.

– Вова, у меня полено в руку попало! – подошедшая Валька старалась протиснуться перед Вовкой и лежащим на козлах бревном, протягивая руку вверх к его лицу.

– Не полено, а заноза! – поучал Вовка, – Теперь рука у тебя отпадёт.

У Вальки стали наворачиваться на глаза слёзы. Старшему брату она свято верила, верила во всё, что он говорил.

– Вынь занозу. Я не хочу, чтобы рука у меня отпадывала.

– Так и быть выну, если будешь хорошо работать.

– Я буду хорошо, я буду тебя слушаться.

Вовка ловко ногтем подцепил занозу и вытащил, благо та сидела неглубоко.

– Теперь рука у тебя не отпадёт, можешь работать.

Валька довольная молча разглядывала свою руку, как будто видела её впервые.

– Ты опять на ходу засыпаешь, – переключился Вовка на Пашку, а, чтобы досадить брату, он сказал:

– Это тебе не с Зойкой гулять!

– Они в лес ходили, – тихо сказала Валька, сразу выдав брата с головой.

Откуда она могла знать – это осталось для Пашки загадкой. Он молчал. А чего отпираться, если все знают, но помалкивают? Только Валька проговорилась по своей детской простоте.

Пашка и в самом деле думал о Зойке, но Зойки не было. Она исчезла внезапно, ему ничего не сказав. Он сейчас вспоминал, как они целовались и, как им вдвоём было хорошо. А пилу он и в самом деле не успевал иногда вовремя дёрнуть к себе. От этого Вовка на него и злился.

Чайки, занимавшиеся на отливе промыслом, с оглушительным криком резко взмыли вверх, гонясь друг за другом и выделывая немыслимые пируэты.
<< 1 2 3 4 5 6 7 >>
На страницу:
3 из 7