Ошибка Архагора

Казалось бы, простое поручение оказалось сущей пыткой для семилетнего ребёнка. В сытом, чистом теле разливалась приятная нега. Стоило только присесть, как глаза закрывались сами собой, голова клонилась на грудь, а руки безвольно свисали. Таракан неимоверными усилиями боролся с липкими объятиями сна. Садиться было нельзя, и он принялся расхаживать по комнате. Выглядывал в окно и внимательно разглядывал улицу, дома напротив, прохожих. Плескал себе в лицо водой из умывальника. Но стоя в очередной раз у окна, не заметил, как ноги его подкосились, и он плавно сполз на пол.

Лица её он не мог различить, приятное свечение исходило от неё и затмевало черты лица и тела. Женщина сидела на тех самых мешках, которые он охранял. Но не было у него беспокойства за доверенное имущество хозяев. Она излучала добро. Она ласково разговаривала с ним о чём-то, но он никак не мог понять, на каком языке она говорит. Да это и не важно. Голос её был так приятен, что и без слов можно было слушать его как музыку. Никто в жизни не говорил с ним таким завораживающим голосом. Так могла разговаривать с ним только одна женщина на свете – его мама. А это была именно она. Его мама, которую он никогда не видел, но которую любил всегда и сильнее всех. Он хотел сказать ей об этом, о том, как скучает без неё, как тяжело ему было. Хотел поделиться с ней событиями последнего дня, но не мог. Слова не получались, рот раскрывался беззвучно и он, точно рыба, не мог издать ни звука. Он только смотрел на это волшебное сияние и сердце его ликовало. Но вдруг какая-то тень стала наползать на это сияние и страшная волосатая рука капитана Рейгонара потянулась к маме. Рука тянулась прямо из тени, удлинялась и росла. Вот сейчас он схватит её своей безжалостной пятернёй и померкнет чудесный свет. Сердце мальчугана замерло в ужасе. Неужели опять он встал на его пути, неужели опять этот злодей будет мучить его и разлучит с мамой? Нет, он этого больше не допустит. Лучше смерть, чем вновь терпеть его унижения и побои. Пусть лучше он убьёт меня, чем видеть это. Лучше умереть в бою как мужчина, чем быть безропотной скотиной. Его маленькое тело напряглось, и невидимая пружина выбросила его вперёд. На лету он выхватил свой кривой кинжал и со всей силой, умноженной ненавистью, вонзил его в огромную вражескую ладонь. От удара в лицо свет померк и всё вокруг затихло. Он успел подумать, что Рейгонар убил его.

Когда он открыл глаза, то увидел прямо перед носом доски пола и маленькую кровавую лужицу. Он лежал лицом вниз посреди комнаты, а правая рука его сжимала рукоять кинжала, вонзённого в пол на треть длины клинка. Таракан выпустил рукоять, поднялся, присев на колени и приходя в себя. «Так это был только сон» – понял мальчик – «Я разбил себе нос, когда упал. Хорошо что Рейгонар не убил меня, а это был всего лишь сон» – подумал он. Но огорчало то, что исчезло мамино сияние. А потом ему стало стыдно, что он уснул на посту.

Спать уже не хотелось. Он смыл кровь с лица, вытер кровавую лужицу с пола и долго сопел, выдирая кинжал из половицы.

А мальчишка-то наш не так прост, – обратился Масар к своему спутнику. – В нём таятся недюжинные способности. А душа его хоть и озлоблена, но не развращена. Из этой чистой глины можно слепить великое произведение.

– Согласен, друг мой, – ответил Даруг, шагая по базару. – В нём дремлет интеллект мудреца и отвага великого воина.

– Мы не напрасно выкупили его, лучшего помощника нам не найти, и ученик, я думаю, он будет прилежный.

– Пролагаю, об этом ещё рано говорить, он слишком дик, чтобы понять азы ученичества.

– Согласен. Этот драгоценный камень ещё не очищен от грубой горной породы. Время его шлифовки ещё не пришло.

И побежали дни новой жизни, каждый день приносил новые открытия. Жизнь оказалась намного прекрасней и многогранней, чем на чёрном корабле, даже несмотря на все её трудности и несправедливости. Жрецы путешествовали по городам, а маленький слуга исправно выполнял все их поручения и по мере сил прислуживал хозяевам.

В столице островных аглов Турсете остановились на несколько дней. Даруг и Масар часто встречались с местными торговцами и вели переговоры с заезжими купцами. Таракан постоянно носился по городу со всякими поручениями. В столице жрецы купили у торговцев из страны Бирке трёх породистых скакунов. В Солнечных Горах предпочитали передвигаться на мулах и перевозить товары на буйволах. Лошадей там не разводили. Но жрецы знали, что транспорта быстрее лошади люди восточного континента ещё не изобрели. А восточные скакуны считались самыми резвыми. Жрецам необходимо было иметь быстрое средство передвижения, чтобы в срок выполнить свою миссию. К тому же путешествовать по здешним землям было небезопасно. Разбойники легко могли напасть на двух пеших торговцев с одним-единственным слугой. И чтобы не казаться какими-то особенными, жрецам пришлось вооружиться. А где как не на этих островах приобрести хорошее оружие. Островные аглы издревле славились своими железных дел мастерами и оружейниками. На каждом острове строго хранились родовые секреты мастерства. Из поколения в поколение переходили тонкости стального ремесла. И каждый оружейник считал себя обязанным пополнить своим изобретением хранилище семейных тайн. На одних островах делали только мечи небывалой прочности, на других изготовляли удивительно лёгкие и прочные доспехи. Кинжалы и наконечники для стрел да копий производили на третьих. А были и острова, где собирали хитроумные метательные орудия и грозные осадные машины. Но бойкая торговля со всеми соседями велась и стальными предметами мирной жизни. В последнее время воевали мало, а мирное строительство требовало много гвоздей, скоб, дверных петлей, замков, да мало ли ещё чего может понадобиться в хозяйстве.

Даруг и Масар посетили лучших мастеров на разных островах, чтобы купить лучшее оружие, лёгкие, прочнейшие кольчуги и шлемы без украшений, чтобы незаметно их было под капюшоном плаща. Дорого они заплатили за них, но в других странах это стоит намного дороже. В случае нужды можно и продать, выручив немалую прибыль. Пришлось Таракану учиться верховой езде. Это трудное дело давалось ему нелегко. Лошадей он увидел лишь здесь, и поначалу приходилось привязывать его к седлу, чтобы не свалился. Тряска выбивала из него душу, он до крови натирал внутренние поверхности бёдер, до боли набивал себе задницу, но стойко терпел. Жаловаться он не мог себе позволить, а терпеть боль уже давно привык. Но и его новые хозяева не оставались равнодушными к его страданиям. Они мазали его болячки чудодейственным бальзамом и на коротких стоянках всё заживало.

Из Турсета с торговым караваном морем они отправились в залив Трёх Столиц. Назывался он так потому, что на берегах его стояли столицы трёх государств: Саронга на севере со столицей Кхакх, Гали со столицей Гали на востоке и на юге лежал город Лирга – столица Мрании.

В самом заливе караван разделился на три части. Каждая часть отправилась к одной из столиц. Даруг направился в Кхакх, а Масар с Тараканом в Лиргу. Встретиться условились в Гали через месяц. Местом встречи назначили гостиницу «Белый аист». Все зажиточные купцы останавливались там, когда прибывали в Гали. Об этом им сообщили попутчики на пути из Турсета в залив. Близкое расположение сразу четырёх столиц различных государств давало возможность жрецам получить информацию о четырёх правящих семьях в кратчайший срок. На островах ничего выяснить не удалось, но если и здесь не проявится нужная информация, то придётся долго странствовать по другим отдалённым столицам.

В Лирге Таракан так же выполнял разные поручения господина и прислуживал ему в гостинице. «Мантия Короля» была одной из лучших гостиниц города. В номере Масара даже была своя купель и отдельная комнатка для слуги. Таракан слышал, что богатые люди не купаются в море или в реке, а принимают ванны у себя дома, но увидел это чудо впервые. Это было похоже на огромное деревянное корыто. Только выполнено оно было из ценной оранжевой древесины барийских пальм и щедро украшено затейливой резьбой. Изнутри купель выстилалась белым полотном. Две керамические трубы с медными кранами выходили прямо из стены ванной комнаты, из них текла горячая и холодная вода. В днище купели имелось отверстие с пробкой. Мальчик понял, что туда должна была уходить вода. Но вот куда она сливалась? Ведь внизу тоже жили люди. Неужели вода текла им на головы?

Много ещё разных удивительных вещей увидел бывший юнга в этом великолепном огромном городе. Такого он ещё никогда не видел. Толпы прохожих, красивые конные экипажи знатных горожан, дома в несколько этажей украшены причудливым каменным кружевом, а шпили многих из них сверкали позолотой. Почти все улицы вымощены камнем, а главные площади выложены отполированными мраморными плитами. А уж великолепие внутреннего убранства дворцов, где он побывал вместе с господином, не поддавалось описанию. Душа мальчика пела от восторга и впечатления переполняли его, но внешне он старался этого не показывать, как учил его Масар. А господин Масар оказался терпеливым и талантливым учителем. Ещё в Турсете он начал обучать слугу чтению. Мальчишка был смышлёный, а мозг его как огромная книжная полка без книг. К тому же Таркан уже умел говорить на нескольких языках. И теперь, в Лирге, он уже легко читал вывески на лавках и мастерских, пробовал читать мелкий текст указов и объявлений на стене рыночной площади. Способный ученик успешно осваивал манеры поведения в обществе и основы шпионского мастерства. Слуга жрецов Солнца должен всё замечать, всё слышать, о многом догадываться, делая выводы, а сам должен быть незаметным. Никто не должен заподозрить, что мальчик не просто служит двум благородным господам, а помогает выполнению великой миссии. Впрочем, о цели этой миссии он и сам не догадывался. Он просто усердно выполнял все поручения и жадно впитывал знания. Ему даже начало казаться, что жрецы его уже взяли в ученики, но ему об этом не говорят. Однажды он не выдержал и задал вопрос господину Масару. Но перед этим произошёл удивительный случай.

Масар вернулся вечером в гостиницу и заказал ужин. Через несколько минут посыльный постучал в номер и доложил, что ужин готов. Доставить ли его в номер или господин спустится в обеденный зал? Масар решил ужинать внизу. Он спустился в зал и уселся за указанный столик в одиночестве. Слуги питались отдельно в соседнем помещении. Таракан уселся за стол напротив проёма двери и мог свободно наблюдать за своим господином. Так он мог в любую секунду увидеть знак и броситься выполнять приказание.

В обеденном зале было шумно. Многие гости предпочитали ужинать, не прячась по номерам. Дневные хлопоты позади и богатые постояльцы отдыхали от забот за пышными столами, уставленными яствами и напитками. Вина и крепкие напитки возбуждали аппетит и горячили кровь. На столе Масара не было ни одной бутылки или кувшина, только бокал виноградного сока. К его столу подошёл прислужник и поставил на стол небольшую керамическую бутылку с печатью одного из знаменитейших винодельческих хозяйств Мрании: «Это подарок от благородных господ за тем столом». Прислужник указал на нужный стол и с поклоном удалился. Масар взглянул на указанных господ и узнал в них соседей по этажу. Они уже были на веселе и дружно подняли свои бокалы, приветствуя его. Он слегка улыбнулся, приложил руку к сердцу и лёгким поклоном поблагодарил за подарок. Поднял бокал с соком и пригубил из него.

За соседним столом произошло замешательство. Сотрапезники, сначала молча, смотрели на странного одиночку, а затем начали возбуждённо обсуждать его поступок. Через несколько минут спора от их стола отделились два человека и направились к его столу.

– Позвольте представиться, уважаемый. Я барон Вилья де Кампа, а это мой друг Жо де Фаро. Мы кажется ваши соседи? Не правда ли?

– Да господа, мы соседи по этажу. Меня зовут Масар. Я благодарю вас за подарок и рад знакомству с вами.

– Но вы даже не попробовали этого вина, а меж тем вам следовало бы выпить вместе с нами, – с ухмылкой заметил друг барона.

– Я уверен, господа, что это был благородный порыв с вашей стороны и ценю бескорыстие, но я не пью вина без повода.

– А разве не повод выпить за знакомство с благородными людьми? Или вы не считаете нас достойными вашего общества? – полушутя спросил барон.

– Несомненно, господа, ваша внешность и дорогое оружие свидетельствуют о вашем благородном происхождении, и этот дорогой благородный нектар говорит о том же. Но если пить с каждым, в чьих жилах течёт благородная кровь, можно потерять разум, – спокойно ответил Масар.

– С каждым?! – взвился барон. – Я не каждый, я барон Вилья де Кампа, моя фамилия известна всем в южных провинциях, да и в столице я не последний дворянин. Меня принимают при королевском дворе!

– К чему повторяться, я уже запомнил ваше имя, уважаемый барон. Но я не привык изменять своим привычкам. Я не хочу сейчас пить вина. Прошу вас, не настаивайте на этом. Возможно, я попробую его в другой, более подходящей обстановке.

– По-моему, он насмехается над нами, барон, – громко произнёс Жо.

– Мне тоже так показалось, друг мой. Сначала повод ему не понравился для выпивки, а теперь и обстановка не подходящая, – согласился с ним барон и, обращаясь к Масару, продолжил. – Мне кажется, что вы хотите нас оскорбить. А барон Вилья де Кампа никогда и никому не прощает оскорблений.

– Господа, я не имел намерений ни кого оскорблять, у вас сложилось дурное мнение обо мне, но оно ложно. Я очень устал сегодня, много дел, я хотел просто поужинать и пойти отдыхать. Прошу вас, не нужно ссоры, – миролюбиво, но твёрдо ответил жрец.

– Нет, он точно над нами издевается! – подначивал Жо де Фаро.

– Послушай, иноземец, либо ты извинишься и выпьешь с нами, либо я проучу тебя за грубость, – насупился барон.

– Я не буду извиняться перед вами, барон. Я не сделал ничего предосудительного. Это вы, похоже, решили позабавиться от скуки, – уже более серьёзно ответил Масар, понимая, что уговоры не подействуют.

– Ах, так! Тогда дуэль! – злорадно засмеялся барон. – Я сам проткну тебя как свинью вертелом!

– Ну, что ж, я не могу уклониться от поединка, мне нужно пробыть в этом городе ещё несколько дней, поэтому до утра я никуда не сбегу, будьте уверены.

– До утра?! Немедленно!

– Вы сейчас не в лучшей форме, может быть лучше завтра, когда вы протрезвитесь?

– С тебя и этой формы хватит. Рука барона Вилья де Кампа крепка в любом состоянии. Или ты струсил?

– Извольте, я готов, – поднимаясь, принял вызов Масар.

Таракан наблюдал эту сцену из-за своего стола и без слов понял, в чём дело. Когда Масар последовал в сопровождении четверых подвыпивших человек к выходу, он бросился за ним. Господин заметил его и дал знак: «Не мешай». Мальчик следовал за ними в нескольких шагах, но никто не обратил на него внимания. В коридоре на стенах висели масляные фонари. Друзья барона сняли по одному. Во дворе уже было темно, но три фонаря достаточно освещали будущее место поединка. Таракан спрятался за пустыми бочками. Здесь в темноте его никто не увидит, а он сможет видеть весь двор.

Дуэлянты молча вышли на середину двора и встали лицом к лицу. За спиной барона выстроились в ряд его друзья. Их фонари светили прямо в лицо Масара, но он не выказывал признаков беспокойства, а лишь огляделся по сторонам. Вилья де Кампа отступил на пару шагов назад и произнёс: «Итак, я даю тебе последнюю возможность избежать наказания. Извинись и я отпущу тебя».

– Мне не за что извиняться, барон, и перестаньте, наконец, тыкать. Ведите себя как положено дворянину.

– Отлично! А вы смелый человек, иноземец Масар, хоть и глупый. Защищайтесь, я имею честь напасть на вас! – барон выхватил из ножен свой узкий меч и принял боевую стойку.

Масар не сделал никаких движений.

– Ну же, выньте ваш меч и сражайтесь! – крикнул ему барон.

– Я не считаю нужным марать оружие кровью в этом глупом поединке.

– Возьмите в руки ваш меч, или я убью вас безоружного, хоть это мне и противно! – начиная терять терпение, закричал де Кампа.

– Извольте, – Масар отошёл на несколько метров и где-то в темноте поднял с земли палку. – Вот и в моей руке оружие, – вернувшись на место, ответил он.

– Он собирается отлупить меня палкой, как последнего бродягу, – обратился к своим друзьям барон, смеясь и, оборотившись к противнику, добавил. – Вот сейчас вы оскорбили меня ещё сильней. Выходить на бой против меня с палкой – это жесткое оскорбление дворянину и смертный приговор себе.

Барон сделал быстрый выпад, намереваясь проколоть грудь противника остриём меча. Но меч, незаметно изменил траекторию движения и пронзил пустоту, отведённый в сторону палкой. Он даже не понял, как это произошло. Его противник стоял всё в той же позе и не думал отступать. Решив, что это случайность, нападавший мгновенно нанёс режущий удар в шею. И опять меч только скользнул по палке, сняв с неё стружку. Противник остался невредим. Тогда барон с силой рубанул сверху вниз. Таракан, сидя за бочками, зажмурил глаза. Ему не хотелось смотреть, как погибнет сейчас его господин. Он уже видел и знал, что может натворить такой косой удар. В свои немногие годы он насмотрелся на смертельные схватки, видел смерть не раз и начал уже разбираться в бойцах. А то, что барон Вилья был умелым бойцом, он понял ещё до этого смертельного удара. Но не было, ни крика, ни звука разрубаемой плоти, ни даже треска палки. Когда он открыл глаза, то с великой радостью увидел невредимого Масара и, замеревшего в изумлении, барона. Замешательство длилось недолго. Через секунду де Кампа стал наносить яростные и молниеносные удары, каждый из которых должен был быть смертельным для человека с палкой. Но каким-то чудом ни один из ударов не достигал цели. Смертоносное лезвие меча каждый раз рассекало воздух со свистом всего в нескольких сантиметрах от жертвы. Иногда в воздухе крутилась стружка от палки. Тайный наблюдатель за бочками и три человека с фонарям заворожено следили за необычным поединком.