Тайны Иллирии. Брак с правом на счастье

Даррен. Сын лорда Кастанелло, спрятанный ото всех в маленьком домике на границе территории поместья из-за странных всплесков ментальной энергии и приступов, едва поддающихся контролю. Я почти ничего не знала ни о нем, ни о природе его болезни. Но мальчик дважды спасал меня, и меньшее, что я могла сделать, – это помочь Майло вылечить сына.

И все же невидимое присутствие Даррена в моем разуме приводило меня в замешательство. Я не знала, отчего возникал наш контакт, насколько прочна и глубока эта странная связь. Да и сам мальчик… Как я должна была вести себя с ним?

Каким-то образом он ощутил мою неуверенность. Контакт разорвался – Даррен словно отшатнулся от меня, отпрянул, расстроенный и обиженный моими сомнениями. Ощущение чужого присутствия в моем разуме пропало, и внезапная тишина и пустота напугали. Я потянулась за ускользающей нитью ментальной связи всем телом, стремясь ухватить ее, сохранить хрупкий мостик, перекинутый ко мне одиноким мальчиком.

– Даррен! – воскликнула я, но этим только испугала урчащего на моих коленях Милорда-кота.

Зверь отпрыгнул в сторону и во все глаза уставился на меня. В его взгляде, неожиданно человеческом, чувствовался легкий укор. Я рассеянно погладила кота, извиняясь за резкий порыв, замерла, прислушиваясь к внутренним ощущениям, и с радостью осознала, что все еще чувствовала незримое присутствие ребенка.

– Миледи, ужин готов, – раздался из коридора голос Мелии.

Глубоко вздохнув, я поднялась с кровати и оправила платье. Пора было идти вниз.

Столько раз я представляла нашу с лордом Кастанелло встречу, первую после долгой разлуки, столько думала о ней тихими вечерами в медицинском центре. Я без конца убеждала себя, что нет причин для волнений. Когда-то лорд Майло Кастанелло вызывал у меня вполне объяснимый ужас, вызванный таинственными смертями его жен и зловещей сторожкой, но все это осталось в прошлом, и старые страхи не имели надо мной власти. Мы с супругом, объединенные общей целью и общей тайной, больше не подозревали друг друга. Так отчего же я никак не могла унять нервную дрожь, словно моя судьба зависела от этой встречи?

Медленно спускаясь по парадной лестнице, я чувствовала необъяснимое волнение. Пальцы то суетливо пробегали по подолу, разглаживая несуществующие складочки, то аккуратно заправляли за ухо выбившиеся из прически волоски. Лиф нового платья казался слишком тугим – или это я не могла заставить себя сделать вдох? В ушах отдавался быстрый стук сердца.

Пять ступеней, три. Господин Сфорци распахнул передо мной двери малой гостиной. Набравшись решимости, я сделала шаг.

Он. Был. Там.

Лорд Кастанелло – Майло – стоял напротив камина, вороша прогоревшие угли. Кристаллический накопитель отсутствовал, и настоящий живой огонь отбрасывал на лицо супруга мягкий желтоватый отсвет. Я смотрела и не могла отвести взгляда.

Лорд выглядел не таким больным, как в нашу последнюю встречу, но мелкие морщинки и круги под глазами никуда не делись и выдавали беспокойство и усталость. Приглядевшись, я заметила седину на висках. Меньше месяца назад лорд находился на грани смерти, и это не могло не оставить на нем своего отпечатка.

Увидев меня, он подошел ближе. Я замешкалась, не зная, как к нему обратиться. Лорд Кастанелло? Майло? Можно ли, уместно ли? Помнит ли он, что сам предложил мне отбросить формальности? В эту секунду я совершенно не понимала, кем мы были друг для друга. Слишком многое произошло – его предложение развестись, пожар в поместье, отравление лорда, мое короткое знакомство с Дарреном и смерть зельевара Руджеро Бренци, причины которой мы сохранили в тайне. Быть может, лорд Кастанелло все еще продолжал искать способы расторгнуть наш брак? Или, напротив, хотел всеми силами удержать меня рядом, но лишь потому, что я оставалась единственным человеком, который мог слышать его сына.

После тех событий мы едва успели перемолвиться парой фраз. Лихорадка окончательно одолела меня, стоило покинуть сторожку, и все, что я помнила – короткий разговор с лекарем, темноту кареты и прохладные ладони Майло на висках. Я пришла в себя уже в медицинском центре, где и узнала, что по настоянию супруга мне предстоит провести три недели в горах, залечивая ушибы и трещину в ребре, восстанавливая вычерпанный магический резерв и тщательно оберегая нервы от любых дурных вестей из Аллегранцы.

– Милорд, – наконец произнесла я.

Тень улыбки мелькнула на губах супруга.

– Миледи. Добро пожаловать домой.

«Домой». Это короткое слово словно выбило воздух из легких. Я замешкалась, не зная, как реагировать, и почти рухнула в заботливо отодвинутое для меня кресло. Майло зажег свечи, разлил по бокалам вино. Он не спешил приступать к ужину и лишь смотрел – долго, пристально, будто пытаясь понять, что же за женщина сидит сейчас перед ним. Моя растерянность, должно быть, забавляла его, но я все никак не могла преодолеть собственную столь некстати возникшую неловкость.

Супруг заговорил первым:

– Мне кажется, в прошлый раз мы с вами не с того начали. Поэтому давайте начнем все сначала. Лорд Майло Кастанелло. Счастлив наконец познакомиться с вами, миледи.

* * *

– Расскажите о себе.

Вопрос лорда Кастанелло застал меня врасплох. Я никак не могла понять, что именно он хотел услышать. За время пребывания в горах я нередко вспоминала ту давнюю ночь на крыльце домика садовника, когда Майло в первый раз спросил о моем прошлом, и каждый раз убеждалась, что, кроме звезд и полумесяца широкого залива, я почти ничего не помню о своей жизни до Аллегранцы. Родители, братья или сестры, если они у меня действительно были, дом, где я провела детство, – все представлялось в смутных, полустертых образах. Слишком сильно это напоминало тот черный провал, что остался в моей памяти от жизни с первым супругом.

– Я…

Лорд Кастанелло по-своему истолковал мое замешательство.

– Хорошо, тогда начну я. – Он улыбнулся. – Так вот…

Лорд говорил долго. Майло Кастанелло оказался коренным уроженцем Аллегранцы. Семья его отца, в прошлом успешно занимавшаяся изготовлением сложных артефактов, потеряла влияние и почти разорилась задолго до рождения последнего наследника. Остатки состояния прокутил старший Кастанелло, и почти все имущество некогда уважаемого и древнего рода пошло с молотка. Дольше всего продержался старый городской дом. Отец, мать и девятилетний Майло перебрались оттуда в меблированные комнаты незадолго до того, как мальчика на последние средства отправили в пансион для магически одаренных отпрысков знатных семейств.

В Аллегранцу он вернулся уже сиротой. Эпидемия, прокатившаяся той зимой по долинам Гранны, унесла жизни многих людей, а чета Кастанелло жила в слишком стесненных условиях, чтобы позволить себе хорошего лекаря. Заботу о юном Майло, проявившем отличные способности в магических науках, взяли на себя Корона и семейство Себастьяни, оказывавшее покровительство молодым и талантливым артефакторам. Обучение последнего лорда Кастанелло было оплачено из городской казны, и долг этот Майло через несколько лет вернул сторицей.

– Много позже мне удалось выкупить наш старый дом. – Супруг скупо улыбнулся. – Он находится в старой части Аллегранцы, недалеко от Ратушной площади – довольно удачное расположение для городского жилья. Могу взять вас с собой, когда в следующий раз соберусь на несколько дней в город, если хотите.

Я кивнула, обрадованная его предложением. То, что лорд Кастанелло был готов впустить меня в свою жизнь, отозвалось внутри волной теплоты.

– В шестнадцать лет, – продолжил он. – Я поступил в Королевский университет Аллегранцы. Первое время меня интересовала теория организации магических потоков, и я даже подумывал по окончании обучения попроситься ассистентом к профессору, но потом переключился на практические изыскания, экспериментировал, создавая синтетические кристаллы и занимаясь перераспределением энергии в накопителях. Эта малоизученная область сулила огромные коммерческие перспективы. Я чувствовал, что стою на пороге настоящего технологического прорыва.

Лорд пустился в объяснения. Он порывисто встал из-за стола, принес бумагу, перо и чернила. Несколькими штрихами набросав карту магических потоков, Майло наклонился ко мне, пододвинул лист ближе. Лицо его оживилось, в голосе зазвучало такое неподдельное воодушевление, что я невольно заслушалась, прикладывая все усилия, чтобы разобраться в хитросплетениях недоступной мне высшей магии.

Я завороженно смотрела, как Майло рисовал чертежи первых созданных им кристаллов, показывая, как ему удалось разработать схему для выточки особого накопителя, способного подзаряжаться от других кристаллов и напитываться магией даже от самого слабого артефактора.

– Понимаете, Фаринта, – увлеченно проговорил он. – Оказалось, что если подобрать правильный сплав и провести специальную обточку после формирования основы, одновременно выстраивая магические потоки, можно получить синтетический кристалл, по свойствам почти идентичный привычным для артефакторов драгоценным камням. Первая фабрика «Современных магических технологий» занималась именно изготовлением подобных кристаллов, а уже после нам удалось автоматизировать процесс…

Лорд вдруг осекся и посмотрел на меня немного виновато.

– Простите, миледи, я заговорился. Для вас, наверное, это слишком утомительно. Мало кого интересуют детали работы с артефактами, а в особенности женщин… – почувствовав, что он вновь сказал что-то не то, супруг окончательно умолк.

– Нет, что вы! – поспешно выпалила я, от души желая, чтобы он продолжил рассказывать о своих изысканиях. – Я слушаю с удовольствием. Признаться, я давно вами восхищаюсь… как ученым, – добавила, вдруг смутившись. – В университете нам часто рассказывали о СМТ… и о вас тоже.

Лорд фыркнул, и я, покраснев, опустила взгляд. На минуту я словно бы перенеслась в то время, когда училась в университете и, слушая восторженные рассказы артефакторов-старшекурсников о практике на фабриках и в лабораториях СМТ, отчаянно завидовала, мечтая стоять вместе с ними на передовой линии прогресса. Лорд Кастанелло тогда казался фигурой почти мистической: обласканный Короной, любимый профессорами и студентами. Меня всегда тянуло к таким людям.

Я поймала себя на мысли, что действительно восхищалась лордом Кастанеллло задолго до нашего странного знакомства у костра на Ратушной площади. И вдруг представила, какой бы была моя жизнь, сложись все иначе…

Ведь Майло и я могли бы встретиться в стенах университета – на лекциях, с которыми он иногда выступал перед студентами старших курсов артефакторики, или в одной из многочисленных кофеен, раскинувшихся вокруг университетского городка. Как знать, заметил бы он меня в толпе восторженных студенток? Подошел бы? В те годы лорд Кастанелло уже был вдовцом, да и я встретила своего четвертого жениха Эдвина Осси лишь прошлым летом…

Быть может, если бы тогда, в ратуше, во время подписания брачного контракта, он не повел себя столь бесцеремонно и холодно, если бы не запер меня в доме без единого объяснения, я бы и не подумала искать возможности для бегства. Не было бы нашего отчуждения и его сомнений. Я ни минуты не сомневалась, что, расскажи он мне сразу о проблемах своего сына, я согласилась бы помочь мальчику без раздумий. Как зельевар и ученица Кауфмана я могла бы изготавливать нужные зелья прямо в поместье. А если бы я сумела понять, как и отчего слышу Даррена…

И наш случайный брак со временем мог перерасти в нечто большее. Сделаться важным не только для меня, но и для самого лорда. Мы смогли бы стать настоящей семьей. Если бы только…

Наполненные укоризной образы Эдвина и леди Осси возникли перед мысленным взором, заставив опустить взгляд еще ниже. Из-за того, как отчаянно гулко сейчас билось мое сердце, я ощущала себя почти предательницей.

– Как вам удалось так быстро создать целую промышленную империю? – спросила я, отчасти чтобы отвлечься от неприятных мыслей, отчасти потому что мне действительно хотелось знать.

– У меня были смелые мечты, амбициозные планы и верные друзья с полезными связями. – Лорд вновь улыбнулся, но улыбка его показалась мне невеселой. Прежнее оживление прошло, уступив место привычной сосредоточенности. – Имея это, добиться всего остального не так уж и сложно.

Я замолчала, обдумывая сказанное Майло. Сейчас он чем-то напомнил мне Лайнуса Честера, моего второго мужа. Вот только идеи Лайнуса редко приносили плоды, а лорду Майло Кастанелло, более вдумчивому, последовательному, обладающему холодной головой и железной хваткой, удалось изменить нашу повседневную жизнь всего за какой-то десяток-другой лет.

– Во время учебы университет отказался предоставить мне доступ в лабораторию и финансировать исследования, – проговорил он. – После небольшого… происшествия ректорат уведомил меня, что такое уважаемое учебное заведение, как Королевский магический университет Аллегранцы не приветствует проведения в своих стенах сомнительных экспериментов и подозрительных опытов. Они не видели перспективы в моих разработках и не были заинтересованы в их продолжении.

За столом ненадолго воцарилось молчание. Лорд задумался о чем-то своем, я же, почти не дыша, ожидала продолжения рассказа.

– СМТ никогда не появилось бы на свет, если бы не Элейна и Фабиано Себастьяни. Они поверили в меня, разделили мои дерзкие идеи, вложили средства из собственного кармана в нашу первую экспериментальную лабораторию. Она располагалась именно здесь, в этом поместье, пустовавшем после смерти его хозяйки, Оттавии Розельди. Сарай, позже перестроенный в гараж, и стал нашим первым прибежищем. Элейна помогала мне в исследованиях. Ее идеи…