Черное горе свой черный покров
В доме раскинуло, молча, без слов …
Вера угрюмо глядит в потолок …
Хоть уж младенцев кормить вышел срок …
Не пеленает, не греет детей …
Смерть умоляет прийти к ней скорей!
Губы кусает вдова – как ей быть?!
Может быть, дочь за младенцев избить …
Может, стегнуть её крепко кнутом …
Черное горе заполнило дом …
Долго сидела вдова у окна,
Вспомнила то, как осталась одна …
Тоже и ей больше жить не хотелось …
Но колесо жизни дальше вертелось …
Если совсем было сердцу невмочь,
Нежно сжимая в руках свою дочь,
Пела ей песню – свой горестный стон …
Время уплыло, как – призрачный сон …
Тихо Полина младенцев качала …
Слушая плачь …
И как Вера кричала,
Смерть призывая быстрей к ней прийти …
Где на всё это ей силы найти …
Может прикрикнуть на дочку, поднять …
Вдовой Полине ли дочь не понять …
Руки вдова для добра сберегала,
Тенью о прошлом на стенке гитара …
Помнит Полина – неплохо играла,
Песен хороших немало певала …
Грустная песня на память пришла …
В руки Полина гитару взяла …
Тихо коснулась струны …
И печаль,
Звуком чуть слышным серебряным вдаль,
Дом переполнив, подворье, село,
С голосом горестным вдаль унесло,
К соснам и елям,
К далеким холмам,
Ввысь поднялась …
И приникла к снегам …
А-а-а-а-а-а-а-а-а-а …
На звуки гитары из сельских домов
Соседки пришли и присели без слов.
Кто-то положил молчанью конец:
– Сыночек, ну, вылитый, точно – отец!
– А доченька, доченька, копия – мать!
– Ты, Вера, уж что тут сказать – молодец!
Младенцы голодные тонко пищали,
Соседки их бережно нежно качали …
И тут уж зашлась горьким плачем и Вера!