Подари мне надежду

Глухонемой урод точно так же раздражал Гюнтера, как и Харальда. За каким чертом шеф носится с ним столько времени – было непонятно. Ну какая от этого дикаря может быть польза? Почему шеф, который всегда ненавидел низшие расы, терпит вот это существо, которое, вдобавок, физически неполноценно?..

Гюнтера, помимо всего прочего, просто бесила величественная манера этого дикаря стоять, скрестив на груди руки и смотреть мимо тебя словно сквозь пустое место.

Тот, действительно, был глухонемым. Он не разговаривал, не обращал внимания на презрительные взгляды и уничижительные шутки в свой адрес. По крайней мере, за десятилетия пребывания на базе никто не услышал от него ни единого слова. Хотя обследовать индейца Харальд почему-то запретил.

Поначалу, когда они все еще только обживались на этой базе и притирались характерами друг к другу, некоторые откровенно обзывали и насмехались над индейцем – тот не слышал ничего. Понемногу это занятие всем надоело, и индеец стал чем-то вроде бездушной мебели. Никто с ним не контактировал, кроме самого Харальда. А уж как это ему удавалось – неизвестно. Вот сейчас у него случайно вырвалось:

– Делает вид, что ничего не слышит!

Так значит, индеец все-таки слышит?.. И слышит – на расстоянии?.. Выходит, это – телепатия, ясновидение или яснослышание. В таком случае, почему в это не посвящен он, Гюнтер, ведущий специалист в области медицины, правая рука Генерального Директора спецбазы UB01V03 Харальда Отто фон Тагела?..

Послышались шаги, затем отворилась дверь, и в кабинет зашел индеец. Харальд не по возрасту резво подскочил из-за стола.

– Идем! Девчонка пришла в себя!

Они втроем вышли из убогого кабинета шефа, сели в аэромоб, пролетели по сети коридоров и через пять минут были возле нужной двери.

Софи открыла глаза. Я что – жива?.. Она осторожно пошевелила пальцами, затем руками и ногами. Тело слушалось, боли не было совершенно. Тогда она приподнялась, села в кровати и осмотрелась.

Больничная палата?.. Она показалась ей довольно необычной, больше похожей на номер в гостинице. Её кровать стояла посередине комнаты. Слева находился стенной шкаф, справа – две двери, наверное, в комнаты гигиены. Прямо была ещё одна дверь, видимо, в коридор. А вместо четвертой стены, той, что находилась за изголовьем, был огромный аквариум с диковинными рыбами!

Софи поднялась и подошла к аквариуму. Большие причудливые рыбы лениво подплывали и разглядывали ее. Это было довольно занятным зрелищем, но пока ее интересовало другое: где я и что все это значит?.. Она все отчетливо помнила: падение самолета, темноту, операционный стол… Вроде бы и глаза не закрывала. Она слышала все разговоры медиков, непривычные термины, какие-то лечебные поля… Во время операции они говорили о полном разрыве спинного мозга у неё. И что – за ночь он не просто сросся, но и восстановился?.. Бред, такого не бывает!..

Вот только как она очутилась здесь?.. Кто её вытащил из воды? В конце концов, что это за место, и почему больничная палата такая странная?

С огромными рыбами в огромном аквариуме, и без единого окна…

Софи вернулась в кровать, и вовремя. В коридоре послышался небольшой шум, затем шаги. После чего отворилась дверь, и в палату зашли трое мужчин. Эта публика была совершенно разнородной: высокий старик лет под сто, с водянистыми глазами и брезгливо поджатым ртом; второй – тоже старик, но помоложе, лет шестидесяти, с черной шевелюрой; третий, тоже немолодой и самый колоритный из них, был типичным индейцем, не хватало только короны из перьев на голове. Второй, черноволосый старик, был в белом халате – видимо, врач. Остальные два – в элегантных комбинезонах песочного цвета.

Вошедшие уставились на неё, бесцеремонно разглядывая. Не хватало только вопроса, не цыганка ли, но те молчали. Пауза затянулась.

Что-то было не так, неправильно как-то… Меня спасли, вытащили с того света, а вместо радости или хотя бы дружеских улыбок по этому поводу – молчание?.. Нужно немедленно выяснить: что происходит.

– Я что – в раю? – пошутила Софи. Её голос отчего-то был с хрипотцой. – Ну здравствуйте, боги…

Двое стариков переглянулись, индеец же остался невозмутимым. Никто из троих не улыбнулся и ничего не ответил ей.

Может, они не понимают немецкий язык? Тогда кто они?.. Почему молчат? Хоть бы для приличия спросили – как меня зовут!

Софи поднялась с кровати и сделала несколько шагов. Её не остановили, наоборот – расступились. Голова у неё слегка закружилась, но это тут же прошло. Она зачем-то подошла к аквариуму, затем снова повернулась к молчаливой троице.

– Вы меня спасли, верно? – головы незнакомцев слегка качнулись, что можно было истолковать по-разному. – Как вам это удалось?.. – Молчание. – Мы в Гамбурге?.. – Снова молчание.

Подождав безрезультатно некоторое время, Софи вернулась в свою постель.

Ладно. Хотите поиграть в молчанку – пожалуйста, я тоже так умею.

Как только они вошли в палату, мапуче сосредоточился на своих ощущениях. Только что священная вода достаточно напитала его Светом, и теперь он должен увидеть Тени Прошлого. Что их всех связывает? Он должен получить для себя ответы на все вопросы, прежде чем начать действовать. Ибо ничего не бывает без причины.

Мапуче погрузился в священное видение. Он в совершенстве владел этим методом, и для видения во сне ему даже не понадобилось закрывать глаза.

Жрица затаилась в теле девчонки и никак себя не проявляла. Девчонку же волнует – как она здесь очутилась.

Мапуче перенеся к мыслям Харальда. Тот был полон презрения и отвращения к девчонке. Вот это, неполноценное черномазое существо – и есть Жрица Ариев?.. О нет… Не может благородная арийка избрать себе столь убогое тело. Соврали чертовы маги, не иначе. Непременно нужно наладить контакт со Жрицей, если она все же находится в теле этого существа. Необходимо хорошенько обдумать: каким образом установить с ней контакт…

Но самое интересное ожидало Вагоша, когда он обратился к мыслям Гюнтера! Потому что в теле этого восьмидесятилетнего (о, Вагоша не обманешь внешностью!) старика вдруг вспыхнул неистовый огонь вожделения к девчонке! Он был настолько сильным, что бледнолицый чуть зубами не скрипел! И это при том, что в его теле уже давным-давно не было мужской силы… Вагош отчетливо видел, как тот желает швырнуть девчонку, скрутить ее и обладать – гнусно и извращенно!

Эти их мысли очень озадачили мапуче.

О Священный Свет Истины, открой мне, что связывает этих людей со Жрицей? Никто не смог бы переместить её сюда, если бы не их прочная связь в прошлом. Так яви же мне их Прошлые Тени, о Свет Истины!..

И они возникли…

Первой появилась тень отвратительной безглазой старухи с ртом-провалом. Она отделилась от тела Харальда и потянулась крючковатыми костлявыми руками. Одной рукой она достала Гюнтера, вторая потянулась было к девчонке, но безрезультатно – не достала.

Тень же, отделившаяся от Гюнтера, представляла собой воина-кочевника прошлых веков, с горящим взглядом узких глаз, обращенных на девчонку.

Девчонку?.. О нет! Сама Жрица Ариев стояла напротив них. Воин-кочевник протянул к ней руки, дрожа от любовного нетерпения, но та лишь смотрела на него грустным взглядом, не делая попытки сблизиться, а затем стала бледнеть и вскоре исчезла в теле девчонки.

Так вот оно что!.. Вот почему удалось переместить сюда Жрицу! В ней горит вечный огонь любви… А в теле Гюнтера находится кочевник, вожделеющий её! А черная тень старухи заняла самое подходящее для неё тело – лживого и жестокого Харальда… Судя по всему, этот черный дух сыграл не последнюю роль в какой-то старой драме…

Мапуче старался быстро решить задачу из прошлого. Выходит, здесь собрались одновременно три невероятно сильных духа. С черным понятно, они всегда хотят заполучить к себе очередную душу. С духом кочевника тоже – его сжигает сильная страсть, значит, в теле Гюнтера он не усидит и будет прорываться наружу. Да и со Жрицей тоже почти все ясно: она пришла по зову страсти, но остановилась в последний момент. Чем-то очень напугал ее в прошлом этот кочевник. Либо вообще оттолкнул её любовь.

Теперь же она затаилась в теле девчонки и вряд ли покажется. Нужно будет держать её подальше от этого Гюнтера: как известно, тело подчиняется духу, и такой неистовый дух вполне предсказуемо создаст неприятности…

Разумеется, никто, кроме Вагоша, этого не видел. Бледнолицые вообще слепы, а если что-то и могут увидеть, то лишь при помощи различных приспособлений.

Девчонка разобиделась на их молчание и улеглась обратно.

– Кто у нас свободен? – спросил Харальд, обратившись к Гюнтеру. Девчонку он игнорировал полностью.

– Эрнст, – коротко ответил тот.

– Эрнст. Хорошо. Пришли его ко мне, я дам ему инструкции. Путь поработает с этой.

Софи изумленно слушала эту беседу, в которой о ней говорили в совершенно пренебрежительном тоне.

Присутствующие вышли. Те двое, что беседовали между собой, не удосужили её взглядом. Третий же, индеец без перьев, отвесил церемонный поклон, прижав руку к сердцу. И только после этого вышел, оставив Софи теряться в догадках: что за странное место, и что за странные люди?..

Она поднялась, направилась к двери, подергала ручку – заперто. Тогда она вернулась обратно в кровать и, свернувшись калачиком, затихла.

Глава 4

Выйдя в коридор, Харальд сухо кивнул Гюнтеру и направился в свой убогий кабинет. Вагоша он не удосужил взглядом, но тот ничуть не удивился этому, потому что знал: все бледнолицые высокомерны и заносчивы.

Усевшись в излюбленное старое кресло, Харальд закрыл глаза и задумался. Несмотря на то, что он ещё довольно бодро чувствовал себя, он прекрасно понимал, что время работает против него. Да и не только время…

Чертов Гюнтер, он тогда специально состарил его, Харальда, на двадцать лет! Из зависти, что сам не принадлежит к благородной арийской расе. И с тех пор постоянно надоедает просьбами, что необходимо опять приготовить эликсир молодости. Для нас, мол!