Моя прекрасная принцесса

Она пыталась уколоть его все утро, но он ни разу не вышел из себя. Похоже, он ее раскусил, это раздражало и в то же время вызывало уважение. Кроме того, Джиллиан начала понимать, что герцог – очень славный человек. Перемена оказалась весьма отрадной, поскольку до сих пор ее опыт подсказывал, что богатый и красивый мужчина обычно очень безразлично относится к людям.

Тут лицо герцога разгладилось, сделалось любезным, и он повернулся, приветствуя заговорившую с ними леди. Та была изысканно одета, как, впрочем, и сопровождавший ее мужчина. Они представляли собой самую модную пару, какую Джиллиан когда-либо доводилось увидеть.

Леди была миниатюрной красавицей с волосами, подобными лунному свету. Однако эта воздушная внешность компенсировалась пышной грудью и бедрами, выставленными напоказ благодаря прекрасно сшитому прогулочному платью. Леди выглядела утонченно и одновременно соблазнительно – сочетание, добиться которого совсем не просто. Рядом с такой женщиной Джиллиан, должно быть, казалась дурнушкой.

Впрочем, ее это не волновало. Ее никогда не заботило, как выглядят другие женщины.

Большинство женщин наверняка посчитали бы спутника леди красавчиком, хотя она явно затмевала его. У мужчины было привлекательное лицо, искусно уложенные каштановые кудри и обаятельная улыбка, которая могла бы и птичку сманить с дерева. Сейчас эта улыбка была обращена на Левертона, но ни капли не подействовала на него. Лицо герцога вообще ничего не выражало. Не услышь Джиллиан собственными ушами, как женщина обратилась к нему по имени, то решила бы, что эти люди Левертону незнакомы.

– Да брось, Чарлз, – сказала женщина легким приятным голосом, в котором явно слышалась насмешка. – Наверняка ты знал, что мы с Джерри вернулись в город. Совсем ни к чему делать вид, что ты увидел привидение. – Она положила на его руку свою ладонь, обтянутую перчаткой. – Неужели у тебя нет слов, чтобы поприветствовать старых друзей?

Левертон еще секунду смотрел на нее, затем губы его сложились в едва заметную улыбку, не добравшуюся до глаз.

– Прошу прощения. Я всего лишь удивился, мадам. Я и сам только что вернулся в Лондон после нескольких недель отсутствия.

– Из Оукдейл-Холла? Или, может, из своего имения в Йоркшире? – сыпала вопросами леди. – Ты же всегда предпочитал деревню, а я так и не смогла этого понять.

– Верно. – Левертон довольно резко убрал ладонь женщины со своей руки и с искренней улыбкой повернулся к матери Джиллиан, протягивая ей платок. – Ваш платок, мадам. Надеюсь, он не очень испачкался.

Джиллиан моргнула. Пренебрежение герцога к старым знакомым было настолько очевидным, что даже она это заметила. Его заметила и леди – пламя обиды полыхнуло в ее лазурно-голубых глазах. Спутник леди торопливо шагнул вперед и взял ее под руку.

– Ну, любовь моя, ты отлично умеешь поддразнивать, но не следует дразнить Чарлза. Ты не оставляешь нам, мужчинам, ни единого шанса. – И хотя он казался спокойным, в голосе отчетливо прозвучало предупреждение.

Женщина мило надула губки.

– Я всегда любила поддразнивать нашего дорогого Чарлза. Раньше он ничего не имел против этого.

Левертон вскинул брови, и Джиллиан стало еще любопытнее. Кто эти люди? Почему герцог находит их раздражающими? Она могла поспорить на что угодно, что они раздражают его даже сильнее, чем она сама, а это кое о чем говорило.

Его светлость смотрел на спутника дамы так холодно, что это лишь подтверждало подозрения Джиллиан. Герцог Левертон не тот человек, которому можно перечить. Пусть он одет почти так же изысканно, как стоящий перед ним джентльмен, но Джиллиан ни капли не сомневалась, что Левертон может схватить того за шкирку и тряхнуть с такой же силой, как терьер трясет крысу.

Спутник дамы с трудом удерживал на лице улыбку.

– Видишь ли, дорогая, никто не любит напоминаний о юношеских безрассудствах. И Левертон ничем не отличается от нас, кроме своего высокого положения, – договорил он шутливым тоном.

Герцог был подвержен юношеским безрассудствам? Джиллиан не могла такого даже вообразить.

Шутка получилась неудачной, и в их маленькой группе воцарилась неуютная тишина. Судя по выражению лица герцога, эта встреча начинала его утомлять.

Леди Джулия, все это время стоявшая молча, слегка наморщила лоб, бросила обеспокоенный взгляд на Джиллиан и вздохнула, словно приняла какое-то решение.

– Ваша светлость, может быть, вы представите нас своим… друзьям? – спросила она.

Он совершенно определенно не хотел этого делать, но какие у него оставались варианты? Не могут же они простоять тут весь день.

– Контесса, позвольте представить вам достопочтенного Джеральда Страттона и его супругу леди Летицию Страттон. Страттон. Леди Летиция. Это контесса ди Патерини и… – Он на мгновение замялся, взгляд его метнулся к Джиллиан.

Девушка едва заметно пожала плечами. Раньше или позже ей все равно придется знакомиться с людьми, не принадлежащими к их семейному кругу, и неважно, готова она к этому или нет, и готовы ли к этому остальные члены семьи, в том числе герцог.

– И ее дочь мисс Джиллиан Драйден, – договорил он.

– Мистер Страттон, леди Летиция, – произнесла контесса, непринужденно кивнув новым знакомым. – Приятно познакомиться.

Несколько секунд Страттоны выглядели ошеломленными. Потом губы леди Летиции изогнулись в улыбке почти ликующей, а мистер Страттон начал рассматривать Джиллиан с живым любопытством, что она сочла исключительно грубым. Поскольку к грубости Джиллиан давно привыкла, в ответ она просто уставилась на него. Тогда Страттон отвесил поклон леди Джулии.

– Контесса, мисс Драйден, знакомство с вами доставляет мне исключительное удовольствие.

– Это просто восхитительно! – проворковала леди Летиция голосом настолько приторным, что у Джиллиан заныли зубы.

Такой уровень фальшивой слащавости обычно означал, что очень скоро следует ожидать завуалированных оскорблений и ехидных замечаний.

– Мы слышали о вашем возвращении, мадам, – продолжала леди Летиция, – и нам не терпелось познакомиться с вами. Должно быть, вы знаете, что в городе только о вас и говорят. Все просто умирают от желания поприветствовать вас в вашем доме и, разумеется, увидеть вашу прелестную дочь.

Джиллиан с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Чертова баба буквально дрожала от возбуждения, видимо, в восторге от того, что умудрилась наткнуться на печально знаменитую незаконнорожденную дочь герцога Камберленда, когда та прогуливалась по парку с исключительно благопристойным герцогом Левертоном.

– Джиллиан, что нужно сказать мистеру Страттону и леди Летиции? – мягко напомнила ей мать.

Девушка подумала, не подергать ли в ответ поля шляпки, как это делают уличные бродяжки, но решила, что не стоит. Она не любила попусту растрачивать хорошие оскорбления, а ради этой парочки точно стараться ни к чему. Да и маму расстраивать не хочется.

Изобразив самую свою лучшую улыбку и глядя прямо на Страттона, она присела в правильном глубоком реверансе, существенно улучшенном по сравнению с тем, которым вчера приветствовала Левертона.

– Мистер Страттон, леди Летиция, приятно с вами познакомиться.

Страттон поморгал, как сова, и только потом улыбнулся в ответ. Губы его изгибались так медленно, что складывалось впечатление, будто он скрывает какой-то восхитительный секрет. Затем он театрально поклонился и взял руку Джиллиан.

– Право же, наше знакомство – удовольствие для меня. Выходя из дома сегодня утром, я даже не думал, что встречу столь очаровательную молодую леди и ее не менее очаровательную мать. Поверьте, такое случается крайне редко.

Боже правый!

Джиллиан отдернула руку, хотя мистер Страттон выпустил ее с большой неохотой.

– Джерри, еще слишком раннее утро, чтобы выставлять себя на посмешище, – произнесла леди Летиция все тем же холодным насмешливым тоном. – Мисс Драйден, пожалуйста, пусть вас не смущают льстивые комплименты моего мужа. Он флиртует со всеми девушками, хотя в вашем случае его одобрение полностью заслуженно.

Джиллиан была уверена, что где-то в ее словах таится оскорбление. Но, пожалуй, особо винить эту женщину не приходилось. Пусть светские мужчины расточают дамам сладкие пустячки так же обильно, как поливают свой кусок говядины подливкой, со стороны Страттона было довольно некрасиво делать это столь откровенно на глазах у супруги.

Джиллиан подумала, что предпочла бы иметь дело с сицилийскими бандитами, – по крайней мере там точно знаешь, что к чему.

Страттон добродушно хохотнул:

– Вряд ли я заслужил упрек, дорогая, учитывая, до чего восхитителен вызов. Уверен, Чарлз со мной согласится.

Левертон наконец разомкнул губы.

– Я согласен с вашей женой. Вы выставили себя глупцом, причем уже не в первый раз. – И подчеркнул свои слова улыбкой, сразу напомнившей Джиллиан оскал волка, однажды встреченного ею в горах Сицилии.

Даже благодушие Страттона не могло выдержать такого прямого оскорбления. Глаза его сверкнули гневом – он коротко шагнул вперед. Левертон властно, с вызовом, поднял бровь. Леди Летиция решительно взяла мужа за руку.

– Ну и кто кого дразнит теперь? – игриво спросила она. – Я знаю, вы, мужчины, обожаете подшучивать друг над другом, но дамам это очень скучно. Вы согласны, графиня? – И она с очаровательной мольбой посмотрела на мать Джиллиан.