Биохакер

Пять воспоминаний перетекли в мысли. Максим одновременно оказался здесь и ещё в пяти местах. Он чувствовал напрягшиеся мышцы бойца, спрятавшегося в кустах за территорией кооператива – караулит отступление. Он видел глазами человека, крепко сжимающего таран возле входа в гараж. Он слышал дыхание стоящего за ним полицейского, готового первым ворваться во внутрь. До него дошёл слабый запах солярки, беспокоящий водителя старенькой газели. Он говорил голосом майора, отсчитывая оставшиеся секунды. Пятеро бойцов. Все опытные опера, не раз проводившие подобные задержания, но это не спецназ. К тому же они не ждут сопротивления от хилого учёного. И зря! Максим, наконец, разморозился и, спокойно подойдя к выключателю, вырубил свет.

Повидавшая на своём веку множество вандалов, входная дверь не выдержала знакомства с тараном, ввалившись внутрь гаража. Сразу же за почившей дверью появился боец с пистолетом и фонариком на изготовке. Луч света быстро скользнул по лаборатории, пытаясь обнаружить врага, но того нигде не было. Максим знал наперёд все мысли и движения полицейского. Легко скрываясь во мгле, он прыгнул к бойцу, схватившись за оружие. Мозг полицейского сам показал ряд приёмов, как можно освободиться от столь глупой хватки, и как действовать, если попал в обратную ситуацию. Его нейроны только начинали формировать сигнал с командой для мышц, как Максим уже анализировал все знания, идеи, тактику бойца, строя свою стратегию атаки с максимальной эффективностью. Ладонь скользнула на запястье, удерживающее пистолет. Одновременно второй рукой Максим надавил повыше локтевого сустава, вывернув руку противника за спину, и со всей силы ударил бойца в пах. Полицейский скрючился, а Максим, продолжая давить на конечность, завладел его оружием. Всё произошло настолько быстро, что второй полицейский, ввалившись в гараж, не успел ничего понять. Максим метнул в него только что отвоёванный пистолет, и боец, рефлекторно выставив руки, получил удар железкой точно в висок. Сделав несколько шагов назад, он мешком рухнул на пол. Послышался сдавленный хрип первого полицейского. Максим немного ослабил давление на руку противника, и как только тот слегка откинулся назад, врезал ему ребром ладони по шее сбоку. Боец, крякнув, осел на пол. Две картинки из пяти перешли в сновидения.

Майор снаружи ещё не осознал случившегося, как Максим, подобрав оружие, начал палить в дверной проём. Стрелять он не умел и ранить, а тем более убивать никого не хотел, поэтому целил практически в небо. Его задачей было припугнуть оперов. План удался. Майор прижался спиной к соседнему гаражу, а водитель вылез из газели через противоположную от входа дверь, укрывшись за колесом. Максим ощутил беспокойство третьего, что прятался в лесу. Облава шла не по плану, и он рвался на помощь своим товарищам. Прозвучал голос Калинина, он звал бойцов, штурмовавших гараж. Оценка ситуации: майор готов выстрелить, но не в него, по крайней мере, в первый раз точно – хорошо, водитель думает совсем не о том – угроза минимальна, третий решился на помощь и выдвинулся к остальным – великолепно, до газели не более четырёх метров. Максим отдал мысленную команду: «Углы обзора противника». Картинки больше не мешали, информация вспыхивала в подсознании, оседая сразу в памяти. Он, словно уже знал, что видят его противники, и как они будут действовать. Пора! Максим бросился в направлении газели.

– Стоять! – будто издалека прозвучал голос майора.

Вниз, кувырок. Прогремел выстрел. За машину, Калинин потерял цель. Водитель пытается достать оружие. Не успеет. Максим рванул к углу кирпичного забора, к которому примыкал его гараж. Чуть левее, прямо, коррекция. Для стороннего наблюдателя его бег показался бы пьяной бессмыслицей, но для двоих полицейских это было фиаско. Максим видел их глазами и, меняя направление, легко уходил с линии огня, прикрываясь машиной. Не прошло и нескольких секунд, как он достиг забора. Калинин понял свою ошибку и побежал вперёд, пытаясь обогнуть газель. Но не успел, беглец уже перемахнул через забор. Подоспел третий полицейский, который должен был поджидать его в лесополосе за гаражами, если бы не покинул свой пост. Максим улыбнулся, всё прошло, как он рассчитал.

Конечно, майор не остался страдать на месте, а снарядил погоню. Однако, зная наперёд действия полицейских, скрыться в лесу не составило труда. Спустя полчаса Максим вышел к крайним домам спального района. Нужно было попасть к Ольге. И быстро, пока Калинин не принялся искать его по знакомым, а Ольга единственная, с кем он поддерживал связь помимо работы. Конечно, эта связь касалась только второй его работы, но ищейкам всё равно. Это зацепка, и рано или поздно они за неё возьмутся. Лучше поздно.

Максим присел на лавочку. Днём она принадлежала ребятишкам, играющим на детской площадке, а ночью превращалась в бар для молодёжи. Сейчас же лёгкая вечерняя прохлада набирала силу, преображаясь в ночной холод, и на улице было безлюдно. Правда, Максим не чувствовал холода, наоборот, свитер уже прилип к телу от пота, а ещё страшно болела голова. «Что же со мной происходит?». Ответа он не знал, но догадывался, что случившееся связано с событиями, так некстати, вырезанными из памяти. И, скорее всего, с Ольгой, точнее, с их общей разработкой.

Максим тяжело поднялся. Осталось придумать, как доехать до квартиры Ольги. Денег у него нет, идти слишком далеко, да к тому же сил двигаться практически не осталось. Мимо проехала машина. Среди общего гула в мозгу загорелось очередное воспоминание. Или это были мысли? Кто-то торопился домой. У любимой день рождения, они с дочерью давно накрыли на стол, а этот толстый боров заставил задержаться на работе. Ничего, цветы и искренние извинения помогут остудить ситуацию. Максим тряхнул головой. Он никогда не задумывался о семье, детях и не понимал, что такое вернуться в дом, где тебя ждут. Только работа, только исследования. Чем-то холодным укололо в груди. Может, так выглядит горесть одиночества? А может это уже и не его чувства.

Максим приблизился к дороге. Редкие машины пролетая мимо оставляли тени своих воспоминаний, но никто из них не задумывался о мужчине, стоящем у обочины. Наконец, вспыхнула чья-то заинтересованность, желание помочь.

– Эй, дядь, ты в порядке, что-то случилось? – тревожно спросил молодой человек, выглядывая в открытое окошко своего автомобиля.

– Меня ограбили, – соврал Максим. – Забрали все деньги, куртку и документы. Помоги, пожалуйста, добраться до дома, здесь недалеко.

– Может лучше в полицию? – в глазах водителя мелькнуло сомнение. – Или в больницу? Не хочу обидеть, приятель, но видок у тебя помятый.

– Нет, спасибо. У меня жена врач, она поможет. А в полицию потом сам обращусь.

– Ну как знаешь, прыгай в тачку.

Максим, назвав адрес, залез на заднее сиденье и, привалившись головой к стеклу, сразу задремал.

– Эй, дружище, – парень потряс его за плечо.

Максим открыл глаза.

– Приехали. Точно не хочешь в больничку?

– Абсолютно, мне уже лучше. Спасибо тебе, друг.

– Ну, бывай, – парень добродушно кивнул и с тихим шуршанием шин растворился в темноте улицы.

Максим стоял напротив стремящейся к небесам свечки здания. Короткая передышка осталась где-то в лабиринтах грёз, а голову вновь наполнили чужие образы, звуки, мысли. Вздохнув, он направился к подъезду. Никогда раньше поездка на лифте не была столь мучительной. Каждый этаж отзывался новым взрывом людских эмоций. Казалось весь дом поселился у него внутри, заполняя мозг своими проблемами. Наконец, вселенная сжалилась над ним, и двери лифта распахнулись.

На звонок никто не ответил. Уехала или не хочет открывать? Недолго думая, Максим позвонил в соседнюю дверь. Через минуту заскрипел старенький замок, и такая же старенькая женщина выглянула на площадку.

– Вам бы замок смазать, тёть Валь.

– Максим Леонидович, – заулыбалась старушка, – что-то вы припозднились. А Оленьки нет дома – уехала в командировку.

Мысли, мысли, мысли, как же тяжело из всей какофонии зацепить нужные. Вот, кажется, нашёл.

– Да, она сообщила, но, к сожалению, я не смог приехать раньше, очень много работы. Мне необходимо забрать кое-какие документы. Ольга сказала, что оставила вам ключ и разрешила забрать их в любое время.

Она всегда оставляла ключ тёте Вале, когда уезжала в командировку. Цветы полить, да и так, на всякий случай. Сам Максим был частым гостем у Ольги, так что его визит не казался необычным, чего не скажешь о внешнем виде.

– Всё работа да работа. Жить-то когда собираетесь? – вопрос был риторический, и Максим ответил лишь лёгкой улыбкой на добродушное ворчание.

Получив ключи, он поблагодарил женщину и вошёл в квартиру Ольги. Беглого осмотра хватило для понимания, что коллега уехала ненадолго, либо бежала в спешке. Насколько он помнил, все предметы стояли на местах. Нигде ни пылинки. Исчез только походный чемодан для командировок. Он небольшой, а значит, одежды Ольга с собой взяла немного. Получается всё же ненадолго, если бы бежала в спешке, вокруг остался бы бардак, а не стерильная чистота.

Максим прошёл в кабинет. Здесь картина разительно отличалась от

предыдущих комнат. Нет, разбросано ничего не было. Просто разбрасывать уже было нечего. Пропали все папки с документами, распечатки, журналы. Без особой надежды он включил компьютер. Так и есть, жёсткий диск сияет чистотой младенца, не осталось ничего. Максим разочарованно откинулся на спинку кресла, и его взгляд встретился с рисованным от руки плакатом над столом. Водяные знаки – гласила надпись над цепочкой ДНК. Рисунок выполнен карандашом, видимо, самой Ольгой, так как снизу, аккуратным почерком были выведены латинские символы расшифрованного генома искусственной бактерии Mycoplasma genitalium JCVI-syn1.0[10 - https://biomolecula.ru/articles/sinteticheskaia-zhizn?ysclid=li3bjguu9g695993093]. Первый организм с синтезированным геномом. С неё они начинали свою работу. Намёк, что любой конец имеет начало? Нет, это не в стиле Ольги. Может подсказка? Максим задумался. Его взгляд вновь попал на заголовок.

Водяные знаки, ну конечно! Водяные знаки на основе ДНК применяются для обнаружения незаконного использования ГМО-организмов, принадлежащих корпорациям[11 - https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.781c0ce9-64744957-37fc1538-74722d776562/https/bmcmolbiol.biomedcentral.com/articles/10.1186/1471-2199-9-40]. Это шифр! Вся наследственная информация в клетках ДНК содержится в виде последовательностей из четырёх символов: A, T, G, C. Если перевести эти последовательности в числа, а их, в свою очередь, в двоичный код, то можно закодировать любое послание. Вооружившись листом с ручкой, Максим сорвал плакат со стены и забубнил себе под нос:

– Так, согласно принятому международному алгоритму: А – это две единицы, Т – два нуля, G – ноль-один, С – один-ноль.

Через минуту лист оказался заполнен рядом последовательностей по четыре пары чисел в каждой. Максим вновь воспользовался компьютером Ольги и, погрузившись во Всемирную паутину, быстро нашёл таблицу перевода двоичного кода на русский язык. Немного кропотливой работы и цифры превратились в адрес. Судя по карте немного глубже в Калужскую область, но в целом недалеко и можно добраться на электричке. Он облегчённо выдохнул. Ольга оставила для него подсказку, где её искать. То, что шифр предназначался ему, Максим не сомневался. Значит, она не прячется, а пытается сохранить их работу. Какой же он дурак. Выпив несколько таблеток аспирина и прихватив немного наличных, Максим отправился на железнодорожную станцию.

Голова не проходила. Тело продолжало покрываться потом, словно сейчас тропическая жара, а не прохладная сентябрьская ночь. Голоса и образы слились в единую, невыносимую трель, казалось, ещё немного и Максим насовсем потеряет возможность думать. Повезло, поезда ещё ходят. Полчаса ожидания и металлическая гусеница, скрыв его в своём чреве, медленно поползла в сторону Калуги.

Деревня, указанная в адресе, находилась глубоко в лесу. Рядом со станцией дежурила пара машин такси. Максим, не торгуясь, назвал адрес, плюхнувшись на заднее сиденье. Дорогу он не запомнил. Его качало, перед глазами сплошной туман. Ольга. Её беспокойное лицо возникло из клубов молочного киселя. Укол. Холод разливается по венам, голоса утихают. Максим провалился в сон.

Проснулся он на древней кушетке. Спину ломило, но это пустяки, главное – тишина. Голоса пропали.

– Чай будешь? – буднично спросила Ольга, входя с подносом, полным бутербродов и двумя дымящимися чашками.

В животе заурчало, и Максим вспомнил, что ел последний раз ещё до своего заключения в больнице.

– А кофе нет? – пробурчал он.

– Тебе нельзя, – Ольга поставила поднос ему на колени, а сама присела рядом. – Твой мозг, он…

– Изменился, да, я догадался, – с набитым ртом произнёс Максим. – Может расскажешь, что произошло в лаборатории?

– Я испугалась, Макс, – прошептала она.

Последние десять лет они с Ольгой работали над возможностью вносить изменения в геном человека. За столько лет Максим так и не понял, почему она помогала ему, но подозревал, что интерес лежит совсем не в желании вылечить Снежка и не в самом Максиме. Скорее это какое-то непреодолимое, почти физическое влечение к запретным темам в науке. А может всё-таки дело и в нём – женское сердце всегда оставалось для него загадкой. Недавно им удалось вырастить бактерии, способные побороть синдром Дауна у Снежаны, ускорив её мозговые процессы. Они уже собирались проводить испытания на обезьянах, Ольга как раз договаривалась с поставщиком о покупке приматов, когда узнала об аресте. Ей позвонил их общий начальник, сообщив, что Максим в больнице да к тому же арестован по подозрению в убийстве. Зная, что, попав в руки полиции, их многолетний труд ляжет на полку вещдоков, где-то между орудиями убийства и наркотиками, Ольга не мешкая отправилась к гаражной лаборатории. К тому времени следователи уже закончили свою работу и опечатали помещение. Ольга, воспользовавшись своим ключом, проникла внутрь. Компьютер, конечно, изъяли, а вот карту памяти с видеофайлами и резервными данными им найти не удалось. Забрав её, она отправилась к себе домой, в спешке забыв запереть гараж. «Чем сильно мне помогла», – добавил про себя Максим. Изучив содержимое флешки, Ольга ужаснулась.

– Макс, ты хакнул свой генетический код!

– Это я уже понял, но почему бактерии не сработали? Что случилось со Снежком?

– Она погибла из-за твоей выходки, Макс. На что ты рассчитывал, используя ГМО-бактерии без клинических испытаний?

Максим замолчал, не зная, что сказать. Сестра умерла, он нашёл виновного. Наказывать некого, кроме себя. Прав был Калинин. Максим продолжал заедать тишину бутербродами, пока пауза не затянулась.

– Глупо вышло, – сдался он. – Почему она… как именно…

– Ты применил лекарство и на неё тоже. А потом вы оба столкнулись с побочным эффектом, – Ольга отхлебнула из кружки. – Не знаю как, но ты догадался, что необходимо понизить скорость разогнавшемуся мозгу.