Путь к Свету. Новый мир. Книга первая. Чистилище

– Наташа, я должен у тебя кое-что спросить… Как сказать? Словом, ты не знаешь Елену Николаевну?

– Нет, а должна бы? – равнодушно отвечала она. – Ты разбудил меня, чтобы спросить это?

– Спасибо, Наташа, ты развеяла все мои сомнения, – ответил я и повесил трубку. «Да, это был просто сон!», – решил я, наконец, и забыл обо всём, что терзало мою душу.

Я ехал на встречу в Москву. Поначалу было пусто на дороге, но вскоре пришлось снизить скорость. На подступах к столице встал в пробку, из которой не мог выбраться больше получаса.

«Обожаю этот город! – подумал я с усмешкой. – Только здесь понимаешь, что от тебя ничего не зависит, что ты ничего не можешь изменить в своей жизни!».

***

В одиннадцатом часу я добрался до места, потом припарковал автомобиль и прошёл в торговый центр «На заре». На эскалаторе поднялся на второй этаж, где располагалось кафе и закусочная вроде американского Макдональдса, – из вежливости сделал заказ и сел за один из свободных столиков.

Попробовав принесенный официанткой кофе, я включил планшетный компьютер, что принёс с собой, и вошёл в Интернет, чтобы узнать последние новости.

«Новым главой внешнеполитического ведомства США стал Джеймс Ротшильд», – я три раза перечёл это сообщение, чтобы понять, что меня в нём насторожило. «Ротшильд… Однофамилец или родственник еврейских богатеев?» – подумал я, но в этот миг надо мной раздался знакомый голос, который прервал мои размышления:

– Василий Иванович, какими судьбами в наши края?

Подле меня стоял школьный товарищ, с которым я когда-то сидел за одной партой.

– Роман Геннадьевич, здравствуй, дорогой, рад тебя видеть! – я встал и пожал руку его. – Садись, поболтаем…

– Сколько же мы не виделись с тобой? Постарел! – сказал он.

– Да неужели, – возразил я с усмешкой, – кто бы говорил-то! Вся голова седая, дед старый!

– Лет пять прошло, – продолжал он, – ну же рассказывай! Где ты сейчас?

– Живу в Подмосковье, иногда бываю в столице….

– Вспомнил, – оборвал меня Роман Геннадьевич, – тебя недавно по телевизору показывали. Ты был на встрече с Романовым…

– Да, меня, как и других писателей, приглашали в Кремль, и я видел нашего царя воочию, даже здоровался с ним за руку! Андрей Романов отвечал на вопросы обстоятельно, – он весьма незаурядная личность…

Я еще что-то хотел сказать, но мой собеседник перебил меня:

– Я до сих пор не могу привыкнуть, что у нас есть царь, – засмеялся он, – мог ли кто-нибудь ещё пару лет назад подумать об этом? А теперь… монархия!

– Но монархия – это не анархия! – заметил я с улыбкой на губах. – Да, мы живём в удивительное время, но поверь мне, ещё не то будет! Андрей Владимирович Романов… За него проголосовал народ на референдуме. Говорят, что всё это было подстроено. Может, дело и было начато сверху, но неоспоримо то, что люди любят его…

Я помню те дни, когда после покушения он потерял много крови, и жена его, ныне покойная, обращалась к народу за помощью. Люди приезжали из Подмосковья, с других губерний, с разных концов страны, чтобы сдать кровь или просто узнать из первых уст о состоянии Андрея Владимировича. Вот оно признание, вот она народная любовь! Человек, посвятивший всего себя служению Отчизне, безусловно, заслуживает этого. Знаешь ли, я о нём книгу написал, когда он ещё был только президентом. «Тот, кто разговаривал с Богом», – так называется эта книга. Работая над ней, я побывал в тех местах, где он провёл свои детство и юность, говорил с теми людьми, с которыми он некогда учился и работал. Многие хвалили его без меры, но чувствовал я, – лукавят они, понимая, что с книгой моей может ознакомиться сам Романов. Больше прислушивался я к тем, которые не пытались скрыть всей правды. От них-то я и узнал о его первой несчастной любви, о том, что в молодости он делал немало ошибок, – впрочем, как и все мы! Но всё это ты можешь прочитать в моей книге. После того как она вышла в свет, однажды я получил по электронной почте сообщение от президента, в котором была всего одна строчка: «Спасибо вам, во многом вы правы!». Для меня это наилучшая похвала…

– Давай не будем о политике, – брезгливо скривил губы Роман Геннадьевич. – Ты лучше расскажи, как жена твоя поживает?

– Она умерла несколько лет назад, – грустно улыбнулся я.

– Прости, я не знал, – помрачнел он. – От чего?

– Не знаю, помнишь ли ты, не так давно под Самарой разбился самолёт… На том борту была и Ольга, моя жена. Она летела к матери своей. Накануне мы снова поссорились (в последнее время мы перестали понимать друг друга). Ольга… С ней меня познакомила сестра. Она была журналисткой. Я повстречал её не в самый лучший период своей жизни. Меня нигде не печатали. Юридическая практика до чёрта надоела! Я даже подумывал об уходе из мира сего… в монастырь.

Услышав это, мой школьный приятель рассмеялся:

– Представляю тебя в чёрной рясе с чётками в руке!

– Тебе смешно, а мне тогда было не до смеха. Ольга ворвалась в мою жизнь и изменила её. Я не заметил, как влюбился в неё. Хотя теперь я понимаю, что настоящей любви не было. Временами я испытывал к ней ненависть… Она была красива и моложе меня, любила пофлиртовать с мужчинами, и поначалу я жутко ревновал её. После свадьбы, казалось, она успокоилась, но чувство тревоги долго меня не покидало. С годами я научился контролировать свои эмоции, кстати, не без помощи восточных духовных практик, и даже заслужил от неё нелестный эпитет «равнодушный». Мы прожили вместе больше десяти лет, и я не помню дня, который мог бы смело назвать счастливым, но, тем не менее, я благодарен ей…

В тот вечер мы в очередной раз поругались, и она улетела в Самару, и уже не вернулась… Никогда не забуду тот день, когда я пришёл на опознание. Я видел её обезображенный обгоревший труп, – страшное это было зрелище! Не приведи Господь, кому испытать то же самое!

Я сделал глоток из стакана с кофе и огляделся по сторонам.

– Прости, что напомнил тебе об этом, – виновато проговорил Роман Геннадьевич, – ты никак ждёшь кого-то?

– Да, у меня тут назначена встреча с одним американцем, но он отчего-то опаздывает.

– С американцем? – удивился мой собеседник. – В таком месте?

– А что тебя смущает? Кстати говоря, эти забегаловки и торговые центры пришли к нам из Штатов. А я здесь был в последний раз, кажется, года два назад. Американец этот позвонил мне и назвался представителем некоего издательства «Нью Тайм», – он сказал, что у него ко мне деловое предложение. Проверил – действительно, есть такое издательство в США, штаб-квартира в Вашингтоне…

– Простите… – звонкий женский голос сбил меня с мысли. Я обернулся и увидел сидящую за соседним столиком девушку, которая глядела на меня с нескрываемым любопытством.

– Я вас знаю, – проговорила она, улыбаясь, – вы – писатель…

– Вы в этом уверены? – спросил я, пряча улыбку.

– Да-да, это вы! Меня зовут Ирина Петренко, я большая поклонница вашего творчества, – я прочла почти все ваши книги. Разрешите мне…

Она села подле меня и продолжала, не сводя с меня глаз:

– Мне очень понравилась ваша последняя книга – «Сердце дьявола». Скажите, вы, правда, считаете, что у дьявола есть сердце?

Я слабо улыбнулся:

– Ирина, сатана не человек, он дух и не облечён в материальное тело, хотя и принимает человеческий облик. Название книги есть аллегория, призванная разрушить многовековые стереотипы христианского мира о сатане как о единственном источнике зла. Да, он ненавидит людей, да, он отец лжи, но он предан Богу и называет Его своим владыкой. Он выполняет то, что было предопределено Всевышним ещё до сотворения мира. Нечто подобное есть в Коране у мусульман. Иблис[1 - Одно из имён дьявола – прим. авт.] проклят и изгнан из рая за то, что отказался поклониться человеку, созданному из глины, праха земного… В Библии сатана, будучи изгнанным, посещает небеса и спрашивает дозволение у Бога на совершение зла на земле[2 - Книга Иова, Ветхий завет – прим. авт.]. По мере изучения всех источников, связанных с образом сатаны, у меня сложилось ощущение, будто он не только «убийца людей от начала», но и сам является жертвой. Впрочем…

Я поглядел на неё и понял, что она только разглядывает меня, но не слушает.

– Ирина, я могу вам дать свой автограф.

Она встрепенулась и виновато проговорила:

– У меня нет с собой ручки.

– Ручка есть у меня, но на чём же поставить подпись? – спросил я, вынимая шариковую ручку из кармана.

– А хотя бы на моей ладони, – она протянула мне свою правую руку. Я удивлённо поглядел на неё и заметил:

– Чернила сотрутся.